Рафаэль - лучший подарок. 2016
RAPHAEL: EL MEJOR REGALO. 2016
Он - настоящий подарок, который он приносит нам, и его слова тщательно упакованы в его неутомимые иллюзии. Sevilla Selecta берет у него интервью. Дамы и господа, читатели и читательницы - со всеми вами... Рафаэль! Наш роскошный гость на этих праздниках. Кто может быть лучше? Рождество и Рафаэль неразрывно связаны с тех пор, как пятьдесят лет назад он записал “La canción de El Tamborilero”, настоящий восторженный гимн для всего мира - для его домашних очагов, школ, храмов, хора кампанильерос* и утренней мессы. Мы в Испании празднуем золотую свадьбу классика. А в Севилье мы отмечаем ее с самим Рафаэлем. В дни иллюминации и рождественских звезд редкие звезды блистают так, как блистает Рафаэль.
У Рафаэля нет предшественников и не найдется последователей. Он - альфа и омега самого себя, начало и конец неповторимого стиля, имитируемого, но неподражаемого. Рафаэль не поддается классификации, это ни с чем не сравнимый редкий музыкальный случай, о котором Гордильо (легендарный менеджер, ставший для Рафаэля тем же, чем был Эпстайн для Битлз), сказал, что Рафаэль делает на сцене то, чего не делает ни один артист в целом мире. Это верно. Это могут подтвердить миллионы людей на всех континентах. Мы, журналисты, для этого не нужны. Нет другого такого, как Рафаэль, так же, как нет копии у Мадонны, как всегда останется незаменимым Элвис. Он лучший представитель вымирающих видов, тех, что берут начало в золотом веке оригинальности и уникальных брэндов, когда никто не был похож ни на кого, живший задолго до этой эры дискографических клонов. Потому что - куда, кроме его собственной природы, вписывается артист, постоянно ломающий свои же схемы, творец, одержимой мыслью об эволюционировании, способный шутя принять такие разнообразные вызовы? Как можно одним только лицом (и не забудем о руках) выразить так много, и раскрыть в одном голосе так много возможностей? Кто на самом деле "тот самый"? И где он был в больше степени "тем же" - в “Balada de la trompeta” или в “Escándalo”? Когда снимался в “Cuando tú no estás” или когда попал под управление Алекса де ла Иглесиа в “Mi gran noche”?
Сейчас я могу расспросить его обо всем. Передо мной глаза Рафаэля, который смотрит на меня с близкого расстояния, сейчас гораздо более близкого, чем смотрел с тех постеров в моей комнате в те годы, когда он начал притягивать меня, а я, будучи ребенком, начал понимать, что это артист, живущий особо. С отдельной красной строки, если быть точным. Из ряда вон выходящий. С другой фабрики.
Как и тысячи зрителей, я недавно увидел его в “Mi gran noche”. Какая дерзость, какая смелость, как легко он всегда отделывается в рискованных ситуациях! Он кажется неисправимым игроком, который выиграв все в рулетку, продолжает ставить все на один номер.
- В каком именно месте сценария ты принял решение взяться за фильм, или, по крайней мере, когда ты посоветовался с твоим сыном Мануэлем?
- Не было какого-то конкретного места в сценарии. Сделать фильм меня подвигнул весь сценарий в целом, а не одна определенная сцена. Я нашел его забавным, полностью безумным и не соответствующим нашему времени. Это как фильм «Приземляйся, как умеешь». Я консультировался с Мануэлем по поводу всего сценария, а не конкретного момента.
- В чем после начала съемок ты увидел первые заметные отличия от работы в твоих предыдущих фильмах, последний из которых был снят сорок лет назад?
- В количестве используемой сегодня аппаратуры. В самом деле, делать кино сегодня гораздо проще в той части, что касается технических средств, облегчающих твою работу.
Нас, кто пишет и рассказывает о нем, Рафаэль заставил смириться с поражением в буквальном смысле слова (сколько бы, в моем конкретном случае, его публика не одаривала меня выходящей за всякие рамки лестью, какую никогда не посвящали никому, кто писал об этом кумире). Нет никого, кто мог бы полностью понять и объяснить Рафаэля. Что знают посторонние люди! Единственное возможное определение Рафаэля, самое длинное и самое полное, – то, которое помещается между "R" и "l", между первой и последней буквой его всемирно известного имени, где «ph» кажется хромосомой, несущей ген его огромной харизмы.
- Где находится граница «Зоны Рафаэля», определяющая в каждом конкретном случае, что в нее входит, а что нет?
- Это вопрос интуиции. Моя интуиция всегда говорит мне, где я могу быть, а куда я не должен ввязываться.
Наименование его места происхождения включает только его фирменный знак. И его самого достаточно, чтобы расширять его собственную Книгу Гиннеса, заполненную рекордами, которых после Рафаэля не добьется никто. Вы хотите, чтобы я где-нибудь нашел, как кто-то хвастается 55 годами на гребне славы? Вы можете показать местонахождение артиста, который в семьдесят два года призвал бы в свою всегдашнюю публику представителей новых поколений, возраст которых сейчас равен пятнадцати годам или даже меньше? Вы хотите пример – не маркетинговый ход, а реальных подростков, как те, что были у него в 60-е, когда четырнадцатилетняя Марибель Андухар организовала клуб поклонников, не имеющий прецедентов в Испании, насчитывающий более пяти тысяч членов? Вы хотите, чтобы я сказал вам, что я не высасываю данные из пальца в силу предполагаемого ослепления Рафаэлем, потому что в Альбасете живет семнадцатилетний юноша, которого зовут Хавьер де ла Роса (он родом из Хинеса), а в Севилье – пятнадцатилетняя Элена Гальяно, которая следует за Рафаэлем с пятилетнего возраста? Артист вышел за все рамки во всем, что можно вообразить.
- Каким был процент уверенности в успехе фильма “Mi gran noche”, который ты рассчитал для себя, а каким – процент риска и прыжка в пустоту?
- Я не высчитывал никакого процента уверенности. Я ринулся в пустоту, как ты говоришь, в руки режиссера, которому я очень доверяю. Если ты не доверяешь режиссеру, тебе лучше не браться за фильм.
- Рафаэлем еще можно руководить – после появления такого глубокого, какое присутствует у тебя, убеждения в том, что ты знаешь, что должен и чего не должен делать?
- Да, полностью. Я очень управляемый артист, если тот, кто руководит мной, умеет это делать, а Алекс умеет.
- Реверанс Алекса де ла Иглесиа в “Balada triste de trompeta” расположил тебя к тому, чтобы ты сказал «да» фильму “Mi gran noche”, или все зависело от сценария?
- Нет, абсолютно. Он не имеет к этому никакого отношения. Это две совершенно разные истории.
- В какой-нибудь момент, когда съемки зашли уже далеко, ты мог сказать себе: «Боже, во что я вляпался!».
- Нет. Категорическое нет. Все, что я сделал в этом фильме, я делал, хорошо поимая, что делаю, и никогда не было момента раскаяния или желания вернуть все назад.
- Как тебя уговорили, чтобы Альфонсо сказал, что он не знает никакого Хулио Иглесиаса?
- Альфонсо никого не знает. Рафаэль его действительно знает, и он – мой близкий друг. Посмотри: Альфонсо в своем мире никого не должен знать. Он такой. Но я, Рафаэль, очень хорошо знаю Хулио Иглесиаса, он мой хороший друг, и я восхищаюсь его великолепной карьерой.
- В конце концов, когда на пресс-конференции Бланка Суарес заявила, что Рафаэль – бог, у тебя не возникло искушения стать таким же дивом, как Альфонсо?
- Нет, вовсе нет. Это исполненная любви фраза, которую я воспринимаю именно так. Бланка восхитительная девушка, и очень восторженная.
А Севилья, Рафаэль! Севилья вспоминает тебя издалека, но она очень близка тебе. Так близка, что два года назад ты даже пообещал ей, что всегда, в каждом турне, будешь возвращаться к ней.
- К какому времени относится тот первый концерт, когда ты пел в Севилье (возможно, в театре San Fernando), который сохранился в памяти?
- Уффф! Года я не помню. Ты же знаешь, что я не живу прошлым. Мне надо было бы посмотреть в моих архивах, но в данный момент я не в Мадриде и не могу заглянуть в них.
- Не осталось ни одного билета, по которому можно увидеть тебя в аудиториуме Дворца Конгрессов и Выставок - FIBES. Севилья ждет тебя с этим историческим турне, где ты поешь с восьмьюдесятью профессионалами из симфонического оркестра. Это невиданно, это самое сложное на данный момент. Ты привык к тому, что у тебя все билеты продаются – то, что сейчас называют sold out… или ты используешь какие-то приемы, чтобы добиться этого?
- Нет. Я к этому не привык. Ни я, и никто другой. Но как хорошо, что так происходит, особенно в плане уверенности в шоу, которое ооочень дорогое. Но, к счастью, вся началось и продолжается чудесно, и мы будем заниматься им до середины сентября 2016.
- Когда два года назад ты пообещал, что всегда будешь возвращаться в Севилью в каждом турне, ты заранее обдумал, что сказать со сцены, стоя перед публикой, снова поднявшейся с кресел, или ты именно там почувствовал это и там же это и выдал?
- То, что я говорю со сцены – это то, что я чувствую в данный момент. Нет никакого обдумывания заранее, и в тот момент, когда я снова сказал это, его тоже не было. Я буду приезжать в Севилью все годы. До конца моей жизни.
- На твоих концертах тебе очень бросается в глаза разница между одними городами и другими, их собственная натура, или существует некоторая универсальная константа? Выступая с завязанными глазами, ты смог бы определить, в каком городе находишься?
- Да. Да, смог бы. Но в целом после третьей или четвертой песни публика начинает реагировать так же, как в любом другом городе. У них есть общий знаменатель. Ей нравится или не нравится.
- Если бы случилось так, как бы ты определил, что поешь в Севилье?
- Севильскую публику невозможно ни с кем спутать, по крайней мере, мне; ты же знаешь, что каждый рассказывает о празднике так, как он его видит, а мне «праздник» в Севилье всегда удавался хорошо.
Наступает памятная дата для “La canción de El Tamborilero”, записи которого в исполнении Рафаэля сейчас исполняется пятьдесят лет. Рафаэль – человек, не склонный к ностальгии: не о чем вспоминать с тоской человеку, находящемуся там же, где и всегда, то есть на первой ступеньке пьедестала, не проявляющему ни малейших признаков упадка и однозначно переживающему его лучший творческий момент, вызревший, словно вино после идально рассчитанной выдержки в лучшей бочке. El Tamborilero в исполнении Рафаэля поднялся на уровень самых лучших в мире песен о Рождестве, сравнимый с “Noche de paz”, и это был его первый безоговорочный успех, заложивший основу для блистательной карьеры. Для него это был решающий выпуск диска после нескольких основательных, но не судьбоносных попыток, какими оказались Бенидорм, пребывание в Париже и работа с фирмой Barclay, турне Noche de Ronda, которое сам артист всегда вспоминает как «голодное турне», и его исторический концерт в театре Сарсуэла. “El tamborilero” (его синонимы - “El pequeño tamborilero”, “La canción del tamborilero”) – вещь чешского происхождения, “El niño del tambor”, которая датируется 1941 годом (с большим сомнением). Похоже, Рафаэль, проезжая по Соединенным Штатам, увидел ее в исполнении Фрэнка Синатры, и его нюх на хиты заставил его подумать, что он должен заняться ею, и что в переложении на испанский язык она станет его великолепным шансом.
- Откуда такой молодой юноша, каким был ты, когда ее выбрал, почерпнул сокрушительную уверенность, чтобы сказать, что ты – не Синатра?
- Я не говорил именно так. Я ответил на замечание, сделанное мне в моей фирме грамзаписи; когда я объявил, что буду записывать “El pequeño tamborilero”, а они мне сказали, что ее опубликуют в исполнении Фрэнка Синатры; я невинно заметил: “А что у меня общего с этим господином?”. Надо учесть, как мало лет мне было тогда.
- В твоей жизни есть что-то, что ты делал без уверенности и убежденности, а для пробы, чтобы посмотреть, что получится?
- Конечно. Естественно. Были продуманные вещи, но были и импровизированные. Я всегда оставляю несколько процентов проекта на импровизацию, будь это не так, я стал бы машиной, а я ей не являюсь.
- Ты знаешь о лавине эмоций, которые, уже на протяжении пятидесяти лет, вызывал своей “El Tamborilero” в домах, в школах, в храмах, на улицах, когда ее поют кампанильерос? Знаешь, что я слышал ее даже в Израиле, в Вифлееме, во время мессы в пещере Рождества?
- Конечно, я об этом знаю, мне нравится, что это происходит, и я очень благодарен за это.
- Сколько раз за пятьдесят лет Бог улыбался тебе, когда ты играл на своем барабане?
- Ха-ха-ха. Я знаю, что один раз, почти тринадцать лет назад, он улыбнулся мне очень широко.
- В следующей рождественской передаче для TVE, в которой ты снова станешь главным героем, ты сделаешь что-то особенное, чтобы отметить эти пятьдесят лет “El Tamborilero”, которую впервые спел именно на этом канале во время Рождества 1965 года?
- Нет лучшего чествования, которое можно устроить ей, чем петь ее все годы, чтобы она до сих пор оставалась на слуху.
- Мы закончили, маэстро. От имени издания Sevilla Selecta - спасибо, спасибо, спасибо.
- Спасибо тебе за эту возможность.
Пепе Фуэртес
15.01.2016
Sevilla Selecta
Перевод А.И.Кучан
Опубликовано 15.01.2016
Примечания переводчиков:
* Кампанильерос – группа музыкантов (в Андалузии, на юге Кастилии и в Эстремадуре), исполняющих религиозные песни под аккомпанемент гитары и колокольчиков.