Пако Гордильо. II. 2014
PACO GORDILLO. II. 2014
Как я сказал, ноги сами понесли меня к Пако Гордильо. Я шел без раздумий, без малейшего сомнения, без какого бы то ни было страха или предумышления, словно рефлекторно. Потому что это была не просто встреча ...нам было легко встретиться, благодаря тому, что его кресло, расположенное рядом с креслом Грегорио Конехо, находилось в первом ряду и около прохода, то есть там не было бы ни тесноты, ни близких свидетелей, которые бы докучали нам, так что я не стал бы объектом любопытства.
Оба продолжали сидеть, но когда Грегорио Конехо, всегда внимательный и любезный со мной, увидев, как я встал, словно солдат по стойке «смирно», перед Гордильо, понял мое недвусмысленное намерение, он вышел в проход, чтобы представить меня. Но я вежливо перебил его, когда он уже собирался это сделать:
- Слушай, Хосе Мария, я представляю тебя...
- Спасибо, Грегорио, но я прекрасно знаю, кто этот сеньор: это лучший менеджер, который существовал в Испании.
Гордильо немедленно поднялся и пожал мне руку. Грегорио Конехо пояснил ему, что я пою и сочиняю музыку. И это навело Гордильо на мысль, что я намеревался воспользоваться им как пропуском в дискографические компании классом выше, чем те, которые записывали мои предыдущие диски. Он встроил меня в схему «еще один» (еще один субъект в этом мире, который поет, еще один из многих) претендует на его благосклонность, как человек, подыскивающий крестного, без которого тебя не окрестят. Но он понял, что заблуждался, как только мы начали наш прямой диалог. Я смотрел далеко за пределы возможности записи новых дисков для индустрии, которой с каждым разом все труднее продавать их (не скажу, что только мои); для индустрии, которая понемногу переставала быть тем, чем она была; для индустрии, которой угрожают со всех сторон, так как с изобретением компакт-дисков (звучащих очень хорошо и обеспечивающих все, что хочешь) не стало логики в том, чтобы покупать песню, которая тебе нравится, а не двенадцать или тринадцать разом, не зная, каковы они; для индустрии, продающей свои диски на одеялах, расстеленных на тротуарах; и раздавленной дорожным катком рекламы - передачи под названием "Operación Triunfo", сводящей огромный музыкальный мир Испании всего к 17 претендентам, пение которых транслируют постоянно, и оно преследует тебя даже когда ты заходишь в туалет; из факта существования этой передачи уже возник парадокс: претенденты продают больше дисков, чем многие из признанных артистов, приходивших в академию именно затем, чтобы посоветовать им, как это лучше сделать. Ну, это стрельба по рынку, направляющемуся на кладбище слонов, и в довершение всего по нему палят из самого смертоносного оружия: это выгрузка из интернета.
Для того, чтобы записать диск, я сведу на нет великолепную возможность встретиться с великим Пако Гордильо, историческим менеджером Рафаэля? Но я же не сумасшедший! Будто теперь запись диска остается тем, чем была! Сегодня ты делаешь диск – и куда, черт возьми, ты пойдешь с ним, если даже нет более или менее значительных телепередач, чтобы объявить о нем? На каком телевидении я представлю его, если у меня нет скандальной связи, о которой я могу рассказать? Самое нормальное – это скушать этот диск с картошкой. А для того, чтобы есть картошку, мне не нужен Пако Гордильо.
Легендарный менеджер книги бытия Рафаэля Мартоса, пока еще без «ph», Марселя Виванкоса по жизни и в академии пения, с самого начала предложил мне говорить ему «ты».
- Спасибо. Знаешь, Пако, я хочу поужинать с тобой, я на распутье и не знаю, продолжать мне заниматься музыкой или нет, и мне нужен твой совет.
- Но дело в том, что в эти дни в Севилье я очень занят подготовкой концерта Пасьон Веги.
В самом деле – шел конец 90-х прошлого века, и все изменилось. Гордильо занимался профессиональными проблемами певицы из Малаги, которая собиралась дебютировать в городе Хиральды в цикле концертов, посвященных копле. И он уклончиво выразился относительно моего намерения.
- Пако, ну если не получится пересечься в эти дни в Севилье, я поеду увидеться с тобой, куда захочешь, я встречусь с тобой в Мадриде.
И поскольку я настаивал, Гордильо, чтобы разрешить эту (в данном случае мою) проблему, сказал:
- Я могу дать тебе свою карточку, чтобы ты пошел в фирму звукозаписи.
И упрямый Пепе Фуэртес со своими идеями, более ясными, чем солнечный день в Севилье после дождя, сказал:
- Дело в том, я хочу от тебя не рекомендацию в фирму звукозаписи, я хочу пообедать или поужинать с тобой. Ты тот, кто ты есть, и мне просто нужен хороший совет, а если тебе не нравится давать их, то хотя бы твое мнение - как ты видишь нынешнее положение дел с эстрадой, потому что мне кажется, что она перестает быть тем, чем была. Уже не ценится то, что ценилось. Если это будет так продолжаться, я не узнаю и собственной матери.
И Гордильо ответил:
- Но заставлять тебя ехать в Мадрид...
А я сказал:
- Слушай, Пако, пойми, что я катался в Мадрид тысячу раз за свою жизнь, и зачастую из-за тысячи глупостей, которые вынуждали меня поехать. Как же я не сделаю этого сейчас, из-за такого важного дела, как ужин с тобой?
Свой настойчивостью я победил Гордильо и четко дал ему понять, что я не совсем уж нахожусь в неведении относительно того, кем он был: одним из трех необходимых ключей международного триумфа ни больше ни меньше, чем самого Рафаэля. Он дал мне номер своего телефона, и мы договорились, что он позвонит мне, чтобы в ближайшее время пообедать в Мадриде.
И тогда я ушел. Обеспечив себе такую роскошь: дебютант, едва известный после нескольких появлений на телевидении, получит удовольствие выслушать слова человека, который вместе с Рафаэлем проехал весь мир от Испании до его противоположного конца – Австралии, побывав в России, Мексике, Колумбии, Франции, Англии, Перу, Аргентине, Соединенных Штатах... с триумфом и апофеозом, с миллионами зрителей, с аплодисментами сдающихся ему, с бесконечными овациями, устроенными стоя, со сценами, устланным гвоздиками... Я уже и не знал, был ли то Рафаэль или пятница Христа Всемогущего*. И какие сцены! Олимпия, Мэдисон, El Patio, лондонский Палладиум, Карнеги-Холл, Оперный театр, Радио-Сити, Talk of the town, Лас-Вегас... Что должен был знать этот человек, чего не знал я! Он мог бы написать энциклопедию! Но мне он был просто срочно нужен, чтобы привести в порядок мои немудреные заметки в скромном блокноте мой творческой жизни.
Хосе Мария Фуэртес
25.08.2014
Первод А.И.Кучан
Опубликовано 26.08.2014
Примечания переводчика:
* Иисус Христос в храме Сан-Лоренсо – особо почитаемый в Севилье образ Христа, торжественные церемонии проводятся перед ним каждую пятницу.