Raphael cada día
Воскресные чтения с Татьяной Коссара
Золотые ворота: Голоса
Потом они ехали обратно. Был роскошный вечер; электрички стали свободнее. Янка сидела у раскрытого окошка в том же самом загорелом объятии своего возлюбленного, но голова её отнюдь не кружилась, а была занята абсолютно трезвыми размышлениями на темы всех сегодняшних метаморфоз.
Возлюбленный шевелил то одной бровью, то другой; его потрясающий римский профиль красовался во всех возможных ракурсах, но это на удивление не вызывало обычного «наркоза и гипноза» у задумчивой и озадаченной Янки.
Воскресные чтения с Татьяной Коссара
- «Что мне делать с этим человеком?! - спрашивала она себя, уставившись вопросительным взглядом в холодноватые улыбающиеся глаза своего принца. Электричка остановилась на Московском вокзале. Двери с шумом распахнулись, и Янка встала всем телом в проёме, требуя ответа у этих полупрозрачных глаз.
Но ответ пришёл не оттуда. В мозгу самой Янки вдруг заговорил голос. Это был не её голос, а неизвестно чей. Он был очень тихий . Но очень отчётливый. И голос этот произнёс только одно слово: «БЕЖАТЬ!»
Янка чрезвычайно удивилась. До этого ей никогда в жизни не приходилось слышать никаких подобных голосов, поэтому сразу возникла масса вопросов: во-первых, чей это голос, и чем он докажет, что ей стоит его послушаться; во-вторых, куда и как ей бежать, если даже бежать; и в-третьих… бежать - это значит, что ли, бросить своего принца ?!
Да, конечно. Бросить тут же без всякого сожаления и без всяких объяснений, - безмолвно подтвердил голос, не удостоивая Янку ответом на всё остальное.
Янка была потрясена. Она готова была в этот момент безоговорочно послушаться - но уже в следующий момент ей стало жалко…
- Кого?!. - беспощадно и безмолвно вопрошал голос.
И Янка ясно увидела, что - себя… Свою устоявшуюся «легенду» о том, что это - её принц; её жених… своего тайного желания выйти, наконец, за него замуж, чтобы по праву подчиниться сладкому «эфирному» плену… Она мечтала о любви и замужестве, и ей просто жалко было остаться в одиночестве … На поиски или ожидание нового «кандидата в принцы» не было, казалось, никакого желания и никаких сил…
И вдруг - на волне этой своей нерешительности и неготовности повиноваться неизвестному тихому и кроткому голосу - Янка внезапно чуть не оглохла от целого базара каких-то других голосов - гораздо более громких и выразительных; гораздо более убедительных, эмоциональных и хорошо поставленных! Они красноречивейшим образом, преисполненные праведного гнева, пламенно и требовательно убеждали её в том, что это гнусно и позорно - бежать; что человек этот ей предан и надеется только на неё; что он несчастлив в личной жизни, а она уже обещала составить его счастье, и покинуть его в его теперешнем положении есть предательство чистой воды… и всё такое; и так далее; в таком духе.
Янка растерялась. Так и стояла она в проёме раскрытой двери электрички, мешая рассеянной толпе пассажиров покинуть вагон, - потому что решить эту так внезапно возникшую радикальную проблему она обязана была почему-то сию же минуту, не сходя с места.
Молодой человек видел эту странную борьбу на лице у своей юной возлюбленной, но не понимал её сути. А потому просто смотрел на неё одним из своих всегдашних «неотразимых» взглядов: чуть недоуменно; чуть насмешливо; чуть снисходительно, но очень внимательно и очень умно. Он, оказывается, умел это делать: смотреть очень умным взглядом. А она по юной наивности ещё не чуяла разницы между этими двумя состояниями: бытностью умным человеком - и умением смотреть умным взглядом. И поэтому Янке стало очень стыдно смотреть ему в глаза. Она была уверена, что он видит её насквозь, читает её «предательские» мысли - и с кроткой терпеливой горечью ждёт решения её доброй воли и совести.
И она, конечно, послушалась этих громких обличительных голосов. Она, конечно, не захотела быть предательницей. Тем более, что обличительные голоса убеждали и убеждали, не умолкая - а этот первый тихий голос ждал её решения молча. И она молча пожала плечами,- молча извиняясь перед этим кротким тихоней: мол, ты же видишь… ты же видишь, как они настаивают и требуют… по большому счёту ты прав, НО… ведь всё уже, в основном, решено – я его невеста, и как же можно разрушить такое своими руками… Прости, я не могу… я не могу, прости.
И всё.
Голос поклонился и удалился; голос отошёл от неё. А вместе с ним отошла трезвость и та внутренняя независимость, которая вдруг ей была дана на момент этого её выбора. Возлюбленный, снисходительно улыбаясь, нежно тянул её за руку - и Янка шагнула к нему, уткнулась носом в скульптурное плечо, обречённо вдохнула полной грудью привычный «эфир»… и поплыла, постепенно «отключаясь», в его наркотически-сладостных волнах.
Она вышла замуж за этого человека.
Продолжение следует...
Татьяна Коссара
Санкт-Петербург (Россия)
Дополнительные материалы: