Raphael cada día

04.11.2017

Приключения отважного шевалье Антуана де Фаланкура: 
глава двенадцатая, в коей фон Шрамм находит врага в своём спасителе, и глава тринадцатая. в коей фон Шрамм находит ещё кое-кого из прошлого

Гуляя утром по Кингстон-скверу и другим окрестностям Бата, английские друзья фон Шрамма не переставали восхищаться местными красотами и красотками. Отто оставался холоден и к тем, и к другим. Но оживился, когда разговор вдруг зашёл о Франции. Причём, с неожиданной стороны.

- Знаете ли вы, дорогой Отто, что римляне никогда не рассматривали эти места в качестве опорного пункта? - спросил Горн фон Шрамма, задумчиво глядя вдаль. - Здесь не было даже мало-мальски укреплённого форта.

- В самом деле? - искренне удивился фон Шрамм. - И почему же?

- Эти места изначально предназначались для отдыха, а не для войны. Здесь латиняне очищались телом и духом от превратностей суровой жизни на чужбине.

- Ну да, смывали в банях кровь несчастных бриттов и кельтов! - усмехнулся Бридж.

- И, тем не менее, древние римляне понимали толк в развлечениях, - задумчиво произнёс Портер-младший. - Не то, что французы.

- А что французы? - поинтересовался Горн.

- Французы не понимают истинных прелестей страны, в которой живут! - убеждённо сказал Портер-младший.

- Абсолютно согласен с вами, Роберт, - заключил Бридж. - Скажу по правде, они недостойны жить во Франции.

- Вот если б ещё французы сами осознали это, - усмехнулся фон Шрамм, - Англии не пришлось бы с ними так часто воевать.

- Скажу по правде, французский флот не может тягаться с английским! - почти вскрикнул Бридж. - Наш флот непобедим! И рано или поздно, мы заставим этих лягушатников признать поражение, не так ли, дорогой Горн?

- Да, на море нам нет равных, - согласно кивнул Дэниэл. - Но французы отличные вояки, когда дерутся на суше. Хотите, я расскажу вам историю, в которой принимал непосредственное участие?

- Конечно! - восхитился Бридж. - Скажу по правде, дорогой друг, вы так мало рассказываете о своих приключениях. Обо всём мы узнаём из газет.

- Это было давно, лет пятнадцать назад, - начал Горн. - Тогда я служил под началом славного адмирала Билларда… - тут фон Шрамм вздрогнул, но этого никто не заметил, - …ныне покойного, мир его праху. Наша эскадра подошла к французскому берегу, как ожидалось, чтобы блокировать главный порт Марципани, Сен-Жюльен. Но в тумане мы сбились с курса, и взяли чуть левее. Перед нами вместо маяка оказалась некая башня… - тут фон Шрамм так сжал эфес своей шпаги и стиснул зубы, что левая рука его стала белее снега, а лицо исказилось, словно от внезапной боли; но этого опять-таки никто не заметил, потому что рука капитана была в перчатке, да и голову он предусмотрительно отвернул в сторону, - …с которой по нам тотчас выстрелила пушка. Как потом оказалось, единственная. Мы были удивлены не тем, что ошиблись, а тем, что французы, эта горстка самоуверенных людей, решилась оказать сопротивление целой эскадре!

- Неужели они не понимали, что обречены? - воскликнул Бридж.

- С одной пушкой - против тысячи! Это безумие! - поставил диагноз Портер-младший.

- Против двух сотен, - уточнил Горн, - с одного борта мы могли дать залп в двести орудий. Но, представьте себе, французы и не думали сдаваться! А когда адмирал послал к ним парламентёра, они встретили его выстрелами из мушкетов! И этим парламентёром был я, господа… - тут фон Шрамм едва не выхватил шпагу, но сдержался лишь каким-то чудом. - Одна пробила мою шляпу, вторая срубила древко алебарды, на которой развевался белый флаг, а третья сразила наповал матроса, который меня сопровождал!

- И что же стало потом с этой башней и её защитниками? - процедил сквозь сжатые зубы фон Шрамм, едва не крича от ненависти и злобы.

- О, всё было просто: наши фрегаты с ближней дистанции разнесли в пух и прах это хлипкое сооружение. А защитники… - Горн на миг задумался, а фон Шрамм едва не закричал: «Ну же, ну?!», - Не помню точно, но вроде бы, кого-то взяли в плен… нет, кажется, все погибли… Но какая храбрость! Кстати, я подозреваю, что кто-то из защитников башни успел предупредить гарнизон Сен-Жюльена, - тут фон Шрамм мысленно расхохотался. - Когда мы, наконец, появились возле этого порта, нас встретил плотный батарейный огонь. Адмирал Биллард был вынужден отдать приказ об отступлении: фактор внезапности был утерян, и береговые батареи неприятеля могли наделать нам немало вреда. Так что французы тогда показали себя великолепно. И я снимаю шляпу перед их мужеством!

- Всё равно, нам, англичанам, нет равных в бою! - возразил Бридж. - Вот, скажите, дорогой Отто, кто вас спас?

- Вы, мой друг! - улыбнулся фон Шрамм как можно шире, чтобы скрыть волнение.

- Скажу по правде, - Элтон победно взглянул на Отто, - скажу по правде, что это именно Дэниэл спас вам жизнь, дорогой Отто.

- О, благодарю вас, сэр! - низко поклонился фон Шрамм Горну, чтобы тот не видел его лица.

- Что вы! Всего лишь пара удачных ударов плашмя, - скромно улыбнулся Горн. – Я просто отшлёпал этих негодяев, которых наш друг Элтон так удачно потом спас от виселицы.

- И что касается французов, - Горн улыбнулся, - Разве кухня их дурна? А ведь это многое говорит о народе, мой друг. Поверьте мне, как повидавшему мир: народ, умеющий ценить тонкую кухню, знает толк в настоящем отдыхе. Не так ли, дорогой фон Шрамм? Скажите, что я прав! Вы ведь тоже всякого повидали.

- Действительно, - кивнул Отто, - французов нельзя обвинить в том, что они не умеют отдыхать. Это нас, немцев, можно упрекнуть в излишней работоспособности. Но, поверьте, что и мы иногда можем… ух!

Тут Отто сжал кулаки и мощно потряс ими в воздухе, демонстрируя, что в сию минуту готов перевернуть весь мир. Друзья расхохотались. 

- Мы сейчас же идём на Галерею, и непременно - в Восьмиугольный зал! - торжественно воскликнул Бридж. - Там мы докажем вам, дорогой Отто, что и англичане умеют по-настоящему проводить время! 

 

Перед входом на знаменитую Галерею Отто ждал сюрприз: капельдинер в расшитой золотом ливрее принял у капитана плащ, перчатки и шляпу, но замер, явно ожидая ещё чего-то.

- Ему надо дать на чай? Сколько? - поинтересовался фон Шрамм у Бриджа по-немецки.

- Он ждёт ваше оружие, дорогой Отто, - также по-немецки ответил Бридж.

- Мою шпагу?! - продолжил по-немецки возмущаться Отто, слащаво улыбаясь слуге, который также слащаво улыбался в ответ.

- Увы, мой друг, клинок придётся сдать! - тоже по-немецки произнёс Горн, и с улыбкой отстегнул свою шпагу. - Мы в общественном месте, дружище.

- Такова традиция, - добавил Портер-младший по-английски. - Чтобы избежать дуэлей.

Вслед за Бриджем, Горном и Портером-младшим фон Шрамм нехотя расстался со своим клинком. Он никак не мог отойти от осознания того, что человек, которому он обязан жизнью, причастен к гибели его отца! Вот он, рядом, на расстоянии вытянутой руки! Но как отомстить ему?! Ведь перед ним не француз, не несчастный сирота Антуан де Фаланкур, а немец, капитан флота Нового Ганзейского союза, Отто фон Шрамм! Да ещё, к тому же лучший друг! Все сочтут его или сумасшедшим, или шпионом! Значит, надо искать серьёзный предлог… Ещё мгновение, и этот предлог был выбран фон Шраммом без колебаний. Если, едва познакомившись с Горном, он сомневался, мучился угрызениями совести, то теперь он понимал, почему так восхищался им его новоиспечённый друг Элтон Бридж, почему сестра Элтона была покорена им. Отто самому понравился этот бесстрашный моряк. И фон Шрамм ничуть не лгал, когда писал Дженни, что уважает Дэниэла. Но… но сейчас фон Шрамм смело крутанул штурвал в нужную сторону, к заветной цели, осенённой яростной жаждой мести. Он так обрадовался своему недавнему решению, что забыл о предосторожности. А мысленные перемены тотчас отобразились на его лице, и могли вызвать нежелательный вопрос: мол, о чём задумались, дружище? Но все трое отнесли физиономические метаморфозы фон Шрамма на счёт сомнений относительно сдачи оружия, а Бридж ободрительно похлопал друга по плечу:

- Не беспокойтесь, Отто, на выходе вам вернут вашу верную сталь!

И всё то время, которое Отто проводил в игровом зале, забавляясь картами, прихлёбывая чай, болтая с пребывающими на отдыхе джентльменами, в том числе и с Горном, обо всём, начиная от лошадей до политики, он думал только об одном: как отомстит своему смертельному врагу. Фон Шрамм пытливо исследовал весьма обширное

и пёстрое общество, собравшееся в тот вечер в клубе, словно охотник за головами. Но ему были интересны не сами головы, а то, что в них.

- Представьте себе, в газетах пишут, что испанцы готовятся к войне с нами, - говорил рыхлый толстоносый джентльмен своему приятелю. - Хотят снова отхватить у нас Гибралтар!

- Ха! Эти газетчики ничего не смыслят в политике, - отвечал тот, сухой и длинный, как оглобля. - Испания! Да где она, эта Испания?! Вот Франция - та у нас под боком. Её надо опасаться. Париж никогда нам не простит первенства в обеих Индиях!

- Подумать только, сэр, - возмущался низенький краснощёкий юнец, - эти дикари русские снова выступили на Кавказ! Какой ужас! Эти казаки, говорят, едят детей…

- Не стоит расстраиваться по этому поводу, мой друг, - отвечал его собеседник, убелённый сединами великан. - Пусть уж лучше они шагают на восток, чем на запад.

Это занятие весьма веселило Отто. И неизвестно, сколько бы ещё он этим занимался, как вдруг, словно электрический разряд вспыхнул у него перед глазами. Фон Шрамм увидал до боли знакомое лицо. Увидал так близко и неожиданно, что даже зажмурился от удивления. Но когда открыл глаза, сомнения рассеялись: он не ошибся. За чайным столиком в дальнем углу сидел человек, восставший из ада. После того, как был отправлен туда пять назад. Человек этот фон Шрамма не заметил, продолжая беседовать с неким лысоватым господином в весьма простом камзоле. Отто осторожно приблизился к беседующим: так, чтобы ненароком не открыть своего лица, но хорошенько разглядеть чужие физиономии.

- Прекрасный вечер, Уильям! Определённо, мой друг, только здесь, в Бате, можно по-настоящему делать дело, - скрипел лысоватый господин.

- Абсолютно с вами согласен, дорогой сэр Хэллоуин! - вежливо поддакивал его собеседник, и у фон Шрамма похолодело в груди: он безошибочно узнал этот голос! Это был голос смертельного врага короля Франции, коварного и жестокого герцога Бульонского. Убитого наповал. Из двух стволов кавалерийского пистолета. Страшнее пуль которого - в упор - только пушечная картечь. От таких выстрелов не оживают. И не говорят спустя пять лет: «Прекрасный вечер!». Разве, только в глупых романах. Но герцог Бульонский сидел рядом, в двух шагах от фон Шрамма, хохотал, прихлёбывал чай и вообще был жив, как никогда.

- Надеюсь, бумага при вас? - спросил Хэллоуин, и в его голосе почувствовалась тревога.

- Надеюсь, деньги при вас? - в тон поинтересовался герцог, но уверенно, без тревоги.

- Конечно!

Тотчас послышались шелест и звон: видимо, обмен состоялся.

- Определённо, уважаемый сэр Хэллоуин, я так рад нашей встрече в столь раскрепощённой обстановке.

- Но надеюсь, уважаемый сэр Водосток, для новых встреч у нас больше будет повода.

- Вам лучше знать, сэр… 

Тут собеседники встали из-за стола и двинулись в разные стороны зала.

«Ага! - улыбнулся про себя Отто, - значит, теперь мы - сэр Водосток! Очень приятно, будем знакомы!»

- Так вот вы где, - кто-то ухватил вдруг Отто за локоть, и он едва не вскрикнул; рядом стоял улыбающийся Элтон Бридж. - А вы знаете, я выиграл! Пришлось, конечно, как водится, отстегнуть красавчику Нэшу, но и без того осталось немало! Едемте же кутить! Здесь недалеко, в Смайл-Холле. Все ждут только вас! 

Продолжение следует...

Дмитрий Седов
Москва (Россия)

Дополнительные материалы: 

[Вернуться]