Raphael cada día

04.02.2018

Сиреневые сны: Трудный ребенок

Свой день Полина начинает с гимнастики - выполняет комплекс упражнений, которые возвращают ногам двигательную активность. Только после этого она в состоянии будить внучку и терпеть ее несносные капризы по дороге в детский сад.

Возвращаясь из садика, Натка непреклонно сворачивает на деревянную горку, сооруженную на площади для зимних забав. Она взбирается по крутым ступенькам на верхнюю площадку, откуда съезжает по ледяной дорожке вместе с оравой ошалевшей и визжащей от радости ребятни.

Скатывается, возвращается бегом к лестнице, взбирается. И так бесчисленное количество раз... трудолюбиво и неутомимо... до полного изнеможения, но ей этого мало. Когда, посинев от холода, Полина разворачивается в сторону дома и всем видом показывает, что уходит, девчонка оглашает улицу ревом, забегает вперед и ложится ей под ноги, не давая ходу. Выдержать эти рыдания и крики выше человеческих сил.

Знакомые Полины называли Натку «подарком», который она получила от больной дочери. Врачи решительно настаивали на прерывании беременности, на что та с вызовом отвечала: «А вы пойдите в церковь и скажите батюшке, что заставляете меня убивать ребенка!» Полина знала, что дитя априори не мог быть полноценным. Но в душе теплилась надежда на чудо, подогретая заметкой в газете, что где-то в Бразилии женщина, пролежавшая в коме полгода, родила здорового ребенка. Чуда не произошло. У девочки обнаружили патологию внутренних органов и признаки нейрофизиологической незрелости головного мозга. Однако ее выходили, поставили на ноги. Она заменила Полине безвременно ушедшую дочь. Расписала ее жизнь по минутам.

Когда из Натки «прет» дурная энергия в виде непредсказуемой истерики и бурного рева, Полина заводится без причины. Она разучилась держать себя в руках в условиях постоянной неадекватности вредной девчонки, не понимающей слов: «убери за собой, перестань это делать». Она распаляется и берет в руки ремень. Ремень, конечно же, не доходит до нужного места, но Натка валится на пол, кричит так, словно ее режут.

Полина признает, как расшатались ее нервы в школе, когда, имея репутацию самого сдержанного и спокойного учителя, приходилось загонять внутрь негативные эмоции. Когда-то скрытые, сейчас они прорываются, сметая на выходе все «перегородки». И эта несдержанность вырабатывает ненужный адреналин, который треплет ее сердце.

- Натуся, плохо мне. Вот умру, что ты будешь делать?

- Нет! Не смей! Не смей умирать! – кричит девочка и топает ножкой. Результат антипедагогических «разборок» плачевный: Натка хочет умереть, лечь под машину, уйти из дома. Однажды она спросила: «Мама, когда ты меня рожала, всех хороших детей разобрали, а я одна такая осталась, и тебе пришлось меня взять?» Как выправить, выровнять этого не похожего на других ребенка? Где набраться сил, чтобы поставить ее на ноги?

Малопривлекательной кажется жизнь женщины, замкнутой в собственном мирке, населенном несбыточными мечтами и давними привязанностями. Жизнь Полины проходила без особой радости: день прожила – и ладно. Она занялась вязанием ковриков из тканевых полосок - руки заняты, а голова свободна для мыслей и воспоминаний.

- Сейчас все можно купить, кому нужны твои коврики, эта «деревенщина»? – удивляется Ольга Александровна, приезжая к дочери в гости и глядя, как самозабвенно та накручивает разноцветные клубочки.

- Ну, не скажи! - с улыбкой возражает Полина. - В них тепло моих рук, моя забота о человеке, для которого этот коврик предназначен. Вот этот «этюд в голубых тонах» я повезу в Иркутск Галине. Она поддерживала меня в студенческие годы. А вот этот коврик, назовем его «антидепрессант», посмотри, какая богатая палитра насыщенных красок в нем собрана, будет подарком Томчику. Пусть это яркое пятнышко веселит ее глаз.

Двоюродная сестра Тамара – это сгусток эмоций. Она не умеет «фильтровать» полученные впечатления, впитывает их, как губка. Вся жизнь представляется ей в контрастных красках, которых никто не замечает. Все у нее с величайшим надрывом: если тоска, то такая, что «тяжелым валуном ложится на сердце», если радость, то затрагивающая своими всплесками всех и каждого.

Они провели вместе детство и юность, не разлучаясь по своей воле ни на минуту. Сейчас эти встречи стали редкими, у каждой была своя жизнь, свои обязательства перед другими. Тамара похоронила мужа и совсем потерялась бы от горя в огромном мегаполисе, если бы сын не вовлек ее в почетное дело воспитания подрастающего поколения. Один за другим в его семье нарождались детишки, и Томчик стала незаменимой «бабой Томой», без которой не могли обойтись ни дня. «Я живу ими, я дышу ими!» - отмахивалась она от советов заняться собой. Все встает на свои места, когда они встречаются с Полиной. Они вновь становятся девчонками, и неведомо откуда берется кураж.

- Вот тебе браслетик, - воркует «баба Тома» над присмиревшей Наткой, извлекая из привезенных подарков связку перламутровых стекляшек. – Наденешь на ручку, придешь на утренник, огружена жемчугом.

Она заходится хрипловатым смехом и заражает Полину весельем, доводящим до слез. Они распаляются все больше, глядя друг на друга полными слез глазами. Натуся ничего не понимает, хлопает глазенками: чего смеются? Но с Тамарой и ей легко и весело. «Тамара – хорошая женщина, - говорит девочка. – Она не умеет ругаться».

Утром с больной головой Полина собирается в школу. За ней ходят: кот Кеша в ожидании утренней порции еды, Натуся с расческой и распущенными волосами, Томчик с потоком словоизлияний. После бессонной ночи, прошедшей в разговорах, у Полины едва хватает сил дойти до школы. Уроки она проводит на пределе человеческих возможностей и идет домой с одной мыслью: рухнуть на диван и разом отойти от всех мирских забот. Но дома ее с нетерпением поджидает радостный Томчик. Она скучала, у нее накопилась масса животрепещущих новостей – и они требовали немедленного выхода. Про Натусю, про кота Кешу, про мужика, лежавшего в подъезде, вовсе не бича бездомного, как она узнала, а отвергнутого соседкой любовника, которому негде было скоротать ночь. Все подается с юмором, сопровождается заразительным квохчущим смешком.

Когда Тамара уезжает, Полина ощущает вокруг себя жуткую пустоту, тишину, звенящую в ушах. Жизнь словно теряет все яркие краски. Вот что такое – Томчик. И это всего лишь небольшая зарисовка к ее портрету. Полная картина потянула бы на роман.

- Хватит горбиться над этим вязанием и портить глаза, - ворчит Ольга Александровна, возвращая дочь в реальность.

- Мама, ну как ты не можешь понять, для человека, которому негде применить свое творческое начало, это отдушина – из ничего создавать «нечто».

Шестилетняя Натуся без особого энтузиазма готовится к школе, которая кажется ей непостижимой. После безуспешных попыток прочитать слоги она заявляет:

- Я не пойду в школу. Ну, один раз схожу и брошу. Буду пропускать уроки, как твой Сидоркин.

- Сидоркин – никудышный ученик, – отвечает Полина. - Его мама пьет и не занимается его воспитанием. Зачем брать пример с этого неблагополучного мальчика? Дед Мороз не будет давать подарки плохим детям.

- А я куплю себе «Марс», «Сникерс», другие сладости, - тут же находит выход Натуся. - Положу все в пакет под елку. Вот и будет мне подарок!

Приближение новогоднего праздника ощущалось по песенкам, которые Натка распевала с утра до вечера. На утреннике ей доверяют главную роль – Красной Шапочки. «У нее хорошая память. Она боевая», - считает воспитательница. Полина недоверчиво улыбается, припомнив, как еще год назад ее неуправляемый ребенок в костюме белой снежинки метался по всему залу, приставая то к деду Морозу и Снегурочке, то к бабе Яге, выпрашивая сладости и задавая вопросы, не предусмотренные сценарием. Что в этот раз выкинет их непредсказуемая девочка в роли Красной Шапочки? Сколько же в ней неиссякаемой энергии: за день ни присядет, ни приляжет - вся в своих делах, играх, беготне. Без сказки или стишков на ночь засыпание не наступает.

- Ну, и шуганули ее медведи! – рассказывала Полина. - Выпрыгнула Машенька через окно – и бежать!

- А тапки обула? Это я была?

Натуся взрослела на глазах, слагала обо всем свое суждение.

- Когда ты меня родила, ты замуж выходила? - Неожиданный вопрос застал Полину врасплох. Она еще не раскрыла девочке тайну ее рождения и замешкалась с ответом. Натуся ее смущение поняла по-своему.

- Почему не вышла замуж? Глупышка! А ты мне завещание на квартиру напишешь, когда умрешь? Нет, не умирай! Без тебя квартира превратится в дурдом и свалку!

Вот она вернулась из подъезда, пряча за спиной кухонный нож.

- Ты зачем нож брала?

- Не беспокойся, мамочка, я никого не убивала. Пойдем, покажу, что я делала. - Они выходят на лестничную площадку, которая непонятным образом облысела. «Куда подевалась керамическая плитка?» – недоумевает Полина.

- Это я ее отковыряла, она мешалась под ногами. Посмотри, вон там аккуратно сложила в сторонке. Я молодец?

В садике начали подготовку к выпускному празднику. От лица родителей, чьи дети уходят в школу, Полина взялась готовить подарки воспитателям. Обнаружив завернутые в красивую бумагу коробки, Натуся возмутилась:

- За что им подарки? Они разговаривают с нами по-хамски и в угол ставят.

В феврале будущую первоклассницу смотрела медико-педагогическая комиссия. Натка успешно справилась со всеми заданиями, однако особенности ее поведения не ускользнули от всевидящих специалистов. Порекомендовали обучение в коррекционной школе, но не стали заносить свой вердикт на бумагу - дали ребенку шанс испробовать себя в массовой школе.

Девочка выросла, за год вытянулась, как сухой стебель. Научилась делать первые покупки в магазине, осмеливалась на самостоятельные прогулки. Была суббота. Стоял на редкость пасмурный день: сырой, промозглый, с холодным ветром и поземкой. Натуся с утра собралась гулять. Пропуская мимо ушей «байки» матери про плохую погоду, натянула пуховичок, шапку, шарфик, обула валенки, взяла санки-ледянки и ушла.

Полина замерла у окна в ожидании, когда маленькая фигурка появится у дороги. Воображение рисовало жуткую картину. Вот несется лихой автомобилист, а ее ребенок, не рассчитав свои возможности, начинает пересекать проезжую часть. Резкий скрип тормозов. Гулкий удар. О, боже! Сердце прыгает в груди, испарина покрывает лоб. Если она потеряет эту девочку, самое дорогое, что есть у нее, как будет жить дальше?

А вот и Натка... уже стоит на обочине, терпеливо пережидает, когда пройдут все машины, поворачивает головку налево, потом направо - и только после этого двигается в путь. «Молодец!» - успокаивается Полина. Куда же она отправится дальше?

Девочка облюбовала кучу обледенелого снега около магазина, попробовала взобраться наверх, но обутые в валенки ноги заскользили, и она покатилась вниз. Раз, другой и третий Натуся неуклюже начинала карабкаться на ледяную горку и, едва добравшись до середины, как заговоренная, скатывалась вниз. «Сизифов камень, так и не достигший вершины горы», - улыбнулась Полина. Это занятие скоро наскучило, и ребенок направил свои стопы в магазин. Пробыв там минуты три, Натуся спешно возвращалась, озаренная какой-то идеей. «Идет клянчить деньги», - подумала Полина и не ошиблась. Пришлось набросить пальто и пойти навстречу.

Пока она делала покупки, Натка стояла на улице около входа в магазин. Ей не понравилось, что ухоженная, благополучная девочка, ведомая за руку упитанной мамашей, косо на нее посмотрела. Натка плюнула в ее сторону и отвернулась. Они находились друг от друга в пяти-шести шагах. Плевок, естественно, не достал до цели, но факт оскорбления состоялся. Девчонка устроила дикий рев, а ее мамаша подняла крик на всю улицу. Полина, ничего не подозревая, вышла из магазина, укладывая в пакет покупки. Она взяла за руку Натусю, и они стали удаляться. Резкий окрик рассек воздух.

- А родителей не касается, что ребенок плюется?

Полина обернулась и увидела девочку. Всем своим несчастным обликом та являла собой до невозможности поруганное человеческое достоинство.

- Ты плюнула на девочку? – набросилась Полина на свою дочку. - Да как ты могла?

- Вот-вот! Смотреть надо за детьми! – неслось вдогонку.

Вечером Натка пришла в слезах – камнем ударили в голову.

- Ты меня всегда ругаешь, что я виновата, а других детей защищаешь, даже когда они не правы!

- Когда я бросаюсь тебя защищать, мне такое приходится выслушивать про тебя, от стыда можно сгореть. Своей вины ты не замечаешь.

- Что бы ты делала, если бы мне пробили голову, и я умерла? Лежала бы там ме-е-ртва-а-я... - Натка горько плакала, не находя у матери поддержки.

Полину беспокоило, что у девочки стал проявляться синдром бродяжки. Ее тянуло где-то шляться, делать то, что не позволяется дома. Она хотела сесть в автобус и уехать «куда-то», где весело и нет проблем. Однажды она ушла смотреть футбол на стадион – и как в воду канула. Полина курсировала по всем местам, где была вероятность ее встретить, но той нигде не было. Прошло полтора часа бесплодных поисков. Бабушка Оля, дав волю своим чувствам, зарыдала, как по покойнику:

- Где же наша крошечка? Чувствую, беда с ней случилась!

Полина позвонила в милицию. Дежурная подробно записала приметы. Через пять минут она перезвонила и сообщила, что задержанный за бродяжничество ребенок находится в первом отделении. Полина подняла с постели брата Леву, и они поехали на улицу Южную. Натуся сидела перед инспектором чумазая и растрепанная, в разорванных по шву штанишках - и в самом деле напоминала бродяжку с автостанции.

- Убить бы тебя и закопать без гроба! – сказал Лева по дороге домой.

С огромным трудом из обрывков несвязных фраз удалось установить подлинную картину случившегося. Как обычно Натуся направила стопы к школьному стадиону, чтобы предаться своему любимому занятию, наблюдая, как мальчишки гоняют по полю футбольный мяч. Она могла сидеть на лавочке час-два, не сходя с места, и Полина всегда знала, где ее найти.

Но в тот злополучный день внимание девочки привлекли два мужика, распивающие в кустах спиртное. Она подошла к ним и завела знакомство. Мужики оказались веселыми и разговорчивыми. Они угостили Натусю сладкой газировкой и пирожком, и та надолго прикипела к ним душой. Уходя, мужики поручили докучливую девчонку приличной на вид даме, прогуливающей собачку:

- Женщина, пристройте куда-нибудь этого ребенка. Нам надо идти.

- Где ты живешь? – спросила та, с неодобрением рассматривая ее лопнувшие по шву штанишки. Чумазая Натка, которая имела обыкновение испачкаться, едва выйдя из подъезда, показала на свой дом, где ее ждали мама и бабушка, но подозрительная женщина в чем-то увидела подвох и подвергла сомнению ее слова. Она повела замарашку к себе, чтобы «отмыть, покормить, зашить штанишки», но неожиданно передумала. Вместо обещанного мороженого, которое и прельстило девочку, она позвонила в милицию и передала «бродяжку» из рук в руки блюстителям порядка.

На следующий день Полина нашла эту «даму с собачкой» и обрушила на нее свой благородный гнев.

- Какое вы имели право отправлять ребенка в милицию? Она же сказала вам, что ее ждут дома, показала дом рядом со стадионом, где живет. Я два часа бегала, искала ее! Бабушка наша слегла с сердечным приступом.

- Я думала, что ребенок из неблагополучной семьи, - оправдывалась «сердобольная» тетя. - Девочка была такая голодная и грязная, во рваной одежонке. Сколько таких бродяжек ходит тут. А потом их в заброшенных канавах находят.

В школу Натуся пошла, едва ей исполнилось семь лет. Полина видела, что она не готова, но терять год не хотелось. Если бы она знала, чем это обернется!

[Вернуться]