XXIV. Удача

XXIV. LA SUERTE

Меня считают везучим человеком. Очень удачливым. Я верю в удачу и работу, но удача не зависит от человека, поэтому надо относиться к ней с большим уважением.

Мне когда-то давно гадали по руке и сказали, что у меня будет трое детей и долгая жизнь. Еще мне предсказали, что, начиная с пятидесяти лет, я буду находиться в очень серьезной опасности, но я сумею это преодолеть. Я не верю в хиромантию, но именно так мне предрекли.

С S.M., королевой Болгарии и Росой Саплана. 

Я также не верю в гороскопы, но я их читаю. Наталия приносит газету, и я мельком бросаю на нее взгляд. Почти всегда там пророчат хороший день. Если же что-то иное, то я подшучиваю над ней:  “Приготовься, Наталия. Надвигаются большие черные тучи”.

А вот где удача – богиня, так это в Лас-Вегасе.

Когда я первый раз побывал в Лас-Вегасе, я был совершенным юнцом. Меня сопровождал Пепе Эскрива, сын кинорежиссера Винсенте Эскрива. Мы отправились осмотреть место, где мне надлежало выступать, потому что Майкл Грейд хотел отметиться в Лас-Вегасе.

Мы поселились в гостинице “Сахара”, которая, как и все отели класса люкс, по сути, давно стали преддверием казино.

Во время полета на самолете я хвастался перед Пепе своей большой удачливостью, и, когда мы пересекли холл, он мне сказал: “Смотри-ка, здесь у тебя есть возможность. Продемонстрируй свое везение, если оно у тебя есть”.

Мне было восемнадцать лет, и я попросил у Бермудеса, которого называл “папи”, дать мне немного долларов. И для того, чтобы они не занимали у меня много места, он не придумал ничего лучше, как дать мне банкноту в тысячу долларов, которая бы явно не оттягивала карман. Я понимаю, что это многим покажется невероятным, но еще в шестидесятые годы в Соединенных Штатах Америки встречались купюры в тысячу долларов. Их выпуск прекратили в сороковых годах, но те, которые существовали, находились в обращении до конца шестидесятых.

С Росио Хурадо, Аной Росой Кинтано и Луисом Кобосом.

Мало отдавая себе отчет, с беззастенчивостью юнца, я решительно направился к ближайшему столу с рулеткой, достал банкноту и сказал Пепе, потому что тогда очень плохо знал английский, чтобы он попросил поменять на десять по сто. Воцарила напряженная тишина. Во-первых, потому что банкнота  в тысячу долларов была весьма необычна. Во-вторых, потому что тот, кто вытащил ее, был пареньком крайне несолидного возраста.

Мне разменяли, и я поставил сотню на номер один.

Запустили рулетку, и … - бац! –  полный выигрыш, сразу же. Три тысячи шестьсот долларов выигрыша. Меня охватил смех. Мне не пришлось долго смеяться, не пришлось также сделать хотя бы еще одну ставку, потому что меня тронули за плечо. Это были сотрудники службы безопасности, которые попросили нас проследовать с ними.

И мы удалились, под конвоем службы безопасности, чтобы объяснить, где я взял купюру и кто мы, собственно, такие. Я, мало что понимая, показал те, которые у меня были, и, расположившись поуютней, мы поведали, что я намерен там петь. Словом, все сразу прояснилось, и никаких неприятностей не воспоследовало.

Там мы пробыли дня три-четыре.

Лас-Вегас мне не понравился с первого же раза. Единственное, что меня интересовало там, так это музыкальные спектакли. А потому, как только я определился со сценой, на которой собирался выступать, мы выехали.

Я попросил счет в гостинице и, прочитав его, увидел, что сумма была немыслимая. И как же я поступил? Я взял купюру в пятьдесят долларов, отправился к рулетке, поставил деньги и – бац! – полный выигрыш. Мне выдали тысячу восемьсот долларов. Этими деньгами я расплатился по счету – мы говорим о времени более 35 лет назад, – а на оставшиеся смог пригласить друзей прокатиться в Грецию.

Дважды подряд получить по максимальному выигрышу - огромное везение.

Третий случай был чистой показухой для Наталии. Мы были в Пуэрто-Рико. Закончив концерт, я пересек холл, я сказал ей: “Я продемонстрирую тебе, как ко мне приходит удача”.

Я поставил пятьдесят долларов на число, получил полный выигрыш, взял тысячу восемьсот долларов и отправился спать, потому что лишен азарта.

Четвертый и последний случай был спектаклем, который я устроил для музыкантов в Сан-Доминго. В тот раз ставка была ниже и выигрыш скромнее, но удача меня не оставила.

Больше ни одной купюры, ни одной фишки я не ставил.

Я верю в судьбу. В плохую или хорошую. Это не означает, что человек должен сидеть и ждать, надеясь, что удача его обеспечит благополучием, выигрышами и счастьем. Я уже говорил, что верю в работу. Но удача существует. Она может помочь. Она может подтолкнуть. Или же может принести нечто весьма непростое. Но самая большое везение для всех – это возможность жить.

 Перевод  Natalia A.
(Арутюновой Натальи)
Опубликовано 28.03.2010
Новая редакция 19.09.2015