25. Raphael canta... 1976
25. РАФАЭЛЬ ПОЕТ... 1976
Raphael canta... (Hispavox – 1976)
КОНТРАКТ С ЭДДИ БАРКЛАЕМ
В 1962 году, еще до своего выступления в Бенидорме, Рафаэль подписал свой первый контракт с фирмой Philips. Тем не менее, эта фирма грамзаписи, внушившая ему идею вставить в его псевдоним «p» и «h», стала только первым маленьким шагом в его карьере в мире дискографии.
Контракт с Philips безмерно обрадовал Рафаэля и его окружение. После нескольких лет бесплодных попыток он, наконец, вышел на музыкальный рынок. Но это счастье – в том, что касалось записи пластинок – продлилось несколько месяцев. Даже после того как он победил на фестивале в Бенидорме, со всем тем, что эта победа означала для его продвижения, Philips, казалось, была не очень расположена вкладывать в него существенные средства. Его первая пластинка звучала по радио, но мало. И то же самое происходило с включавшими песни с фестиваля пластинками, которые вышли на рынок. Объемом продаж, весьма скромным, они были обязаны собственной рекламе, которую обеспечила Рафаэлю победа на конкурсе, и тому, что он, не падая духом, носился повсюду, устраивая свои первые концерты. Но фирма грамзаписи очень мало вкладывала со своей стороны. Несмотря на настойчивость маэстро Гордильо, регулярно встречавшегося с руководителями Philips, постоянные обещания значительных вложений в Рафаэля так и не стали реальностью.
Артист, как уже известно, очень верил в себя, и оба Гордильо – тоже, особенно Пако. Так что они старались, чтобы концерты понемногу охватывали все больше доступных им мест. И всегда требовали, чтобы ему предоставляли залы «первой категории» - этот пункт был ясен с самого начала: Рафаэль, хотя это предполагало меньшие доходы, должен был подавать себя как великая звезда, которой он сейчас еще не был. Тем не менее его имя начинало звучать все громче, а залы, в которых он выступал – такие, как Ole Night Club в Пальма-де-Майорка или зал Acapulco в Хихоне, заполнялись новыми восторженными поклонниками.
Стоит сделать здесь небольшое отступление, чтобы прокомментировать анкету, опубликованную в начале 1963 года в журнале Discobolo, хотя это только маленький пример того, какими разнообразными были тогда музыкальные пристрастия и как «новые» отвоевывали свои позиции. В том году лучшим испанским певцом был признан Хосе Гуардиола, за которым «следовали Тито Мора, Рафаэль и Мике Риос. Чуть-чуть от них отставали Рамон Кальдуч, Мичел и Тони Вилаплана». При определении лучшей солистки был отмечен «большой отрыв Хелу от Росалии, занявшей второе место, за которой следовала Лита Торельо, Росио Дуркаль, Саломе и Лолита Гарридо. Далее – Глория Лассо и Марисоль». Что касается иностранных певцов, то «первое место занял Элвис Пресли, набравший почти в два раза больше голосов, чем Клифф Ричард, ставший вторым. Третьим был Пол Анка. Далее – Джонни Холлидей, Рей Чарльз, Энрике Гусман, Адриано Челентано и Эннио Санхьюсто». Среди зарубежных певиц «Конни Фрэнсис стала первой с небольшим отрывом от Франсуазы Харди. И далеко позади – Далида, Петула Кларк, Бренда Ли, Дорис Дей и Сильвие Вартан».
Рафаэль на одном из его первых концертов.
В последние месяцы 1962 года Рафаэль снялся в маленькой роли в фильме Las gemelas, а также появился на португальском телеэкране и в передаче испанского телевидения Gran parada; но самым главным, вероятно, было то, что после очень долгих и выводящих из терпения переговоров было подписан контракт с Франсиско Бермудесом, самым видным импресарио в эстрадном мире Испании. И с его подачи Рафаэль с огромным успехом выступил в одном из самых элитных залов Мадрида - La Parilla del Rex.
Если этот контракт с Бермудесом стал огромным рывком вперед в плане, если можно так выразиться, «концертов», то очень скоро последует другой, еще более поразительный – в плане «пластинок».
Телефонный звонок из Парижа
В один прекрасный день зазвонил телефон в академии маэстро Гордильо. Это был вызов из Парижа. На другом конце провода была секретарша французского господина по имени Эдди Барклай – ни больше и ни меньше чем владельца и директора фирмы Barclay Records, который интересовался Рафаэлем.
Несколько месяцев спустя, когда эта новость просочилась в прессу, некоторые газеты утверждали, что однажды Барклай случайно услышал пластинку Рафаэля и сразу же спросил, кто это. И что он в ту минуту подумал, что это и был тот новый голос, который был нужен ему, чтобы запустить его в Германии и Франции. Однако на самом деле диск ему принес отошедший от дел испанский танцовщик по имени Вальдо, друг Гордильо, который жил в Париже.
В любом случае, следствием этого было то, что Барклай, прослушав несколько песен, решил, что для его фирмы ему требовался именно этот новый голос. По телефону французский импресарио сказал, что он хочет лично познакомиться с артистом – для Рафаэля это было нечто, что выходило за пределы мечтаний.
Перед собором Нотр-Дам в Париже.
Барклай прислал два билета на самолет, и спустя несколько дней певец отправился в Париж, чтобы встретиться с ним. Маэстро Гордильо, понимая огромное значение этой встречи, решил на несколько дней заменить своего сына Пако и лично сопровождать Рафаэля.
Рафаэль был по-настоящему взволнован. Не только потому, что этот звонок был из Франции, которая в то время была чем-то почти недостижимым (хотя его мечта спеть в Олимпии была уже близка к исполнению), но потому, что о встрече договаривался сам Барклай, легенда международного уровня в мире музыки. В своей биографии артист вспоминает этот момент так: «в то время Эдди Барклай и все, что он представлял с чисто дискографической точки зрения, было для меня миром, который от меня отделяли миллионы километров. Я беспрестанно обдумывал эту историю».
Стоит кратко напомнить, кем был и что означал Эдди Барклай в то время. Сын горничной и почтового служащего, он стал тем, кого часто называют «человек, который сам себя сделал». В середине 40-х он открыл в Париже первый джаз-клуб, где он играл на пианино со своим оркестром, аккомпанируя таким артистам, как Луи Армстронг, Элла Фитцджеральд и Кинси Джонс, который в конце пятидесятых стал художественным директором фирмы Barclay Records (фирма грамзаписи Барклай). В 1949 году он основал свою первую фирму грамзаписи – Blue Star, через которую он открыл таких певцов, как Эдди Константин. После поездки в Соединенные Штаты Барклай стал дистрибьютором продукции Mercury Records во Франции, и после продажи полутора миллионов копий песни Only you группы Platters создал Barclay Records и заключил эксклюзивные контракты с Далидой, Мирей Матье, Шарлем Азнавуром и Эдди Митчелом. Жак Брель и Жюльетта Греко тоже покинули фирму Philips, чтобы подписать договор с Барклаем. То же самое через несколько недель произошло с Рафаэлем. Но не стоит забегать вперед…
Импресарио, который женился девять раз и умер в 2005 году, уже тогда, в 1963 году, был настоящей легендой. Его фирма грамзаписи была самой главной во Франции и франкоговорящих странах. И такой человек позвонил Рафаэлю, который еще полгода назад называл себя Рафаэль Мартос и пока еще боролся за то, чтобы продвинуть свое имя туда, где, по его мнению, оно должно было находиться.
Артист и Мануэль Гордильо приехали в Париж. Встреча с Барклаем стала настоящим успехом, а его предложение было лучше, чем они когда-нибудь могли себе вообразить: эксклюзивный контракт на пять лет. Рафаэль об этом и не думал…
Однако его контракт с фирмой Philips все еще сохранял юридическую силу. На самом деле до его окончания оставалось еще несколько лет. И это было большой проблемой, которая, несмотря ни на что, разрешилась очень быстро. Эдди Барклай попросил у них копию контракта. Тщательно изучив его и убедившись, что другого решения нет, он сделал то же, что с Греко и Брелем: купил Рафаэлю свободу от фирмы Philips. Импресарио принял решение, и хотел, чтобы певец начал записываться в Париже как можно раньше.
Рафаэль и Эдди Барклай во время подписания контракта в Париже.
Пресса немедленно откликнулась на эту новость. Это было нечто ранее не виданное в истории легкой музыки в Испании. Очень скоро начали появляться такие заголовки, как «Рафаэль вот-вот станет международной звездой» или «Самый известный импресарио Европы заключает эксклюзивный контракт и готовит сенсационный запуск».
Сложная запись
По одному из пунктов контракта запись должна была осуществляться в студии Барклая в Париже, против чего ни Рафаэль, ни Пако Гордильо, само собой разумеется, не выдвинули никаких возражений. После подписания контракта оба примерно на шесть недель обосновались во французской столице, чтобы записать пластинку. Это был диск с четырьмя песнями Мануэля Алехандро.
Barclay Records была одной из самых влиятельных фирм грамзаписи в Европе.
Рассказывая о пребывании в Париже, неизбежно приходится обращаться к воспоминаниям Рафаэля. Он и Гордильо поселились в отеле в районе Пигаль, совсем рядом с Монмартром. Оттуда они каждый день ходили на авеню Хош, в дом 9, где находилась студия Барклая.
Хотя артист записал четыре песни за рекордно короткое, особенно учитывая французские стандарты, время, процесс записи был отнюдь не легким. Он столкнулся с той же проблемой, какая возникала у него в годы, предшествующие его рывку к славе: аранжировщикам и музыкальному директору не удавалось толком понять, каков же стиль певца. И к этому добавлялся еще один барьер - язык, на котором Гордильо говорил очень плохо, а Рафаэль его почти совсем не знал. В конце концов, как бывает практически всегда, взаимопонимание возникло, но «переговоры» о том, как должна звучать пластинка, были очень трудными.
В выступлениях артиста много моментов восторга и самозабвения.
Как сам певец пишет в своей биографии, в течение этих недель он и Пако посвящали свое свободное время прогулкам вдоль и поперек Парижа, строя грандиозные планы на будущее. Уже одно то, что они находились в Париже, безмерно подстегивало воображение. Они обдумывали спектакль, который поставят, когда вернутся в Испанию, размышляли о том, каким будет концерт в Олимпии… Тогда это были только смелые мечты, которые с течением времени станут реальностью.
Рафаэль обрел в Пако Гордильо лучшего товарища для путешествий, приключений, мечтаний. Он не только не обуздывал фантазий артиста относительно его будущего, но и поддерживал и умножал их, потому что на самом деле считал, что возможно все. И эти двое бродили по парижским улицам, планируя карьеру, которая пока только начиналась, жили в скромном отеле, без денег, страдали от жуткого холода… но они записывали пластинку для Barclay Records!
Неизбежно приходят в голову слова песни Азнавура La Boheme. Надо только заменить молодого голодающего художника и его музу на молодого голодающего певца и его представителя (чуть постарше, но тоже голодающего): «У нас было здоровье, улыбки, молодость, и ничего в кармане. И в холод и в жару в нас сверкало такое же хорошее настроение, и мы всегда боролись, а голодая, до самого конца строили воздушные замки, и стремление жить заставляло нас сопротивляться и не терять силы…» В конечном счете, все было как в La Boheme, чудесной песне, которую Рафаэль – таковы причуды жизни – через более чем сорок пять лет запишет дуэтом с самим автором.
Вернувшись в Испанию, артист рассказал на барселонском радио в El correo de la radio, как было дело: «Планы стали великолепной реальностью. В-первых, это мой пятилетний контракт с господином Барклаем, который подразумевает распространение пластинок во всем мире. Меня видел один друг маэстро Гордильо и он отправил мои фотографии и пластинки господину Барклаю, который вызвал меня в Париж. Там я сделал несколько проб и заключил контракт. Записанные пластинки продавались по всей Европе и Южной Америке, и. как следствие этого, я получил предложение приехать в конце этого лета в Мексику; я пробуду там всего несколько дней, потому что у меня есть другие обязательства, которые нельзя отменить». Рафаэль упомянул также о возможности гастролей в Венесуэле, Пуэрто-Рико и Аргентине в ноябре или декабре… Их придется прождать еще года четыре, но в конце концов они станут былью. Еще много чего должно было произойти.
Артист во время одного из его выступлений на телепередаче в Германии.
Как уже было сказано, заключение контракта с Барклаем вызвало огромное волнение в испанской прессе. Журнал Discobolo делал особенный упор на этой теме: «Рафаэль сменил фирму грамзаписи. Это событие требует в конце точки с запятой, потому что это была не просто смена. Рафаэль заключил контракт ни больше и ни меньше чем с самим Барклаем, одним из лучших европейских брендов, и все его пластинки были записаны в Париже. Его первая пластинка под французским брендом, которая продается, разумеется, в стране галлов, во всей Европе, в Южной Америке и в Японии, содержит четыре произведения Мануэля Алехандро, которые он поет по-испански: Tu consciencia, Alta costura, Me diras и Precisamente tu.
Благодаря контракту с Барклаем Рафаэль спел во франкоговорящих или находящихся под французским влиянием странах, например, в Бейруте, где добился огромного успеха. Он также съездил в Германию, чтобы выступить на телевидении со своими новыми записями. Казалось, что все пошло по очень правильному пути, особенно принимая во внимание, что со стороны его прошлой фирмы грамзаписи он не получал никакой рекламы и помощи.
Кроме того, радиостанции Radio Madrid, Radio Intercontinental и Radio Espana по результатам народного голосования признали его лучшим певцом 1962 года.
Но, что было важнее всего, у него был контракт с Барклаем. И с Франсиско Бермудесом. И он выступил в Германии. Так что он, ведомый его безмерным энтузиазмом, решил, что настало время создать свою собственную компанию и объехать с ней всю Испанию.
RAPHAEL CANTA...
Распространение - Hispavox
Год выпуска: 1976
Аранжировщик и дирижер оркестра: Вальдо де лос Риос
Фотографии: Х.М.Мартос
Этот альбом стал еще одной, после Recital hispanoamericano, данью уважения так много значившему для артиста континенту.
В начале 60-х, когда Рафаэль начал превращаться в знаменитость, газета La voz de Asturias задала ему такой вопрос: «Какой станет песня будущего?» И молодой певец ответил: «Это кто угодно знает. В нашем мире все старое, как и мода, опять становится современным, когда об этом меньше всего думаешь – как это произошло с куплетами, а сейчас происходит с такими мелодическими песнями, как Solamente una vez или, скажем для примера, Perfidia. Я сам в ближайшее время устрою премьеру Noche de ronda и мне придется вдохнуть новую жизнь в старые песни».
Через пятнадцать лет после этих заявлений Raphael cantа… стала ярким примером живучести некоторых универсальных песен.
Этот альбом стал новым этапом сотрудничества с гениальным Вальдо де лос Риосом, уже много раз работавшим с Рафаэлем.
Перед тем как обосноваться в Испании, он создал в своей родной Аргентине группу Los Waldos, для которой писал песни на пару с Сесаром Жентили, который также работал у Рафаэля музыкальным руководителем в начале шестидесятых. Позднее он стал художественным директором в фирме Hispavox и помимо прочих достижений, сделал для Мигеля Риоса эффектную аранжировку Оды к радости, имевшей огромный успех во всей Европе.
За время своей деятельности он работал с Хулио Иглесиасом, Жоаном Мануэлем Серратом, Мари Трини, Марисоль, Альберто Кортесом, Массиэль, Факундо Кабралем, Паломой Сан Басилио, Камило Сесто, Мирей Матье, Хосе Луисом Пералесом... и стал, вместе с Рафаэлем Трабучелли, создателем так называемого «звучания Торрелагуна» (улица, где располагалась студия фирмы Hispavox).
Для Рафаэля он написал аранжировки к таким неотделимым от его дискографии песням, как Aleluya del silencio, Si, pero no, Dos palomitas или Los pelegrinitos.
Вальдо де лос Риос простился с жизнью в 1977 году. Raphael cantа… была его последней законченной пластинкой.
CABARETERA
Ее автор - пуэрториканец Феликс Мануэль Родригес Капо, более известный как Бобби Капо, один из самых плодовитых латиноамериканских композиторов. Он пробился к славе в сороковые годы в качестве солиста оркестра Шабьера Кугата. Cabaretera вместе с песней Amor, no me quieras tanto вошла в первый сингл альбома.
SOLAMENTE UNA VEZ
Это одна из самых известных песен великого Агустина Лара, и говоря о нем, мало что можно добавить к тому, что писали про него тысячи раз. Некоторые из его лучших песен на протяжении многих лет исполняли такие разные артисты, как Лучиано Паваротти, Энрике Бунбури, Андреа Боселли, Педро Варгас, Висенте Фернандес…
CAMINEMOS
Эту песню написал Альфредо Хиль, один из основателей трио Los Panchos.
PIEL CANELA
Это самое знаменитое болеро Бобби Капо, написанное в 1952 году. Рафаэль много раз исполнял его на концертах, играя с публикой – он обращался в ней со словами припева «мне нравишься ты, ты, и ты, и только ты», переделывая их на «мне нравишься ты, ты, и ты – нет». Это лучше смотрится в живом исполнении, чем в записи.
ALMA, CORAZÓN Y VIDA
Этот перуанский вальс Адриана Флореса Альбана – одна из самых известных в Латинской Америке песен. Она часто звучала в исполнении Дьянго и даже гитары Пако де Лусия.
RAMONA
Эту песню написала Mabel Wayne из США, на испанский язык ее адаптировал Г.Даска.
LA ÚLTIMA NOCHE
Песня кубинского композитора Роберто Кольясо Пенья, более известного как Бобби Кольясо, автора таких песен, как Raro hechizo, Tenia que ser asi и Retornaras, самой популярной из которых является La ultima noche. Впервые ее спел Педро Варгас в 1946 году.
ANSIEDAD
Это самая известная песня венесуэльца Хосе Энрике Челике Сарабия, который написал ее в 1958 году, когда ему едва исполнилось восемнадцать лет. Сарабия является не только автором, но также и музыкальным продюсером. В его передаче Club musical, выходившей в шестидесятые годы, он открывал миру новые таланты, среди которых был Хосе Луис Родригес («el Puma»).
AMOR, NO ME QUIERAS TANTO
Эта песня, написанная пуэрториканцем Рафаэлем Эрнандесом, вместе с Cabaretera вошла в первый сингл этого альбома, в котором является одной из самых красивых песен.
PERFIDIA
Автор песни – мексиканец Альберто Домингес Боррас, действительно выдающаяся личность: он побывал не только композитором, но и архитектором, путешественником, гимнастом, боксером… Это его самое известное произведение, одно из наиболее часто исполняемых за всю историю музыки. Его пели такие великие певцы и музыканты, как Бенни Гудмен, Вуди Герман или Глен Миллер.
DOS ARBOLITOS
Песня мексиканского композитора и певца Чучо Мартинеса Хиля. Как и все песни на любом стоящем внимания диске, это его самая известная вещь.
Перевод А.И.Кучан
Опубликовано 22.01.2013