Часть III

рафаэль певец испания

PARTE III

Ведущий: Что-то изменяется?

Рафаэль: По большей части мой стиль.. Я всегда тот же. Потому что Рафаэль не может измениться, это значит предать самого себя  Дело в том, что пройдя по стольким главным сценам мира, проведя там столько лет, ты обретаешь умение  жить на сцене, и спокойствие, которого у меня раньше, несомненно, не было.

Марио Эрнандес: Однако в семидесятые годы Рафаэль, так как он изменялся и эволюционировал одновременно с музыкой, не ограничивался одним типом песен, он менялся. Мануэль Алехандро, который был одним из его основных композиторов, и написал для него дебютные песни, был с ним на протяжении многих лет, в  эпоху семидесятых, восьмидесятых, в передаче Siempre en domingo. Но было много и таких песен, как  En carne viva... столько хитов, которые всегда его выделяли среди прочих.

Рафаэль: У меня уже больше 700 песен. Это немножко другое дело. Что-то мне нравится, что-то нет. И если что-то нравится мне, я делаю так, чтобы это понравилось людям. Потому что если мне не нравится вещь, мне трудно... продать ее людям. Вещь должна нравиться мне, чтобы я сделал так, чтобы она понравилась слушателям.  

Октавио Эскерра: Рафаэль не изменялся, потому что он остается таким же. Он все тот же. Он не меняет того, что хорошо срабатывает. Это его способ существования. Я не знаю, каков Рафаэль в личной жизни – всегда ли он позирует и  всегда ли говорит с большим нажимом … не знаю. Не знаю, каков он в личной жизни, но он не изменился. Он остается таким же.

Лидия Бадия: Ну, изменения у него есть. У Рафаэля всегда была характерная печать, которую нельзя стереть. Возможно, теперь он немного меньше  двигается, меньше жестикулирует, но в любом случае это Рафаэль.

Рафаэль: Я очень сильно изменился. Не изменился - эволюционировал. Очень сильно. И думаю, сейчас я намного лучше, чем был.

Рафаэль

(Рафаэль поет Y como es el)

РафаэльГлавное - чувство ответственности и умение жить c азартом. Артист без надежд, без азарта не пройдет своего пути. Нет. Это цветок-однодневка. Чтобы артист мог работать долго, надо сохранять этот азарт - чтобы делать значительные вещи. И не столько значительные, сколько новые, всегда надо делать что-то новое. Никогда не жить прошлым. Потому что прошлое уже миновало, и не о чем сожалеть. И даже если у тебя было фантастическое, блистательное прошлое, надо увязывать его с будущим  и настоящим.

Марио Эрнандес: Siempre en domingo обеспечило Рафаэлю продолжительность карьеры. Он всегда  был одним из тех артистов, которые устраивали премьеры своих вещей в Siempre en domingo. Обычно, если он запускал альбом, он приезжал в Мексику, чтобы начинать рекламу, и устраивал премьеру новой песни в Siempre en domingo. Я видел, как Рафаэль беседует с господином Раулем Веласко. Это были большие друзья, они всегда вспоминали великие моменты передачи.

Рене Леон: У него есть привычка приезжать и раскатывать по всей стране. Я полагаю, что из всех иностранных артистов именно он обработал наибольшее количество мексиканских городов, выступая в них. Он никогда не исчезал из Мексики. Он всегда был там. Это его стремление постоянно работать заставляло его приезжать снова и снова.

Марио Эрнандес: Я работал с ним в четырех турне – трех концертных и еще одном, связанном с продвижением диска. И в самом деле,  казалось, что он - новый артист, который только что выпустил свой первый альбом, который поднимается в шесть утра и не спит до полуночи, чтобы выполнить все свои обязательства по рекламе - побывать на всех радиопередачах, пресс-конференциях, эксклюзивных интервью, телепередачах. Он ходил подписывать  диски в магазинах – по нескольку часов. На него смотрели  как на нового артиста, что довольно обычное дело, но и как на суперзвезду. А это на самом деле дается не так просто.

Хуан Эстебан Куаччи (пианист): Я езжу с ним почти год, и мне нравится выступать с ним. Он работает очень хорошо, и помимо этой  работы  в паре он работает соло на сцене, он наслаждается  музыкой и всем, что происходит.

Марио Эрнандес: И у Рафаэля  каждый диск, каждый визит в Мексику – словно первый проект. Он великолепный профессионал. Я очень восхищаюсь им, потому что он облегчает мою работу.

Рафаэль

РафаэльСценическая постановка – очень важная вещь, это, как говорят французы, «мизансцена» – месса на сцене. Очень важно, чтобы она не оказалась заученной постановкой, и чтобы она такой не стала, я никогда не устраиваю репетиций. Потому что вещи таковы, каковы они есть. А они именно таковы. И нет другого пути.  Мне не нужно планировать выступление или чтобы хореограф мне указывал «оттуда пойдешь сюда». Нет. Я  иду оттуда сюда, сажусь здесь, и иду туда, потому что мне хочется, потому это самое время, чтобы сделать это. Таким вещам не научишься. Об этой проблеме я говорил  в начале беседы. Это дано с рождения.

Хуан Эстебан Куаччи: Он работяга. В первую очередь. Это человек, который занимается этим  много лет, ему нравится работать -  и он работает, он серьезно относится к делу, и это удивляет, потому что такая звезда, как он, обдумывает все... его интересуют многие вещи, и все, что он делает на сцене, имеет для него очень большое значение, и он заботится, чтобы все было хорошо продумано и очень хорошо сделано. И это замечательно, потому что он уделяет внимание художественной части, которая, в конце концов, является очень важной.  

Рене Леон: Он очень невосприимчив ко многим вещам. Он никогда не был артистом, которым можно руководить, как руководят артистами в фирмах грамзаписи. Сделай это или другое, спой то или это. Этого не было никогда.  Поэтому его много раз сердило, когда ему говорили «послушай, ты на выступлении  продвигаешь твой диск», потому что теперь это уже стало обычаем. Получалось, что диск продвигали певцы. На самом деле, продвижение диска всегда делали на концертах.

1982. Рафаэль в Мексике.

Для постановки  хорошего шоу – такого, как то, которое Рафаэль представлял в своем цикле 1982 года, требовалось много людей и много усилий. Для такого артиста, как Рафаэль, который  25 лет дает концерты, не очевидно, что опыт стольких лет облегчает его задачу. Каждое шоу не похоже на другие, и именно поэтому надо готовить его. Из ничего сделать все, добиться того, чтобы визуальные средства и звукоряд были согласованы. Нужно учесть, в какой стране ты выступаешь, сцену, публику, нанять оркестр и хор, если необходимо. И чтобы получился отличный результат, надо даже продумать распределение столиков.

Рафаэль: Я такой человек, который с самого начала моей карьеры строит шоу так, чтобы песни вставали как домино, и одна цеплялась за другую, и добивается того, чтобы достичь кульминации за два с лишним часа спектакля. Это не то же самое, что спеть четыре песни в передаче на телевидении, продолжающейся два с половиной часа. Этому надо много учиться, изучать способ размещения песен, способ ставить одну после другой:  какие произведут впечатление, какие можно оставить незамеченными, на каких можно отдохнуть, на каких выложиться и т.д.

Рафаэль

(Рафаэль поет En tierra  extrana)

Рене Леон: Разумеется, моментом грусти, сомнений, неуверенности в его карьере стал день, когда он почувствовал, что ему надо на время уйти,  чтобы ему сделали пересадку печени. И огромным и очень приятным сюрпризом стало то, что после преодоления он  вернулся с лучшим  голосом, с большим напором, и стало ясно, что все, к счастью, осталось позади.

Антонио Леон: Я думаю, что как человек он  изменился так уж сильно, вот линия поведения и может быть, способ существования – немного. Но его образ жизни всегда был тем же самым. Я не считаю, что он каким-то образом родился заново и получил второй шанс. Может быть, он так считает, но это то, что его подталкивает обрести вторую возможность или новую жизнь. Он проживает ее и пользуется ею по максимуму.

Рафаэль: Этого не объяснишь. Это вещь так безумно интимная для каждого человека, что все остальные о ней не узнают. Нет-нет. Это мое, это знает лишь человек, который это пережил. Только тот, кому делали трансплантацию, поймет это.

(Рафаэль поет Ahora)

Лидия Бадия: Ну, на самом деле я начала следовать за Рафаэлем очень много лет назад, но я стала чаще встречаться с рафаэлистами, людьми, которые очень восхищаются Рафаэлем, тогда, когда Рафаэль был очень болен. В то время, разыскивая информацию в интернете, я нашла группу людей из Испании, которые всегда были с ним, и мы вступили в контакт по интернету. И тогда понемногу стала образовываться ассоциация, которая теперь стала всемирной ассоциацией, потому что туда вошло много людей из разных стран, которые постепенно присоединялись к ней. Из таких стран, как Россия, Аргентина, Венесуэла, конечно же, Мексика, и США тоже, Италия – из множества мест. Благодаря интернету все стало проще, мы можем узнать очень много. И эта ассоциация активно поддерживает Рафаэля, и все поклонники рассказывают нам, что происходит с Рафаэлем – например, в турне.

Хосефина Робледо: Я бы назвала это не фанатизмом, а любовью.  Потому что то, что я испытывала к нему все эти годы – это очень большая любовь, потому что она сделала меня очень счастливой. Я много путешествовала из-за него,  чтобы увидеть его – и ничего больше, пережила всякое, разные истории. И это было очень приятно, у меня осталось много прекрасных воспоминаний.

Рафаэль: Большое уважение. Я очень уважаю свою публику. И себя самого. Понятно же – если бы я себя  вел неправильно, не заботился о себе, целыми днями ходил на вечеринки, я бы плохо относился к самому себе и к публике, которая приходит посмотреть на меня. И, по-моему, люди заслуживают большого уважения.

Лидия Бадиа: Один раз в год, 25 сентября, когда отмечают возвращение Рафаэля на сцену после его болезни, устраивают праздник, на котором люди из разных мест приезжают в Мадрид. Это очень здорово, потому что мы многое узнаем о Рафаэле, обмениваемся материалами, например, русские рассказывают нам о приездах Рафаэля в Россию.

Хосефина Робледо: История многих рафаэлистов замечательна, потому что они перезнакомились, познакомились со своими супругами, вступали в брак с рафаэлистами, создавали очень милые семьи рафаэлистов, которые очень любят Рафаэля. Это не фанатизм, это любовь. Потому что он ее заслуживает, он ее заработал.

Рафаэль

Лидия Бадия: Как личность он так же гениален, как и артист, потому что Рафаэль очень хороший человек, в высшей степени хороший, который всегда готов сотрудничать, чтобы помочь другим, он участвует в благотворительных акциях, даже если на это требуется время, хотя он всегда очень занят, и даже написал книгу, чтобы люди узнали, как важно донорство органов, и кроме того, чтобы придать сил и жизнелюбия людям, страдающим так же, как он. Я считаю, что тот уровень, на котором он находится, и то, что он сделал, очень хорошо говорят о нем.

Рафаэль: Я очень верю в возможность, в то, я могу приехать в город в подходящий момент, Времена меняются, артисты тоже меняются, появляется новое знание. Ну, не знаю... Я не могу этого объяснить, это необъяснимо. Это происходит – и все тут.

(Рафаэль поет Como yo te amo)

Марио Эрнандес: Его всегда  спрашивают об урановом диске, он получил его,  потому что в 60-е и 70 он был испанским артистом, пластинок у которого было продано больше всего в мире.

Рафаэль: Его дали за мой диск тысяча девятьсот восемьдесят какого-то года, который назвался «Raphael: ayer, hoy, manana y siempre», это был двойной диск, разошедшийся в 25 миллионах экземпляров. Умножаем на два – пятьдесят миллионов. Это был диск, которого было продано больше всего за всю мою историю. 

(Рафаэль поет Frente al espejo)

Октавио Эскерра: Однажды Рафаэль попросил, чтобы на сцену принесли зеркало, но стоячее, в человеческий рост. Его спросили «Ты будешь смотреться  в него во время выступления?» - «Нет, я разобью его ударом кулака» - «Он с ума сошел!» При том еще, что  испанцы такие суеверные. Но он сделал это. Рафаэль попросил самое тоненькое зеркало, и действительно был удар кулаком. Песня заканчивается, и он бьет кулаком, со всей энергией, которую он вкладывает в свои выступления. И разбивает зеркало. И это он делал еще не раз, во многих местах.

Антонио Леон: Он не просто поет свои песни, нет, слова его песен - словно способ сообщить что-то своей публике, пережить песню. Он играет песню, раскрывая его, скажем так, грань как актера, исполняет песню и добивается того, что публика чувствует его песни.

Рафаэль: Мне это очень нравится. Нравится, но не тот факт, что я  разбиваю зеркало. Мне нравится то, что все это означает. Потому что, учтите, я пою это в тот момент концерта, когда я не утомился, и когда я смотрюсь в зеркало, мое лицо не такое усталое, и это «не смотри на меня так, потому что ты меня раздражаешь»... Мне очень нравится этот момент концерта.

(Рафаэль поет Frente al espejo)

Перевод А.И.Кучан
Опубликовано 31.03.2013



Комментарии


 Оставить комментарий 
Заголовок:
Ваше имя:
E-Mail (не публикуется):
Уведомлять меня о новых комментариях на этой странице
Ваша оценка этой статьи:
Ваш комментарий: *Максимально 600 символов.