Рафаэль в программе "Crónica 3" с Хесусом Эрмидой и Росой Матео. 1984
RAPHAEL EN "CRÓNICA 3" CON JESÚS HERMIDA Y ROSA MARÍA MATEO. 1984
Хесус Эрмида: Все это время мы не могли встретиться – тебя никогда нет здесь.
Рафаэль: В этом году я провел одиннадцать месяцев за границей, прилетел двадцать третьего декабря и снова улетел. К счастью, в этом году я буду чаще прилетать и улетать. В этом году мне выпало побыть в Испании.
Хесус Эрмида: Сколько у тебя домов по всему миру, в которых ты живешь?
Рафаэль: Мой дом – Испания. Мой дом - в Мадриде. А все прочие – всегда временные. Это приятные случайности, но это времянки.
Хесус Эрмида: И даже роскошные времянки?
Рафаэль: Они неуютные.
Хесус Эрмида: Будем считать, что это эвфемизм.
Рафаэль: Ладно.
Хесус Эрмида: Я уже говорил раньше, что мы познакомились очень давно.
Рафаэль: Никто и не знает, когда.
Хесус Эрмида: Достаточно давно, чтобы помнить того Рафаэля, который пел Desde aquel día, Yo soy aquel, No vuelvas, на концертах вынимал из кармана куколку...
Рафаэль: В Mi regalo.
Хесус Эрмида: И вручал ее зрителю. Ты готовился к этому?
Рафаэль: Да. Но обычно такие вещи в первый день я не подготавливаю специально. Ты их делаешь – а в результате потом всегда повторяешь их.
Хесус Эрмида: В мемуарах Барбары Стрейзанд есть одна красивая фраза, в переводе она звучит примерно «такие, какими мы были». В твоих воспоминаниях ты такой же, каким был?
Рафаэль: Я думаю, что более или менее такой же. Спокойнее и лучше.
Роса Мария Матео: Рафаэль, прошло много времени с тех пор, как я тебя помню. Сегодня мы впали в ностальгию и разговор о прошлых годах...
Рафаэль: Я пою такое танго (т.е. Nostalgias).
Роса Мария Матео: Я много раз видела тебя, когда даже еще не работала здесь, ты в Рождество исполнял на телевидении песню...
Рафаэль: El pequeño Tamborilero.
Роса Мария Матео: Много чего произошло с тех пор по нынешнее время – а в чем изменился Рафаэль?
Рафаэль: Как я уже раньше говорил Хесусу, я думаю, что Рафаэль не изменился. Рафаэль старается постоянно эволюционировать в соответствии со временем, но я никогда не смогу утратить мой образ жизни и личность – плоха она или хороша, нравится она или нет, она такая, какая есть. Так что я пою своим способом, выражаю себя таким образом, мне надо двигать руками таким образом – спокойнее, потому что я эволюционирую. Но я думаю, что нельзя говорить об изменениях – только о постоянной эволюции.
Роса Мария Матео: Рафаэль, как ты думаешь: тебя создал твой голос, твоя работа или фирма грамзаписи? Что вывело Рафаэля вперед?
Рафаэль: Рафаэля вывела в мир его мать. Это самое главное, без этого не было бы ничего.
Роса Мария Матео: Рафаэля через ph?
Рафаэль: Нет, тогда не использовали современные дискографические выдумки. Тогда дело было в другом. В эпоху Рафаэля, в которую начинал Рафаэль и Серрат и подобные им артисты, надо было по-настоящему вкалывать. Были трюки, которые срабатывали, и сейчас срабатывают, но потом все годы придумывали новые, скажем так, примочки. Это был иной способ работы. А сейчас - один маркетинг, маркетинг.
Хесус Эрмида: Но та эпоха была более невинной и человечной, чем нынешняя?
Рафаэль: Она была приятней. Да. Думаю, что так. Но я руководствуюсь все теми же принципами: оборачиваться лицом к публике, быть с ней максимально честным – это причины, по которым я двадцать лет работаю в этой профессии. И других нет. Потому что публика вовсе не глупа.
Роса Мария Матео: Тебе нравятся фонограммы? Когда человек шевелит губами в то время как звучит...
Рафаэль: Как это может мне нравиться, если я не помню даже, что делал в прошлом году. На открытых площадках приходится использовать фонограммы, потому что в противном случае ветер задувает в микрофон. Но мне легче петь, чем подстраиваться под фонограмму.
Хесус Эрмида: Говорят, что недавно у тебя что-то было... не думаю, что что-то страшное... но что-то произошло с горлом?
Рафаэль: Нет. У меня никогда ничего не было с горлом, к счастью, оно всегда в прекрасном состоянии. На протяжении шести лет у меня были проблемы с аллергией. Когда наступала весна, у меня всегда были проблемы. Но в последнее время – нет, к счастью, она меня покидает. Но раньше – да, была огромная проблема с аллергией. Которая, естественно, плохо влияла на мое самое слабое место – то, чем я работаю, на мое горло.
Хесус Эрмида: Друзья готовятся рассказать нам сводку новостей – последних, что дошли до нас. Это твои друзья. Они попросили нас, так как они должны были вручить несколько золотых дисков и урановый диск. Я понятно говорю?
Рафаэль: Да, понятно. Это первый раз в мире урановый диск вручают артисту за его работу, за продажу свыше пятидесяти миллионов пластинок за время его творческой карьеры. Он покрыт ураном.
Хесус Эрмида: Они вот тут, мы вручим их тебе.
Рафаэль: На самом деле урана там мало.
Хесус Эрмида: Это то, о чем я тебя спрашивал: они из золота и урана?
Рафаэль: Нет, они покрыты тонким слоем. Если бы они были золотым, то я с теми шестьюдесятью восемью, которые у меня уже есть...
Хесус Эрмида: Они у нас в студии – возьми их в руки.
Рафаэль: Это золотой, восьмой диск за пластинку En carne viva.
Хесус Эрмида: А это – урановый.
Рафаэль: Это самый главный для меня.
Хесус Эрмида: Он упал, осторожно. Полагаю, тебе он принес наибольшее удовлетворение. Поздравляем. Мы поспособствовали тому, чтобы он оставался в твоих руках, так как мы твои друзья...
Рафаэль: Я его унесу. Воспользуюсь моментом.
Хесус Эрмида: Спасибо за то, что ты сумел появиться в наших хрониках.
Перевод Р.Марковой
Опубликовано 17.12.2017