Рафаэль в программе "El vagamundo" с Хесусом Кинтеро. 1999

RAPHAEL EN "EL VAGAMUNDO"* CON JESÚS QUINTERO. 1999 

Рафаэль: Ты предлагаешь мне одобрить вопросы, которые будешь задавать? Я никогда не договаривался заранее. Я такой парень, что мне не нравится, когда мне говорят, о чем меня будут спрашивать.

Хесус Кинтеро: Я расскажу тебе кое о чем, что произошло с Росио Хурадо и мною.

Рафаэль: А, Росио! Я ее люблю, просто обожаю.

Хесус Кинтеро: Мы были в Майами, ужинали с Хулио Иглесиасом, и он, продемонстрировав нам сорок сортов вина, вдруг сказал...

Рафаэль: Да, он любитель вина, он одержим им.

Хесус Кинтеро: ...сказал: «Я собираюсь сделать диск с фламенко».

Рафаэль: Ой, ради Бога, не говори мне это! Я скажу... Не бейте меня за это, я скажу одну вещь. Если он решил, что это будет диск с андалузскими песнями, с копла, то он не сомневается в том, что он будет хорошим. Он очень умный. Хулито очень сообразительный. Я очень люблю его, я высоко его ценю. За вещи, не связанные с тем, что он артист. Но это такой человек, что если он что-то говорит и делает это, то потому, что он уверен, что это получится хорошо. Помню, что когда он делал танго, я выступал в Буэнос-Айресе, и мы были на телевидении с чудесным, уникальным человеком – Сусаной Ринальди. Мы находились за столом с Миртой Легранд, так вот она сказала:  Почему вы так носитесь с Хулио из-за того,  что он записал танго?

Хесус Кинтеро: Да, аргентинцам он не по нраву.

Рафаэль: Я не согласен. Он продал в Аргентине около двух миллионов дисков. Если Хулио что-то делает, то лишь потому, что он знает, как это сделать. А если не знает – то и не берется. Он очень ловкий, настоящий галисиец. Сусана, которая нас слушала, обалдела (мне нравится это слово) и сказала: «Ты прав, он не поет танго как истинный аргентинец, он поет «танго light», как его понимают в Японии, в России, в Германии, и продает больше, чем все вы, вместе взятые!». (обращается к камере) Сеньоры, он поет коплас – всем идти покупать диск! Хулио, это рекламный ролик, который я тебе устроил.

Хесус Кинтеро: Тебя обычно радуют победы испанцев за границей?

Рафаэль: Очень. Я очень горжусь нашим Антоньито (так я называю Антонио Бандераса). Горжусь  и счастлив. К тому же, когда мой сын Хакобо начинал работу в кино, он начал ее  в одном фильме Антонио – «Too much», снимавшемся в Майами, и мне нравится, что испанцы добиваются успеха. Мне это очень нравится.

Хесус Кинтеро: В Майами твой дом стоит рядом с бывшим домом Синатры?

Рафаэль: Нет, мой дом раньше принадлежал Никсону.

Хесус Кинтеро: Твой дом – это дом президента Никсона?

Рафаэль: Да, Никсон был президентом. Я так думаю.

Хесус Кинтеро: Всем известно, что власть развращает, но успех тоже развращает.

Рафаэль: Я не знаю, развращает ли он кого-нибудь. Я в политическом отношении - полный нуль, абсолютно здоровый человек, я этого не понимаю и не хочу понимать.

Хесус Кинтеро: Я имею в виду триумфаторов, знаменитостей, они могут поддаться соблазну, ведь обычно...

Рафаэль: Я думаю, что он развращает тех люди, которые являются идиотами. Я не идиот, Хесус.

((Рафаэль и Хесус рассуждают об обмане поклонников, часто из-за требований фирм грамзаписи. Рафаэль говорит. что он всегда делал то, что хотел, а когда не сможет поступать так, возьмет чемоданы и поедет домой, к жене)

Хесус Кинтеро: Ты пришел в мир, чтобы добиться успеха.

Рафаэль: Я не знаю. Я ограничиваюсь тем, что каждый день выхожу на сцену и пою, делая то, что я умею делать. Но я не знаю, хорошо или плохо то, что я умею делать, я не критик моей личности. Я выхожу, поднимаю руки и пою. Это то единственное, что я умею делать.

Хесус Кинтеро: Но твоей целью всегда был успех.

Рафаэль: Нет. Моей целью всегда был стать счастливым. Я счастлив благодаря тому, чем я занимаюсь, все остальное меня не интересует.

Хесус Кинтеро: Но ты столько раз объехал мир. Если нет мотора в виде стремления к успеху...

Рафаэль: Нет, у меня его нет. Это было бы трагедией.

Хесус Кинтеро: Вы, андалузцы, зачастую трагичны.

Рафаэль: Да, к счастью, да.

Хесус Кинтеро: Но есть также трагикомические люди...

Рафаэль: Тоже. Наверное, мы должны думать о таких вещах, но никогда я ничего не делал по этой причине. Я занимаюсь чем-то потому, что это у меня это получается, и иду туда, куда мне хочется, с кем мне хочется и когда мне хочется.

(Рафаэль рассказывает, что ему никто не указывал пути, он делал все на интуиции. Однажды в беседе Краус пожалел, что Рафаэль, с его голосом, не учился пению, на что Рафаэль ответил, что у него все каждый раз получается иначе, а у Крауса все всегда одинаково, а вообще-то сольфеджио он учил, но забыл)

Хесус Кинтеро: Рафаэль, в чем очарование успеха?

Рафаэль: Успех – достаточно сложная вещь. Он привлекателен, но надо уметь проходить сквозь него, иначе сойдешь с ума. А я не безумец.

Хесус Кинтеро: Но ты когда-нибудь сходил с ума?

Рафаэль: Никогда!

Хесус Кинтеро: Для тебя это было невозможно?

Рафаэль: Нет. Я Телец, всегда стоящий обеими ногами на земле. И когда я вижу зрителей, поднявшихся с мест... Раньше, когда я был молодым (даже еще моложе, чем сейчас), меня очень удивляло, что в финале концерта театр стоял. А сейчас меня обычно так встречают. И я смотрю на них и говорю: «Спокойно, в этом нет ничего особенного, мы мирно проведем этот праздник». Я всегда хорошо переносил успех, он мне ни в чем не мешал.

Хесус Кинтеро: Рафаэль, ты когда-нибудь ощущал себя, несмотря на огромный успех, маленьким человеком?

Рафаэль: Хесус, я мелкая сошка. Кто я такой? Ну, парень, который поет. И все. Пешка.

(Рафаэль рассказывает, что он испытывает страх и иногда плачет на концертах, что он хотел бы умереть на сцене, то есть в гримерной, где дети умоляли бы его не умирать, а он бы сказал: «Я решил так - и точка». Он признается, что то, что его волнует по-настоящему – это лица его детей. Рафаэль утверждает, что сейчас у него депрессия, но не из-за провалов, так как их у него никогда не было. На вопрос Хесуса, что он станет делать, если закроется занавес («Я хитрый, я всегда выступаю без занавеса», - комментирует Рафаэль) и не раздадутся аплодисменты, Рафаэль отвечает, что он не представляет такой ситуации. Но говорит, что он – маленький человек, просто парень, который поет).

Хесус Кинтеро: Фернандо Флорес сказал: «Если ты хочешь узнать, кто ты такой, сходи помочись в Ниагарский водопад».

Рафаэль: Здорово! Я этого не знал.

Хесус Кинтеро: Ты ощущаешь себя неудачником?

Рафаэль: Нет. Я победитель. Я им родился. Я всегда прибегаю первым. И первым достигаю цели. Нет, я не лузер. Я осознаю, что со мной может случиться что угодно, и перестану быть тем, кем являюсь сейчас, но ничего страшного не произойдет. Конец света не наступит.

(На пояснение Хесуса, что под неудачей он имел в виду невозможность быть с детьми, когда хочется, Рафаэль говорит, что он создал семью, и его дети всегда рядом с ним)

Хесус Кинтеро: У тебя есть самолет?

Рафаэль: Иберия.

Хесус Кинтеро: И дорого стоит содержать самолет?

Рафаэль: Иберию? Не знаю. Спроси директора Иберии. Мне она обходится в стоимость билетов. Нет, я никогда не хотел иметь частый самолет – ты же об этом говоришь?

Хесус Кинтеро: Да.

Рафаэль: Нет. И зачем? К тому же это дурость. Имея частный самолет, не можешь перевозить звуковое оборудование и музыкантов, которым приходится лететь отдельною. И в чем же преимущества владения частным самолетом? 

Хесус Кинтеро: Можно хвастаться.

Рафаэль: А, выпендриваться. Я скорее предпочту купить хороший костюм, чем выпендриваться.

Хесус Кинтеро: Это не из-за нехватки денег.

Рафаэль: Иметь нормальный приличный банковский счет тоже приятно.

Хесус Кинтеро: Вселенский андалузец, что ты сделал для других?

Рафаэль: Ничего. Ничего значительного.

Хесус Кинтеро: А если немного подумать?

Рафаэль: Я не что-то такое уж выдающееся, я артист – и все тут.

Хесус Кинтеро: Некоторые умирают от голода, а некоторые – из-за повышенного холестерина. И они могут сделать что-то для умирающих от голода.

Рафаэль: Ты же спросил, что я сделал для других.

Хесус Кинтеро: Этот вопрос относится ко всем. Чем ты помог людям?

Рафаэль: Это очень хороший вопрос, но у меня нет ответа, Хесус. Черт, я в самом деле не знаю, что я делаю для других. Может быть, дарю им возможность на несколько минут отвлечься.

Хесус Кинтеро: Стать счастливыми?

Рафаэль: Но это другая вещь. Я повторю то, что говорил раньше: я капля в океане. Что я делаю для людей? Пою на благотворительных мероприятиях, занимаюсь благотворительностью, участвую в борьбе с раком и так далее. А так, как ты меня спрашиваешь... К несчастью, я должен ответить, что я ничего не делаю для других. Я никто. Не знаю...

(На вопрос Хесуса, с кем солидарен Рафаэль, он отвечает, что всегда - с детьми. Хесус спрашивает, не чувствовал ли Рафаэль, покоривший мир, недоброжелательного отношения в Испании, на что тот отвечает, что всегда был пророком в отечестве своем, и это приятно. «А кем восхищается Рафаэль?» - «Теми, кто восхищается мной». На вопрос, ощущает Рафаэль себя соколом или голубем, он отвечает, что он орел, летающий высоко, как кондор, но питается не падалью, а овощами, потому что они ему нравятся. И вспоминает Факундо Кабраля, однажды устроившего в его доме скандал из-за рыбы.

На вопрос «Надо быть влюбленным, чтобы петь о любви?» Рафаэль говорит, что это не обязательно, он с той же силой пел о любви и в девять лет, но надо быть влюбленным в жизнь, то есть быть по-настоящему живым)

Хесус Кинтеро: Что думает Рафаэль, когда ему говорят, что он манерничает?

Рафаэль: Ничего. Возможно, я это делаю. И что с того? Que sabe nadie? Андалузцы не манерничают, они активно жестикулируют. Они латины. Как все те, кто живет на юге – на юге Италии или Франции, Испании, Греции... Это здорово! Двигать руками... Тот остолоп, что не умеет работать руками, пусть засунет их в карманы. А мы, умеющие ими двигать, двигаем.

(Хесус и Рафаэль выражают взаимную радость от того, что они наконец встретились лицом к лицу, и Рафаэль предлагает обращаться к нему на "ты")

Хесус Кинтеро: Ясно. Я бы хотел поговорить о том, что произошло в поезде. Ты ехал на скоростном поезде, AVE, и вдруг состав остановился.

Рафаэль: По громкой связи сказали, что он наехал на какое-то животное. Я недоверчивый, и, когда мы простояли полтора часа, а потом нас пересадили в другой поезд...

Хесус Кинтеро: Где вы стояли?

Рафаэль: В чистом поле, уже выехав из Сьюдад-Реаль. Через полтора часа нам подали другой поезд, все были очень любезны, все прекрасно... Нам сказали – это было большое животное, лошадь или корова, оно  выскочило перед поездом.

Хесус Кинтеро: Ты не подумал, что это террористы?

Рафаэль: Вовсе нет. Я подумал было, что это камни упали с горы. Мой секретарь сказал: «Мы с чем-то столкнулись». Американская комедия в усиленном варианте. Я не обратил на это особого внимания.  Я подумал – от скалы оторвался какой-нибудь камень. Но поезда AVE - это чудо, они очень удобны. Поездка из Мадрида в Севилью - чудесная штука.

Хесус Кинтеро: Тебе хотелось бы стать AVE (исп.птицей)? Какой?

Рафаэль: Тебе не хотелось бы стать AVE? Я бы стал орлом**. 

(Хесус напоминает, что птицы убивают миллионы насекомых и птичек, на что Рафаэль замечает, что самолеты убивают множество птиц. Он говорит, что у него хорошее чувство юмора. Хесус спрашивает, куда смотрит Рафаэль на концертах, и тот отвечает, что в бесконечную тьму перед ним, то есть он видит только края первого и второго ряда)

Хесус Кинтеро: Из всех успехов, связанных с кино и выпуском дисков, самый лучший связан с театрами?

Рафаэль: Да. Его не сравнить ни с чем другим. У меня вышло семьдесят с чем-то дисков на испанском языке, есть записи на французском, итальянском, английском, немецком. Но мое внимание привлекает непосредственный контакт с публикой. Все прочее хорошо... но не настолько.

Хесус Кинтеро: Полезно ощущать близость со зрителями?

Рафаэль: Это очень здорово. Очень полезно. Потому что зрители никогда не лгут. Они ничего тебе не говорят – просто не аплодируют.

Хесус Кинтеро: Ты хочешь сблизиться с публикой благодаря эмоциям?

Рафаэль: Единственное, за что я борюсь в этой жизни (если не считать мою семью), – это найти контакт с публикой.

Хесус Кинтеро: Используя эмоции?

Рафаэль: Используя что хочешь. AVE. Или Ave Maria - как пожелаешь.

(Хесус спрашивает, кто сейчас для Рафаэля является голосом, и он отвечает, что это подарок, доставшийся ему совершенно бесплатно. «А чьи еще голоса, кроме твоего, представляют для тебя интерес?» - «Голоса моих детей»)

Хесус Кинтеро: В чем секрет того, чтобы брак существовал?

Рафаэль: Ты сам сказал это – что он существует. Во всех смыслах. В этом заключается секрет. Который вовсе никакой не секрет. И никогда не женитесь, если вы не влюблены. Оставьте это. Забудьте. В любой момент можно выступить в связь с кем-то, но жить вместе – это другое дело.

Хесус Кинтеро: Но совместная жизнь с таким дивом, как ты, должна быть нелегкой.

Рафаэль: Нет. Надо знать, что когда ты вступаешь в брак, надо уметь выбрать и выбрать адекватного человека, который подойдет тебе, как кольцо к пальцу. Не буду обманывать – когда я начал отношения с женой (потому что я никогда не был женихом моей жены, никогда, ведь я, как говорится в моей песне, с детства перешел к делам), она прекрасно знала, за кого идет замуж. И какие сложности возникают у человека, за которого она выходит замуж. Мне ничего нельзя поставить в вину, потому что я всегда могу ответить: «Я что, в чем-то тебя обманул? Ты хорошо знала, за кого выходишь замуж: за меня, за публику, за зрителей. Сразу за весь мир». Ум – это ее дело, а не мое. То, что все идет своим путем и делается хорошо, – это ее заслуга, а не моя. Но мне хватило сообразительности выбрать адекватную персону.

Хесус Кинтеро: Ты ощущаешь себя дивом?

Рафаэль: Нет. Дивом? Какое противное слово. Я ощущаю себя артистом, я был и есть артист, к вящей славе моей матери.

Хесус Кинтеро: В твоей жизни нет скандалов. Как тебе это удается, это непросто, правда?

Рафаэль: Надо не давать повода - а это легко. Нет скандала – нет и шумихи. Ты же знаешь, что у придуманных скандалов короткий срок жизни, выдумки недолговечны. Не обрастать скандалами - это значит не вести себя скандально. Знаешь, Хесус, в этой жизни можно делать все – но хорошо. Всегда надо делать все хорошо.

Хесус Кинтеро: Скандалов не было – а что-нибудь ты делал плохо?

Рафаэль: Уй! Тогда бы программа шла восемнадцать с половиной часов. Я делаю плохо очень много вещей. Но они не имеют особого значения. Пока мне не стоит сходить со сцены. Это были мелочи. Я достаточно хороший мальчик.

Хесус Кинтеро: Блиц-опрос. Любимый театр?

Рафаэль: Мадридский театр Сарсуэла. Я называю его, потому что я там дебютировал.

Хесус Кинтеро: Город?

Рафаэль: Город... Севилья. Только не рассказывай об этом – я все равно скажу, что это ложь.

Хесус Кинтеро: Город, в котором стоит жить?

Рафаэль: Севилья.

Хесус Кинтеро: Город, в котором надо мечтать?

Рафаэль: Севилья. Спроси еще, какого черта я не живу в Севилье. Просто я пока не имел возможности  купить дом в Севилье.

Хесус Кинтеро: Это невозможно?

Рафаэль: У меня нет возможностей (выразительно потирает пальцы).

Хесус Кинтеро: Момент твоей жизни?

Рафаэль: День, когда родился мой первый сын. Не потому, что остальные ничего для меня не значили, но он был первым.

Хесус Кинтеро: Совет?

(Рафаэль говорит, что он еще не в том возрасте, чтобы давать советы, и что он – не звезда.)

Хесус Кинтеро: Рафаэль сможет поверить в свою собственную рекламу?

Рафаэль: Нет. В тот день, когда я поверю, что я – РАФАЭЛЬ, я перестану быть им.  Даже еще сложнее: в тот день, когда я поверю что я – это я.... Нет. Так сразу не скажешь, надо порыться в воспоминаниях, но – нет. Ничего существенного.

(Рафаэль говорит, что он хотел бы повторить интервью с Хесусом, вспоминая, что на пресс-конференциях давно знакомые ему журналисты из года в год задают ему одни и те же вопросы. "А что еще в этом мире тебя раздражает?" - "Многое, но я знаю, что не могу ничего сделать".

Говоря о зависти, то есть о грусти из-за того, что у другого что-то лучше, чем у тебя, Рафаэль отмечает, что он завистлив, но это здоровая зависть. «А что ты чувствуешь, когда видишь, что тебя используют?» - «Почему бы не помочь хорошему человеку?». На вопрос о политиках Рафаэль говорит, что он пользуется авторитетом среди его публики, и то, что он скажет, может повлиять на них, поэтому он молчит. У него есть свое мнение обо всем, но он держит его при себе. За всю жизнь политики не дали ему ни гроша, поэтому он свободен. Рафаэль говорит, что он католик и что надо верить – это как с лекарством, которое помогает, если в него веришь)

Хесус Кинтеро: Есть воспоминания, которые оставались с тобой на всю жизнь? Которые много значили?

Рафаэль: Да. Мой отец, мать, братья.

Хесус Кинтеро: Первая любовь...

Рафаэль: Нет. Моя первая любовь, оставшаяся в воспоминаниях – это моя жена. И я повторяю – у нас не было периода ухаживания и ничего подобного. Между нами возникла дружба, мы писали друг другу... и в конце концов поженились в Венеции.

Хесус Кинтеро: В Венеции?

Рафаэль: Да, потому что я не хотел делать из моей свадьбы народное гулянье. Об этом просила она, и я отлично понял ее идею – что она не хочет шумихи. Ее и не было.

Хесус Кинтеро: Был только медовый месяц?

Рафаэль: Да. Но медовый месяц у нас длится двадцать восемь лет.

(На вопрос, были ли у него неприятные интервью и что делает Рафаэль, если ему не нравятся вопросы, он отвечает, что встает и уходит – так же, как пришел; ему нечего скрывать, но у него также нет причин терпеть то, что ему не нравится.

Хесус спрашивает, что Рафаэль скажет слушающей его Андалузии, и тот отвечает, что это сложно, он не поэт и не Антонио Гала***, и не умеет выразить любовь к своей родине, но они и так знают, как сильно он их любит, это очень заметно по нему).

Хесус Кинтеро: Я в восторге. Какая песня является лучшей песней о любви, которую когда-либо спели?

Рафаэль: Не когда-либо! Я пою ее каждый день. Она называется Amor mio.

Хесус Кинтеро: А что есть в ней такого, чего нет в остальных?

Рафаэль: Чудесные слова, в которых говорится «la lluvia de adios moja tu cara, y quiero la sonrisa en tu mirada (дождь прощания падает на твое лицо, я люблю улыбку в твоем взгляде». Это песня Мануэля Алехандро. Он из Хереса - я говорю это, чтобы сменить город. Назвать какой-то другой.

Хесус Кинтеро: Это великий талант. Необычный.

Рафаэль: Маноло - чудо. Очень ленивый. Я говорю это тебе, потому что ты нас смотришь. Он -  талант.

Хесус Кинтеро: Он выдающийся талант. Я повторяю, что сегодня было наше первое интервью с тобой, но....

Рафаэль: Будут еще!

Хесус Кинтеро: Ты такой душевный, теплый, дружественный, такой андалузец.

Рафаэль: Спасибо!

Хесус Кинтеро: Большое спасибо тебе! 

 Canal Sur. 1991
Перевод Р.Марковой
Опубликовано 15.02.2018

Примечания переводчика:

*  Название передачи - гибрид vagabundo (бродяга) и trotamundos (заядлый путешественник).

** Игра слов: AVE – скоростной поезд, ave – птица.

*** Антонио Гала Веласко (1930) - гранд современной испанской литературы, писатель и мыслитель, сценарист фильма «Пусть говорят»