Рафаэль в программе "Джекилл и Хайд Рафаэля". 2001

RAPHAEL EN "JEKYLL Y HYDE DE RAPHAEL". 2001

Голос за кадром: Его фигура, строго в черном, и в особенности его жесты вписаны в коллективную память. Его самые известные песни уже дополнили народный песенник... Рафаэль, написанный через «ph», и не совсем нейтральный, вернулся на сцену с двойной ролью: как доктор Джекилл и как мистер Хайд. Певец отважился взяться за мюзикл, в котором его ведущая роль умножается на два и где его голос каждый день подвергается испытанию на прочность.

Рафаэль: Так как я - парень, который всегда только начинает, которому нравится заниматься новыми вещам и подниматься по ступенькам, делая что-то новое, я всегда готов сделать то, что пойдет мне на пользу. Я полагаю, что для моей карьеры очень важно сделать это. Я думаю, что у Рафаэля после мюзикла «Джекилл и Хайд» будет «до» и «после».

Голос за кадром: Рафаэль, с детских лет ставший кумиром, и артист до мозга костей, превратил свой способ исполнять песни в опознавательный знак, не поддающийся имитации. Хотя может показаться, что такой персонаж, как Джекилл и Хайд, предоставляет ему возможность для щедрой демонстрации жестов, он утверждает противоположное.

Рафаэль: Мои жесты намного более скупы и сдержаны, чем на моих концертах. Потому что тут я должен стать основой двух этих персонажей, и я не могу делать типичных для меня вещей, которые я могу делать на сцене. Все гораздо точнее рассчитано и спокойнее. Такому герою, как Джекилл, достался очень чистый голос, а другого, так как это злобная бестия... я буду петь как злобную бестию. Хрииипло. Для них мне не нужны ни специальные костюмы, ни особый грим. Как я уже говорил, это проблема жестикуляции, отношения к герою.

Голос за кадром: Музыкальная формула «Джекилла и Хайда» три года назад с успехом прошла испытания на Бродвее. Испанскую версию взялся сделать Луис Рамирес, и его продюсером стала компания Pigmalion, поставившая много других мюзиклов – таких, как «Человек из Ла-Манчи» и «Бриолин»... На сцене Рафаэля поддерживают тринадцать музыкантов, играющих вживую, и двадцать шесть артистов. И вдобавок его невесты – невеста Джекилла и невеста Хайда.

Актер: Нет никакого сомнения в том, что об этом спектакле будут много говорить. Несомненно! «О, «Доктор Джекилл»!»

Марта Рибера: Я невеста мистера Хайда. Когда мистер Хайд приходит в бордель Нери, он видит меня, мы знакомимся и возникает любовь с первого взгляда.

1-я актриса: Рафаэль - это персонаж, наделенный огромной энергий во всех смыслах, и петь с ним - это... ну... нахождение рядом с ним выматывает,. потому что он настолько энергичен, что вся твоя энергия выплескивается наужу, и когда ты заканчиваешь петь с ним, ты обессилен.

Маргарита Марбан: Я – его девушка. Это честь – играть с Рафаэлем, потому что он звезда. И это больше ответственность, чем честь.

2-я актриса: Это честь для всех нас. Он великий артист и доказывает это каждый день. Мы надеемся, что мы тоже хороши. Надо бы спросить и его тоже.

Рафаэль: Я очень счастлив, потому что я очень увлечен этой работой, и доволен моими коллегами. Все они чудесны, феноменально хороши, изумительно подают реплики, поют как ангелы, так что хуже всех пою я. Но у меня другая роль, другая задача. И я очень доволен. Я делаю все, чтобы быть в хороших отношениях с этой публикой, которая поверила в меня, когда мне было девять лет. Господа, посмотрите, чему я научился.

Голос за кадром: Это ребенок-вундеркинд, который сумел продолжать развиваться. В девять лет он получил премию, в четырнадцать провел свое первое турне, а в двадцать два собрал полный зал в мадридском театре Сарсуэла. Это был 1965 год, когда четыре лохматых парня заставили режим опасаться за моральную чистоту нашей молодежи. Рафаэль побывал на концерте, которому был объявлен бойкот.

Рафаэль: Это было очень здорово, как все знают. В мае я заключил контракт с их менеджером на выступления в Нью-Йорке. Это был мой первый контракт за рубежом.

Голос за кадром: Его голос открыл перед ним двери Мэдисон-сквер Гардена в Нью-Йорке и Олимпии в Париже. Он был записан более чем на семидесяти пластинках на испанском языке и на многих других – почти на всех самых распространенных языках. Пятьдесят миллионов проданных дисков означали для Рафаэля несколько радиоактивную, но единственную в мире премию – Урановый диск.

Рафаэль: Он открыл для меня сердца зрителей, что гораздо важнее. Двери и все такое, о чем обычно говорят, волнуют меня меньше. Любовь публики действительно много значит для меня с самого начала моей карьеры. Я нормальный парень, с нормальным голосом, а все дело в том, что я использую его там, где он привлекает публику. Мне нравится соответствовать публике.

Голос за кадром: Рафаэль, отождествляемый со старым режимом, во время которого он добился самого большого успеха, после наступления демократии потерял баллы в котировке популярности. Тем не менее благодаря моде последних лет на возрождение он вернулся в современность с другой крайностью: теперь на его концертах соседствуют норковый мех и пирсинг.

Рафаэль: Это тоже мои зрители. Это люди, которые очень уважают меня и высоко ценят мою профессию и мой способ петь. Я ощущаю себя очень защищенным всей публикой – и этой, и той. Я чувствую ее поддержку с момента, когда мне было четырнадцать лет, и так было всегда в ходе моей карьеры. Почему меня так любят? Не знаю. Я сдаюсь. Это нельзя объяснить. В политическом и неполитическом плане Рафаэль всегда корректен, потому что он вне политики любого рода. Меня не удивляет, что меня слушают на дискотеках, я ничему не удивляюсь. И оркестры, играющие фламенко и песни типа «Que tal te va sin mi» и мои вещи, подобные ей, приводят меня в восторг, потому что это так возвышенно.

Голос за кадром: Значимость фигуры Рафаэля на протяжении многих лет вне зависимости личных вкусов и симпатий неоспорима. Но также бесспорна его отвага, с которой он вернулся на сцену с такой рискованной ставкой, как «Джекилл и Хайд».

Перевод Р.Марковой
Опубликовано 23.01.2018