Часть II
PARTE II
Педро Руис Сеспедес: Я всегда выполняю свои обещания, даже если это глупые обещания, что не будет бумаг. Но сейчас пришли все эти факсы и письма по электронной почте из разных городов Испании (их большинство) и из-за границы. Например, это из Аргентины, подписанное «Нелида из Буэнос-Айреса»: я тебя очень люблю!
Рафаэль: Ты мог бы стать певцом.
Педро Руис Сеспедес: Эта девушка из Буэнос-Айреса тебя любит и ждет следующего приезда. Второе пришло из Мексики, из Морельи. «Сеньор Руис, мы уверены, что Рафаэль снова встретится со всеми своими поклонниками, которые любят его всей душой.» А это – из Монтевидео. Это – из Москвы: мы пишем на вашу передачу, чтобы поприветствовать Рафаэля, нашего любимого артиста, спасибо Вам за этот вечер. Есть одно из тюрьмы в Карабанчеле, где тебя ждут. (смех в зале) Не смейтесь, потому что Рафаэль много раз пел в тюрьме. И скоро сделает это снова.
Рафаэль: Я пел там два раза, но может, буду еще. Это нормально. Мне нравится, это... ну не знаю.
Педро Руис Сеспедес: Ну и хорошо. Они продолжают приходить. Мы никому не давали адреса передачи, но люди пишут и на веб-страницу, и по электронной почте, находя людей, которые доставляют нам все послания. Что ты чувствуешь, глядя на все это?
Рафаэль: Я пытался объяснить это раньше. Я чувствую, что меня очень любят – и публика и СМИ, мои коллеги меня уважают и в тоже время любят, это очень приятное ощущение. Я всегда знал, что у меня есть феноменальные коллеги по профессии, с которыми сложились очень хорошие отношения, хотя пресса порой пытается возвести между нами барьер. Но со всеми друзьями (с теми, кто мой друг) у меня хорошие отношения. Они все время вливали в меня силы.
Педро Руис Сеспедес: Пресса, которая тебя уважала и все эти дни следовала за тобой, рассказывая о том, что с тобой происходит...
Рафаэль: Нет-нет. Я на пресс-конференции просил их оставить меня в покое на несколько дней.
Педро Руис Сеспедес: Тебе мешало, что журналисты повсюду поджидали тебя?
Рафаэль: Да. Потому что я очень благодарен им за интерес и все такое, и когда я нахожусь в театре, я, конечно, согласен фотографироваться и делать подобные вещи, это часть моей профессии. Но я против того, чтобы за мной следили в кино, в офисе, на отдыхе, потому что они поднимают вокруг меня такую шумиху, что я не могу пройти, оставшись незамеченным. Без них я бы ходил так, чтобы меня не замечали или почти не замечали. Я – плод моей профессии и должен сносить все это, но у моей семьи нет причин для этого.
Педро Руис Сеспедес: Тем не менее ты ведешь нормальную жизнь – ходишь в театр, в кино, когда можешь себе это позволить.
Рафаэль: Предыдущие дни я провел в этом чудесном местечке в Наварре, но последние три дня я не выходил на улицу. Я мог бы уехать за границу. Но это было бы грустно. Потому что мне нравится Испания – сеньоры. Я бы попросил: все, что происходит вечером – это часть профессии, это нормально, но если я с детьми, семьей или друзьями пошел выпить кофе с молоком – пусть мне не мешают. Я не товар. Я – товар на работе, но я не торгую своей семьей. И никогда об этом не думал. Господа, оставьте нас, пожалуйста, в покое.
Педро Руис Сеспедес: Скажи, не называя имен – есть кто-то, кто тебя обидел? Кто-то, от кого ты этого не ожидал.
Рафаэль: На самом деле - нет. Ну, была пара человек, которых я мог бы припомнить, которые меня разозлили. Но это ерунда. Из нескольких тысяч знакомых.
Педро Руис Сеспедес: А близкие люди?
Рафаэль: Да. Иногда.
Педро Руис Сеспедес: Но ты, конечно, их простишь.
Рафаэль: Да, разумеется. Я говорил тебе, что теперь у меня образ мыслей достаточно.. снисходительный.
Педро Руис Сеспедес: Куда сходить?
Рафаэль: Снис-хо-ди-тель-ный. Я четко произнес это.
Педро Руис Сеспедес: Ты артикулируешь...
Рафаэль: Я произношу слова песен хорошо. Чтобы петь надо иметь не только хороший тембр голоса, отличающийся от других, надо иметь хорошую артикуляцию и петь так, чтобы тебя поняли. И не переспрашивали «Что? Как?». Это фатально.
Педро Руис Сеспедес: Не жевать кашу. Эдакое му-му-му.
Рафаэль: Я хотел бы делать все хорошо. Но дело в том, что я ограниченный парень. Но я довольствуюсь тем, что есть.
Сеспедес: Песенки, которые тебе предлагает жизнь. Но говоря серьезно – Рафаэль чувствует себя великолепно после того, что произошло его жизни. И вот маленькое видео, чтобы напомнить: что такое доноры, зачем они нужны, сколько их, как ими становятся и кто их ждет. Потому что Рафаэль немного знает об этом.
(Далее следует видео, опущенное в настоящей версии передачи)
ПОДУМАЙ О СЕБЕ. Стань донором
Национальная организация трансплантации существует в нашей стране с 1989 года. В ней трудятся более 200 человек – врачи и младший медицинский персонал. В настоящее время благодаря таким командам, как коллектив доктора Морено, Испания играет заметную роль в мире. С 1990 года благодаря более чем 20.000 доноров стало возможным проведение 31.000 трансплантаций органов. Только в прошлом году было 1400 актов донорства. И 1500 пациентов ожидают замены больного органа. Любой человек, достигший 18 лет, или любой несовершеннолетний ребенок (при наличии разрешения родителей или опекунов) может стать донором. В действительности существует карточка, которая, не налагая никаких законных обязательств, подтверждает желание любого человека проявить акт солидарности с тем, кто больше всего в нем нуждается. 72% людей, перенесших трансплантацию печени, через три месяца после операции замечают улучшение качества жизни, а 60% возвращаются к нормальной трудовой деятельности. Если бы не было трансплантации, тысячи людей умерли бы. Одни словом – это жизнь в подарок.
(Студия)
Педро Руис Сеспедес: Запомните все то, что вы услышали, и те, кто может, кому позволяет здоровье и возраст, пусть станут донорами, потому что это значит дарить жизнь, как хорошо сказал Хавьер в этом ролике.
Рафаэль: Там, вверху, или где там еще, органы вам ни к чему.
Педро Руис Сеспедес: Ты очень страдал, пока ожидал момента трансплантации?
Рафаэль: Очень.
Педро Руис Сеспедес: Потому что у тебя было две возможности: живой донор, к чему тебя готовили, или то, что было - то, как получилось.
Рафаэль: Меня готовили к тому, чтобы через несколько дней сделать операцию, я больше не мог ждать.
Педро Руис Сеспедес: Тем не менее, было множество предложений от людей...
Рафаэль: Очень много.
Педро Руис Сеспедес: ...от друзей, от незнакомых людей.
Рафаэль: И от незнакомых людей. Но, конечно, первыми были мои друзья. Нет, первой стала моя семья. А потом - друзья и широкая общественность. Не только из Испании (понятно, что таких было большинство), но и отовсюду. Это было впечатляюще. Я чувствовал себя так хорошо, таким защищенным, что сказал: «Черт побери, сорок лет напряженной работы тебе отозвались таким образом». Так эффектно.
Педро Руис Сеспедес: Столько незнакомых людей присылали мне письма и просили сказать, что они предлагают себя в доноры.
Рафаэль: Нет, надо было пройти обследование.
Педро Руис Сеспедес: Это очень долгое и трудное дело?
Рафаэль: Очень трудное. Надо быть совместимым. А я больше не мог ждать. И к счастью для меня и к несчастью для человека, покинувшего этот мир, произошло это.
Педро Руис Сеспедес: В этой беседе я хочу спросить о двух вещах. Первое - когда ты узнал, что никто в твоей семье с тобой не совместим, для тебя...
Рафаэль: Дочь был совместима. Но она была беременна.
Педро Руис Сеспедес: И когда ты узнал, что ни один из твоих сыновей с тобой не совместим, для тебя это был серьезный удар?
Рафаэль: И зять. И невестка тоже.
Педро Руис Сеспедес: Они не члены твоей семьи. Все они не совпали по группе крови, а это нужно для трансплантации. Они себя предлагают, им делают анализ - и выясняется, что они не подходят.
Рафаэль: Они не подошли.
Педро Руис Сеспедес: Это была одна из первых неприятностей.
Рафаэль: Да. Конечно. Идеальными донорами могли бы стать мои дети – но это оказалось невозможно.
Педро Руис Сеспедес: И еще одна вещь. Мы уточним кое-что с человеком, находящимся среди публики - я через минутку предоставлю ему слово. У тебя (каким бы серьезным не был разговор, не будем нагнетать трагичность) было подспудное желание узнать о семье человека, благодаря которому мы тут разговариваем с тобой?
Рафаэль: Педро, это очень деликатная тема. Я всегда... врачи относятся к таким вещам очень серьезно – этого ты не узнаешь никогда. Мне это представляется правильным. Очень верным. Если бы семья этого мужчины (или женщины, потому я и этого не знаю), меня увидела, они бы кое-что узнали, они бы прочитали мою благодарность в моих глазах. Мне больше нечего сказать.
Педро Руис Сеспедес: Они знают, что важная часть блеска твоих глаз имеет источником их семью, и они знают, что в рамках этой трагедии они получают любовь и благодарность. Они знают, что их родственник частично живет в этой беседе, что что-то осталось и пребудет, а потому друзья Рафаэля, которые стали друзьями этих людей, которых мы не знали, тоже благодарят их. Не только из-за того, что Рафаэль здесь (хотя и из-за этого тоже), но и потому, что их поведение в тот конкретный момент означало успех в этом случае - и успех во многих других случаях, которые находятся в списках ожидающих и, которых очень много. И в каждом случае, будь пациент знаменитостью или нет, нет никакого сомнения, что все будет сделано с осторожностью, большим профессионализмом и серьезностью, по всей строгости, безопасно и по закону. Среди публики находится Ана Исабель Эрреро, которая хочет поприветствовать тебя. Это президент AFADA – организации анонимных доноров, созданной в Андалузии и вышедшей на уровень всей страны, это ассоциация семей анонимных доноров. Ее дочь стала донором – после смерти. Я хочу поприветствовать ее. Ана, добрый вечер!
(Далее следует беседа с Аной, опущенная в настоящей версии передачи)
Педро Руис Сеспедес: Ана, добрый вечер!
Ана: Добрый вечер!
Педро Руис Сеспедес: Сколько человек выжили благодаря смерти твоей дочери?
Ана: Ну думаю… В больнице сказали, что они взяли легкие, сердце, печень, почки, роговицу, и вообще все ткани. Так что - много людей. Есть болезни, при которых нужно пересаживать много тканей. Но если отдавать все – то все. Операция по извлечению органов шла семь часов. Я хочу поздравить нашего Рафаэля. Я послала ему письмо со словами поддержки, поздравляла его и благодарила за пропаганду образа донора – это очень важно. Я разговаривала с молодым журналистом, и он говорил, что это важно – побуждать людей, чтобы могли поддержать это прекрасное дело, дело солидарной любви к ближнему. У донора нет лица, и, как хорошо сказал Рафаэль, человек не сможет познакомиться с его семьей. Я никогда не старалась узнать реципиентов моей дочери, так что я даже могу думать, что сам Рафаэль мог бы получить печень Аны. Ее мог бы получить любой человек. Все равно, какой национальности. Педро, слава богу, в этом деле нет цвета кожи или границ, и мы можем быть солидарными. Возможно, судьба Рафаэля – стать голосом, которым привлечет внимание к донорству в обществе, во всей Испании, которая лидирует в области пересадки органов.
Педро Руис Сеспедес: Еще одно. Тебе компенсирует утрату знание того, что твоя дочь – это жизнь трех, четырех или пяти человек?
Ана: Очень, Педро. Потому что получается, что я никогда не говорю, что Ана жива в этом доноре. У Рафаэля есть своя личность. У каждого реципиента собственная личность. Но Ана жива. Рафаэль испытывает к своему донору любовь, но никогда - чувство долга. Просто бесконечную любовь. Я страдала 11 часов, и 20 часов ожидала любимое существо, и 7 часов извлечения органов. Это неважно. Ему повезло получить этот подарок. И я буду работать над тем, чтобы про это узнал весь мир. Потому что вместе, солидарно, мы можем сделать многое. А у тебя есть такая возможность. Я думаю, что наша культура хорошо представлена духом этого человека, о котором говорил Рафаэль, который хотел жить в Испании. Я его поздравляют с тем, что он испанец. И что мы такие.
(Аплодисменты в зале)
Педро Руис Сеспедес: Аплодисменты! Спасибо, Исабель!
* * * * *
Педро Руис Сеспедес: Господа зрители, это не вечер артистов. Это вечер людей. Как хорошо сказал Рафаэль, я не хочу, чтобы эта беседа приобрела трагический оттенок. Это вечер людей. Это вечер человека Рафаэля, который к тому же является певцом. И человека Аны Исабель, рассказавшей нам о том, что сделала ее дочь по ее собственному выбору. И после того, что ты пережил, те, кто был вокруг тебя - дети, друзья, родственники, знакомые – они стали донорами или стали относиться по-другому к проблеме, о которой раньше не знали?
Рафаэль: Да. Я не могу назвать числа людей, или их имена, потому что я их не знаю, но их было много, очень много. Я продолжаю работать над этим.
Педро Руис Сеспедес: Ты будешь участвовать в каком-то фонде или чем-то аналогичном?
Рафаэль: Я намерен помогать людям, оказавшимся в такой же ситуации. Все, что я могу сделать – это популяризовать донорство, чтобы заинтересовать людей.
Педро Руис Сеспедес: Ты будешь петь и рассказывать о вещах, имеющих к этому отношение?
Рафаэль: Я полагаю, важнее не рассказывать о таких вещах, а взывать к сознательности людей, потому что должно быть так. Я не хотел давать на эту тему интервью... все должно быть душевно. Сеньора хорошо задала тон беседы. Ведь это даже радостное событие: я ухожу, но все это я оставляю, сеньоры. Это мое наследство. Это чудесный подарок. Педро, это надо делать. Ты это сделал?
Педро Руис Сеспедес: Я это сделал. Я попытался. Я делал это. Ты знаешь, что среди твоих друзей почти все предлагали себя. Но нам сказали, что дело в возрасте и т.п., и т.д. Ты тоже стал донором?
Перевод Р.Марковой
Опубликовано 26.08.2013
Далее >>> Parte III