Raphael cada día

Мы предлагаем вам еще один репортаж с места событий, не связанный напрямую с творчеством Рафаэля, без которого, тем не менее, этого рассказа не было бы.

Алисия Кучан продолжает свои заметки о путешествиях по Испании, которые уже давно полюбили наши постоянные посетители.

Первое, что сразу вспоминается, когда говорят «Сан-Себастьян», это международный кинофестиваль. Он проводится в столице Гипускоа уже шестьдесят пять лет, а с недавнего времени приобрел особое значение для рафаэлистов всего мира, потому что именно там прошла премьера последнего по времени выхода фильма Рафаэля Mi gran noche, и это событие у всех еще свежо в памяти. Но сейчас я расскажу о другом фестивале, в котором мне довелось принять участие во время пребывания в Сан-Себастьяне в конце октября этого года. 

Готовясь к проведению ночи всех святых (в американской, а с недавнего времени и российской традиции – Хеллоуина), местные власти уже второй год подряд  проводят в городе Фестиваль фантастических фильмов и фильмов ужасов. В этом году он начался 28 октября и закончится 3 ноября, причем для показа фильмов были выделены два культовых зала – театр Principal  и театр Виктории Эухении. 

А в актовом зале Муниципальной библиотеки с 28 октября по 12 ноября проходит выставка «Ink of Dracula. A comic tribute (Чернила Дракулы. Комическое чествование)». Ужасы начинаются еще на улице, где прохожих пугает веселенький портрет знаменитого кровососа, а спускаться в зал надо по полутемной крутой лестнице. 

Внизу вас ждет разъяснение цели выставки и перечень имен артистов, принявших участие в создании картин, посвященных эротизму и таинственности графа Дракулы.  Оформлено оно с большим вкусом и вполне соответствует духу экспозиции: такой элегантный гробик с нежной белой шелковой подкладкой, изящно уложенной фестонами, вполне подошел бы в качестве  дневного стационара даже для достаточно требовательного вампира. 

По всему пространству зала расставлены застекленные (что несколько ухудшило качество фотографий) витрины  с работами, навеянными кинофильмами о зловещем графе.

Тут и портреты вампиров и вампиресс, и бытовые сценки, и рабочие моменты из тяжелой трудовой жизни носферату.

Только представьте себе, каково это - возводить на голове такую конструкцию. Тут никаких расчесок не напасешься, и  без помощи летучих мышей не обойтись - ведь никаких рук не хватит, чтобы поднять наверх такие длинные пряди.

Забавно выглядит псевдонаучная классификация образов Дракулы, взятая в ее развитии в кино – ведь к классическому тексту Брэма Стокера обращалось не одно поколение кинематографистов - Хесус Франко и Фрэнсис Коппола, Ламберт Хильер, Джо Чаппель, Гари Шор и многие другие. Галерея начинается в 1922 году немым фильмом Вильгельма Мурнау «Носферату. Симфония ужаса» и заканчивается в 2008 вполне современным молодым человеком, ничем не напоминающим картинного романтического злодея.

Кстати, фрагменты фильмов идут в режиме нон-стоп на небольшом экране, смонтированном на стене, так что тут же, не отходя далеко, можно еще и восполнить пробелы в познаниях о жизни, обычаях и традициях этих лиц с нетрадиционными пищевыми пристрастиями.

Знаменитый театр Principal, ставший главной фестивальной площадкой, находится на параллельной улице, буквально за углом, и обе эти улицы выходят на Бульвар (именно так, с большой буквы и без названия), где 28 октября были открыты киоски со всем инструментарием, необходимым для превращения в вампиров, проводились мастер-классы по преображению всех желающих в монстров, и состоялись тематические выступления вживую артистов и театральных групп, в том числе «Шоу скелетов».

Именно «чествование вампиров» так впечатлило журналиста из Diario Vasco, что он никак не мог отойти от этого лейтмотива, описывая бессмертного, подобно родственникам Дракулы, Рафаэля, питающегося «не кровью» и не желающего улечься отдохнуть в «гробик».

Raphael, «Sé muy bien a lo que han venido». 2017

Но вернемся в театр Principal, в котором в первый день состоялось торжественное открытие фестиваля, а затем в течение недели должна проходить демонстрация фильмов.

Фасад театра в эти дни украсили афиши – надо сказать, визуально вполне спокойные, хотя и выполненные в трагических черных и красных тонах, и веселенькие фигурки героев фильмов и\или зрителей, разместившиеся на балкончиках. Кстати, стоит отметить, что живых зрителей, выстроившихся у кассы, тоже было немало, и войдя в зал, я увидела, что ни одного свободного места там нет. Либо жители Сан-Себастьяна большие поклонники киноискусства, либо их жизнь настолько безмятежна и размеренна, что для нормального функционирования их организмы нуждаются во внешней встряске и дополнительном выбросе адреналина.

А внутри все великолепие этого знаменитого театра в эти дни оказалось скрыто под клочьями синтетической паутины, затянувшей перила мраморных лестниц и украсившейся летучими мышами и пауками. В мертвенном голубоватом свете, заливавшем фойе, все это выглядело очень романтично и достаточно убедительно.

Плотный белесый кокон очень правдоподобно окутал и роскошную люстру, к которой прицепилась достаточно мерзко выглядящая серая крыса. Так что уже перед входом в зал зрители настраивались на соответствующий лад, внутренне готовясь к восприятию таинственных и ужасных истин, которые поведают им авторы фильмов.

Но мне лично с ужасами не повезло. Австралийский фильм Бена Янга Hounds of love (гончие любви) рассказал о том, как опасно молодым девушками садиться в машину к незнакомцам, даже если это семейная пара. Ведь может оказаться так, что это пара психопатов, «заводящаяся» под крики похищенных девиц, которых после использования положено убивать по понедельникам. И только внезапно вспыхнувшая ревность заставляет жену прикончить супруга, что позволяет похищенной бежать в объятия матери. В общем-то, уже обычная для наших дней бытовая драма. Но надо было слышать, как подбадривали зрители разозлившуюся жену, с каким энтузиазмом считали нанесенные незадачливому мужу удары ножом – нужды нет, что фильм снят год назад, для пылких испанцев все происходило здесь и сейчас, и таким зрителям любой режиссер должен был порадоваться от всей души.

Кстати, в боковом коридоре, оформленном под тихий кладбищенский уголок, все зрители, не удовлетворившие свой культурный голод за один сеанс,  могли приобрести диски с фильмами, чтобы продолжить праздник ужасов уже у себя дома, где бояться еще приятнее.

Второй фильм, который посмотрела в этом же театре, больше напоминал притчу – или анекдот, если судить по хохоту, которым зрители встретили окончание картины. Ник Олдертон (Великобритания) рассказал о здоровье, богатстве и счастье, полученных бестолковым бандитом от ограбленной им доброй феи в обмен на душу, которую должен был отдать ей после смерти. Он запросил бездонный кошелек, здоровье и - OJO! – бессмертие. Бедная фея очень расстроилась, здорово повеселив зрителей. Но тут появился еще один бандит, изрезавший первого почти до смерти. Почти. Тот приходит в себя, видит, что он лежит на спине, прекрасно себя чувствует и смотрит в очень близкий потолок, обтянутый белым шелком. Возникшая из ниоткуда фея рассказывает, что реаниматоры сочли его безнадежным и отключили систему жизнеобеспечения... так что он находится в уютном гробике под землей – здоровый и бессмертный, как и просил. Прощай, мечтатель, вознамерившийся обмануть злые силы!

Следующим шагом моего знакомства с фестивалем стал поход в театр Виктории Эухении – Victoria Eugenia Antzokia. И надо сказать, что тут мне не повезло еще больше. Попасть на фильм Стивена Кинга с субтитрами на баскском языке – это надо было суметь!

Хорошо еще, что собственно картина шла на достаточно хорошо знакомом мне английском языке, а книга уже была прочитана на русском, так что я практически не пострадала.

Но сначала о театре. Он был украшен с большой выдумкой, в том числе и сюжетными инсталляциями. Не обошлось без традиционной паутины (кстати, она богато использовалась в магазинах и в кафе, и в моей гостинице), кладбищенских крестов и мирных могилок с выползшими на поверхность гробиками. На стены проецировались потоки крови, аккуратно и эффектно стекающие по белоснежным поверхностям. И в отличие от театра Principal доминирующим цветом освещения стал кроваво-красный, меняющий тон от алого до размыто-розового, который заливал не только фойе и галереи, но также и зрительный зал.

Разумеется, там оказалась и девица в белых одеждах, усмиряющая вампира при помощи увесистого креста, который она держит на манер рыцарского меча. И вполне живая, хотя и сильно набеленная, девица в черных одеждах и с кинжалом, которую мне пришлось попросить попытаться зарезать меня. Но... как видите, ничего у нее не получилось – рафаэлисты не сдаются, в лучшем случае они бегут, а в худшем – нападают сами.

Зрительный зал не был затронут ухищрениями декораторов, и единственной уступкой стало несколько выстроившихся на лесенке, ведущей на сцену, чучел животных, над которыми перед началом сеанса горько повздыхал (по-баскски) некий пожилой сеньор. Ибо я попала на фильм Мэри Ламберт 1988 года «Кладбище домашних любимцев» - все на ту же тему невозможности обмана высших сил. Бедный доктор, похоронивший кота, сына и жену на таинственном месте, воскрешающем покойников, получил трех зомби, которые, в конце концов, расправились и с ним, и с соседом, рассказавшим ему об этом месте. Больше всего мне понравилась игра кота, очень вовремя и с наводящим должный ужас мявом возникающего в самые, казалось бы, спокойные моменты и подталкивающего развитие сюжета. Но ничего сверх-ужасного в этой картине я тоже не обнаружила.

Может быть, кому-то на этом фестивале повезло больше, и они сумели поседеть или подрожать от страха... но зато я привезла домой свои нервы в целости и сохранности несмотря на то, что провела несколько дней в городе, который переживал Неделю Ужасов.

Алисия Кучан