Raphael cada día

Зеленоглазая «пастушка» решительно выхватила Антуана из группы таких же, как он, совершенно растерявшихся молодых людей, впервые оказавшихся на королевском карнавале.

И через секунду по Главному Залу дворца кружила в весёлом танце новая пара, растворившись среди сотен других.

- Ого, а у вас отличная школа! - восторженно воскликнула девушка, когда шевалье заставил её проделать замысловатое па, а потом крепко обхватил за талию. - Вот только не надо так плотно прижиматься ко мне, я же всё-таки не виолончель, а вы явно не маэстро Строповиччини.

- Прошу прощения, сударыня, - покраснел Антуан. - Признаюсь честно, я так увлёкся... то есть, танцем... Дело в том, что я здесь впервые...

- Не стоит тратить время на пустые объяснения, - сразу же прервав юношу, засмеялась «Зеленоглазка», - я уже давно всё поняла! Вы здесь новичок! Лучше расскажите, почему вы выбрали костюм шута? Вы не боитесь быть смешным, или же, наоборот, любите насмехаться над другими?

- О, нет, ни то и ни другое! Я просто люблю людей смелых и весёлых, а шуты, по-моему, именно таковы.

- Значит, вы не будете смеяться над тем, что я вам скажу?

- Конечно же, нет. Говорите, не бойтесь.

Девушка прошептала, глядя прямо в карие очи своему кавалеру:

- Дело в том, что я сегодня загадала: если встречу на карнавале юношу, переодетого шутом, то подарю ему свой первый поцелуй...

И с этими словами «пастушка» прямо в танце обняла и поцеловала шевалье так сладко и горячо, что он словно опьянел. Ведь и у него это был первый в жизни настоящий поцелуй!

- Да, знаете ли...- пробормотал Антуан в ответ, чувствуя, что надо что-то сказать, но абсолютно не может сообразить, что, и поэтому снова краснеет.

- Знаю, конечно, знаю! - не дожидаясь окончания возникшей паузы, снова засмеялась «пастушка». - Вам просто нечего сказать, господин Краснолицый Весельчак! Я уж думаю, не пора ли мне подыскать другого кавалера? Ведь танцевать молча, это всё равно, что танцевать в одиночку.

- О, нет, сударыня! Нет! - воскликнул Антуан, ощутив, как сердце его разрывается от хлынувшего в него внезапного, пьянящего фонтана радости, восторга, нежности, озорства и обиды, и ещё чего-то такого, что, может быть, человек испытывает только один раз в жизни. Он даже не мог понять, где начиналось одно, а где другое чувство. Все они вдруг перемешались в одном горячем, сладостном потоке, который с шумом пронёсся по жилам и словно два новорождённых маленьких солнца, вспыхнул в его глазах. И, ослеплённому, юноше стало жарко от своего открытия - он полюбил!

- О, нет! Отныне я никогда с вами не расстанусь, - зашептал Антуан на ухо девушке, крепко её обняв, дыша ароматом её белокурых волос, и не думая, краснеет ли сейчас он, и что могут сказать об этом другие, танцующие вокруг. - О, нет! Я никогда не расстанусь с вами, потому что вы с первого взгляда, с первого жеста, с первого слова, с первого поцелуя завладели моим сердцем, моим умом, моим телом! Я ваш раб, и отныне моя рука, и моя шпага будут всегда вашей опорой и защитой! Быть может, без надежды на взаимность, быть может, судьбою мне отведена всего лишь роль шута при вас, но поверьте, я готов на всё, потому что я люблю вас!..

Танец кончился.

- Да, с вами не соскучишься, - как-то невесело пропела «Зеленоглазка», сделала короткий реверанс и решительно направилась к выходу.

- Но что, что же вы мне ответите? - провожая девушку, снова зашептал ей Антуан, всё ещё находясь в экстазе от собственного признания.

- Ничего. 
- Как ничего? 
- Вот так: ни-че-го.

- Но, скажите же хоть слово! Если я вас обидел своим признанием, то прошу у вас прощения, но клянусь, что слова мои были искренни! И да разве может просить прощения первый весенний цветок за то, что появился на свет чуть раньше других? И разве первый тёплый весенний дождь не будет ему наградой, благодарностью за решительность и смелость? И не расцветёт ли он после этого краше прежнего?

- Да, но и завянет раньше, чем другие. 
- Зачем вы так! Поверьте, я не хотел вас обидеть...

- Меня трудно обидеть, это даже опасно. Но не в этом дело, - вздохнула «пастушка». - Дело в том, что вы попытались пересечь грань, к которой даже не должны были приближаться. Итак, прощайте!

- Сударыня! - юноша в отчаянии сорвал со своего лица маску, и упал перед незнакомкой на колени, преградив ей дорогу. - Ну к чему все эти недомолвки и странные тайны?! Мне нечего скрывать от вас! Имя того, чья душа отныне принадлежит вам - шевалье Антуан де Фаланкур. А теперь позвольте же узнать ваше имя?

- Нет! И отпустите меня, не то вы порвёте моё платье! А ведь это китайский шёлк. И душа ваша принадлежит не мне, а Создателю. Или вас плохо учил гувернёр? Или, простите, в приходской школе? И вообще, забудьте, что вы сейчас мне говорили. А если нет, то привыкайте к роли шута!

С этими словами девушка вырвалась, и исчезла в чреве взявшейся неизвестно откуда кареты без гербов, и Антуан понял, что окончательно потерял голову. Вместе со шляпой.

Продолжение следует...

Дмитрий Седов
Москва (Россия)

Дополнительные материалы: