Raphael cada día
Музыкальная среда с Нелли Рузметовой
Рафаэль и "Печальная баллада для трубы"
Наши любимые фильмы и книги приходят к нам иногда извилистыми путями. Наверное, я никогда не посмотрела бы «Печальную балладу для трубы», если бы не Рафаэль. В 2010 году когда появилась эта картина, я была душой и телом погружена в мой второй рафаэлистский этап, когда после долгого забвения в 40 лет Рафаэль снова вошел в мою жизнь именно с песней «Balada triste de trompeta».
Эта песня в исполнении Рафаэля изменила ни много ни мало мое восприятие музыки в целом. Никогда раньше я не могла себе представить что можно так петь. Но это моя личная история, гораздо более важным для истории вообще и для мирового кинематографа в частности оказалось воздействие этой песни на Алекса де ла Иглесиа – он признавался в интервью, что толчком к созданию фильма явилась именно эта песня в исполнении Рафаэля.
Это признание меня заинтриговало, я посмотрела картину и с тех пор в моем списке великих режиссеров прочно обосновался Алекс де ля Иглесиа. Он может нравиться или не нравиться, но с ним никогда не скучно и, главное, он заставляет думать и делает это в безупречном стиле великих мастеров Возрождения, то есть цепляет тебя навсегда.
Это мой второй подход к «Печальной балладе», я уже писала о ней несколько лет назад, но как настоящие произведения искусства, фильм живет своей жизнью и продолжает открываться с новых сторон. За это время произошло много событий в мире, в том числе перезахоронение Франко. Казалось бы, какая разница, где будут лежать его останки, ведь мертвым все равно, рассуждают некоторые люди. Но видимо пепел погибших в гражданской войне стучит в сердца испанцев - им важно было совершить этот знаковый шаг и сделать вывод из уроков своей истории. Им для этого потребовалось почти 45 лет. И мне думается, в переосмыслении этих уроков немалую роль сыграла «Печальная баллада для трубы» Алекса де ла Иглесиа.
Это был небольшой исторический экскурс, пора вернуться к фильму.
Если попробовать всмотреться в историю человечества, проникая взглядом сквозь толщу тысячелетий, всегда видишь, что мир как бы разделен на две части: злые и добрые, господа и рабы, белые и негры, христиане и еретики (отсюда крестовые походы, аутодафе и прочие ужасы, слава Богу давно канувшие в лету) или же, наоборот – мусульмане и остальные неверные (вот вам и газават)... Список можно продолжать бесконечно. А началось, если вдуматься, все с Бога, который создал мужчину и женщину. Мир изначально двойственен – если есть добро, то значит где-то существует и зло. Наличие умного предполагает существование глупого, один радуется, другой грустит. Франкисту противостоит республиканец. Так исподволь подходим к Испании, в которой происходит действие фильма.
Печальная баллада для трубы / Balada triste de trompeta. 2010
Свой личный приговор Франко режиссер выносит на первых же кадрах, еще когда идут субтитры и это самые потрясающие субтитры в истории кино, вмещающие в две минуты всю трагедию Испании, это «Триумф смерти» и «Путь на Голгофу» Брейгеля, разнесенные и разбитые на кадры. Де ла Иглесиа не надо ничего говорить, его кинематографический язык так выразителен, что мысль его прозрачна как кристалл и остра как лезвие бритвы.
Весь мир – театр, сказал один классик. В представлении же Иглесиа мир – это цирк, в котором абсурд и жестокость великолепно уживаются с красотой и праздником. «Да здравствует цирк!», восклицает один артист перед расстрелом. В нем есть место также для любви. Вообще «Печальная баллада» это фильм о любви, а не, как кажется кому-то, хоррор с кровью и насилием. Это один из самых потрясающих и пронзительных фильмов о любви, которые я когда либо видела, по нежности сравнимый разве что с классикой Феллини.
Любовь может пронзить тебя неожиданно, например в тот самый момент, когда слониха оглушает тебя ударом хобота по голове. Ты падаешь на землю, все плывет у тебя перед глазами и в сверкающем мареве с небес к тебе спускается прекрасная гимнастка. И хотя Наталья не может оставить садиста-клоуна, с которым она живет и уйти к Хавьеру, доброму клоуну, как же чудесны эти моменты, когда они гуляют по парку и он прыгает и веселится как ребенок и даже страшилища из аттракциона ужасов не пугают их и кажутся им милыми улыбающимися зверушками.
Иглесиа как и Феллини в «Дороге» не может разгадать тайну любви, он может только следовать за героями по ее извилистым лабиринтам и фиксировать злоключения влюбленных. Почему Наталья способна получать удовольствие от садистских наклонностей своего любовника? У персонажа Рафаэля в картине немного реплик и одна из них касается главной героини. Он говорит, что она шлюха и советует Хавьеру оставить ее. Иглесиа же не так прямолинеен, он понимает, что в любви не все так просто. В одном интервью Иглесиа попросили охарактеризовать героиню и режиссер сказал, что Наталья настоящая женщина и как у любой женщины в ее поступках отсутствует логика. Но именно эту непредсказуемость мы и любим в женщине, добавил он с улыбкой. Сама Наталья признается, что она боится Серхио, но «когда страшно, еще приятнее», - говорит она. Связь насильника и жертвы проходит где-то очень близко к линии, разделяющей ненависть и любовь.
На философии мира как цирка базируется весь фильм. На выходе цирк смотрится как праздник, но его законы, как и законы жизни, жестоки. Цирк зиждется на насилии, угнетении, унижении, дрессировке и пестовании худшего в жертве – бездумного послушания, основанного на автоматизме. Есть одна фраза из солдатского фольклора, которая мне кажется очень верной – «Кто в армии служил, тот в цирке не смеется». Самые несчастные в цирке животные, но и грустному клоуну не позавидуешь. Мы живем в благословеннейшем из миров, где веселый клоун усердно лупит грустного по голове, учиняет ему разные пакости на грани садизма и публика радостно смеется и аплодирует. У грустного клоуна Хавьера все постоянно спрашивают: «А дети над тобой смеются? Надо, чтобы смеялись». Дети здесь как мерило, их смех легитимизирует жестокость циркового представления. Дети смеются, значит, все в порядке, мы всё делаем правильно, думают взрослые. Только когда взрослые и дети поймут, что неправильно восхищаться доминированием одного над другим, тогда мир может ожидать лучшая судьба.
Тема насилия и жертвы проходит через весь фильм, на ней построен весь сюжет. Почему насилие и зло так привлекательны, почему жертва уступает насильнику и не борется с ним? Как вообще противостоять насилию и злу? Почему народ, целая страна, терпела 44 года фашистской диктатуры? Все эти вопросы волнуют режиссера и я думаю, у него есть ответы. Но прелесть фильмов Иглесиа в том, что режиссер не назидателен, он не дает готовых рецептов, зритель должен догадаться сам, он должен включить свой мыслительный аппарат и искать выход самостоятельно, а режиссер лишь слегка помогает ему, расставляя кое-где маячки. Задача зрителя увидеть и понять эти подсказки. У Иглесиа не бывает случайных кадров и проходных реплик. Все значимо и все несёт свой смысл. «Выход у подножия креста», кричит один из героев, и крест в понимании режиссера здесь символ примирения и прощения и отрицания мести, которую так пропагандирует отец Хавьера. Насилию же можно и нужно противостоять, только так можно его победить и яркий пример этому отец семейства, который вытаскивает своего ребенка из рук злодея. Само это многодетное семейство является антиподом биполярного, черно-белого мира: куча детей, один из которых хочет мороженого, другой, того, третий сего и мудрый папаша с олимпийским спокойствием разруливающий все проблемы, чем не пример идеального многополярного мироустройства?
Иглесиа – величайший гуманист нашего времени. В фильме за маской клоуна кроется трагедия человека, который, даже будучи плохим или униженным и оскорбленным, хочет, чтобы его любили. Когда же чаша терпения грустного клоуна переполняется, тогда появляется Джокер, как вестник апокалипсиса, он берет в руки меч и его бутафорски стилизованный удлиненный ботинок шагает уже по лужам крови.
Грустный клоун Хавьер это и есть Джокер: он взбунтовался и пошел крушить все вокруг. Его сумасшествие это форма сопротивления окружающей жестокости.
«Печальная баллада для трубы» получила приз Венецианского кинофестиваля за лучшую режиссуру и приз за лучший сценарий. Гуманистический и антифашистский сигнал «Баллады» был прекрасно считан в Европе и в мире.
В заключение несколько слов о Рафаэле в этом фильме. Для режиссера Рафаэль – это нравственный камертон той эпохи. «Кто это Рафаэль?», - спрашивает Хавьер и ему отвечают: «Это великий певец и хороший человек». Оставаться хорошим человеком и быть верным своему призванию – это тоже форма противостояния и борьбы, по Алексу де ла Иглесиа.
Нелли Рузметова
Елабуга (Россия)
Дополнительные материалы:
Музыкальная среда с Нелли Рузметовой
Понедельник с Нелли Рузметовой
Комментарии
Печальная баллада для трубы
Татьяна, как здорово вы заметили, что Рафаэль использует здесь свой голос как музыкальный инструмент, в данном случае - трубу. Его голос и труба плачут в унисон и это потрясающе. Что касается фильма, то это испанское блюдо, приготовленное баском, а это не для слабонервных! В любом случае удачи!
Рафаэль и" Печальная баллада для трубы"
Песню "Печальная баллада для трубы" в исполнении Рафаэля я впервые услышала только год назад. Только год назад я пришла к Рафаэлю через много лет во второй раз - так легли карты судьбы... И...захлебнулась от чувств, уж слишком мелодия соответствовала моему состоянию души тогда. Такого накала чувств никогда не доводилось мне слышать, стон раненого, безнадежного сердца! Где звучит труба, где голос - не различить! Ну и силища же голоса у Рафаэля! Мы слышим нежную жалобу и вдруг резкий вопль трубы... или голоса? Нет, не различить. Этот контраст потрясает, перерождает тебя и даже собственное горе в это мгновение не таким горьким. Говорят, на концертах Рафаэль перепевал не одну, две и даже три трубы!... Возможно ли, чтобы человеческий голос был способен на такой взлет?... Ф.Г.Лорка не раз повторял, что нет ничего красивее человеческого голоса, он не сравним ни с каким музыкальным инструментом. Что же касаемо фильма Алекса де ла Иглесиаса "Баллада о трубе" то я слышала о нем и собиралась посмотреть, но меня отпугнул разброс мнений от восторга и открытия до полного отрицания и неприятия. Ныне же после прекрасного рассказа Нелли, что называется, вложивший частицу своей души в подробнейший анализ этой истории, я непременно посмотрю фильм. Сердечное спасибо!