Raphael cada día

Когда Сергей вошёл в кабинет директора фабрики и поздоровался со всеми, там уже за длинным столом сидело всё руководство. Кабинет был достаточно большим и широким, с такими же большими и светлыми окнами с занавесками. В данный момент они были слегка задёрнуты, чтобы яркий солнечный свет не отвлекал от насущных дел. Сидящие за столом с интересом поглядывали на молодого технолога.

Он прошёл к свободному стулу почти в самом начале стола и оказался между главным инженером и главным бухгалтером. Директор молча оглядел всех присутствующих и, встав из-за стола, произнёс:

- Мы сегодня здесь собрались, чтобы рассмотреть и оценить эскизы новых изделий для выпуска на нашей фабрике, это работы нашего нового, молодого и, на мой взгляд, очень способного модельера-конструктора Сергея Петровича Николаева. Он у нас работает уже месяц, за это время познакомился со всем производством, и я его просил подготовить небольшой доклад о том, как он видит в дальнейшем работу на нашей фабрике, а также показать всем свои новые разработки из трикотажа. Так что прошу любить и жаловать. Да, кто не в курсе, то Сергей Петрович прежде, чем поступить и окончить институт, успел отслужить в советской армии, так что уже успел набраться кое-какого жизненного опыта…

- Красавчик. – раздался из угла комнаты тихий женский голос и умолк.

Сергей повернулся на голос и увидел молодую девушку лет двадцати трёх или четырёх, это была бригадир трикотажного цеха Светлана Половинкина, одетая в скромный синий производственный халат, из-под которого выглядывала белая кофточка. Её серые глаза и каштановые волосы почему-то не произвели на него никакого впечатления. «Серая мышка», хотя и симпатичная на мордашку. Вот такие бригадирами и становятся, подумал он и отвёл глаза в сторону. Бригадир. Бывает.

В это время директор фабрики обратился к нему и вывел из состояния задумчивости: 

- Начинайте, Сергей Петрович. И после этих слов директор фабрики сел в своё директорское кресло и приготовился со всем вниманием слушать нового сотрудника. Он смотрел на него и где-то в душе понимал, что вот такие молодые красавцы в будущем и должны сменить его на его посту. Всё правильно, времена меняются, дети вырастают и заменяют собой родителей. Если разобраться, то я ему здесь тоже практически родитель. Или, как сейчас принято говорить, – наставник. Видимо, так и должно быть. Научить своего приемника всему, что знаешь сам, а потом тихо уйти на покой. Приемника? Ну это ещё, если честно, рановато. Пусть себя покажет, пусть поборется за своё место под солнцем. А мы посмотрим. Время есть. Так что вперёд, парень, главное не пасовать! И он пригласил рукой Сергея начинать.

Сергей ещё никак не мог привыкнуть к тому, что на работе его все сразу стали называть по имени и отчеству. С одной стороны, ему это льстило, зато с другой накладывало очень серьёзные обязательства – его здесь воспринимали как взрослого мужчину, хотя он себя таковым пока не считал. Да, он взрослый парень, не женат, это верно, а тут как раз практически сплошной женский коллектив, и девчонки, когда он проходил по цехам, постоянно заглядывались на него, молодого, холостого и красивого парня. Вот и бригадир туда же, а он пока хотел сосредоточится только на работе, быстрее войти в курс дела и привнести по возможности как можно больше нового и полезного. Он отметил про себя некоторую однообразность всей продукции и уже говорил на эту тему с директором. И как ни странно, директор пошёл ему навстречу и дал месяц на подготовку конкретного предложения.

Сергей не только сам готовил новые эскизы, но и не вылезал из библиотек, просматривал десятки специализированных журналов, которые теперь выпускались в стране, и даже те, которые стали поступать из-за рубежа. Он вспомнил свой первый разговор с директором фабрики, когда тот сам провел его по всем цехам, познакомил с производством, и Сергей увидел все образцы выпускаемой продукции. Что-то ему тогда понравилось, а что-то категорически нет, и он открыто об этом сказал Фёдору Петровичу. Тот его внимательно выслушал, но пока он его слушал, Сергею казалось, что после того, как он закончит свою речь, директор ему тут же укажет на дверь и на этом вся его трудовая деятельность на трикотажной фабрике закончится, так и не начавшись. Но к его удивлению, Федор Петрович оказался нормальным мужиком и, выслушав все претензии молодого человека, негромко сказал:

- Ну что ж, глупо было бы ругать вас, молодой человек, и обвинять Вас в незнании производства и той номенклатуры тканей, что мы получаем от промышленности для своих изделий. Проблем у нас хватает, не без этого. К моему сожалению, я не всё могу успеть охватить, и поэтому не всегда успеваю за всеми новинками. Да и сама форма производства, я тут с вами согласен полностью, должна претерпеть какие-то изменения. Какие, я пока не знаю. Но ваш подход мне импонирует. Поэтому давайте сразу так договоримся: я вам даю месяц на то, чтобы Вы подготовили мне и всему нашему руководству... ну, скажем так, не доклад, а предложения по улучшению нашего ассортимента производства трикотажных изделий. Не обязательно каждый день здесь появляться, чтобы отчитываться о проделанной работе, это я отдаю на ваше усмотрение. А вот через месяц я прошу представить как можно больше новых разработок, эскизов, чтобы мы могли что-то из этого отобрать для реального воплощения. Будут интересные предложения - с министерством я договорюсь.

Если честно, Сергей не ожидал такого разговора. И это его воодушевило на подвиг: он не вылезал из библиотек, знакомясь с последними тенденциями в мире в сфере трикотажного производства. И вот сейчас ему предстояло снова держать экзамен, но не перед преподавателями, а перед профессионалами на производстве. Все сверлили его своими пронзительными взглядами, словно говоря:

- Ну давай, парень, покажи, что ты из себя представляешь, на что способен, а то, может, зря мы тут собрались?

Подавив лёгкое волнение внутри себя, он незаметно выдохнул и постарался успокоиться: от этого мига теперь зависела вся его жизнь и карьера. Он посмотрел на чёрную кожаную папку, которая сейчас лежала перед ним, но открывать её пока было рано, и поэтому он начал издалека.

-  Товарищи, в течении целого месяца я изучал работу нашей фабрики, мне как инженеру и модельеру-технологу было интересно всё, что называется, пощупать своими руками. Я увидел и изучил всю номенклатуру изделий, все ткани, которые мы получаем, и вот после всего этого у меня родилось такое предложение: надо осуществить структурную перестройку всей экономики фабрики, ввести в действие чудодейственный метод инженера Ковалева. Да–да, не удивляйтесь, я имею ввиду не железо, а наши ткани. Я это изучал ещё в институте, а теперь хочу применить это на практике. Это научная организация труда. Будет меньше оставаться неизрасходованного материала, который раньше шёл на тряпки, и мы выполняли даже план по отходам материала, но сейчас ситуация в корне другая, и страна стала больше уделять этому внимания: короче, кроме простого выполнения плана это будет стахановское движение на трикотажной фабрике. Надо просто из этого метода отобрать новые, лучшие приёмы работы. Программировать узоры любой сложности, что называется, от снежинок до оленей, или классическую английскую клетку.

- А зачем нам какая-то английская клетка? – раздался женский голос из самого конца стола. Сергей поднял голову и посмотрел, кто это высказал такую мысль.

- А чем вам не нравится английская клетка, Марья Петровна? Или вам любое иностранное упоминание, что нож по горлу, мешает жить? – и Сергей отложил в сторону папку с эскизами и посмотрел ей в глаза. Старый технолог промолчала, посмотрела на Сергея недобрым взглядом и продолжила, почему-то смотря на директора, словно ища у него поддержки своим словам.

- А почему мы должны всегда оглядываться то на англичан, то на американцев, Сергей Петрович? У нас что, своего уже ничего нет?

- А причём тут это? Я как раз за то, чтобы всё своё, новое делать, а, как Вы выражаетесь, "какая-то английская клетка" принята во всём мире, и ничего плохого я в этом не вижу. Они её придумали, и весь мир этим достижением пользуется. Надо всегда брать в производство самое лучшее, что есть в мире, а не ограничивать себя какими-то догмами, Марья Петровна. У нас с Вами, как я вижу, одно отчество, а вот взгляд на производство разный. Времена военного коммунизма давно прошли. Мы живём в другое время и должны помнить, что наши люди должны красиво одеваться. Откройте журналы мод и посмотрите, если Вы мне не доверяете. Её весь мир использует. Это, во-первых, красиво!

- А во-вторых? – она словно специально пыталась его подколоть, но не тут-то было: Сергей был как никогда готов к такому повороту событий и надавил, как говорят, на больное место любого производственника, лишь для своего самоутверждения посмотрел на директора фабрики и почему-то хмыкнул, машинально подумав: одна Петровна и два Петровича в одном кабинете – это не перебор? Однако Фёдор Петрович лишь благожелательно кивнул ему головой, словно догадался, о чём Сергей подумал, и, чуть не засмеявшись в ответ, опустил голову вниз и искоса посмотрел на Марию Петровну, та была очень возбуждена, явно не ожидая такого напора от молодого, без году неделя модельера-технолога. А Сергей, довольный этим, продолжил: 

- А во-вторых, уважаемая Мария Петровна, - он специально сделал ударение на её имени и отчестве, - не надо забывать последнее постановление ЦК партии, в котором ясно говорится о том, что в социальной политике надо прежде всего опираться на специалистов-технократов, так сказать, «новый рабочий» класс, и осуществлять постепенную модернизацию всего общества, а это прежде всего говорит о том, что советский человек должен быть красивым не только духовно, но и одеваться он должен в красивые вещи, и эти вещи должны делать мы с вами, а не кто-то чужой. И пусть она называется по имени тех, кто её изобрёл, но если «английская клетка» - это красиво, то мы должны это использовать. Кроме этого, сейчас входят в моду новые трикотажные рубашки, из хлопчатобумажного полотна, со стоячим отложным воротником и застёжкой на две или три пуговицы и с тоненькими резинками на манжетах рукавов, получившие в мире своё название по виду конного спорта, хотя их впервые стали надевать не наездники, а теннисисты во Франции ещё в 1933 году.

Они стали чем-то вроде символа принадлежности к этому высокому виду спорта. Да, я говорю о рубашках-поло. Мы все их впервые увидели на Московском Фестивале молодежи и студентов, и всем они понравились. В принципе, мной за основу была взята так называемая курточка-«бобочка» на молнии, очень популярная в народе. Она такая же коротенькая, приталенная, как и рубашка-поло. И я подумал, почему бы и нет? Это же очень красиво. Но вот не понятно, почему на нашей фабрике никому не пришло в голову начать их выпуск для наших граждан? Это что, очень сложное производство? Материал - бельевой, бумажный или шерстяной тонкий трикотаж. Можно использовать разную окраску, а не только серую или чёрную…

- Вы знаете наш план, и какого цвета ткани мы получаем, - влезла со своим замечанием Марья Петровна.

- И что теперь? Так и будем смотреть только на то, что нам дают, а сами мы не можем заказать ткани тех расцветок, что нам необходимы для выполнения не только, как Вы говорите, плана, но и создания красивых изделий? В конце концов, даже из чёрного трикотажа можно сделать не простую гладкую рубашку или свитер с кардиганом, а именно красивое изделие, надо только подумать, как перестроить наше производство, чтобы оно отвечало нашим задачам. Я же говорю, те же снежинки или олени сделают из серого или чёрного трикотажа очень модное изделие, которое будет вмиг улетать с прилавков магазинов, а не висеть там месяцами, что я сейчас наблюдаю.

И вот тут он открыл свою кожаную папку и достал оттуда листы с рисунками и эскизами новых изделий и, взяв их в руки, вышел из-за стола и стал раскладывать на столе перед всеми сидящими, чтобы они смогли внимательно рассмотреть и оценить их.

- Я прошу вас обмениваться эскизами, чтобы все смогли увидеть не по одному рисунку. Мне интересно услышать ваше мнение. Я тут специально прошёл по всем магазинам города и был, простите, обескуражен таким однообразием выпускаемой продукции. И не только нашей фабрики. А потом мы удивляемся, почему нашу продукцию плохо покупают. А кому дома нужны десять одинаковых свитеров или кардиганов, или уж тем более одинаковых для всей семьи зимних лыжных шапочек, а, Марья Петровна? А трикотажные кофточки все на один манер? Или Ввам всё равно, в чём ходить по улице или дома? Вы вот сидите тут за столом в симпатичной трикотажной кофточке яркой вишнёвой расцветочки, как я погляжу, но явно не нашей фабрики она. Я так думаю, что это кофточка у Вас из ГДР или Чехословакии, не так ли?

- Наша у меня уже есть, и не одна.

- Это отрадно, что не одна, но не думаю, что они все одного цвета. Наши девушки и женщины, да и мужчины тоже хотят надеть не просто кофточку, кардиган или свитер, а красивый свитер, красивую кофточку и красивый кардиган. И если вам нравятся мои эскизы, мои идеи, мои модели, то буду только рад, если они как можно быстрее пойдут в производство. Надо ввести новый метод проектирования тканей и трикотажных полотен по заданным свойствам, таким, как прочность закрепления нити. В части раздвигаемости и водопроницаемости надо выявить гигиенические свойства, по которым можно прогнозировать обрывность нитей на текстильных машинах и предложить новый метод её расчёта.  Создать собственные эскизы на основе трикотажных полотен, с учётом эстетических, стилистических, физико-механических, технологических, экономических параметров. Вот это я сейчас и считаю самым главным ответом на призыв партии улучшить качество нашей продукции.

- Ну, что касается качества нашей продукции, я ничего против не имею. Она очень качественная и надежная в носке, - высказал своё видение данной ситуации главный инженер Бортников.

- Само качество продукции у меня нарекания не вызывает, а вот однообразие моделей и цветов тканей - вызывает. Да и сами модели, как я вижу, давно не обновлялись. Поэтому я и предлагаю целый набор: и трикотажные рубашки, и новые свитера, и шапочки, и к ним новые шарфы в цвет. Чтобы человек мог собрать из этого целый комплект. Думаю, что и кардиганы и рубашки-поло вам понравятся. А в качестве отличительной черты наших изделий я предлагаю вышивать на рубашках-поло определённые символы, я там показал – это могут быть и скрещенные теннисные ракетки, и хоккейные клюшки и даже футбольный мяч. При желании машины можно отладить так, что они смогут выполнять изготовление, к примеру, фигуры человека или животного. Представьте эмблему в виде нашего футболиста подольского «Торпедо» с мячом или просто саму эмблему футбольного клуба в виде буквы «Т». Можно выпускать и гладкие одноцветные и очень популярные сейчас изделия в полоску – это оригинальный вариант исполнения поло как для спортивных мероприятий, так и для вечерних прогулок после работы. В зависимости от уровня строгости, в некоторых случаях полоска станет актуальна и для работы. Кстати, сейчас в народе очень популярна «Песня каменотеса» в исполнении Жака Дуваляна, и я вот что подумал: почему бы нам не выпустить такие рубашки с эмблемой из скрещенных каменотёсных молотков, как на нашем гербе города. Ведь Подольск славен именно тем, что здесь всегда добывали белый камень, из которого строилась вся древняя Москва. Разве это не прославление нашего города? Мы должны этим гордиться, - и он оглядел всех присутствующих.

Как ни странно, но все внимательно рассматривали его рисунки и эскизы. Потом он достал из папки новый эскиз и поднял его на уровень груди. Это был красивый черный свитер с оленями и снежинками, созданный по норвежским мотивам. - Скажем те же свитера с оленями или снежинками, со сложными узорами, сделает наши изделия конкурентоспособными среди других изделий Союза. И раз нам поставляют из других стран свои изделия, к примеру, тот же Китай, то почему мы не можем поставлять на экспорт свою продукцию?

- Ну, ты парень и хватанул, на экспорт, ну надо же, - это главный механик фабрики подал свой голос. - Тут бы своих одеть, а то сразу на экспорт. Кто нам даст?  И он посмотрел на директора фабрики, но тот пока молчал. И Сергей понял, что надо действовать. Недаром говорят, что победителей не судят. А он себя сейчас здесь ощущал победителем. Хотя, может быть, и рано, но начало, как ему казалось, было положено. Главное, что директор его не останавливал, а это могло означать только одно – его инициативы понравились. Значит, он всё делает правильно, и нельзя останавливаться на достигнутом.

- Будем работать, главное, чтобы только палки в колёса не вставляли, и тогда всё получится, - и он посмотрел на директора, который ему еле заметно подмигнул, и в этом Сергей увидел главное – в него поверили, и от этого у него словно крылья выросли за спиной, но не прошло и нескольких секунд, как их тут же обломали, и он оказался снова на грешной земле: это снова высказала своё мнение Мария Петровна:

- Это конечно всё очень красиво, спорить не буду, и цвета красивые и модели, тут и в полоску, и в клеточку, и с эмблемами, вот даже свитер очень забавный… ничего не скажу, мне он понравился даже, вот только есть одно «но».

- Какое? – переспросил Сергей и чуть напрягся, слушая Марью Петровну.

- Только вот где мы возьмём для всего этого такие швейные машины? Тут не просто прямая строчка, тут зигзаг нужен, и не только он, я уж не говорю про вышивание эмблем на каждой рубашке. Это сколько времени будет уходить на это? И кто их будет вышивать, Сергей Петрович, Вы сами? – и она усмехнулась.

- Не так страшен чёрт, как его малюют. У нас под боком свой завод по выпуску швейных машин, так что не думаю, что там нет ничего подобного. Вы когда там были в последний раз? – теперь Сергей пошёл в атаку.

- Я там вообще никогда не была. Мне это просто не нужно. У нас есть швейные машины, и мы на них работаем и выполняем план, - и она как-то укоризненно посмотрела на Сергея и покачала головой.

- Я так и думал. Жаль. А я вот сходил и всё узнал. И у них есть как раз то, что нам надо.

- А кто нам деньги выделит, кто фонды даст на такое переоборудование?

- Ну, скажем так: для начала нам много не надо. Сначала освоим новое производство, а потом уже и дальше будем думать. Сделаем один цех, нам пока хватит, чтобы продавать свою продукцию в городе. Добьёмся высокого качества, можно и на выставку представить, я прав, Фёдор Петрович? – и Сергей посмотрел на директора и получил подтверждение своим словам:

- Я думаю мы решим эту проблему. Итак, думаю, можно подвести кое-какие итоги, не так ли? – и он привстал из своего кресла и стал ходит вдоль стола. - Мысли интересные, предложение дельное, а что все остальные скажут? И Фёдор Петрович стал смотреть на всех сидящих с ним в одном кабинете руководителей фабрики…

«Пройти путь от наброска до готового изделия, почувствовать себя настоящим художником-модельером. Увидеть свои творения на людях и на прилавках магазинов по всей стране, и чтобы покупателям они понравились, это и есть самое главное!» - так думал Сергей Петрович Николаев, 27 лет от роду, выходя на улицу после трудового дня. Дня, о котором он мечтал тогда, когда ещё только учился в институте.  Государство выдвигало молодых и смелых.

Продолжение следует...

Александр Боярский
Иллюстрации Валерия Барыкина
Москва (Россия)

Дополнительные материалы:

Серенада солнечного лета 
(Роман в жанре импрессионизма)
Глава 1. Счастливая электричка
Глава 2. На перепутье двух дорог
Глава 3. Соседи разные бывают, а тёти свои
Глава 4. Как становятся друзьями, 
или театр начинается с бокса
Глава. 5. На теплоходе музыка играет
Глава 6. Репетиция оперетты в театральной студии
Глава 7. Девушка спешит на свидание
Глава 8. У римского фонтана
Глава 9. Таинственные гроты для любви

Наш друг Александр Боярский

Мистер Джаз или некоторые любят погорячее

Жаркое лето любви

Рафаэль в "Моем городе детства" с А. Боярским

Премия Александру Боярскому от Союза писателей России