Raphael cada día
Субботний вечер с Александром Боярским
Глава 18. Мы танцевали рок-н-ролл
Однажды на репетицию театрального коллектива Лешка принёс магнитофонную катушку из тех, что только недавно стали появляться у ребят: кое-кто покупал магнитофон, хотя это было далеко не дешёвое удовольствие, да и сами магнитофоны были большими, стационарными и весили почти тридцать килограмм, так что таскать их из дома куда-то на вечеринку было очень проблематично.
А здесь, в студии, появился совсем новый магнитофон «Мелодия» с отличным звуком, очень красивый, кто-то из ребят даже обмолвился, что якобы этот магнитофон был скопирован с известного немецкого «Грюндига», но как ни странно, Лёшку это совсем не интересовало. Зато его интересовала новая музыка, которая стала появляться у ребят, весёлая, часто на английском языке, и под неё можно было здорово потанцевать. Особенно рок-н-ролл.
Словечко это только недавно появилось в обиходе молодёжи, и многие по инерции стеснялись его произносить, а говорили, что это буги-вуги. Даже в парке на танцах её стал играть джазовый коллектив Кости Моисеева, и Алексею особенно нравилось, как Константин играл на саксофоне, это его так заводило, что ноги сами пускались в пляс, выкидывая такие кренделя, что он сам на себя порой удивлялся: неужели это он так танцевал? И ведь учиться было негде, никто не преподавал этот танец ни в одном танцевальном коллективе, и однажды, услышав эту интересную музыку, просто ей заболел и сразу пытался на гитаре подобрать аккорды и играть, и что-то петь, мурлыкая себе под нос что-то непонятное на какой-то жуткой смеси английского, что называется, с нижегородским.
Он, конечно, понимал, что надо либо учить английский, либо писать тексты на русском, чтобы уж петь нормально, но, по своей натуре, ему некогда было этим заниматься, ибо в театральном коллективе его и так все воспринимали с его «пением» вполне адекватно, и никто больших претензий не предъявлял к его ужасному знанию английского языка, на котором он пытался петь.
Вот и сегодня, принеся катушку, он подошел в перерыве к магнитофону и, пока не было руководителя коллектива (а тот куда–то вышел), достал её из картонной коробки, отмотал в руках длинный конец, поставил её на подающую бобышку и намотал длинный конец на вторую, приёмную бобину и, приготовив магнитофон к воспроизведению, оглянулся и увидел, что уже к нему стали подтягиваться парни и девушки и с любопытством смотреть и ждать, что он там собирается заводить.
- Ну, и что ты там интересного, Лёшенька, сегодня притащил? Чем нас удивлять будешь? – вымолвила симпатичная хохотушка Верочка двадцати неполных лет, тонкая и стройная,которая даже в туфлях на каблуках была всё равно ниже Лёши почти на целую голову. Парни и девушки уже окружили Алексея и ждали его монолога.
- Колись, братан, не тяни резину! – стал подгонять его Павел Ветров, любитель острых ощущений и красивых девушек, хоть и был чуть выше среднего роста, и своими кошачьими зелёными глазами прямо сверлил Лёшку насквозь и лишь добавил снова:
- Не тяни!
- Тянуть не буду. – Он выдохнул, и начал: - Мне тут новые песни дали послушать. Целая катушка. Поёт Элвис Пресли. Музыка обалденно заводная. Так что, пока Владимира Петровича нет, давайте потанцуем немного.
- Элвис Пресли, говоришь? Где-то я уже слышал про него, - добавил Сашка и стал внимательно смотреть другу в глаза, пытаясь понять, почему тот ему ничего не сказал.
И, словно поняв укор друга, ответил: - Мне её самому только принесли и дали на пару дней послушать.
- Ну ладно, заводи, чего ждать, - добавил Сашка в ожидании весёлой музыки.
Алексей включил магнитофон, закрутилась магнитная лента, и вдруг зазвучали первые аккорды очень задорной песни. Резкие гитарные рифы, смешанные с сильными долями ударника, сразу пробирали до самых костей таким необычным звуком, что захотелось сразу танцевать. Это как-то сразу все почувствовали и стали тут же себе помогать руками, а ноги сами стали искать какие-то движения, тем более, что на танцах в парке уже играли что-то подобное. Конечно, никто не знал, как называлась эта песня, зато на коробке красовалась чёрно-белая фотография симпатичного, немного смазливого красавца, с коком на голове, с указанием имени и фамилии певца. Звучало очень красиво – Элвис Пресли.
Кто-то из знакомых Алексея не только доставал такие записи, но ещё и умудрялся перефотографировать обложку пластинки, которые в магазине не продавались и на которой красовалась отличная фотография исполнителя. Наши пластинки так практически не оформляли, и отечественные производители грампластинок лишь совсем недавно стали делать что-то похожее. Хотя у наших часто прямо на «яблоке», как стали называть этикетки на пластинках, печатались не только эмблемы заводов грампластинок и название песен, но и фотографии исполнителей. Девчонки уже с интересом рассматривали фотографию Элвиса Пресли и, положив пустую коробку рядом с магнитофоном, стали танцевать.
Лешка, услышав такую заводную песню, подхватил с рояля свою гитару и, как заправский музыкант, стал не только подражать музыке, но и пытаться петь вместе с Элвисом Пресли, и, хотя он никогда не видел, как тот выступает на сцене и танцует и поёт, он словно прочувствовал его полностью и стал изображать что-то подобное, играть на гитаре, раскачиваться из стороны в сторону, в общем, сам не зная того, стал похож на заграничного певца. Его словно прорвало, он стал бегать по репетиционному залу с гитарой, петь и танцевать. Парни и девчонки старались повторять его движения вслед за ним. А если бы он знал, как ещё и называется эта песня... но для него в данный момент это было совсем не главное. Он перетянул внимание на себя, а ребята и девчонки стали танцевать вместе с ним.
Это была уже известная в Америке песня «Jailhouse Rock» из одноимённого фильма, и Лёша стал ловить под музыку движения, двигать ногами и изображать пение под Пресли, открывая рот и произнося какие-то звуки, отдалённо напоминающие текст песни. Его это уже так затянуло, что он сам не заметил, как подбежал к шведской стенке, которая была в этом зале, где репетировал театральный коллектив, и вскочил на неё и тут же сделал кульбит с гитарой в руке, да так, что все ребята просто обалдели и стали невольно ему подтанцовывать.
Музыка гремела на весь зал, и парни с девчонками словно вошли в какой-то танцевальный раж, крутились и вертелись, а кто-то быстро составил танцевальную пару и стал подбрасывать свою подругу вверх, как иногда это кто-то делал на танцах в парке. Зрелище было потрясающее, словно здесь проходила репетиция не очередного отрывка из оперетты, а выступление самого настоящего зарубежного коллектива. Крутились девчонки, развевались платья. Пара девчонок запрыгнула на стоящий у стены большой стол, за которым они все часто сидели и разбирали отрывки из пьес, и стала на нём танцевать. Эта музыка вызывала столько задора, что они сами не заметили, как оказались полностью поглощены ей. Это хорошо, что лежавшие до этого на столе труба и саксофон уже были взяты в руки кем-то из ребят, и те стали изображать с ними музыкантов, пританцовывая и выделывая подчас какие-то кренделя вокруг Лёшки.
- Какая чумовая песня, - только и смог крикнуть танцевавший Пашка Ветров, как его вопль подхватили все девушки коллектива, и вдруг все в едином порыве взмахнули руками и вместе выкрикнули: - Йес! И это надо было видеть!
Они были в таком танцевальном азарте, что даже не заметили, как открылась входная дверь в зал и на пороге появился руководитель театрального коллектива Владимир Петрович Заносов, человек, на первый взгляд, совсем неопределённого возраста, хотя ему было уже пятьдесят лет, но выглядел он очень даже ядрёно, в общем, даже был колоритен, строг и подтянут и с густой шевелюрой на голове, острыми глазами карего цвета и классическим носом с маленькой горбинкой.
Войдя в репетиционный зал, он, ещё открывая дверь, услышал забористую и явно модную музыку, которой стала уже увлекаться молодежь, и ему волей-неволей приходилось тоже быть в курсе событий, хотя это особо не приветствовалось, но пропаганда – дело такое своеобразное, что если ты хочешь поставить в противовес западной музыке что-то своё, то эту западную тоже надо знать и быть порой намного впереди её. К сожалению, не все это понимали так, как он.
Владимир Петрович встал в дверях и, не нарушая музыкального события, смотрел на веселый танец парней и девчат, сложив руки на груди; он о чём-то задумался, потом сделал несколько шагов вперёд, и тут его увидели парни и девушки и резко так вдруг остановились, явно испугавшись, что на них сейчас прольётся дождь сомнений в их идеологической несостоятельности, хотя музыка всё ещё продолжала звучать. А девчонки, что танцевали на столе, виновато улыбнулись и спрыгнули на пол. Лёшка тут же бросился к магнитофону и выключил его.
В зале сразу стало очень тихо, и можно было услышать тяжелые вздохи ребят после мощного танца. Все встали, как вкопанные, замерли в тех позах, в каких застал их руководитель. Получилась своеобразная и законченная композиция неизвестного хореографа, не хватало только зонтиков для девушек и тросточек для парней, и был бы прямо бродвейский мюзикл, о котором ребята знали только, что называется, понаслышке, но никто и никогда его воочию пока не видел. Что-то похожее они видели в трофейных фильмах, типа «Девушка его мечты» или «Серенада солнечной долины» с участием оркестра Гленна Миллера. И тут воцарилась мёртвая тишина. Владимир Петрович окинул всех непрощающим взглядом и произнёс, скрестив руки за спиной:
- Ну что ж, я думаю сей тюремный рок вам в камере пригодится. Будете там вместо зарядки его изображать и особенно прыгать по стенам. Лёша, вот так, замечательно! – и он выставил большой палец вперёд, подняв его вверх.
- А почему тюремный рок? – не понял Сашка и как-то странно посмотрел на Алексея. - Разве за это можно сажать?
- Раньше вполне могли. Сейчас только пожурят.
- А вам песня не понравилась, да? – влезла курносая девчонка, что танцевала на столе, которой пока давали играть не главные роли, а только эпизоды.
- Я был хуже всех... - уничижительно так, смотря в пол, произнёс Лёша и медленно стал поднимать глаза на Владимира Петровича, ожидая любой неприятности за эту экстравагантную песню и своё исполнение. «Сейчас он скажет своё веское слово, и я вылечу из коллектива, как пробка от шампанского». И он будет прав!
- Ну почему же? Очень даже понравилась, особенно, как ты Леся, танцевала на столе. Это было очень здорово, а главное, - он подчеркнул, - очень органично, - и посмотрел в глаза девушке, но та явно смутилась и от его слов, и от его колючего взгляда. Что крылось за этими словами, ребята могли только догадываться. Парни и девушки обступили своего руководителя и явно стали ждать его вердикта.
- И ты, Лёша, мне очень понравился. Молодец! Ухватил самую сущность исполнения. Прекрасно. Можно сделать замечательный пародийный номер и показать, как на наших танцах танцуют стиляги! Или я не прав?
- А почему стиляги? Сейчас и на танцах в парке так уже танцуют, - попыталась заступиться за Алексея Тоня.
- Да, и почему всё-таки Вы сказали про тюремный рок? – снова влез Сашка со своим вопросом и уставился на руководителя.
- А потому что вам его только в тюрьме танцевать! Если разрешат, конечно! – с иронией ответил Владимир Петрович и улыбнулся. – Потому что она так называется – «Тюремный рок». Ну, кто поёт, я так понял, вы уже знаете...
- Да, Элвис Пресли. Правда, у нас его пластинки пока не выпускают, - закончил фразу Павел Ветров, - но, может, выпустят ещё.
- Ну, эту-то завезли ещё во время фестиваля, два года назад, вот её и переписывают все друг у друга. В том же году он и снялся в одноимённом фильме, и, кстати, ты очень похоже танцевал, мне даже понравилось, - Владимир Петрович по-дружески похлопал Лёшу по плечу.
От такой похвалы, Лешка даже зарделся и медленно, так, поднял глаза и стал смотреть на ребят, словно ища у них поддержки, ведь ему в этот момент действительно было очень приятно услышать от своего руководителя такую похвалу: значит, он что-то может, и, тем более, по одной музыке схватить её суть и правильно станцевать, то есть, выстроить весь танец так, по крайней мере, ему казалось в данный момент. А ведь он всему учился сам, и от этого его ещё больше стала разбирать гордость за самого себя. Выходит, он не зря пришёл в театральную студию. Что-то в этом было.
И тут снова в разговор влез Сашка со своим вопросом: - А почему пародийный номер и почему стиляги? Мы что, разве на стиляг похожи? – и он раскинул руки в стороны, окидывая удивлённым взглядом всех стоящих парней и девчат. - Вроде, за стилягами с ножницами уже никто не бегает, так чего нам музыки бояться?
- Это вам бояться не надо ничего, а мне думать надо, что руководство отдела культуры мне скажет. И за такой танец по головке не погладит, да ещё и название песни - будь здоров. Нам такую тюрьму устроят, что мало не покажется!
- А что, если так и назвать сам номер, а перед выступлением объявить, что, кто так будет танцевать, тому тюрьмы не миновать! А правда, здорово получилось? - обрадовалась курносая Леся своей нехитрой шутке.
И все дружно засмеялись.
- Здорово-то, оно здорово. Надо только драматургию всего танца придумать, чтобы номер ни у кого не вызывал ненужных ассоциаций, тогда, может, что и получится, - Владимир Петрович уже стал рассуждать вслух, переводя свой прищуренный взгляд с одного на другого.
И тут снова влез Сашка, и его вопрос поверг всех в лёгкий ступор:
- А откуда Вы про кино знаете, Владимир Петрович, и что Лёша танцевал почти как Элвис Пресли? Кино-то у нас в прокате это не шло, иначе бы мы его уже давно посмотрели бы. Где же Вы его могли увидеть?
- В Белых столбах, - практически невозмутимо ответил Заносов и посмотрел на Саню. Друзья-артисты пригласили однажды на закрытый просмотр. Там я его и увидел.
- Закрытый просмотр? А что, такие бывают? – удивилась стоящая рядом девушка в платье в горошек с шестимесячной завивкой на голове.
- Бывают, - всё так же спокойно ответил Владимир Петрович. - Там много чего бывает. Там же хранятся все кинофильмы, что выпускаются в стране и поступают к нам из-за рубежа. Там много чего интересного. Но вот не всех туда пускают. Только по спецпропускам.
- А что надо сделать, чтобы такой пропуск получить и фильмы разные смотреть? – не столько удивилась, сколько заинтересовалась Тоня, смотря в глаза Владимира Петровича.
- Актрисой стать. Сняться в интересном фильме и попасть на международный кинофестиваль, а потом уже и в Госфильмофонд можно попасть разные фильмы смотреть. Кстати, во ВГИКе, если поступишь туда, Тоня, на занятиях и так много разных фильмов показывают, и смотреть их надо в обязательном порядке, изучая мировой кинематограф.
- Так это же здорово, Владимир Петрович! Теперь я точно знаю, куда буду поступать! Срочно надо номер готовить к поступлению, - закончила она и улыбнулась.
- Вот сделаете без ошибок и споёте замечательно арию и терцет из оперетты «Белая акация», и будет вам оригинальный номер для экзаменов. Только так, по-другому я не вижу, - закончил фразу Заносов и даже слегка выдохнул. Но передохнуть ему не дал высокий статный красавец с гитарой в руках:
- А что, если назовём пародийным номером, то могут и разрешить? – тут уже Алексей удивился и почесал голову.
- Правильно мыслишь Лёша, правильно! Но и то не факт, что разрешат. Но это хорошая идея. Надо будет только ещё хореографию достойную разработать, и тогда глядишь, и на Фестивале художественной самодеятельности дадут нам его показать. А что, в этом что-то есть! – и он хитровато улыбнулся, окидывая добрым взглядом парней и девчат. Вот так всегда, из самых неожиданных моментов вдруг рождаются интересные номера. Теперь главное - утвердить всё это. С музыкой, конечно, придётся помучаться, но ничего... Где наша не пропадала!
Продолжение следует...
Александр Боярский
Иллюстрации Валерия Барыкина
Москва (Россия)
Дополнительные материалы:
Серенада солнечного лета
(Роман в жанре импрессионизма)
Глава 1. Счастливая электричка
Глава 2. На перепутье двух дорог
Глава 3. Соседи разные бывают, а тёти свои
Глава 4. Как становятся друзьями,
или театр начинается с бокса
Глава. 5. На теплоходе музыка играет
Глава 6. Репетиция оперетты в театральной студии
Глава 7. Девушка спешит на свидание
Глава 8. У римского фонтана
Глава 9. Таинственные гроты для любви
Глава 10. Достойным быть не запретишь
Глава 11. Дом, в котором я живу
Глава 12. Шестнадцать тонн любви
Глава 13. Диалог у телевизора
Глава 14. Романтическая поездка в Дубровицы. Часть I
Глава 14. Романтическая поездка в Дубровицы. Часть II
Глава 15. Все королевы остались в Европе
Глава 16. Мы на «Вятке» по проспекту
Глава 17. Кака чинили мотороллер Саша и Сергей
Мистер Джаз или некоторые любят погорячее