Raphael cada día
Честный четверг с Милой Менесес
Размышления вслух наедине со всеми

Моё лечение у стоматолога Валерия растянулось на несколько лет. Он, как художник, был увлечён своей работой. Много позже подобного дантиста мне посчастливится узнать и в Ганновере. Вглядываясь в картину в золочёной раме у доктора Фельдмана, где на фоне тёмного бархата с блеском белели человеческие зубы, я вспомнила Валеру.
На стене в его кабинете висела точно такая. Для меня, плохо перенесшей последний наркоз, нуждающейся в осторожном и вежливом обращении, этот стоматолог оказался настоящей находкой. Иногда я смущалась: бойкий на язык симпатичный мужчина с особым чувством юмора очаровывал женщину любого возраста.
В этом можно было убедиться всякий раз, когда кто-то из сотрудниц больницы заходил в его кабинет. Мне же Валера задавал разные вопросы, словно присматриваясь. Пока я могла ездить к нему, меня возил Танин папа.
Весна 2001 года была тёплой. Я открыла на кухне окно и закрыла глаза. Тёплый ветерок щекотливо погладил моё лицо и без приглашения прошёл в квартиру. Солнце светило ярко так, что бросилось в глаза грязное от пыли и всё в потёках окно, Мои близкие называли меня мастером по уборке дома. Насколько я получаю удовольствие от порядка, настолько его отсутствие лишает меня покоя. Но что делать, если теперь я не в состоянии несколько раз подряд поднять руку?
— Знаешь, я целыми днями на работе, а в субботу много дел дома, — сказала Танюша, когда я попросила помыть окно хотя бы на кухне.
Моя хорошая знакомая из нашего хора сама предложила помощь в субботу, но утром позвонила, что не придёт. В такую хорошую погоду они с друзьями семьями выезжают на природу. В этот день я была дома одна. Ком подступил к горлу, когда сошлись вместе одиночество и зависть, беспомощность и отчаяние. На детском диванчике в кухне я плакала и жаловалась Богу, ныла и упрекала Его. В этих обстоятельствах из меня полезла требовательность, а это гордыня, грех. Слёзы раскаяния не горькие, они к прощению, помогают принять обстоятельства, которые не в силах изменить.
Успокоившись мыслью, что Бог пошлёт мне помощь в своё время, я занялась тем, что было мне под силу. Ведь у нас в квартире жили две взрослые кошки и четыре подросших котёнка. Двух из шести родившихся нам удалось пристроить, не получив за них прибыли.
Вскоре, ко мне зашла соседка, молодой невропатолог нашей клиники, и попросила перевести письмо американца для её подруги. Та через брачное агентство искала себе спутника жизни за границей...
1 мая для меня был обычным днём, но стал особенным в моей судьбе. В те времена по квартирам часто ходили свидетели Иеговы. Обычно я отвечала коротко и никогда не вступала в дискуссии. Но в тот момент у меня был пастор, и когда позвонили в дверь, он открыл. Узнав в двух женщинах представительниц той церкви, он пригласил их войти. Я не возражала и с интересом слушала беседу, иногда участвуя в ней. Неожиданно раздался телефонный звонок. Я нехотя пошла в коридор, посокольку он оторвал меня от интересного разговора.
— Алло! — произнесла я и ждала знакомого голоса.
— Hallo! — раздался незнакомый мужской голос на другом конце.
"Ошиблись, должно быть!" — с раздражением подумала я, а сама спросила:
— Кто вы? Кто дал вам мой номер?
Услышав мужской голос и иностранную речь, я подумала, что мужчина ошибся квартирой. Ведь это подруга моей соседки ищет себе иностранца. Лишь потом сообразила, что телефон и квартира - разные вещи.
Ко мне редко звонили чужие люди. Я совершенно растерялась, когда до меня дошло, что человек говорил на немецком языке. Он, похоже, почувствовал это, потому что перешёл на ломаный английский.
— Have you a boyfriend? — "У вас есть друг?", — спросил он, и я покраснела до корней волос.
Я настолько глубоко жила жизнью своей христианской общины, что чужое слово "бойфренд" вызвало у меня бурную реакцию. "У меня не может быть бойфренда! Только жених или муж, а вне брака близких отношений быть не может!" — оскорблённо думала я.
— Кто вы такой? Откуда у вас мой телефон! — долго и возмущённо повторяла я в трубку.
— Write me a letter. Write down my address, что по-русски означало "напишите мне письмо, запишите мой адрес". — терпеливо твердил мужской голос на корявом английском.
Тогда я не догадывалась, что он читает из разговорника.
Продолжение следует...
Мила Менесес
Ганновер (Германия)
Дополнительные материалы: