Raphael cada día
Воскресные чтения с Лилианой Черноваловой
Каждый ученик Вонапеца - в своем роде уникальная личность. Волею судьбы к нему приходили творческие, по-настоящему одержимые вокалом люди, исполненные пламенного желания стать певцами. Все они искали правды, искали лучшего. Им не нужен был суррогат, крикливо рекламируемый из каждой подворотни. Вонапец, напротив, предлагал им нечто близкое к истине.
Крысолов искусно играл на дудочке, и музыка, изливающаяся из ее тонкого горлышка, была так несказанно прекрасной и сулила такое неописуемое блаженство, что не столько крысы (которые, кстати, оказались умными и не подались на магический зов), сколько дети охотно пошли за чудесными звуками, манящими их под мутную сень у ядовитых вод омута. У каждой жертвы своя неповторимая судьба. Каждая испытала свои собственные страдания.
Но конец у всех был один, и вы уже догадались, какой: всех поглотил зеленый омут, всех засосала хлипкая черная топь. Кто-то так и остался в ней, а кто-то нашел силы выбраться и начать жить заново. Диана Оболенская, к великому ее счастью, относится именно к последним.
Так уж получилось, что именно о ней я расскажу вам на этих страницах. Я знакома с нею намного ближе, нежели с другими учениками Вонапеца, мне удалось как следует изучить период ее занятий у него, так что ее пример я посчитала самым ярким в качестве иллюстрации его педагогической деятельности.
Первое, на что обратила внимание Зоя Евстафьевна Боянова, когда узнала о намерении Дианы стать певицей, - это ее яркая внешность. Крупные прямые черты лица, сияющие голубые глаза, ослепительная улыбка и кудри, льющиеся по плечам золотистым водопадом, - все это как нельзя точно соответствовало ее представлениям о примадонне. А если добавить к этому красивый голос, богатый духовный мир и интеллект, позволяющий молниеносно усваивать любую информацию, то восторг Бояновой вышел за всякие границы.
Действительно, Диана Оболенская - личность во многом неординарная. От большинства ее сверстников, ограниченных сугубо земными заботами, интересами и нуждами, ее отличает большой духовный потенциал, реализация которого обещает быть плодотворной и дать яркие и сильные результаты, если Диана приложит к этому настойчивые и целенаправленные усилия. Ее способности, ум и врожденный профессионализм во всем, что бы она ни делала, отмечали многие педагоги, друзья и просто умные люди, так или иначе знавшие ее. Несмотря на внешнюю мягкость, скромность и уступчивость, в душе Диана обладает стойкостью, упорством и творческой энергией, которые проявляются в непременном достижении поставленных ею целей. Гармонично сочетая собственные желания с духовными законами, она с открытым сердцем, исполненным любви и радости, идет навстречу жизни и судьбе. Жизнелюбие - неотъемлемая черта характера Дианы. Друзья и знакомые считают ее необыкновенно светлым человеком.
К Вонапецу она пришла в нелегкий период жизни - на четвертом курсе училища, когда заканчивался один этап и начинался другой. В душе ее бродили разные чувства, которые надо было обуздать и направить в нужное русло, так что Вонапец как наставник и учитель появился в самый подходящий момент. Диана самоотверженно вверила ему свою судьбу, ибо еще недостаточно окрепла, чтобы идти самостоятельно. Она надеялась получить от него необходимую базу, которая могла бы стать оплотом ее будущей независимости. Он оказался единственным, кому она посчитала возможным поручить заботу о своей мечте: подходящую почву, чтобы взрастить сие семя, предоставил лишь он, а Боянова гарантировала щедрый полив. Кто здесь прав, кто виноват, кто палач, кто жертва, судить не стану. Возможно, это было необходимо Судьбе ради целей, известных лишь ей. Пути Судьбы неисповедимы, а Секира ее, которая опускается на наши головы всегда неожиданно, иногда разит наповал, а иногда дарует смерть, чтобы потом воскресить к жизни...
Столкновение Вонапеца и Дианы на тернистом жизненном пути и совместное пребывание на грани в течение полутора лет - факт неслучайный. Тут имеется гордиев узел, развязать который предстоит им обоим. Возможно, они уже это сделали, а возможно, и нет. Вполне может быть, что сей узел будет разрублен. Я говорю загадками, и вы сейчас не понимаете меня, - но клянусь вам: развязка близка. Данное повествование о Диане Оболенской - не только центральная часть нашей книги, но некий важный момент жизненной драмы Вонапеца. Каким быть финалу, решать, к счастью, не мне. Его за меня сочинит Судьба, а я всего лишь исполню скромную роль в ее непостижимом до конца, но очень верном спектакле.
ХАОС
Стоял сентябрь 1995 года. Не помню, каким он был - холодным, теплым, промозглым, сухим, ясным или пасмурным, - ибо с тех пор миновало более трех лет. Да и Диане Оболенской тогда было вовсе не до погоды: не успела она переступить порог музыкального училища, как на нее ни с того ни с сего, то ли с небес, то ли с крыши, свалился огромный снежный ком проблем. Понеслись первые дни последнего учебного года - четвертого курса, заключительной стадии посвящения в музыканты-теоретики. В конце года ждала голгофа госэкзаменов, кратковременное воскресение и новое низвержение в адову мясорубку поступления в вуз. Перед Дианой разверзлась, шипя, клокоча и воя, огромная непроглядная бездна будущего - страшная кромешная черная бездна, один вид которой повергал ее в ужас паники. Сил одолеть эту панику у Дианы не было - да и где ей взять силы, когда две любви, две мечты жизни, два призвания, две страсти иссушили ее бедное сердце, безжалостно разорвав его пополам! До боли любимое пение и не менее обожаемая теория музыки, счастливое будущее в лоне которой семижды семьдесят семь раз сулили Диане ее многочисленные учителя, - не давали девочке никакого покоя. Оставить теорию и поступить на вокал? Бросить вокал и полностью посвятить себя теории? А быть может, заняться и тем и другим одновременно?!! Этого никто не знал, и сама Диана - в том числе. Педагоги-теоретики безумно ревновали ее к вокалу. Отмечая ее особые данные в области теории, они прочили ей карьеру теоретика. Им всем до единой хотелось увидеть ее студенткой Казанской консерватории - колыбели многих из них. А Роза Львовна Буроворд, преподаватель по истории зарубежной музыки, анализу музыкальных произведений и педпрактике музлитературы, не раз говорила, что Диане "стоит подумать о Ленинграде".
Диана все это мотала на ус, откладывала в черепную коробку, а сама до поры до времени ни о чем не думала. Но когда настал роковой решающий момент и Судьба незаметно подвела ее к краю зияющей пропасти, ей пришлось о многомзадуматься - и не только: наступило время действовать, и действовать быстро. Прямо с небес на голову Дианы опускалась огромная каменная глыба с вопросом "Быть иль не быть?" Повернуть назад, остановиться у края бездны, закрыть глаза и сделать отчаянный шаг неведомо куда или воспарить над небытием? Назад, как известно, хода нет. Остановиться означало врасти в землю и ждать, пока черная глыба с вопиющим вопросом не раздавит тебя окончательно. Слепо шагнуть в пустоту неизвестности - опрометчивый и глупый поступок. Оставался один вариант ответа: воспарить. Взмахнуть крыльями и воспарить, а там - будь что будет. Что могло помочь Диане воспарить? Что было в состоянии подарить ей обетованные крылья? Конечно же, вокал. Вне вокала она не мыслила своей жизни. Сцена, театр, публика, овации. Цветы... слава... в конце концов, просто пение ради собственного удовольствия - ведь она так любила петь! С самого детства ее преследовала пламенная мечта стать "народной артисткой"!
- Поет налодная алтистка Диана Оболенская! - важно вышагивая взад и вперед по квартире, нараспев декламировала трехлетняя Диана, едва научившись говорить. После сего торжественного объявления следовали мелодии - быстрые и медленные, веселые и грустные, мажорные и минорные, со словами и без слов. Они лились из горла трехлетней девочки, как из рога изобилия, причем это были мелодии собственногосочинения. Голосок у нее был слабенький, но это не остановило ее даже тогда, когда ей об этом сказали в музыкальной школе. Она все равно пела, пела и пела - пела везде, где была публика и где ее не было, - в автобусах и дома, во дворе и в школе, друзьям и самой себе. Она пела без устали, пела всегда - пение было для нее синонимом жизни. Когда ее научили подбору, она принялась подбирать на пианино песни и старинные романсы. Постепенно у нее сложился небольшой репертуар, время от времени пополнявшийся. Как только на порог дома ступали гости или она приходила в чей-нибудь дом с пианино, ноги сами несли ее к инструменту, а руки - открывали крышку, и голос Дианы - сначала тоненький и детский, потом более крепкий и сильный и наконец красивое лирическое сопрано, - наполнял помещение. Те, кто слушал девочку, всегда приходили в восторг. Многие плакали, кто-то изъявлял желание петь с нею дуэтом, и уверенность Дианы в том, что она по призванию певица, крепла день ото дня. Когда Диана поступила в музыкальное училище, она решила серьезно заняться вокалом и даже, если представится такая возможность, поступить параллельно на вокальное отделение. С тех пор все и началось. Период учебы и жизни, который последовал за поступлением в училище, а точнее - за началом второго курса, - Диана в шутку называет "вокальные мытарства". В действительности так оно и есть, ибо в это нелегкое время Диану, как перекати-поле, ветер судьбы бросал то к одному, то к другому вокальному педагогу, среди которых она так и не нашла подходящего. Анастасия Павловна Касаткина, великолепная певица с ослепительно прекрасным, неповторимым по силе и тембру драматическим сопрано, чудо-человек с огромным сердцем, золотым, как солнце, и бездонным, как небо, занималась с нею год, но почему-то в конце года Диана засипела. Затем был Василий Ильич Рязанцев, к которому Касаткина отправила девочку, уволившись из училища. Она рекомендовала его ей как очень хорошего педагога, закончившего Гнесинку. Однако и от него Диане пришлось уйти, так как на занятиях с ним сип то исчезал, то снова появлялся: Рязанцев учил петь громко и звонко, в полный голос, каждый раз выкладываясь на все сто. Стефан Семеныч Миланчев, от которого Диана услышала удивительные вещи по технике пения и которого сразу же, с первых же слов поняла, дал ей всего два урока. Она до конца жизни будет говорить о Миланчеве только самые хорошие слова, ибо его методика постановки голоса заслуживает большего, чем обычная благодарность. И, наконец, Стефан Кириллыч Вонапец врезался в жизнь Дианы ржавым клином. Ни один человек доселе не занимал в ее мыслях так много места. Благо еще, что только в мыслях, в уме. А ведь он претендовал на сердце - он, видите ли, усмотрел там место отца и учителя, причем учить собрался не только вокалу, но и жизни. Каково, а?
Продолжение следует...
Лилиана Черновалова
Ульяновск (Россия)
Дополнительные материалы:
Феномен
(Книга о современнике)
Обращение к читателю. I
Обращение к читателю. II
Контуры
Тернистый путь. I
Тернистый путь. II
Тернистый путь. III
Тернистый путь. IV
Тернистый путь. V