Raphael cada día

Евгений Колбочкин - известный певец, уроженец Нашего Города. Свое вокальное образование он получил здесь, у прекрасного педагога, которой, к сожалению, уже нет в живых. 

Голосом его, необыкновенным лирическим тенором, равного которому по красоте нет и вряд ли когда-нибудь найдется, восхищаются все - и профессионалы, и любители. Что касается жителей Нашего Города, то все они от него в огромном восторге. Его выступления в наших концертных залах всегда сопровождаются полным аншлагом.

Покинув Наш Город, он уехал в Ярославль и там обосновался. За свою творческую жизнь он повидал много городов и стран. Везде его ждали успех и признание.

Раз или два в год Колбочкин обязательно наведывался в Наш Город на гастроли. Вот и в феврале 1996 года он снова приехал, чтобы дать несколько концертов.

Одна из знакомых Надежды Аркадьевны Оболенской, работавшая на телевидении, состояла с ним в огромной дружбе, а так как ей было известно, что дочь Оболенской поет, она решила воспользоваться случаем его приезда к нам и познакомить с Дианой.

Прослушивание прошло в училище. Вонапец на нем не присутствовал: Диана скрыла от него сей факт. С горем пополам отыскав студентку-пианистку для аккомпанемента, Диана спела два романса. Колбочкин отметил красоту ее голоса, эмоциональность, раскованность в пении. Однако постановка, сказал он, во многом оставляет желать лучшего. Оболенские решили познакомить его с педагогом Дианы, дабы он убедился в правильности методики последнего. Накануне знакомства Диана посетила урок Вонапеца, который весьма воодушевился, узнав о заезжем певце. Оказывается, он вовсе не знал Колбочкина и даже о нем не слышал, хотя весь Наш Город был от него без ума. Так как Вонапец скептически и свысока относился ко всем певцам и вокальным педагогам, за исключением собственной персоны, то высказал маме Дианы весьма оригинальное требование относительно Колбочкина:

- Пусть принесет какие-нибудь ноты и что-нибудь споет!

Сие требование кажется оригинальным не только нам с вами; таковым оно показалось и Надежде Аркадьевне; мало того, от него вдобавок попахивало несуразицей; однако для Вонапеца оно было вполне естественным: он обязан во что бы то ни стало проверить, что за певец изъявил желание слушать его ученицу! а вдруг это какой-нибудь заезжий шарлатан!

Мама Дианы тактично заметила в ответ, что не сумеет передать Колбочкину этой просьбы, так как не увидит его до завтрашнего дня. Но Вонапец, видимо, пропустил сии слова мимо ушей...

Наступил день знакомства. Пока гостей не было, Вонапец распевал Диану в 27-м классе музыкального училища. Но вот, наконец, дверь отворилась, и появился Колбочкин в сопровождении Оболенской, ее знакомой с телевидения и какого-то друга-баяниста. Диана встала за рояль и устремила взгляд куда-то в дальний угол. Вскоре на пороге появилась Боянова.

- Вот, пожалста, познакомьтесь: Зоя Евстафьевна Боянова, концертмейстер, моя дражайшая половина, - картинно представил ее Вонапец.

Боянова уселась за рояль и открыла ноты.

- Вы нотки-то принесли? - обратился Вонапец к Колбочкину, который весьма удивился такому странному вопросу:

- Какие ноты? Зачем?
- Ну, спели бы нам что-нить, - промяукал Вонапец.

- Хм! У меня сегодня концерт! Приходите - послушаете, - Колбочкин явно недоумевал: странный человек этот педагог Дианы...

Диана запела... сейчас она уже плохо помнит, как она пела тогда ... во всяком случае, хуже, чем накануне без Вонапеца... она ощущала себя скованно и неуютно, ей было не по себе, ее снова одолело противное чувство собственного ничтожества - и вовсе не потому, что в классе сидели чужие люди и мама - ведь пела же она им намедни, и замечательно пела! А сегодня с нею происходило что-то не то. Это ощутили все, и Колбочкин в особенности. Диана судорожно вцепилась руками в рояль, усиленно выжимая из себя хилый и плоский звук-мутант, которому было весьма далеко до эталонного оперного, и ей было вовсе не до улыбок. А Колбочкин внимательно наблюдал за Вонапецем. Его методика показалась ему жестокой, форсирующей, неестественной, а поведение - подчеркнуто подавляющим. Он увидел высокомерного, амбициозного и самовлюбленного диктатора-самодура, который издевался над ученицей, как мог. А она, бедняжка, изо всех сил тянула невозможные высокие звуки, лишь бы ему угодить и не вызвать ярого гнева... У Колбочкина запершило в горле. Он покраснел и вспотел от волнения. Он настолько сострадал в эти минуты несчастной Диане, что слезы готовы были хлынуть из его глаз. Все, что делал Вонапец, было ему неприятно и казалось неестественным, а уж терминология буквально убила его!

- И как она его понимает! - негодовал он потом, изливая Надежде Аркадьевне потоки возмущения зверством Вонапеца.

Да, в тот день Вонапец явно не скупился на термины: он вспомнил даже то, о чем, казалось, давно забыл напрочь. "Микст", "фантом", "апперцепция", "трансцедентный вдох" - это была лишь небольшая часть из того неисчислимого "эзотерического лексикона", который Вонапец не поленился употребить и выплеснуть на головы гостей.

Вонапец вел урок, как обычно, ни на кого не обращая внимания. И все же Диана почувствовала, что учителем овладело напряжение, далеко выходящее за рамки обычного. Весь он натянулся, как струна, его голос был преувеличенно громким, шепот, - если он прибегал к нему, - нарочито весомым и исполненным гораздо большего пафоса, нежели всегда. Были и слова, которые Вонапец говорил вполголоса, делая на них особый акцент, как бы желая выделить их из контекста. При этом он обращался непосредственно к Диане, глядя на нее в упор и не мигая. Однако недрами существа Диана чувствовала, что эти слова адресованы вовсе не ей, а тем, кто сидит за столом слева от рояля. Вонапец постоянно ощущал их присутствие рядом, хотя и пытался делать вид, будто они не смущают его, и чем сильнее был энергетический контакт (а быть может, конфликт), тем сильнее распалялся Вонапец, как бы желая вывернуть себя наизнанку. Надо отметить, он здорово создавал видимость увлеченного делом человека. Однако, интуицию не обманешь, - а она была сильна у всех, у Колбочкина в особенности, - и подспудно гости видели и понимали, что Вонапец работает на саморекламу.

Когда урок закончился и гости покинули класс, он выдал Диане следующую фразу:

- Ты пойми, я не себя здесь показывал, а свою работу.

Колбочкин покинул Вонапеца в огромном волнении. Да что там волнение - разве может это слово со всей точностью выразить состояние певца после общения с учителем Дианы? Им овладело нечто вроде лихорадки, сердце выскакивало из груди, кровь приливала волнами к лицу. То, что он увидел и услышал на уроке, то, что ощутили недра его души, когда очи его взирали на лицо Дианы, искаженное невыразимой мукой, убило его. Так петь нельзя! Это не пение - это пытка!

- Какой кошмар! - в шоке твердил он. - Бедная девочка! Он же издевается над ней! Зачем он заставляет ее петь такие высокие ноты? Зачем он так форсирует голос - это же противопоказано! Категорически! Нельзя идти такими бешеными темпами, надо все делать медленно, постепенно, шаг за шагом!.. Шарлатан, ей-богу, шарлатан, самый отпетый шарлатан!.. Хм! Итальянская школа! Да где это видано, чтобы итальянцы пользовались такой терминологией? Бедная девочка, как она его понимает, что это еще за "фантом", "вольтаж"... тьфу! язык сломаешь об его термины!

Пот градом катился по его лбу и вискам. Он разволновался так, что от него валил пар. Визит на урок подавляюще подействовал на тонкую организацию его души. Гибкая, творческая, эмоциональная натура не выносила столь грубого, диктаторского вмешательства.

- Я не могу, мне плохо... что за неприятный тип. Как она с ним занимается, с ним же невозможно находиться рядом! Ужас. Ужас! У девочки очень красивый голос, ей нужно заниматься вокалом, но - только не у него, только не у этого зверя. Не знаю, конечно, что вам посоветовать. Выбора у вас нет, поэтому так уж и быть, придется вам у него доучиваться. Теоретически он вроде бы и прав, но на практике это не подтверждается! Я же слышал, как она поет. Знаете что, пусть побольше слушает хороших оперных певцов. Пусть слушает и поет, поет вместе с записью. Может быть, это поможет. Так многие певцы учились. А больше, к сожалению, ничем не могу помочь...

На том и расстались.

- Очень красивый голос! - напоследок сказал Колбочкин. - А он подлец. Таких еще поискать.

И, не в силах больше сдерживать себя, он от всей души, смачно, с сердцем, с жаром выкрикнул нехорошее слово в адрес Вонапеца, вложив в этот "комплимент" все свое отношение к педагогу Дианы.

Концерт Колбочкина этим же вечером прошел великолепно. Зал громыхал аплодисментами. Никто не заметил плохого самочувствия певца. Лишь потом Диана узнала (кстати, от Шарипо), что перед концертом ему стало плохо с сердцем. Пришлось даже вызвать «скорую помощь»...

Продолжение следует...

Лилиана Черновалова
Ульяновск (Россия)

Феномен
(Книга о современнике) 
Обращение к читателю. I
Обращение к читателю. II
Контуры
Тернистый путь. I
Тернистый путь. II
Тернистый путь. III
Тернистый путь. IV
Тернистый путь. V
Зеркало, или вокальные мытарства
Дианы Оболенской
Зеркало, или вокальные мытарства Дианы Оболенской. Хаос. I
Зеркало, или вокальные мытарства Дианы Оболенской. Хаос. II
Зеркало, или вокальные мытарства Дианы Оболенской. Хаос. III
Вокальные мытарства Дианы Оболенской. Раздвоение личности. I
Вокальные мытарства Дианы Оболенской. Раздвоение личности. II. Часть 1
Вокальные мытарства Дианы Оболенской. Раздвоение личности. II. Часть 2