Raphael cada día

... Урок начался как обычно. Диана стояла у рояля и пела, а Роксана слушала ее. Вонапец и Боянова, казалось, напрочь забыли о ссоре.

- Микст, микст... - твердил Вонапец, энергично размахивая руками и топыря пальцы. - Зубы! Зубы развести! Зеркало зубов! Активнее, активнее микст открывать!.. Стоп! - Боянова прекратила игру и Диана замолчала.

- Почему закрыт микст? Почему импульсы не делаешь? Забыла, да? Какая ты забывчивая стала в последнее время. Импульсы надо постоянно делать, на каждом звуке, а у тебя ни импульсов, ни микста, ни зубов, ни желваков. И голова закрыта. Лоб почему не чувствуешь? Чувствуешь лоб, скажи, а? Нет. А почему-у-у? Где виски, где подтяжка? Вольтаж? Забыла про вольтаж, да-а? Стефан Кириллыч помнить это должен? Стефан Кириллыч, милая моя, над собой работает каждый день, а вот твоей работы я что-то не вижу. Панихида виновата, видите ли. Работать надо, а не по панихидам разгуливать!

Претензии были безосновательными - Диана пела прекрасно, невзирая на панихиду. Просто Вонапецу вдруг захотелось поболтать, а так как болтать ему было не о чем, кроме "работы над собой", то он снова принялся читать очередную нотацию.

- А можно задать вам вопрос? - улучив паузу, вмешалась Роксана. Надо заметить, паузу ей было довольно трудно улучить: неиссякаемая речь Вонапеца лилась без остановки. - Я давно спросить Вас хотела, только не решалась.

- Пожалуйста, я слушаю, - милостиво позволил Вонапец.
- Вот Вы говорите, импульсы надо постоянно делать, коленки напрягать...

- Да, да, импульсы надо делать постоянно! разве я непонятно говорю? Я же на каждом уроке вам повторяю, что надо делать импульсы, а вы меня почему-то не слушаете и не делаете...

- ... но это сейчас, когда стоишь у рояля, а на сцене? в театре? там же надо постоянно двигаться, что-то изображать, ходить, бегать и одновременно петь! как же я буду делать импульсы при беге? А если мне придется изображать умирающую Виолетту в "Травиате", например, которая должна петь лежа? Тогда как я буду делать импульсы?

Роксана напропалую шла в атаку, медленно припирая Вонапеца к стене. У него затряслись поджилки. Чтобы не показаться профаном в собственном деле, он полез в какие-то дебри.

- Так это же му-у-узыка! - занудел он. О чем он говорит, понять было невозможно. - А музыка постоянно находится в движении. Музыка - это непрерывный процесс движения, понимаете? В ней есть ритм, длительности, сильные и слабые доли. Импульсы этому движению должны помогать, поэтому мы их делаем, а если мы их не будем делать, музыки не будет, движения не будет вообще!.. вы поймите, музыка - это бесконечные импульсы! Вот Пласидо Доминго импульсов не делает, поэтому диафрагма у него иногда провисает и звуки некоторые проваливаются, а ведь данные у человека шикарные! Если бы он импульсы делал, было бы все по-другому, ты пойми! А вот Соловьяненко - вы когда-нибудь обращали внимание, как он поет, как он на сцене стоит? Вот он делает импульсы. У него же ноги, как две колонны! Он ими так врастает в пол, что его оттуда атомной бомбой не вырвешь!!! А как поет, какой звук! Вот о чем я говорю!

Из тирады Вонапеца никто ничего не понял. А он, видимо, и не стремился к этому - он преследовал обратную цель.

- Вы когда-нибудь наблюдали за природой? - продолжал он. - Видели, как лягушка надувается, когда квакает? А это она таким образом резонатор создает, чтобы звук интенсивнее шел, вы понимаете? Природа все мудро устроила! Лягушка ведь тоже импульсы делает! То же самое и я вас прошу, чтобы и вы надували свой микст, зубы, чтобы гиперболизировали свой череп...

Завязался отчаянный спор. Вонапец и Роксана сцепились в смертельной схватке. Выкатив огромные глаза, налитые гудроном, оскалив желтые зубы, которые разошлись веером, с пеной у рта Вонапец остервенело доказывал Роксане собственную правоту. Таким образом он пытался убедить ее в том, что что-то значит в ее глазах, а также в глазах Бояновой и Дианы, и при этом напрочь лишился чувства собственного достоинства. Он выглядел нелепо. Брызгая слюной, топыря пальцы и зычно вопя, он походил на буйнопомешанного, сбежавшего из сумасшедшего дома. Если бы сейчас на него надели смирительную рубашку, он и ее разорвал бы в клочья. Фантом его, наливаясь бурым пламенем, что было мочи рвался из физической формы. Еще немного, и от тела останется груда черного пепла!

Это было нечто уму непостижимое. Так Вонапец еще никогда не выходил из себя. Все его существо исходило желчной ненавистью к Роксане, любое слово ее отзывалось в нем невыносимой болью, и колючий электрический ток ослепительно-белым огнем стремительно несся по извилистым руслам нервов. О, о чем только они не спорили! Главной темой, конечно, была жизнь - с нею у Вонапеца были связаны все самые болезненные ассоциации. Он полагал, что никто, кроме него, не прожил столь тяжелой и жестокой жизни, не получил столь печального опыта, который, вместо того, чтобы умудрить, отравил его до мозга костей, вытравил из тела душу, а вместе с нею - все благородные мысли и чувства. Никто не смеет посягать на сей опыт и претендовать на какое-либо превосходство в опыте, тем более она, ученица, девчонка, не знающая жизни! Да она не имеет права даже рассуждать о жизни! У нее ни в коем случае не должно быть собственного мнения - она не заслужила подобной роскоши! Как она смеет задавать ему, Вонапецу, какие-то вопросы и сомневаться в нем! Она была первой из тех, кто решил, наконец, попрать его клыкастый деревянный идол и рассказать миру, что это никакой не бог, а всего лишь размалеванное полено, предназначенное для запугивания простаков и глупцов. А Боянова, как шаман, вертится вокруг него в мистической пляске, завлекая невинных голубоглазых зевак. Только в руках у нее вместо магического бубна - зубастая клавиатура фортепиано, а струнами, по которым ударяют невидимые таинственные молоточки, служат шелковые нервы будущих учеников...

... Чувства, мысли, эмоции, разум... Как все-таки надо жить, чем руководствоваться? Чего в жизни больше - соли, горечи или сладости? Роксана и Вонапец стояли на противоположных позициях. Вонапец был отъявленным пессимистом и никак не понимал оптимистической позиции Роксаны. Мало того, он пытался навязать ей свой пессимизм и заставить относиться к жизни так, как он. О-о-о-о... ни вдохнуть, ни выдохнуть... задохнуться и сгинуть... испустить дух!!!.. в атмосфере класса запахло паленым... лава угрожающе заклокотала... ветвистые трещины покрыли земную кору... земля задымилась... кратер вулкана взорвался фонтаном серого пепла... его густые облака затмили небо, засыпали солнце и луну... стало темно, как ночью. Густая, осязаемая мгла заполнила пространство...

Роксана говорила о здешней молодежи. Ее не устраивала здешняя среда, не удовлетворяло общение. Ей опротивело каждый день ходить в училище и встречаться с людьми, чуждыми по духу. С ними не о чем поговорить! Они все на уровень ниже ее! Они считают ее белой вороной! Только Диана - ее отдушина, единственный луч солнца во мраке... Вонапец и Боянова настаивали на том, что среда - не главное, когда есть работа и цель. Надо замкнуться в себе, отгородиться от мира и учиться, учиться, учиться. Учеба требует полного отречения от мирских забот.

Достигнув кульминации, спор иссяк: Вонапец, Боянова и Роксана кричали об одном и том же разными словами, создавая лишь видимость спора. Вонапец не остывал. Роксана еще более распалялась. В конце концов, забыв о своей формальной роли ученицы, она откровенно резко и горячо отпарировала какой-то его тезис, и...

- Немедленно прекрати, Роксана! - внезапно отсекла Боянова, вперив в нее неподвижный свинцовый взор, метавший молнии. - В чем дело, сколько можно?! С кем ты разговариваешь, в конце концов, и кто ты такая, чтобы в таком тоне разговаривать? Это что еще за тон?! Субординация должна быть или нет? немедленно... немедленно собирайся и уходи отсюда! Завтра же маме звоню и жалуюсь, это же просто невозможно!!!

Это был один из самых тяжелых и страшных дней в жизни Дианы и Роксаны. Он не был первым, не будет и последним. Катаклизмы только начинались и не собирались ограничиваться кратковременными подземными толчками. Самая страшная катастрофа еще впереди...

- Все сбылось, Диана! - со скорбной, отчаянной торжественностью констатировала Роксана Рокассовская.

Диана чувствовала, что это еще не конец. Будет еще что-то и это случится скоро. Это произойдет сегодня! Сердце тревожно ныло у нее в груди.

Они с Роксаной отправились домой к Оболенским. Обе были в растерянности и не знали, что делать дальше. Только иголка могла как-то прояснить ситуацию. Однако ничего, кроме того, что они "уйдут от Вонапеца", она им в тот вечер не выдала.

Между тем надвигалась новая буря. Грозовая туча зависла над горизонтом уже тогда, когда Диана и Роксана, отчаявшиеся, разбитые, высушенные, медленно плелись по направлению к дому Оболенских. Она катастрофически надвигалась, окрашивая небо в свинцово-черные тона. Ох, скоро грянет гром и молния!..

Оболенская мирно и тихо работала у себя в мастерской. Она не собиралась сию минуту идти домой: было всего лишь около шести часов вечера. Вдруг раздался настойчивый, истерический стук в дверь. Она испугалась.

"Кто такой?!"

Распахнув двери, она увидела на пороге Вонапеца и Боянову. Глаза у обоих вылезали из орбит, оба задыхались - то ли от бега, то ли от волнения... Оболенская пока не поняла, что было причиной их внезапного появления у нее в мастерской... на обоих не было лица.

- Здравствуйте, Надежда Аркадьевна, Вы уж извините, что мы врываемся к Вам без приглашения, мы ненадолго, - затараторила Боянова, стремительно влетая в мастерскую. Вонапец залетел следом.

- Да, да, мы не будем Вас долго задерживать, - повторил Вонапец.

- Мы Вас просим, - продолжала Боянова в том же тоне, - если Вы не слишком заняты, скорее собирайтесь и мчитесь домой, случилось уму непостижимое!

- Что такое? - испугалась Оболенская. - Что-нибудь с Дианой? В чем дело?

- У нас сейчас на уроке случился скандал, Надежда Аркадьевна, самый что ни на есть настоящий скандал! - воскликнул Вонапец.

- Как?!

- Рокассовская - это что-то, Надежда Аркадьевна, - тараторила Боянова. - это такое... Вы даже не представляете, что это такое, Вы... Надежда Аркадьевна, мы Вас настоятельно просим, мы Вас умоляем, Вы должны немедленно запретить Диане общение с этой девочкой. Я не знаю... всякие были у меня ученики, всяко я на своем веку видала, но такойученицы у меня никогда еще не было, Господь свидетель! Никогда в жизни ничего подобного я не знала и не подозревала, что такое бывает. Это уму непостижимо, это из ряда вон, это... это немыслимо!!! Вы посмотрите на него, Вы видите, на нем лица нет? Вы видите? нет, Вы только взгляните на него! Она нам такое сейчас устроила, что дальше просто некуда! Невоспитанность в высшей степени, бестактность, никакого понятия о субординации!

- Да, да, Надежда Аркадьевна, да, все так оно и есть, Вы можете верить, можете не верить, а оно все так и есть. Мою методику "несовершенной" обозвать, вы представляете?

- Да вы что?!

- Мало того, если бы она все это сама в себе носила, так она же и Диане голову морочит, она же и ее с пути сбивает! Вы должны немедленно... немедленно оградить ее от общения с этой девочкой, потому что может быть хуже, Вы и сами не заметите, как Диана по кривой дорожке пойдет. У нее цель, ей надо поступать, ей надо сейчас думать только о занятиях, только о вокале, ей нельзя, нельзя ни в коем случае сейчас общаться, тем более с Рокассовской, это не та девочка, с кем Диане надо дружить! 

- Тем более, мы Вас уже предупреждали, Надежда Аркадьевна!

- Она бездуховная, ленивая, у нее на уме одно общение, мальчики, она об учебе не думает, все ходит по училищу и мальчиков ищет, у нее все разговоры на эту тему! Она настраивает Диану против нас, против Стефана Кириллыча, она же просто сбивает ее с пути! До этого было все хорошо, все великолепно, были успехи, было продвижение вперед, а сейчас смотрим - что-то не то! Давайте, давайте, Надежда Аркадьевна, беритесь за это дело, тут без вашей руки не обойтись. Этому должен быть конец, в конце концов, потому что так уже не может дальше продолжаться...

Оболенская не на шутку испугалась. Она поведала вонапеце-бояновской чете, что Роксана каждый день сидит у них дома и общается с Дианой. Хлынула новая волна, захлестнув Оболенскую с головой... Недолго думая, она оделась, закрыла мастерскую и во всю прыть пустилась домой.

А дома время остановилось. Диана и Роксана сидели за столом и разговаривали с иголкой. Когда в дверь позвонили, Диана пошла открывать. Это была разъяренная мама.

- Так, Роксана! - едва ступив на порог и увидев Роксанину шубу, сказала она. - Тебе не кажется, что уже поздно и пора идти домой? Давай быстренько одевайся и вперед. Все! Хватит! Баста! Вы слишком много общаетесь в последнее время!

Надежда Аркадьевна превосходно исполнила просьбу Вонапеца и Бояновой - на пять с плюсом. Мы не будем пересказывать подробностей - они неинтересны и несущественны.

Итак, Вонапец и Боянова добились своего. Заручившись поддержкой Надежды Аркадьевны Оболенской, они облегченно вздохнули. Однако, как ни пытались они убедить в своей правоте Диану, внушить ей, что Роксана - "не та девочка, с кем ей надо дружить", их усилия не имели успеха. Дружба Дианы и Роксаны продолжалась. Она стала еще крепче. В отличие от других, девочки понимали истинное положение вещей - вернее, они его чувствовали, а тот, кто "понимал", в конце концов ошибся. В глубине души Диана и Роксана знали, что Вонапец и Боянова пекутся вовсе не об их судьбе - они боятся за собственную шкуру. В последний роковой момент они поняли, что ситуация полностью выходит из-под их контроля. Скоро они лишатся власти, которая так ласково грела их руки, и явится нежданная гостья - Судьба с Секирой. Она всегда приходит в самый неподходящий момент и подкрадывается исподтишка, сзади, на цыпочках. Вот и теперь она пришла, когда ее не звали. Вонапец хотел было выхватить секиру из ее рук и обрушить на голову Роксаны, да не тут-то было: Судьба пришла не за этим. На этот раз ей не хотелось рубить головы: она задумала обрубить веревки. Да, те самые липкие веревки, которые Вонапец и Боянова привязали к конечностям учеников, сотворив из них марионеток. Роксана первая обнаружила сие. Это по ее тайному зову Судьба явилась, чтобы освободить ее, а заодно и Диану.

Схватка вонапеце-бояновской четы с Судьбой оказалась схваткой не на жизнь, а на смерть. С огромным трудом они все же отвоевали у нее добычу - только вот надолго ли? Увы, Роксана уже не лакомый кусок. А Диана? Диана таковым лишь кажется. Вонапец думает, что навеки ее приручил? Э-э, нет, г-н Вонапец, у вас очередная галлюцинация, и вы скоро узнаете ей цену!

...На следующий день после скандала Диана поехала к подруге в гости. Накануне иголка несла какую-то галиматью о том, что они поссорятся... не может такого быть! Чтобы не дать этому свершиться, чтобы не погубить то прекрасное, что было у них до сего времени и не позволить коварным демонам это осквернить, она отправилась к Роксане.

Роксана была очень рада, когда увидела Диану у себя на пороге. Она вся сияла от счастья. Девочки разговорились. Роксана не обиделась на Надежду Аркадьевну за то, что та отругала ее за чрезмерное общение с Дианой. Она все прекрасно поняла. Перед Вонапецем и Бояноваой она извинилась, позвонив им вечером. И все же она не признавала за ними правоты.

- Вчера они были у моей мамы в мастерской, - сказала Диана.
- А я знаю, - улыбнулась Роксана.
- Откуда?
- Мне иголочка сказала...

Диана принесла Роксане книгу с гаданиями. Там было китайское гадание И-Цзин, рунический оракул и еще много всяких. Девочки решили погадать. Им выпали радужные перспективы, а вот Боянову и Вонапеца в ближайшем будущем ожидал крах. Причем гадания сообщили им информацию не только о будущем, но и о настоящем. То, что девочки узнали, оказалось чистейшей правдой. Роксана была в восторге от книги. Гадания подняли ей настроения и придали уверенности.

За чаем подруги разговорились о Вонапеце. Обсудив вчерашнее событие, они пришли к выводу, что Вонапец и Боянова действительно испугались: под их ногами рушился фундамент. Они нуждались в поддержке. Они цеплялись зубами за воздух. Единственным человеком, кто мог подарить им опору, была Надежда Аркадьевна Оболенская. Вот и все.

- Диана, этим людям нельзя доверять, - твердила Роксана. - Это черные люди. Я боюсь их. Ужасно боюсь, Диана!

К сожалению, в те минуты Диана еще не совсем понимала, насколько права была ее подруга, но... не за горами время, когда она убедится в этом лично!

Лилиана Черновалова
Ульяновск (Россия)

Феномен
(Книга о современнике) 
Обращение к читателю. I
Обращение к читателю. II
Контуры
Тернистый путь. I
Тернистый путь. II
Тернистый путь. III
Тернистый путь. IV
Тернистый путь. V
Зеркало, или вокальные мытарства Дианы Оболенской
Зеркало, или вокальные мытарства Дианы Оболенской. Хаос. I
Зеркало, или вокальные мытарства Дианы Оболенской. Хаос. II
Зеркало, или вокальные мытарства Дианы Оболенской. Хаос. III
Вокальные мытарства Дианы Оболенской. Раздвоение личности. I
Вокальные мытарства Дианы Оболенской. Раздвоение личности. II. Часть 1
Вокальные мытарства Дианы Оболенской. Раздвоение личности. II. Часть 2
Вокальные мытарства Дианы Оболенской. Визит заезжего певца
Вокальные мытарства Дианы Оболенской. Дебют
Экзамен и скандал. I 
Экзамен и скандал. II (1)
Экзамен и скандал. II (2)
  Экзамен и скандал. III (1)
Экзамен и скандал. III (2)
Роксана. I (1)
Роксана. I (2)
Роксана. II (1)
Роксана. II (2)
Роксана. III (1)