Raphael cada día

Когда я слышу музыку 1930-х годов, то всегда поражаюсь ее яркости, звучности, оптимистичности. И я имею в виду не только советскую музыку, но популярную музыку в целом тех лет. Тем более, что наиболее известные композиции запросто пересекали любые границы и становились любимыми во многих странах.

Кажется, что в 1930-е годы люди, преодолев многие тяготы и испытания прошедших лет, наверстывали упущенное и вовсю наслаждались жизнью, еще не зная, что их ждет впереди. И одной из самых ярких композиций того времени, на мой взгляд, является пасодобль «Рио-Рита».

Авторство этой мелодии принадлежит испанскому композитору Энрике Сантеухини. Он эмигрировал из Испании в Германию, и в 1932 в Германии и в нескольких других странах появляется эта композиция, правда, с текстами в нескольких версиях и на разных языках. Но наибольшую популярность получила инструментальная версия в исполнении немецкого оркестра под управлением Марека Вебера.

После прихода фашистов к власти Энрике Сантеухини перебрался в США, где и записал «Рио-Риту» в том самом варианте, который и приобрел всемирную известность. В 1937 запись попала в Советский Союз, где был сделан мастер-диск под номером Г-5441, с которого на протяжении двух десятков лет штамповали пластинки.

В СССР популярность «Рио-Риты» была огромной, поэтому патефонные пластинки допечатывали постоянно, и везде значился номер Г-5441 1937 года. Для нашей страны время было страшным, и не меньшие испытания еще предстояли, а музыка словно не соответствовала всему тому, что было вокруг.

У меня не было такой пластинки, и я очень хотел ее получить. И вот мне наконец повезло. Когда она оказалась у меня, я сделал запись с нее на видео. Правда, с пластинкой произошел не очень приятный инцидент. Когда я уже закончил записывать, то захотел снять ее на фото, чтобы сделать обложку для ролика. Но свет в комнате показался тусклым, и я решил выйти на балкон, взяв в одну руку пластинку, а в другую телефон. И тут телефон по какой-то роковой случайности выпал из рук и ударился прямо о пластинку. Она тут же треснула и только чудом не разломилась пополам. Телефон не упал. Он цел. А вот пластинку уже не послушать — одна часть оказалась вдавлена вниз, а другая - вверх по линии трещины. Мне пришлось проявить массу смекалки и аккуратности, чтобы все-таки ее спасти и соединить по линии разлома так, чтобы можно было проигрывать, хотя уже с заметным треском.

Многие помнят, что шеллаковые патефонные пластинки очень хрупкие. Одно неосторожное движение — и пластинка вдребезги, или от пластинки может отлететь кусок. Поэтому-то они теперь — большая редкость. Ну, а для «Рио-Риты» это уже не страшно — она растиражирована миллионами, да и давно оцифрована: ведь эта мелодия и сейчас волнует и будоражит, оставшись для всех символом эпохи между двух страшных войн. 

Дмитрий Ластов
Москва (Россия)