Raphael cada día

Но насмешник не замечал гневных взглядов глупой куклы, и продолжал невозмутимо стоять на своём пне, время от времени слезая с него, чтобы собрать монетки.

А вечером нанёс глупой кукле очередной удар. Не менее сокрушительный. Он подошёл к витрине и посмотрел в неё, как в зеркало.

Он внимательно разглядывал себя, совершенно не замечая глупую куклу. А кукла его хорошо разглядела. Это был симпатичный молодой человек, каких много не только в Сарагосе, но глупой кукле он показался... богом. Именно потому, что он не замечал её. Он смотрел словно вглубь самого себя. А потом вдруг начал корчить рожи. Такие смешные, что глупая кукла снова вздрогнула: она едва не расхохоталась. Да-да, ещё чуть-чуть и она затряслась бы от смеха! Так глупая кукла сделала первый вдох, и не заметила этого. Настолько она была увлечена. Как понравился ей юноша! Но у неё была по-настоящему модельная выдержка, и кукла даже бровью не повела, продолжая тихо сидеть в витрине.

Вот тут-то юноша и нанёс свой удар. Он легонько постучал по стеклу, перед самым носом глупой куклы и бодро воскликнул:

- Привет, красотка! Как тебя зовут? Пожалуй, Милагрос, не так ли?

Глупая кукла ошеломлённо молчала.

- Эй, красотка Милагрос! Выходи, погуляем!

После чего юноша махнул рукой, показал кукле свой язык, и ушёл.

О! Что случилось с глупой куклой! Она не знала, что делать. Её не просто впервые назвали красоткой! Её назвали по имени! Да, она знала, что её любят и ценят за то, что она прекрасна, но ещё никто так открыто не признавал это, глядя ей прямо в глаза! И никто не называл Чудом! Ведь каждый в Сарагосе знает, что испанское имя Милагрос происходит от слова «чудо». А что же ещё сказал он?! Что он сказал?! Ведь он что-то сказал очень важное! Ах, да! Он пригласил! Погулять! Побыть вместе! Такая буря чувств переполнила глупую куклу, что она едва не вскочила.

И от волнения даже не заметила того, как впервые самостоятельно переменила позу. И впервые она была рада оказаться в темноте, за закрытыми жалюзи: ей вдруг захотелось укрыться, остаться одной. Ей и хотелось пойти с юношей, и не хотелось делать этого сразу, вдруг, после первого приглашения. Ей стал необходим предлог, чтобы не пойти. Нет, не отказ, а именно предлог! Мол, видишь, так всегда: жалюзи закрыты, я не против, но меня не пускают... Она не хотела, чтобы когда юноша снова пришёл за ней, чтобы погулять - а она не сомневалась, что он придёт! - выглядеть беспомощной и смешной...

«Ну и что, что он зарабатывает тем, что высмеивает других кукол, - рассуждала глупая кукла; теперь она не сомневалась, что юноша издевался не над ней, а именно над другими куклами. - Ну и что?! Ведь он такой... Такой...»

Даже теперь, когда у глупой куклы появилось имя, у неё всё равно не хватало слов, чтобы выразить свой восторг. Ей было и боязно, и спокойно, и весело, и грустно...

На следующее утро визг поднимаемых жалюзи стал для глупой куклы самой сладкой музыкой. Потому что она снова увидела того же самого юношу, на том же самом месте, в том же самом наряде, за тем же самым занятием. И так продолжалось много дней подряд. Каждый вечер юноша подходил к витрине магазина и вглядывался вглубь самого себя, и корчил забавные рожи, а потом легонько щёлкал пальцем по стеклу, перед самым носом глупой куклы и говорил: «Эй, красотка Милагрос! Пойдём, погуляем!» Иногда добавлял: «Жду тебя за углом!» или показывал ей заработанные за день монеты и говорил: «Ещё немного, и хватит на два билета, красотка!» А потом уходил. И кукла с нетерпением ждала нового утра, и нового дня, и нового вечера...

«Но как, как я смогу выйти к нему?! - не переставала терзаться по ночам глупая кукла. - Наверное, должно произойти какое-то чудо? Да, несомненно, должно произойти чудо!»

И кукла терпеливо ждала, когда же это чудо произойдёт. Похоже, что ждал этого и юноша - так думала глупая кукла. Ведь он каждый день говорил ей одно и тоже! И корчил забавные рожи, и называл красоткой Милагрос, и звал погулять... Но чудо так и не происходило.

«Видимо, ещё не пришло время», - вздыхала кукла, от огорчения не замечая того, что давно научилась дышать.

А однажды, когда глупая кукла тихо подпевала утренней мелодии открываемых жалюзи, она не увидела юноши. Улица была пуста. На привычном месте никого не было. «Наверное, опаздывает, - успокаивала себя кукла - Так уже бывало. А минут через пять он появлялся...» Но юноша не появился ни через пять минут, ни через пятьдесят. Он вообще не появился в тот день.

«Надо же, не у кого спросить!» - сокрушалась глупая кукла. Фонарный столб, у которого всегда стоял юноша, находился слишком далеко. Ближе к витрине была только Мусорная Урна, похожая на игрушечную чугунную мортиру.

- Эй, сеньора! Уважаемая сеньора! - обратилась глупая кукла к Урне, размахивая руками, от волнения не замечая того, что впервые делает это. - Да, да, вы! Я здесь! Это я с вами говорю, я - самая красивая кукла во всём Городе, по имени Милагрос!

- Ха! Самая красивая! Милагрос! - скрипнула Урна и хрипло расхохоталась. - Тоже мне, чудо! Так я тебе и поверила! Ишь, красотка нашлась...

- И, тем не менее, это так! Мне нужна ваша помощь, сеньора.

- Помощь? Ну, валяй...

- Не можете ли вы мне подсказать, куда девался юноша, что обычно стоял вон там, возле сеньора Фонарного столба?

- Юноша? Какой юноша? Да знаешь ли ты, красотка, сколько их вьётся вокруг меня?! И утром, и днём, и особенно ночью? Разве всех упомнишь...

- Тот, что стоял, как кукла, недвижно на пне. Такой бородатый, в лохмотьях.

- Ах, этот! Разгильдяй. Ни разу не угостил меня ни бутылкой, ни сладкой бумажкой... Голь перекатная. Ветром его надуло, дармоеда, ветром и сдуло!

- Позвольте, - решила уточнить глупая кукла, - в каком направлении его э... сдуло? И надолго ли?

- Да навсегда.

- Как?!

- Ты что, глуховата, красотка? - усмехнулась Урна. - Не будет его здесь больше. Я вчера сама слышала, как он звонил кому-то по телефону - ты знаешь, что такое телефон, детка? Так вот, он позвонил кому-то и сказал, что уезжает. Сегодня вечером. С девушкой.

Продолжение следует...

Дмитрий Седов
Москва (Россия)

Дополнительные материалы:

Из сказок странствий. Ветер Сарагосы. I