|
Чей внушительный клич в них разбудит
Твёрдость, волю, отвагу и честь;
Кто отцом им и матерью будет,
Кто на смерть их сумеет повесть?
Хмуры лица солдат-ветеранов,
Хмуры лица военных вождей:
Кто заменит им дона Хуана,
Нет отныне вопроса важней!
-2-
Между тем в Веракрусе узнали,
Что вернулся Энрике-беглец,
Не один, а с женой; но едва ли
Угадали, как старый отец
И сиятельный свёкор суровый
Принимали младую чету;
И какое - и, важно, чьё - слово
Подвело в этом деле черту.
Но объявлено было оттоле
Громогласно на всех площадях,
Что Энрике объявлена воля;
И что вновь поднимает он стяг
Славной армии Новой Испании
Под началом её вожака;
Впрочем, коего имя и звание
Не имеет значенья пока.
Что ж до следствия, то объявили,
Что давно завершилось оно:
Мол, индейцы злодейски убили
Де Гутьерреса, влезши в окно;
Что они у Энрике стащили
Мол, его фехтовальный кинжал,
И той краденой дагой убили
Полководца; что срок ещё мал
Для поимки злодеев, но всё же
Будут схвачены вскоре они,
И настанут для тех краснокожих
Беспощадные судные дни…
-3-
Пораженье? Провал? Катастрофа?
Себастьян из Сантьяго пропал?
Нет! Успел он устроить Голгофу
Всем, кто планам его помешал.
Не жалел он чернильного яда:
С этим зельем он знался давно;
Для него пораженье - награда,
Если в нём есть победы зерно.
Был упорен деляга бездушный,
И мечтал максимальный доход
Получить без шумихи кликушной,
Да ещё и авансом, вперёд…
Настрочил он донос, сообщая,
Мол, что канцлер ослеп и оглох,
Что за дочкой своей наблюдая,
Занимался он ловлею блох;
Тем не менее, дочка сбежала,
Да и с кем - с вожаком бунтарей!
С тем, что резал нещадно кинжалом
Полководцев, как будто курей;
Новый бунт назревает креолов,
Себастьян из Сантьяго писал
|
Де Альмансе; мол, дух произвола
Веракрус весь насквозь пропитал;
Наделил той депешою сына,
И помчался стрелою плясун…
Потому так спешил Керубино
После встречи с Энрике в лесу.
-4-
Де Альманса не медлил с ответом:
Сердце жгло пламя новой войны;
Но отнюдь не курьера с пакетом
Он послал из столицы страны.
Во главе многочисленной стражи
Прибыл сам в Веракрус поутру:
Хмур, суров, неприветлив и важен,
Гарнизону устроил муштру;
Канцлер Карлос де ла Риоха
Вызван был на ковёр тет-а-тет
И отведал такого гороха,
Что хватило б на тысячу лет;
Дону Педро досталось с лихвою:
Был с позором он с должности снят;
Хорошо, хоть с седой головою
Не расстался бывалый солдат…
Ну, а вместо него де Альманса,
Не без тайных на это причин,
Одного кабальеро-испанца
Произвёл в губернаторский чин.
Вновь по делу Энрике открыто
Было следствие; только теперь
Стало новыми нитками шито;
Был Энрике обложен, как зверь
Подозреньями в страшной измене:
Раздувал, мол, огонь мятежа!
И опять чёрных ангелов тени
Над главою Энрике кружат…
-5-
«До чего же сработано тонко!» -
Восхищался доносом своим
Себастьян из Сантьяго; подонка
Распирало от счастья: ведь им
Был в опалу отправлен дон Педро,
А Энрике - так вовсе в тюрьму;
Даже канцлеру всыпано щедро,
И притом, не ему одному;
В губернаторы новые вышел
Тот, чья длань подношеньем крепка:
Будешь щедр - и поднимешься выше,
Будешь скуп - так отсохнет рука!..
И под этим начальством отважно
К сладкой цели делец поспешил,
И на новый трезубец бумажный
Свежий яд с языка надавил:
Мол, взял замуж Энрике девицу
Силой - то есть, нарушил канон;
За девицу пора заступиться,
Как гласит непреложный закон;
Мол, давно она любит другого,
Но союз их разрушил злодей,
И пока не дошло до худого,
Всё исправить пора поскорей!
|
ГЛАВА XIII
