Raphael cada día
Воскресные чтения с Дмитрием Ластовым
Ноябрь: простая история
о любви и дружбе. Часть III
Мы продолжаем публикацию новой пьесы Дмитрия Ластова, с которой начали знакомить наших читателей некоторое время назад.
Сегодня мы представляем очередную часть пьесы, но попутно очень хочется сообщить о замечательном событии в творческой жизни автора.
Дело в том, что из печати несколько дней назад вышла книга, в которой собраны драматические произведения Дмитрия Ластова и которые впервые увидели свет в нашем издании.
Мы его поздравляем от всей души, и искренне верим, что еще много интересных пьес, столь ярко рассказывающих о современности, появятся из-под его пера. Итак,..
Лёша: А вот под утро засыпаешь... И знаешь, снится что-то, а понять не могу... И думаю, что снится...
Паша: А мне и не снится ничего.
Лёша: Мне, знаешь, в городе сны-то и не снились. Так, отключаешься... и всё. А здесь прямо театр какой-то.
Паша: Так что снится?
Лёша: Да вот, знаешь, ночью проворочаешься, а утром заснешь... Да вот не пойму, что снится: иду куда-то, а понять не могу, что это - то-ли деревня, то-ли бараки какие... и ищу кого-то, а найти не могу... А вот... тут Мариночку искал... Пошли с ней на каток... Она коньки надела... А я то куда... И пропала. Я бегаю, кричу: Мариночка, Мариночка, где ты? Все катаются, а Мариночки нет. Вот так и ищу...
Паша: А мне двор снился тут...
Лёша: Ты говорил, что тебе ничего не снится.
Паша: А тут снилось. Двор наш. Старый двор, твой подъезд, качели... И я на них.
Лёша: И что!?
Паша: Натаха стоит внизу и качает качели. Сильно так – я чуть не падаю.
Лёша: Как это она?
Паша: Да и я смотрю, стою на них и не пойму, как это она их качает. А качели крутятся и я на них... Странный сон.
Лёша: И что. Чем кончилось?
Паша: Не помню... Проснулся...
Лёша: А тут мне снился Мирзабоев.
Паша: Кто?
Лёша: Рядовой. Понимаешь, лет сорок назад служил я в Уссурийске, и там был один такой парень нерусский. Смешной такой, маленький, с усиками... Всё что-то не так делал. То ли не понимал, то ли вообще такой был... И всё я его гонял. А тут, понимаешь, приснился... Я ему говорю: ты же чего, ты же умер...
Паша: А он чего, умер?
Лёша: Да, снарядами на артскладе придавило. А тут приснился... Смеётся... Усики... Я и фамилию-то его позабыл... уже не помнил, а тут приснился и чего приснился?!
Паша: Раньше как-то чаще сны снились, а сейчас не снятся.
Лёша: Мне тоже.
Паша: Когда моложе был, мне казалось, что сны вещие бывают, что что-то сбывается из них.
Лёша: И что, сбывалось?
Паша: Да уже и не помню.
Лёша: Мне война в детстве снилась, что я танком командую... Тимур и его команда снились.
Паша: А сейчас ничего и не снится... Старость что ли... нечему уже сбываться.
Лёша: Да уж. Мне вот, когда Мирзабоева снарядами задавило, как-то всё равно было. Ну задавило, ну неприятно, ну парня жалко... А вот сейчас из головы он не выходит. Я говорю, и фамилию-то его позабыл уже... А сейчас всё думаю про него... Ведь ему сейчас лет шестьдесят было бы, жизнь бы прожил... Дети там у него были бы... ну хозяйство какое, жена, может, внуки... А всё осталось... ну, в общем, помер молодым, и нет ничего: ни детей, ни внуков... Жалко как-то... Раньше не думал, а сейчас вот всё думаю... и чего так...
Паша: Старость, Лёша. Старые мы уже. Вон, как эти угольки - тлеют себе и тлеют... скоро погаснут...
Лёша: Сейчас я подброшу.
Лёша встаёт и начинает разгребать кучу с мусором.
Паша: Что это за куча?
Лёша: Я же говорил – мусор. Из дома привёз. Что-то выбросить, чем-то огонь разжигать.
Паша: А разве можно всё это жечь в камине?
Лёша: Да ну тебя... Правильный... Нужно...
Паша: У тебя там какая-то пластмасса.
Лёша: Пластинки это, старые пластинки.
Паша: И чего, горят?
Лёша: Да так, привёз их сюда. Выбросить жалко, да и хранить незачем. Что-то ломаю — потом выброшу. А бумажки — жгу...
Паша: Это что?
Лёша: Это Битлз. Болгарская пластинка.
Паша: И чего, в огонь её?
Лёша: А чего жалеть.
Паша: Она же денег стоила.
Лёша: Ещё каких. 15 рублей отдал. А вот это из ГДР привезли мне кореша. Видел! Американская! Дип Пёпл.
Паша: И чего ты её - сломаешь?!
Лёша: Я уже, знаешь, за эти дни сколько их сломал.
Паша: Зачем?
Лёша: А чего...
Паша: Это же деньги... Сам же говоришь — память.
Лёша: Да ну...
Паша: Я помню, когда покупал американскую пластинку Элвиса Пресли, за нее пятьдесят рублей отдал.
Лёша: Ну и дурак... Такие деньжища отдавать!
Паша: Не дурак.
Лёша: Дурак... Никогда не понимал, чего в нём там особенного, чего ты этим Пресли, рок-н-роллом и всем таким занимаешься.
Паша: Ты же тоже покупал пластинки...
Лёша: Ну, я-то покупал... Так, по случаю...
Паша: Не жалко их выбрасывать?
Лёша: Нет.
Паша: Почему?
Лёша: Кому они нужны?! Ты, небось, хранишь свои пластинки? Пресли...
Паша: Да.
Лёша: И помнишь, что отдал за него полсотни.
Паша: Помню...
Лёша: Ну и нафик. Зачем? Зачем помнить то, что было там уже лет сорок назад?! Ушло... Всё...
Паша: И что, лучше выбросить, сжечь?
Лёша: Паша, ну... вот, даже Катьке с Дашкой они не нужны... пластинки эти... Пресли там твой, Лед Зеппелин или Дип Пёпл... да и мы уже другие... Ты вот слушаешь эти пластинки?
Паша: Слушаю.
Лёша: Врёшь ты.
Паша: Ну, не слушаю уже. Как-то времени нет. Редко.
Лёша: Ну вот. Раньше было время... Слушали, бегали по всему городу – книжки новые покупали, пластинки у спекулянтов за полсотни брали... Жизни радовались.
Паша: Так зачем их ломать и выбрасывать.
Лёша: Моя жизнь, понимаешь! И пусть я её буду здесь ломать и жечь. Я! А не выбросят её на помойку чужие там или близкие. Потом, когда я... ну, когда умру... Вот видишь – это мои записи всякие, книги, а это армейские альбомы, а это стихи...
Паша: Ты писал стихи?!
Лёша: В школе... Давно...
Паша: И будешь жечь их?
Лёша: Рука не поднимается.
Паша: Видишь!
Лёша: А кому они нужны, стихи эти... фотографии? Мне каждая фотография родная. Я всё помню. Может, имена ребят каких-то уже и забыл, но вот помню, что день был солнечный, что за фотографом девчонка стояла голубоглазая... Понимаешь, всё помню, а кому это надо... В огонь! Стереть! А ты ведь помнишь, какими мы были... Ведь стройными были, красивыми... А только мы это и помним. А надо ли это помнить, а?!
Паша: Не знаю.
Лёша: Ну! На вот, посмотри.
Лёша протягивает пластинку Паше.
Лёша: Я вот всё больше, знаешь, наших люблю. Ну не Кобзона, не Лещенко... а вот Ободзинского того же... Вот эти всякие Дип Пёпл, конечно, интересны... и Битлз, но с Машкой я на танцах танцевал под «Олеандр» или «Эти глаза напротив». Помнишь: «Льёт ли тёплый дождь, падает ли снег – я в подъезде против дома жду, что ты пройдешь... а, быть может, нет». Помнишь!?
Паша: Помню. Из каждого утюга звучало.
Лёша: А вот Ободзинского пластинки у меня не было. На катушке он был, а пластинки не было. Жалко...
Паша: У тебя есть Пресли!? Американская пластинка! Я не знал. Откуда?
Паша крутит в руках пластинку.
Лёша: Помнишь 72-й год?
Паша: Мы ходили тогда на «Мелодии друзей».
Лёша: Я был в Москве проездом. А ты меня позвал.
Паша: Ну да, помню. На стадионе в Лужниках.
Лёша: Ты бредил своей американщиной. Только об этом и говорил. Всё наше тебе было не то. Югославы, венгры – не то. Ободзинский – не то. Всё в голове эти самые были... Любые деньги был готов отдать.
Паша: Увлекался, да.
Лёша: Помнишь, после концерта к метро шли... Ты всё про америкашек, про Пресли говорил...
Паша: Говорил.
Лёша: А я тебе всё супротив... что и ничего особенного, и всё такое...
Паша: Помню.
Лёша: Я нарочно.
Паша: Правда?
Лёша: Мне Пресли тоже нравился.
Паша: Как?
Лёша: Вот так. Ну не сказать, конечно, что... Но... Я ребятам говорю. Там один во Францию ехал. Говорю – купите пластинку... Ну, тогда же сложно было... Ты вот за полсотни покупал.
Паша: Ну да.
Лёша: Привёз он мне пару пластинок. Сейчас...
Лёша достаёт ещё одну пластинку и даёт её Паше.
Лёша: Вот, держи.
Паша: И не говорил мне! Никогда не говорил!
Лёша: Ну... Ну, понимаешь... Как я скажу?! Я же что, значит, мнение меняю... Значит, я там тряпка какая... Ну слушал я его, ну и что?.. В принципе, ничего особенного. Ну, может, и нравится... Ну...
Паша: Вот даёт...
Лёша: Вот не выбросил я их. Думал всё... Сохранил. Бери...
Паша: А проигрыватель у тебя есть?
Лёша: Да там поищи.
Паша выходит в соседнюю комнату и гремит, доставая проигрыватель.
Лёша: А вообще, нечего это всё хранить. Понимаешь, нам только это и нужно... и никому... никому более... Наша память... А может, и нам уже это не нужно. Чего помнить-то... А потом, понимаешь... Ты там нашёл?
Паша: Да. Сейчас.
Лёша: Так я говорю, понимаешь, вот ещё штука какая... я вот думаю, вот лет сорок назад люди за эти там пластинки давились – полсотни отдавали... считай, ползарплаты... А сейчас... выброси - и не жалко. Всё ушло... там... поменялось...
Входит Паша с проигрывателем, ставит на стол и начинает подключать его.
Паша: Зато сейчас за всякими айфонами да гаджетами ночами стоят.
Лёша: Про что и речь. Сейчас, там, твои эти пластинки, за которые ты, там, надрывался и корячился и писал, там, курсовые за деньги... вот сейчас всё это и не нужно никому... Чего, послушать хочешь? А вообще, твой Элвис никому не нужен был.
Паша: Это как? Ты про что?
Лёша: Все от него только денег хотели... А ему, может, просто по душам с кем-то хотелось поговорить... а не с кем... и не уедешь так на дачу... найдут...
Паша: Думаешь?
Лёша: Читал где-то. Да так, мысли... Жаль его.
Паша: Он чувствовал... Он пел искренне...
Лёша: Всё равно америкашка. Ободзинский лучше. Он мне ближе. Ободзинский...
Паша: Сейчас. Вот, послушай.
Паша подключает проигрыватель и ставит пластинку Элвиса Пресли. Звучит его песня "Can't Help Falling In Love".
Wise men say,
Only fools rush in
But I can't help
falling in love with you.
Лёша: О чём это?
Паша: Он поёт: «Я не могу ничего поделать с любовью к тебе. Возьми мою руку и мою жизнь. Ведь ничего не могу поделать с любовью к тебе».
Лёша: Во как! А я где-то так и думал...
Паша: Как река течёт в берегах своих, так мы будем жить счастливо в любви.
Лёша: Ну... ну...
Паша улыбается.
Паша: Видишь.
Продолжает звучать музыка. Паша и Лёша слушают мущыку. Свет постепенно гаснет.
Shall I stay
Would it be a sin
If I can't help
falling in love with you.
Like a river flows
Surely to the sea,
Darling so it goes,
Some things are meant to be.
Take my hand,
Take my whole life too,
For I can't help
falling in love with you.
Затемнение.
Продолжение следует...
Дмитрий Ластов
Москва (Россия)
Дополнительные материалы:
а также