Raphael cada día

В эту субботу, 20 июня, просто они не знали, что именно этот день останется в их памяти на всю оставшуюся жизнь. Сергей и Наташа решили съездить в ГУМ по своим делам, сделать некоторые покупки, и заодно пофотографироваться на Красной площади. Она давно мечтала сделать интересные фотографии на фоне Кремля, ГУМа и, конечно, Собора Василия Блаженного. Ей так нравились его витые, похожие на старинные шлемы купола.

По этому случаю Наташа решила показать Сергею своё новое платье, которое она закончила шить накануне. Всё-таки она не зря работала в ателье и уж тем более за прошедшее время вдоволь насмотрелась на красивые рисунки и фотографии в разных журналах мод. Эта мысль давно крутилась в её голове. Почему бы ей самой не попробовать попозировать в качестве такой модели и тем самым не продемонстрировать своё творчество, показать, какая она модельер, как чувствует ткани, линии современной моды.  

Вопрос с отгулом решился просто как у неё, так и у Сергея: она как замзавателье имела полное право на творческий день, а Сергей имел скопившуюся переработку, и поэтому директор фабрики отпустил его без всяких слов.

Субботний день выдался солнечным и тёплым с раннего утра, над головой проплывали редкие перистые облака, и они, молодые и довольные, что у них всё складывается в этой жизни отлично, улыбаясь, переглядывались между собой, мчались по пустынному Варшавскому шоссе в Москву на своём юрком «москвичонке», обдуваемые весёлым тёплым летним ветерком.

Наталья получала огромное удовольствие от езды на машине. Да, машина – это просто какое-то чудо, которая даёт тебе несомненное преимущество в передвижении не просто между двумя точками, а словно выполняет функцию парящей в небе птицы. Птицы, о которой можно только мечтать! Ты можешь лететь куда глядят глаза! Для тебя исчезают преграды. Ты свободен в своём выборе. Ты можешь ехать в любую сторону, остановиться в любом месте. Ты свободен! Тебя не держит в своих жёстких когтях маршрут. Твоя машина тебя везёт. Она только для тебя. Ты словно хозяин собственной судьбы. Ты сам выбираешь путь и летишь навстречу ветру. А ветер поёт тебе песни. И эти песни так похожи на серенады. Словно Ромео стоит под окном у Джульетты. У них такой интересный мотив, то быстрый, то медленный, то вьётся вьюном. Как хочется, чтоб это было вечно!  

«Мелодия любви кружилась надо мной…». Наташа смотрела по сторонам, наслаждаясь подмосковной природой. Огромные поля, леса и косогоры мелькали за окном. Она понимала, что это всё фантазии души, но это было так завораживающе прекрасно. Раньше у неё этого никогда не было. Ну, конечно, не было! Она влюблена, и это всё больше и больше её вдохновляло! Музыка души, мелодия любви… Хочется просто подпевать, хотя никаких слов для этого совсем не надо. И от этих песен без слов в душе становится тепло, легко и свободно.

Выйдя с Сергеем из отдела тканей, они наткнулись на прогуливавшихся по ГУМу трёх манекенщиц Дома Диора. Наташа сразу их узнала не только в лицо. Не узнать их было невозможно, ибо они резко выделялись своей стройностью и худенькими фигурками на общем фоне наших женщин, которые, к тому же, не были обременены новинками моды и уж тем более красными туфлями на каблуке, модными чулками со стрелками, да ещё  летними шляпами, ибо в ГУМ они приехали не на прогулку, а за разными покупками и продуктами питания. А те прогуливались по галереям второго этажа, и простые женщины и молоденькие девушки с изумлением смотрели на них, словно на каких-то инопланетянок, оборачивались им вслед и порой сравнивали с собой, а те фланировали не спеша, останавливаясь для того, чтобы фотограф успел их заснять среди москвичек, потом они спустились на первый этаж и фотографировались у витрин магазина. Конечно, они резко выделялись среди всех, постоянно улыбались и фотографировались на фоне наших женщин, но делали это как бы ненавязчиво, чтобы их не смущать своей красотой, модными нарядами и шёлковыми платьями.

Женщины и девушки, конечно были, очень удивлены такому чуду и старались их повнимательней рассмотреть. Кто-то обсуждал их худобу, кто-то пытался разглядеть новый фасон, совсем пока не привычный нашему глазу, и только Наташа очень обрадовалась тому, что вот так неожиданно она получила возможность продефилировать самой перед знаменитыми французскими моделями, и показать, тоже, как бы невзначай, им своё платье, которое также выделялось своей оригинальностью на фоне остальных платьев наших девушек и женщин, тем более, что Серёжа сегодня специально взял свой фотоаппарат, чтобы поснимать Наташу на Красной площади. И вот тут случилась такая удача – можно совместить приятное с полезным – и Наташу сфотографировать в красивом платье и французских моделей.

Наташа аж закрутилась от счастья, когда Сергей стал её фотографировать, и краем глаза она заметила, что французские манекенщицы заметили её, стали переглядываться между собой, явно отмечая увиденную перед собой девушку в красивом платье, ничем, в принципе, не отличавшихся от них самих. Они явно этого не ожидали и были приятно удивлены! Ещё бы! Они-то думали, что только они будут тут всех поражать своими моделями платьев и плащей, а тут вдруг откуда ни возьмись эта русская девушка в модном платье, словно она приехала вместе с ними из Парижа. В магазине таких платьев не было. Красное, в белую поперечную полоску, с красным поясом на талии. Неужели такое платье она сшила сама, видно думали они, разглядывая её находящуюся от них на расстоянии всего нескольких шагов.

Наташа, обогнав модель, прошла впереди неё, а Сергей её сфотографировал. Она была очень довольна, что показала себя и не ударила в грязь лицом перед иностранками, и пошла к выходу, чтобы выйти на Красную площадь. Модели тоже пошли вслед за ней, и уже когда Наташа вышла на улицу, залитую светом, и яркое солнце светило прямо в глаза, неожиданно для неё самой, её догнали французские манекенщицы, окружили и стали пристально рассматривать. Наташа понимала их интерес, и только улыбалась им в ответ. Они что-то между собой говорили на французском и показывали на Наташу, а в это время их снимал Сергей и французский фотограф, которого звали Говард Сочурек. Но Сергей этого не знал, как и не знал того, что Говард делал снимки для знаменитого журнала «Лайф». Французские модели гуляли по Москве, вышли на Красную площадь. Это стало чем-то напоминать фотосессию для модного журнала. Единственным отличием было то, что здесь в данный момент не было постановочных фотографий.

По их жестам стало понятно, что они хотят сфотографироваться на память с русской девушкой на фоне Кремля, и потому сказала им: - Си! Конечно, давайте сфотографируемся, - и взяла двоих девушек под руки. – Я узнала вас! Я видела ваш показ! Вы впервые в Москве? – Наталья спрашивала девушек, смотрела им в глаза и улыбалась, но те явно не до конца понимали сути вопросов и лишь только догадывались, о чём их спрашивала эта симпатичная девушка. Они быстро встали по бокам, и два фотографа защелкали затворами фотоаппаратов. Вокруг них уже стали скапливаться зрители. У Сергея был обычный ФЭД, а вот у француза была какая-то интересная фотокамера, которой он пока ни у кого не видел, так как фотограф смотрел в видоискатель сверху вниз, где было матовое стекло, на котором виднелось изображение, по типу нашего фотоаппарата «Любитель-2», но только намного дороже. Камера была немного продолговатой и толстой, как он определил её для себя, с большим и мощным объективом. Очень похожа на наш «Салют», подумал он, и был прав. Это была уже ставшая популярной и знаменитой фотокамера «Хассельблад», которая у нас не продавалась, зато в Союзе ещё два года назад стали выпускать очень похожий на неё фотоаппарат «Салют», который среди профессионалов пользовался большой популярностью за возможность снимать на широкую пленку и делать очень качественные фотографии не только для журналов, но и для фотовыставок. Но Серёжа его пока не встречал у любителей: фотоаппарат был дорогим и стоил даже дороже мотороллера «Вятка».

А за неделю до этого, в субботу 13 июня, в солнечный день, они с Сергеем были на показе мод в ДК Крылья Советов, куда Наташе достали два билета через Дом Моделей на Кузнецком мосту, за что она была безмерно благодарна девочкам, с которыми вместе училась в институте. День тоже был жарким, больше 28 градусов. Дождей не было. Огромная афиша на фасаде здания извещала о показе французских мод Дома моделей Христиана Диора. Именно так было написано на афише. Зато в зале яблоку некуда было упасть. Народ толпился у входа, ища лишние билетики. Кто-то подъезжал на своих личных автомобилях, кто-то на государственных, типа «Зим» и «Чайка». Попасть хотели многие, но, в итоге, попадали, можно сказать, избранные – либо те, кто непосредственно имел отношение к моделированию одежды, либо просто по блату, чтобы посмотреть на новые французские модели платьев. Просто так, с улицы, попасть на показ было практически нереально, хотя некоторая часть билетов и поступила в свободную продажу. Весь зал спорткомплекса ДК «Крылья Советов», а это были трибуны спортивной арены, на которой проходили хоккейные матчи, были забиты разношёрстной публикой под завязку. Трибуны были разделены по центру огромным, высоким и длинным подиумом, на который должны были выходить манекенщицы. Народ замер в ожидании. Все словно ждали чего-то необычного. И оно свершилось! Стоило заиграть музыке, послышались всего лишь первые аккорды, и лампы прожекторов осветили длинный подиум, как зрители ощутили в зале необычный аромат: это с началом показа французы стали распылять настоящие французские духи. Ив Сен Лоран, который возглавлял на тот момент знаменитый Дом Моды, расстарался на всю катушку, как у нас говорили. Кроме двенадцати моделей, которые приехали в Москву показывать новинки современной французской моды, знаменитый француз привёз на показ двенадцать с половиной литров французских духов «Мисс Диор» - первый аромат бренда, как бы сейчас сказали, и стал их распылять прямо в зал. Такого, конечно, не ожидал никто! Москвички просто обалдели от такого аромата. Настоящие французские духи! Кто бы мог подумать!

Благодаря этому, в зале ощущалось какое-то волшебное состояние, непередаваемая эйфория. Блаженство вкуса и стиля! Аромат расползался по всему залу, а по подиуму в быстром темпе, крутясь и элегантно вышагивая в модных платьях и плащах, в туфлях на высоких каблуках, сменялись модели одна за одной, быстро меняя свои модные наряды. Женщины, сидящие в зале, были просто потрясены. Им тоже захотелось стать снова красивыми, нежными и влюблёнными. Это был самый настоящий шок, бурлеск, что-то невероятное. Платья, пальто, плащи, шляпки, перчатки, менялись с калейдоскопической быстротой. А какие потрясающие были белые длинные, пышные, словно бальные, платья. Потом уже, после показов, было подсчитано, что за эти несколько дней двенадцать моделей выходили на подиум целых сто сорок раз! Народ был восхищен, многие делали тут же зарисовки в своих блокнотиках, и только Наташа ничего не рисовала, а просто очень внимательно пыталась рассмотреть и запомнить, чтобы потом было, от чего отталкиваться и импровизировать. Все модели платьев, появляющиеся под восхитительные звуки музыки на стройных и красивых девушках на подиуме в этом огромном спортивном зале.

- Ты только посмотри, как он работает с материалом. Обрати внимание, сколько моделей из тюля, - наклоняясь почти к самому уху, шептала она Сергею. Он порой ничего не говорил, только утвердительно кивал головой и так же внимательно смотрел на подиум.

После показа на машине они, довольные, вернулись домой. А вечером, как ребята и договаривались заранее, все вместе пошли на премьеру новой кинокомедии с участием Надежды Румянцевой «Неподдающиеся». Сашка в обед прилетел на своём мотороллере в кассы ДК им. Лепсе и купил на всех билеты на вечерний сеанс. За полчаса до начала все встретились у главного входа и пошли в фойе, где всегда перед сеансом играл джазовый ансамбль, и ребята с удовольствием танцевали, наяривая по паркету. Народу всегда собиралось много, и порой было не протолкнуться у самой эстрады, где играли музыканты. Минут за десять зрители стали покидать танцплощадку, чтобы занять свои места в кинозале до того, как погаснет свет, и не бродить по темным проходам в поисках своего места и выслушивать нелестные комплименты в свой адрес. Зал был полный, свободных мест не было, и, по отзывам тех, кто уже посмотрел фильм на более раннем сеансе, все были в восторге и говорили, что смеяться будете от души. Наташе очень хотелось отдохнуть, весело провести субботний вечер, тем более так удачно начавшийся с утра с поездкой в ГУМ и увиденными там моделями Диора, которые они только несколько дней назад видели во время показа мод. 

У неё было очень хорошее настроение, впрочем, как и у всех ребят их компании. Они переглядывались, шутили, о чём-то говорили, но Наташа в этот момент их совершенно не слышала, а продолжала быть где-то там, далеко, на Красной площади у ГУМа, где по брусчатке мостовой на каблучках ходили и фотографировались известные французские модели, которые сами с восхищением любовались московским Кремлём и с интересом разглядывали наших женщин, которые (увы!) пока не могли похвастаться такими изысканными нарядами, которые были на них.

Когда сеанс закончился и ребята вышли из кинозала, а на улице ещё было довольно светло и очень тепло, хотя уже и вечерело, то стали весело обсуждать только что просмотренную кинокомедию. Было видно, что она им явно понравилась и не оставила равнодушными.

- Надежда Румянцева просто бесподобно играет. Она такая вся зажигательная, вся светится, - восторгалась Тоня.

- Да, давненько я такой забавной кинокомедии не видел, - встрял Лешка и ударил по струнам гитары, с которой уже практически не расставался, - и песенку они там весёлую поют.

- Да это что, ты смотри, как Юра Белов классно чечётку бьёт, это нечто, такой уровень! - восторгался Сергей.

- Я бы точно так не смогла, - улыбнулась Наташа и влюблёнными глазами посмотрела на Серёжку. 

- Да Сашка тоже так умеет, - высказалась Тоня, - он на репетиции мне уже показывал. Так что это не проблема!

- Неужели? – удивилась молчавшая до этого Светлана и как-то недоверчиво посмотрела на Сашу, - Ты умеешь бить чечётку? Да ладно тебе!

- Ногами, это что! Я вот так на руках могу протанцевать и пройти по улице, как нечего делать, - вдруг возразил Сашка.

Все чуть не ахнули от услышанного и уставились на парня вопросительным взглядом.

- Ладно, Саня, не гони, это тебе не на сцене танцевать, - возразил Лёшка и прекратил играть на гитаре. Услышав такое, Сашка чуть не взвился от обиды и воскликнул: - Ах, не верите!? Думаете, раз в кино чечётку ногами можно бить, то на руках это сделать нельзя, да? Не верите? – и, недолго думая, Сашка крикнул: - Тогда смотрите, учитесь, пока я жив! – и моментально сделав эффектный кульбит, встал на руки, и уже снизу, смотря глазами на ребят, прокричал: - Лёшка, давай играй, я пошёл! – и он сделал первый шаг на руках, слегка свесив ноги над своей головой для равновесия. Ребята и девчонки просто обалдели от увиденного и молча переглядывались между собой, и только Света тихо так, словно сама себе, еле слышно произнесла: - Да уж… в тихом омуте… 

Лёшка на гитаре медленно стал подбирать мелодию песни из кинофильма, и ребята все вместе пошли по проспекту за Сашкой, который шёл на руках, покачивая коленями и вдруг стал словно отбивать руками чечётку, подпрыгивая для этого над асфальтом. Народ на улице стал останавливаться и смотреть на это, словно на какое-то чудо, а некоторые даже стали аплодировать умелому молодому человеку.

- Санечка, давай! – и Тося от всей души стала его подбадривать, и поддерживать. Вокруг них образовалась приличная толпа зевак, которая медленно, больше похожая на пчелиный рой, двигалась по проспекту. Редкие машины замедляя ход, не спеша объезжали эту толпу, а изумлённые водители чуть не сворачивали свои головы от увиденного. Так толпа под музыку, аплодисменты и весёлые выкрики двигалась до самого перекрёстка, пока, непонятно почему, она не стала медленно расступаться, и тут вдруг Сашка, идя на руках по тёплому гудрону дороги, увидел перед собой, понятно, в перевёрнутом виде, чьи-то начищенные сапоги. Лешка от неожиданности даже перестал играть на гитаре, слегка присвистнул от увиденного и прошёлся растопыренными пальцами свободной руки по своим густым волосам. Сашка по инерции остановился и, приподняв голову вверх, увидел перед собой милиционера, который стоял в своём белом кителе и качал головой:

- Ай, яй, яй! – воскликнул он, - Нехорошо, граждане! – и, приложив руку к козырьку, вдруг произнёс, - Сержант милиции Пётр Варежкин! Нарушаем общественный порядок! Создаём препятствия на проезжей части для проезда автомобилей! Да ещё в нетрезвом виде ходим, понимаешь ли, на руках? – это был молодой симпатичный сержант милиции, который не только всех знал, но и его также знали все в округе, и, отдав честь, снова закачал головой, глядя на болтающиеся ноги молодого человека. И тут Саша, снова сделав акробатический кульбит, слегка подпрыгнул и стал с рук на ноги, отряхнул руки от пыли и, подняв глаза, увидел жёсткий взгляд сержанта. Их взгляды встретились, но вот сказать в ответ он ничего не успел, как раздался женский голос из-за спины:

- А мы только из кино вышли, - решила опередить Антонина не только сержанта, но и Александра, - и совершенно трезвые товарищ сержант! – воскликнула она, выглядывая из-за спины своего друга, и хитро улыбаясь смотрела сержанту в глаза, совершенно не мигая.

- И поэтому сразу нарушаем? – Варежкин был неумолим.

- Нет, что вы, товарищ сержант! – вступился за Сашу Сергей, - никакого нарушения нету. Тем более, мы все трезвые и весёлые, кинокомедию посмотрели с Надеждой Румянцевой, называется «Неподдающиеся».

- Вот я и смотрю, что это вы и есть неподдающиеся. На руках по дороге ходите, порядок нарушаете!

- Ну, товарищ сержант, - взмолился Лешка, - вон в кино герой Юрия Белова, идя на работу, бил чечётку ногами, и ничего, никто его не останавливал. Вот если бы он с моста в реку прыгнул, как это было в кино, тогда да, тогда, конечно, это было бы нарушением. Это я понимаю, тогда можно было бы наказать его, а так-то за что? – и он неподдельно удивился, - за то, что на руках по улице прошёл, да? Это же не серьёзно, товарищ сержант!

- А Саша решил нам показать, что сможет это сделать на руках, - добавил Сергей.

Ребята окружили уже сержанта со всех сторон, и он еле успевал поворачивать головой, чтобы увидеть каждого говорящего.

- И у него получилось! - тут же воскликнула Наташа. - Вы понимаете, он на руках не просто шёл, он чечётку бил.

- Так-то в кино, а вы не на эстраде, и по дороге шли, порядок нарушали, мешали продвижению машин, создавали аварийную обстановку. Так что с вас штраф причитается, дорогие танцоры.

- Это не каждому дано! - наконец, вступила молчавшая до этого Света, - Не у каждого есть такой талант!

- Талант, говорите? – удивился сержант, молодцеватый парень в отутюженной форме, и провёл пальцами под носом, словно ища усы, которых пока там не было, - и усмехнулся. – Может, он ещё и петь умеет?

- Умеет, умеет! – подхватили девчонки.

- Ещё как умеет! – вступился за друга Леша. – Вот через неделю в парке на Зелёной эстраде будет смотр художественной самодеятельности, обязательно приходите, мы там с ним вместе будем выступать, петь и танцевать! Так что приглашаем вас от всей души!

У Лешки аж глаза горели, то ли от радости, то ли от наглости, но он ими прямо пожирал сержанта, и тот не выдержал такого напора, усмехнулся и выдохнул: - Ну тогда желаю успеха! Только на дороге больше на руках не танцуйте! – мягко сказал он, обращаясь ко всем стоящим вокруг него ребятам и девчатам, и, отдав честь, развернулся и тут же услышал в ответ: - Так точно, не будем! Честное комсомольское! – и ребята засмеялись, радуясь тому, что всё так легко разрешилось, и Лешка тут же ударил по струнам. Тоня подхватила Сашку за руку, и они, словно сговорившись, стали на пару бить чечётку в лихом весёлом танце, наподобие Джинджер и Фред Астер, которых они, к сожалению своему, пока ещё не видели, но в душе они их почувствовали. Им было весело, легко и свободно, а музыка наполняла их сердца жарким солнечным летом.

Пётр Варежкин улыбнулся в свои несуществующие усы, хмыкнул от удовольствия и пошёл вольным шагом по проспекту, улыбаясь идущим навстречу гуляющим горожанам. В этот тёплый летний вечер у него было прекрасное настроение, и портить его никому не хотелось.

Продолжение следует...

Александр Боярский
Москва (Россия)

Дополнительные материалы: