Raphael cada día

09.02.2019

Волшебный гранат 
(романтическая сказка страны Аль-Андалус). 
Часть III (окончание)

И всё вышло так, как предсказывала Безглазая ведьма. Отец простил нас и подарил часть своих лесных владений. Я начала править, а мой суженый - предсказывать судьбу окрестным жителям. Так продолжалось несколько лет. Пока Альгьен не попал к вам в плен, ваше величество. И это самым неблагоприятным образом сказалось на нём. Он стал грустен, подавлен, безразличен ко всему. Наконец, он заболел. Серьёзно заболел. Мои чары бессильны пред этим недугом.

- Вот как? - султан изумлённо вскинул брови. - Неужели мы чем-то навредили вашему э… дорогому Альгьену? Но мы обошлись с ним весьма и весьма бережно. Разве что охотники могли допустить какую-то оплошность и причинить ему боль; но я прикажу отрубить им головы, и, надеюсь, это хоть как-то загладит нашу вину…

- Не надо никого казнить! - вспыхнула принцесса леса. - А вину вашу может загладить только личный визит в наш лесной дворец, ваше величество. Мой Альгьен ждёт вас. Он просил вас прийти. Он очень просил.

- Вот как? Сейчас я распоряжусь…

- Не надо никаких распоряжений, вы поедете один, - отрезала принцесса леса и щёлкнула пальцами: - Коня его величеству!

Тотчас султан оказался на жеребце, который понёс его вслед за красавицей.

Они скакали долго вглубь лесной чащи, пока не показался прекрасный замок, стоящий посреди озера. Кони мчались, не останавливаясь, а моста впереди не было! Султан на миг зажмурился, а едва открыл глаза снова, увидел, что жеребец несёт его через воды озера, словно на крыльях, вслед за скакуном принцессы. Когда они перелетели через стену, красавица снова щёлкнула пальцами, и султан едва удержал равновесие, чтобы не шлёпнуться оземь, а устоять на ногах, ибо конь под ним исчез, как не бывало. Так, с ещё кружащейся от лихой скачки головой, султан последовал за принцессой леса в дальние покои замка. Там, в вечнозелёном саду, благоухающем розами, на горе из подушек, пуфов и ковров, у небольшого фонтана лежал белый олень, печально склонив рогатую голову.

- Мир вам, о могущественный султан! Приветствую вас в своём доме, - глухо произнёс олень, безуспешно пытаясь привстать. - И прошу простить, что не мог встретить вас…

- Что вы, что вы, мир вам! - торопливо забормотал султан. - И я рад приветствовать вас. Скажите только, чем я могу помочь вам, о уважаемый?

- Только тем, что признаете во мне сына, - отвечал белый олень.

- Сына?! - воскликнул султан, упав на колени. - О, как же я не догадался сразу! Семнадцать лет! Прошло почти семнадцать лет! Младенец, найденный в лесу! Так значит, мой главный евнух не убил тебя, а отдал Безглазой ведьме, сынок?! Я отрублю ему голову!

- За что, же отец? Ведь он сохранил мне жизнь.

- Но отнял её у меня! Если бы он не молчал все эти годы, моя душа не была бы так иссушена страданием… О, будь прокляты они, эти семнадцать лет ада! О, прости меня, прости, сынок…

- Я тебя прощаю, отец. Поспеши к моей матери. Сообщи ей, что я жив. Ведь ей все эти годы было тяжелее, чем нам обоим. Правда, станет ли ей легче теперь, когда она узнает, что я жив? Только не говори ей о том, кем я стал, и что я смертельно болен. Хорошо?

- Хорошо, хорошо, сынок! Чем я могу облегчить твои страдания?

- Тем, что передашь матушке весть обо мне, - вздохнул Альгьен. - Поспеши, прошу тебя, отец…

И султан помчался к себе во дворец на жеребце из конюшни принцессы леса. Так он скакал, пока вдруг не вспомнил, что забыл спросить белого оленя о своей судьбе. Не суждено ли ему умереть в наступающем году? И если суждено, то как? И, быть может, есть надежда избежать этой смерти, если она - плод козней многочисленных врагов трона? Но время мухаррама уже почти наступило, а волшебный жеребец нёс султана всё ближе к дому, и всё дальше от ответа. Султан решительно развернул коня.

- Я должен вернуться, чтобы узнать свою судьбу! Узнать хотя бы на год!

И вот он снова в самом сердце леса, и перед ним замок посреди озера. Мгновение - и султан во дворе замка. Он хотел было бежать знакомым путём в дальние покои, как путь ему преградила стража.

- Пустите меня к сыну, болваны! - рассердился султан.
- Приказано не пускать, - был ответ.
- Что?! Доложите обо мне принцессе леса! - вскипел султан.
- Приказано не докладывать, - был ответ. - Уезжайте домой. Конь ждёт вас.
- Ну, уж нет! - рассвирепел султан; он выхватил саблю и схватился со стражниками.

Зазвенела сталь: стражники оказались не робкого десятка и пустили в ход мечи.

- Мухаррам! Мухаррам!! Мухаррам!!! - вдруг выкрикнул кто-то на башне, стражники отступили, опустив оружие, и султан убрал в ножны свою саблю: настал священный месяц, запрещающий кровопролитие. Серебряный круг новой луны парил в небесах, словно щит, охраняя мир.

Султан нахмурился:

- А теперь я могу пройти?
- Да, господин, - с поклоном отвечали стражники, расступаясь.

Султан без труда нашёл тот самый сад, где лежал белый олень, оказавшийся его заколдованным сыном. Но оленя там не было. На горе подушек, пуфов и ковров лежала вниз лицом принцесса леса и горько рыдала. Рыдала так, что струи хрустальных слёз стекали в фонтан, переполняя его, и золотые рыбки испуганно выпрыгивали из него, падая на траву: для них вода была уже слишком солона.

- Отчего ты плачешь, дочь моя? - взволнованно спросил султан. - И где мой сын, твой возлюбленный?

- Его больше нет, отец! - продолжала рыдать принцесса леса. - Он исчез. Растаял, как дым от кальяна, едва на небе появилась луна.

- Растаял, как дым?!
- Да, медленно и тихо. Но он успел рассказать мне всё.
- Что именно?
- То, как можно было снять с нас проклятие Книги четырёх стихий.
- Он знал, как можно было это сделать, и не сделал этого?! - изумился султан.

- Если вы выслушаете меня, - принцесса леса уселась на подушках, перестав рыдать, и это спасло с десяток золотых рыбок, - вы поймёте, почему он поступил именно так, а не иначе. Дело в том, что снять проклятие Книги четырёх стихий ваш сын мог только тогда, когда объявил бы своему отцу о грядущей смерти. Да, от Безглазой ведьмы он узнал, что вы - его отец, и что вы хотели погубить его. О, что за пустяки, подумал ваш сын! Всего-то сообщить человеку, который желал ему смерти, что тот умрёт! Какая месть может быть проще? И когда мой отец, смилостивившись, предложил нам отдельное царство, Альгьен попросил его отдать нам те леса, что примыкали к вашим владениям. Он терпеливо ждал, когда джинны Пламенных гор нашепчут ему во сне ваше имя. Но этот час всё не наступал.

И вот, незадолго до наступления мухаррама Альгьена поймали ваши охотники, и он попал в ваш дом. В свой дом, который не стал ему родным. А скорее, наоборот. Альгьен думал, что понадобился вам, как живая игрушка. Что вы будете показывать его своим гостям: вот, мол, глядите - говорящий олень! Он ещё больше стал ненавидеть вас. Жажда мщения переполняла его.

Но ваша жена совершила чудо: она открыла Альгьену тайну ваших душевных страданий. Что вы искренне сожалеете о том, что сделали. Нет, Альгьен ни словом не намекнул своей матери, вашей жене, что знает, как всё было на самом деле. И уж тем более, не открылся ей. Но он поверил ей. Поверил в то, что вас на самом деле терзают муки совести. А когда увидел вас, сердце его дрогнуло. Он понял, что никогда не сможет сообщить вам о том, что вас ждёт смерть. Именно в тот день он и принял решение, которое стоило ему жизни.

Ибо если однажды белый олень откажется произнести пророчество джинов Пылающих гор, его ждёт смерть. А вот тот, чьё имя не будет названо белым оленем, будет жить до тех пор, пока Всевышний не разрешит ему покинуть этот мир. Да, или жизнь за чужую смерть, или смерть - за чужую жизнь. И знайте: в ночь накануне нынешнего мухаррама Альгьен услышал во сне ваше имя. И поэтому не вышел из леса, а послал меня. А я-то думала, что он просто занемог!

Тут принцесса леса снова залилась слезами, и у несчастных золотых рыбок уже не было надежды на спасение.

- Но ведь должно быть какое-то волшебство, какое-то чудесное средство, чтобы всё как-то исправить, - пробормотал султан, беспомощно разводя руками. - Должно же быть…

- О, нет такого средства, - ответила девушка, продолжая рыдать. - Никто и ничто не вернёт мне моего любимого, а вам - сына!

С этими словами принцесса леса взбежала на крепостную стену, и прыгнула вниз. Но едва она ударилась о гранитные плиты, как обернулась птичкой с разноцветными перьями. Она всё пыталась взлететь, но не могла: одно крыло её было сломано. Султан поднял раненую птицу и прижал к груди. Из его глаз брызнули слёзы. В тот же самый миг земля затряслась, разразилась ужасная буря, с небес низвергнулся ливень, а озеро словно вскипело. Замок зашатался и стал разваливаться на куски. Султан стоял по пояс в воде, прижимая к груди раненую птицу, и умолял Всевышнего пощадить её. И ни один камень не упал на них.

Вскоре буря утихла. При свете луны султан выкарабкался из-под обломков, спрятав бывшую принцессу леса за пазухой. Кругом не было ни души. Только тёмный лес. Султан побрёл наугад, надеясь достичь своих владений. Но никак не мог найти верной дороги. Усталый, уселся он под раскидистой сосной, чтобы отдохнуть. Чтобы ободрить его, птица стала петь султану сладкие песни. Они так понравились султану, что он даже забыл, зачем оказался в лесу и куда держит свой путь. Но едва птица умолкла, как султан встрепенулся, поднялся и уверенно зашагал вперёд. Так он вышел из леса, к тому самому месту, где стоял его дворец. Ворота в ночной час были, как водится, закрыты. Но султан начал стучать в них, требуя впустить его.

- Кто там шумит в столь поздний час?! - строго спросила стража.

- Ваш повелитель, султан Северной страны! - закричал султан. - Открывайте немедленно!

- Убирайся, гнусный обманщик! - прогремело в ответ. - Наш султан давно спит в своих покоях! Проваливай! А если ты снова посмеешь тревожить сон нашего повелителя, мы спустим на тебя собак!

Делать было нечего: султан понял, что до утра ему не попасть во дворец. Ему пришлось заночевать у дороги, в канаве. Раненая птица сидела у него в изголовье и тихонько напевала колыбельную.

Едва рассвело, султан вместе с заколдованной принцессой леса поспешил к воротам. Но они были по-прежнему закрыты. Но на этот раз султан не стал требовать, чтобы в нём признали венценосного правителя. Он просто спросил, можно ли пройти во дворец.

- Таким неопрятным, нищим бродягам как ты, нечего делать во дворце, - ответил один из стражников. - Посмотри на свой изорванный, грязный халат, на нечёсаную бороду, на измочаленную чалму!

И действительно: султан после того, как пережил бурю, потоп и землетрясение одновременно, стал похож на оборванца.

- Кстати, не ты ли орал ночью под воротами? - настороженно спросил другой стражник. - Клянёшься, что не ты? Но что-то голос мне твой знаком. Проваливай! Не то мы спустим на тебя собак!

И тут сидящая на плече у султана птица прощебетала ему на ухо:

- Ваше величество! Продайте меня этому человеку. Скажите, что я пою райские песни, а летать не могу, ибо крыло у меня перебито. Хотя на самом деле я чувствую, что рана моя несерьёзна. Требуйте за меня дирхем [6]! На меньшее не соглашайтесь. А потом идите в деревню, найдите себе кров. Став собственностью стражника, я проникну во дворец, всё разузнаю и прилечу к вам. Не сомневайтесь. Я сумею найти вас.

Султан так и сделал. Стражник сначала торговался, но когда птица спела несколько сладких песен, отдал за неё требуемую монету. Султан отправился в деревню, где снял угол со столом на несколько дней - на сколько хватило вырученного дирхема, и стал ждать. А дальше было вот что. Начальник караула, увидев необычную птицу у своего подчинённого, выкупил её за три дирхема, и тотчас посадил в деревянную клетку. У начальника караула птицу выкупил начальник стражи, уже за пять дирхемов, и посадил в бронзовую клетку. У начальника стражи птицу выкупил главный визирь, за один динар, посадил в золотую клетку и принёс повелителю - тому самому, что сидел теперь на троне вместо несчастного султана-изгнанника. Едва заколдованная принцесса леса увидела самозванца, как едва не вскрикнула от удивления: перед ней на троне сидел… Альгьен! Живой и невредимый. Даже моложе и краше, чем был в день их первой встречи.

- Сколько ты просишь за эту птицу? - спросил Альгьен у визиря.

- О, пустяки, ваше величество, - лукаво улыбнулся визирь, - я отдал за неё всего-то десять динаров, да ещё столько же - за клетку…

- Он лжёт! Он отдал за меня один динар, а клетку украл из вашего сада! - вдруг воскликнула птица.

Визирь задрожал от страха и пал ниц, а Альгьен расхохотался:

- О! Какое чудесное приобретение! Не иначе, я услышал голос истины. А ты, как я вижу, большой шутник, о мой хитроумный визирь!

- Именно так, ваше величество, да продлятся ваши дни вечно! - подобострастно запричитал визирь. - Я всего лишь пошутил! Пошутил! Эта птица - ваша, и нет ей цены…

- А что ещё умеет это пернатое существо, кроме как говорить по-человечески?
- О, она умеет так сладко петь, ваше величество, что вы позабудете обо всём на свете!
- И что же мне надо сделать, чтобы услышать эти песни? - спросил Альгьен.
- Во-первых, мне нужно дать свободу, - снова подала голос птица.

Альгьен с сомнением поднял одну бровь.

- Я бы не стал доверять этой пташке, - вставил визирь.
- А я бы не стала доверять лгуну-визирю, - заявила птица. 

Альгьен с не меньшим сомнением поднял вторую бровь.

- Не мешало бы подрезать пташке крылья и укоротить язычок, - прошипел визирь.

- Это не те советы, которые я жду от тебя, - нахмурился Альгьен. - Уходи, пока я не повелел отрубить тебе голову!

Визирь не стал испытывать судьбу.

- Споёшь ли ты мне теперь, о птица? - спросил Альгьен у заколдованной принцессы леса.

- Конечно, с удовольствием. Но только выпусти меня из клетки.

- Хорошо, я верю тебе, - Альгьен открыл дверцу, птица выпорхнула из клетки, уселась у открытого окна и запела. И молодой султан застыл, онемев от удивления.

Она пела о юноше, который был обречён на смерть своим жестоким отцом, но чудесным образом избежал гибели, ибо исполнитель ужасного приказа не смог убить беззащитное дитя. Она пела о том, как несчастный младенец был оторван от матери, которой сказали, что её сын умер, и как тот попал в зачарованный лес, к Безглазой колдунье. Она пела о том, как младенец был найден случайно юной волшебницей, принцессой леса, как младенец обернулся прекрасным юношей и как на них обоих пало проклятие джиннов Пылающих гор. Она пела о том, как принцесса леса спасла юношу от казни, как они бежали, спасаясь от гнева её отца, и как юноша обернулся белым оленем, едва уста влюблённых соединились. Она пела о том, что юноше, превратившемуся в белого оленя, отныне предстояло предсказывать людям, когда они покинут этот мир. Она пела о том, как белый олень отправился в дальний поход, чтобы снять проклятие джиннов Пылающих гор с себя и принцессы леса. 

Она пела о том, как белый олень решил пожертвовать жизнью, чтобы не предсказывать смерть своему отцу, которого он простил, ибо убедился в его искреннем сожалении о содеянном.  Она пела о том, как юноша растаял, словно дым, его возлюбленная от горя бросилась с крепостной стены, но, ударившись о камни, стала птицей с разноцветными перьями. Она пела о том, как отец юноши, султан, спас раненую птицу - заколдованную девушку, и отправился к себе во дворец, но его не пустили, ибо трон был уже занят. Она пела о том, как попала во дворец, как увидела своего возлюбленного, как несказанно рада, что он жив, и что наконец-то с него спало проклятие джиннов Пылающих гор. Она пела, что с несказанной радостью готова сообщить молодому султану о том, что жив и здоров его отец. Она пела с какой болью она расстаётся с ним, со своей любовью, ибо отныне не может быть ни принцессой леса, ни его супругой, а заколдована и заточена в тельце сладкоголосой птицы.

- Прощай, о мой любимый Альгьен! - прощебетала птица. - Ты найдёшь своего отца в ближайшей деревне. Обними и поцелуй его за меня. Прощай!

Сказав это, заколдованная принцесса леса вылетела в окно, не оставив даже пёрышка на память. А молодой султан так и остался стоять, широко раскрыв глаза, не в силах проронить ни слова. Спустя несколько мгновений он словно очнулся и поспешил в соседнюю деревню, где без труда нашёл своего родителя. Отец и сын крепко обнялись, и поскорее вернулись во дворец, где их ждала женщина, которая семнадцать лет назад потеряла сына, а теперь обрела его вновь.

Старый султан уступил трон своему единственному сыну, и не было правителя мудрее, справедливее и успешнее во всей стране Аль-Андалус. Пришло время и он женился, и женился не раз, оставив после себя многочисленное потомство. А о несчастной принцессе леса ничего не было слышно. Рассказывали, правда, что однажды у какого-то эмира появилась птица с разноцветными перьями, которая пела райские песни. Но только и того: говорить человеческим языком эта птица не умела.  

[Вернуться]