Raphael cada día

Когда Сергей вёз Наташу на машине к дому, в котором он сейчас жил у своей тёти, она увидела много одноэтажных домиков с цветущими палисадниками за невысокими штакетниками. Сама она здесь никогда не ходила и практически не знала этот район города, просто потому, что девчонкой она с мальчишками бегала на речку к тарзанке по другим улицам, и сейчас с удовольствием любовалась этим уютным уголком родного города.

«Москвичонок» довольно шустро переезжал с одной улицы на другую, и вскоре они оказались почти в самом конце какой-то улицы, название которой она не успела прочитать из-за кустов сирени в палисаднике, которые перекрывали табличку с названием. Проехав ещё несколько метров по накатанной земле, машина остановилась у симпатичного одноэтажного дома с мезонином над крышей, выкрашенного в традиционный темно-голубой цвет, с белыми резными наличниками на окнах.

Один куст сирени рос почти у самого угла дома, и за её пышными ветками с цветами Наташа также не увидела привычную круглую металлическую табличку, на которой обычно указывался номер дома и название улицы. Но это было совсем не важно сейчас для неё. Главное, она с Сергеем приехала знакомиться с его тётей, с которой он жил в её частном доме. Дом красивый, с мезонином, подумала она и осмотрелась.

За штакетником росли кусты пионов, и большие шапки цветов уже стали распускаться, создавая неповторимый пейзаж этакого деревенского бытия в городе. Дом у реки. Об этом можно было только мечтать. Сергей вылез из машины и открыл дверцу, выпуская из салона автомобиля Наташу.

- Вот дом, в котором я живу!

- Прямо, как в кино, - Наташа даже слегка усмехнулась, вспомнив известный кинофильм, название которого как нельзя кстати подошло к данной ситуации, и, осмотревшись кругом, даже дополнила. Как здесь здорово! – восхищалась Наташа, - такой красивый палисадник и шикарная сирень…

- Ты ещё в саду не была… - ответил Сергей, и взяв Наташу за руку, повёл её к калитке, ведущий в пышный сад его любимой тётушки. Наташа с удовольствием пошла за ним: знакомиться, так знакомиться, подумала она и вошла в этот необычный сад.

То, что он был не совсем обычным, и не таким, как у многих, это она поняла сразу, как только вошла и быстрым взглядом его окинула. Здесь во всём чувствовалась уверенная и любящая этот сад рука. Ещё не все цветы радовали глаз своим разнообразием, но то, что она увидела, уже поразило её: аккуратные дорожки, посыпанные битым кирпичом, между разнообразных кустарников и клумб с цветами, и явно укатанные чем-то тяжелым, даже на входе в дом стояли на деревянной лестнице горшки с цветами, которые уже вовсю цвели и украшали своим видом вход в деревянный дом.

Но когда она повернула свою головку с заинтересованным взглядом направо, то увидела в углу сада, под большими кустами белой и традиционной - с фиолетовыми цветами - сирени стоящий на маленькой поляне небольшой круглый стол с красной клетчатой скатертью, на которой уже дымился разогретый с блестящими хромированными боками средних размеров, но очень симпатичный самовар, а вокруг стояли плетёные кресла.

- С ума сойти, - подумала Наташа. - В наше время и прямо барская усадьба на берегу реки. Нет, мне это грезится, - и она вопросительно посмотрела на Сергея.

Сад был просто потрясающий. Пусть Наташа и не знала многих названий кустарников и цветов, но самые основные она конечно узнала, и отличить розы от шиповника она могла, да и пионы она любила, а растущие и сейчас цветущие яблони и вишни просто сводили её с ума своей красотой. Она действительно давно не была в таком саду. Даже у бабушки на даче было совсем по-другому: там всё же больше росли разные овощи и фрукты и совсем было мало цветов… ну так, для разнообразия. Зато разные кабачки и картошка занимали довольно большую площадь дачного участка.

Да, домик там был обычный, маленький, в котором можно было проживать только летом, ибо печки в нём не было, да и не разрешали почему-то в таких дачных домиках их строить. Правда мама недавно как-то говорила, что вроде как разрешили сделать печи, но для этого надо было домик практически полностью перестраивать. Можно было поставить чугунную буржуйку, но она не могла долго поддерживать в доме тепло, её постоянно надо было чем-то топить, а для этого надо было постоянно ходить в лес и собирать упавшие сучья с деревьев.

- Ты о чём задумалась? – прервал её размышления голос Сергея, и Наташа словно очнулась.

- Ты знаешь, я просто в восхищении от сада.  Но она осмотрелась и тут же спросила, - а где хозяйка этого благоухающего великолепия?

- Маленькая хозяйка большого дома? – с иронией спросил Сергей и вдруг громко произнёс: - Светлана Петровна, мы уже приехали! Мы тут! Встречай гостей! – и он развёл руки в стороны, как это обычно делают актеры на сцене и посмотрел на слегка приоткрытую дверь дома, ища глазами его хозяйку.

- Сейчас, сейчас, - раздался приглушённый голос из дома, и через секунду из открывшейся двери появилась среднего роста, довольна симпатичная на лицо, не худая и не толстая женщина в возрасте где-то за сорок, как для себя её определила Наташа, когда увидела её с подносом в руках, накрытой белой накидкой спускающейся по ступенькам лестницы дома: - Я рада вас видеть! Люблю гостей принимать в саду, когда такая отличная погода! – она остановилась напротив ребят, поздоровавшись с ними и сразу, естественно, осмотрев подругу своего племянника. Её улыбка была очень тёплой. Девушка ей понравилась.

Увидев тётю ближе, Наташа поняла, что Сергею с ней явно повезло, она была очень симпатичная и молодая женщина, в самом расцвете сил. Да, где-то слегка за сорок. Интересно, а дети у неё есть? Сергей про это мне совсем ничего не говорил.

- Давайте я вас познакомлю, - произнес Сергей и представил Наташу, - это Наташа, - и она тут-же сказала: - Здравствуйте! - А это моя тётя, Светлана Петровна. Прошу любить и жаловать! – ему было вдвойне приятно от самой процедуры знакомства.

- Сережа, возьми у меня поднос и поставь на стол, - тетя его сразу взяла в оборот, и Сергей, конечно, его быстро подхватил и направился к столу, понимая, что тётя хочет поближе познакомиться с Наташей. Они стояли и смотрели друг на друга, и Наташа в ответ произнесла спокойно и просто: - Мне очень приятно познакомиться. Наташа, - и она по-комсомольски протянула свою руку для рукопожатия, и Светлана Петровна, естественно, ответила ей взаимностью и их руки соединились в длинном и дружеском рукопожатии, а глаза ещё долго смотрели друг на друга, пока Светлана Петровна не пригласила её к столу:

- Прошу вас, Наташа, к нашему столу! Не стесняйтесь.

- Большое спасибо, Светлана Петровна! У вас такой замечательный сад, я просто по-хорошему вам завидую. Как вам одной так удаётся управляться с таким хозяйством, - она приятно удивилась. – Я даже не все цветы и кустарники узнаю, а многие просто не знаю, как они называются. У вас такое разнообразие, - и она сделала паузу. - У нас на даче много проще.

- У вас есть дача?

- Да, как у многих сейчас. Свои шесть мичуринских соток. Бабуля больше огородом заняла, а цветов очень мало, поэтому я просто в восхищении от вашего разнообразия. Это действительно сад, а не огород.

- Ну, огород у меня тоже имеется, куда без него, но он там, за домом, - и она махнула рукой куда-то за стенку дома, где сбоку яблоня цвела. - Там и картошечка посажена, и редисочка, и в теплице помидоры с огурцами. Как говорится, есть всё, что за столом нам надо скушать, - и она улыбнулась Наташе своей доброй улыбкой.

- И вы это всё одна делаете? – Наташа непринуждённо восхищалась увиденным, а Светлана Петровна уже вела Наташу по саду и всё ей показывала: - Вот здесь будут флоксы цвести, вот тут розы, а вот там у забора разные травы растут декоративные. Мне очень нравится, когда они цветут, такие запахи по саду проплывают, просто прелесть, - она показывала руками свои угодья, и ей было вдвойне приятно, что девушка Сергея с таким вниманием её слушала и расспрашивала.

В этот момент она чувствовала свою нужность и практически забывала о том, что с некоторого времени осталась одна в семейной жизни, и если бы не Серёжа, то конечно ей было бы и грустно, и одиноко, даже для самой себя всё делать и в саду, и в огороде, и даже грибы в лесу собирать ей было бы не так приятно, как это будет в этом году. Сергей привнес в её жизнь ту самую ноту удовольствия от жизни, которой ей так не хватало после смерти ее любимого Пети. Война добралась до него через двенадцать лет, и оставило её вдовой и без детей, совсем ещё не старой женщиной. С сестрой, матерью Сергея, она почти не общалась, и этому были свои давние причины, зато появление Сергея изменило качество её жизни до неузнаваемости. У неё словно открылось второе дыхание, стало легче дышать, и появился вкус к жизни. Она даже начала ходить в кино, чего совсем не делала после смерти мужа.

В саду под огромным кустом благоухающей сирени они сели за круглый стол с клетчатой скатертью, на котором стояли чашки с ароматным чаем, настоянным на разных травах, которые Светлана Петровна самолично собирала в районе Дубровиц, подальше уходя от тех мест, где чаще всего прогуливались отдыхающие со всего города. На столе также стояли шоколадные конфеты в серебристых обёртках «Трюфели», которые Светлана Петровна обожала с самого детства. Они пили чай из самовара, сидя в плетёных креслах на мягких подушках, словно это было в барской усадьбе девятнадцатого века. Было тихо и уютно.

Рядом со столом на тумбе возвышался старый патефон и крутилась чёрная пластинка с красной этикеткой в самом центре, и по саду разносился голос самого Лемешева. Как тихо и прекрасно вечером в Подмосковье, когда находишься подальше от столичной суеты. Музыка закончилась, как и разговоры на разные темы. И наступила звенящая тишина. Все молчали, словно боялись нарушить эту неземную тишину. И тут Светлана Петровна тихо встала со своего кресла и подошла к невысокому забору, из-за которого сверху хорошо просматривалась вся река. Был прекрасный воскресный вечер. Она положила руки на ограду и замерла. Сергей с Наташей тихо переглянулись.

Светлана Петровна мечтательно смотрела вдаль, где в лучах вечернего заката, бороздя просторы тихой реки, проплывал белый прогулочный теплоход «Талалихин», с последними пассажирами на борту.

- В лучах вечернего заката,
По речке белый катер плыл.
Туман стелился, словно вата,
И вдаль, куда-то уходил…

Она так вдохновенно прочитала эти строки, словно это было не в летнем саду, а на каком-то литературном вечере декадентов в начале века. Услышав это, Наталья не выдержала и воскликнула: - Ой, как романтично! Это кто? Я не узнаю, каюсь!

- Да так, лёгкая импровизация на фоне вечернего заката, - с такой же интонацией и в том же духе, с легкой иронией произнесла Светлана Петровна.

- Светлана Петровна, да вы поэт! – Наташа слегка взмахнула рукой. - Вы меня покорили. Это так романтично!

- Ага! Я поэт, зовусь я Светик, от меня вам всем приветик! Незнайку Носова надеюсь все читали?! – она повернулась к ребятам и продолжила:  Я поэтом не была, и видно никогда не стану… Светлана Петровна отошла от деревянного забора и вернулась к столу, и словно продолжая какую-то игру, чуть улыбнувшись сама себе, продолжила: - Сирень дурманила меня весь вечер…

- За это надо выпить вашей знаменитой вишнёвочки, тёть Свет!

- Нет, нет, Серёжа, пить мы не будем. Тебе завтра рано на работу. Лучше проводи Наташу, а то уже время позднее, да и мама её будет беспокоится. Она взяла со стола свою чашку с блюдцем и понесла в дом.

Серёжа с Наташей стояли у распахнутых дверей подъезда.

- Спасибо тебе за прекрасный вечер! У тебя такая замечательная тётя. Мне понравилось всё, особенно вишнёвое варенье. Она у тебя с юмором, - и Наташа заулыбалась, вспоминая этот вечер в саду под огромными кустами сирени.

- Стихи замечательные сочиняет на ходу, - она смотрела на Сергея влюблёнными глазами. Они словно от нереальной радости лучились в полумраке, он это ощущал, каким-то седьмым чувством. Ему так хотелось её поцеловать в губы, но Наташа, словно почувствовав это намерение, отвернулась в сторону, а потом резко приблизилась к нему, озорно чмокнула Сергея в щеку и тут же побежала вверх по лестнице, стуча своими каблучками. Он только проводил её убегающий силуэт долгим задумчивым взглядом, подумав про себя; «А ведь я её люблю! И мне с ней легко и приятно».

Он обратно не спеша ехал на машине, по пустынному Ревпроспекту, изредка встречая на тротуарах запоздалых прохожих. Из ресторана «Якорь» выходили засидевшиеся посетители. Некоторые из них были достаточно навеселе и частенько напевали себе под нос какую-нибудь весёленькую песенку, семеня ногами по ещё теплому тротуару. Светили автомобильные фары, шуршали покрышки по асфальту, зазывно урчал мотор «Москвича». Свежий вечерний воздух обдувал Сергея, и ему было очень приятно ехать по ночным улицам города в кабриолете.

Он возвращался очень довольный, не забывая внимательно всматриваться в дорогу. Новые фонари освещали знакомые улицы своим жёлто-голубым неоновым светом. Их становилось в городе с каждым днём всё больше и больше, и город по ночам уже не казался таким пустынным и тёмным, как двадцать лет назад.

Оставив «Москвич» у калитки, он только на случай дождя закрыл его тентом и вошел в тишину засыпающего дома. В саду тётя уже всё убрала и легла спать, и поэтому Сергей тихо и очень осторожно, чтобы ненароком её не разбудить, прошёл в свою комнату, включил стоящую на тумбочке прикроватную лампу и не раздеваясь улёгся на постель. Спать ему совершенно не хотелось.