Raphael cada día

07.12.2019

Ведьмин колодец
(сказочно правдивый роман 
на основе фантастических приключений 
в пяти частях)
Часть II. Пленник волшебного замка
Главы 7 и 8

- Из какого тумана? - моргнул Сеня. Моргнул скорее испуганно, чем недоумённо.

- Да это считалка такая: вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана… Вот у тебя ножик есть? Есть. Ты тайну свою от меня прячешь? Прячешь. Значит, ты сейчас, как месяц в тумане. Пока не вышел оттуда, не ясно: есть у тебя ножик, или нет. Да ладно, не морщи лоб. Это шутка. Ты лучше про свой секрет расскажи.

Глава 7. Вышел месяц из тумана…

- Понимаешь, есть на Усынь-озере одно место…

- Да, вот уж тайна, так тайна! Скажи ещё, что это место - для рыбалки! Хитрил бы хоть по-умному.

- Да ты же не дослушал! Я про рыбалку и не говорил ничего. Я за кладом на озеро собрался.

- За кладом?! - расхохотался Ваня. - Золотом Наполеона?! Или Кощея Бессмертного?!

- Да хватит тебе смеяться. Я серьёзно. Ну, не совсем за кладом. А за тем, что один человек спрятал.

- И что это за человек, и что он там спрятал?

- Что за человек - не важно, - смутился Сеня. - А что спрятал - так я сам не знаю. Попросил пойти на Усынь-озеро, отыскать приметное место, взять, что он там спрятал, и принести ему.

- И это называется - откровенный, дружеский разговор? - укоризненно заметил Кузнецов-младший. - Ну, ты и хитрец!

Сеня виновато молчал.

- Хочешь сказать, это всё? Всё рассказал? 
- Всё, - отвёл глаза в сторону Сеня.

- Нет, не всё, - недоверчиво покачал головой Ваня. - Вижу, что врёшь. Я всегда вижу, когда врут. Ты мне друг, или сундук? Давай, рассказывай всё до конца.

- Только не смейся, - Сеня оглянулся и перешёл на шёпот. - И не говори никому, ладно?

- Никому не скажу, - тоже перешёл на шёпот Кузнецов-младший. - Даже Мухтару.

Мухтар, будто поняв, о чём речь, мотнул башкой и потрусил в сторону, принюхиваясь к одному ему известным запахам. Как бы показывая всем видом: «Беседуйте без опаски. Я вашими делами не интересуюсь. У меня есть занятия поважнее…»

- Тут дело непростое, - по-прежнему шёпотом выдохнул Сеня. - Если б я в сказки верил, сказал бы - волшебное.

- Как это - волшебное? - едва не рассмеялся Ваня, а про себя подумал: «Учёные так и не выяснили, откуда в Гороховке на каждый дом приходится по сказочнику».

- Да ты не перебивай, слушай. Понимаешь, есть у нас сосед, Гришка-алкаш. Он мужик добрый. Только когда напьётся - свинья-свиньёй. Поэтому жена его, тётя Клава, Гришку в бане запирает. Чтоб в тюрьму по пьянке не угодил. А ему по-соседски сигареты ношу. Вот он мне вчера вечером тайну свою и открыл… - Сеня на миг задумался. - Слушай, давай заглянем к Гришке. Нехорошо как-то. Он мне тайну доверил, пусть и тебе сам всё расскажет. Я ему скажу, что ты мой лучший друг, и что с тобой тайной поделиться можно.

- А он нас это… не пошлёт за сигаретами?

- Не-а, я ему только что пачку принёс. Ему разговор с тобой даже в радость будет. Он опять в бане запертый.

Гришка-алкаш действительно сидел в бане; дымок от сигареты струился из небольшого оконца, в которое щурился на свободу семейный арестант. Сеня честно признался ему, что не смог удержаться от желания поделиться секретом с другом. Гришка, к Ваниному удивлению, не стал ругаться или отмалчиваться, а сразу начал рассказ, изредка выпуская в оконце сизое дымное облачко.

- Давно дело было. Сбежал я однажды с уроков, греми мои кости. В шестом… Не, в седьмом классе: точно в седьмом! Я уже тогда решил: всё, восемь классов закончу и айда из школы! Надоело. В общем, в тот день физик… не, математичка вкатила мне двойку. «Не стать тебе, - говорит, - никогда инженером!». Ну, я и обиделся. Крепко обиделся. Пришёл на Усынь-озеро. День стоял такой дивный, тёплый. Бабье лето. Сижу это я на бережку, любуюсь на багряную рябину, на золотую осину, папироску, вот как сейчас покуриваю, и мечтаю. Хорошо бы, чтоб сгорела наша школа со всеми её классными журналами да пустобрюхими глобусами… На кой ляд мне эта учёба, если я уже сейчас любой мотор - хоть у мотоцикла, хоть у трактора, да хоть… да хоть у комбайна - с закрытыми глазами переберу, и по памяти нарисую?! Эх, думаю, греми мои кости, если б не аттестат - поминай бы меня, как звали! И что за жизнь моя пропащая?! Со зла вырвал страницу с двойкой из дневника, сделал из неё кораблик, пустил в озеро, да и поджёг. И как-то легко мне от этого стало, весело. Сижу, покуриваю. А потом смотрю: поднимается над водой странный туман. Густой, как молоко. А в центре озера - как будто белёсый холм. Когда туман клочьями клубится над водой - это понятно, но этот туман, был совсем другой! Да ещё днём. Плотный, как вата. Стоял низко, а посреди озера - будто что-то медленно так поднялось, греми мои кости. Будто чья-то голова, сплошь заросшая седыми волосами, вынырнула из воды и на меня посмотрела. Пронзила взглядом насквозь, до самых пяток и к земле пригвоздила - с места не сдвинусь, не шелохнусь! Смотрю на эту голову, отвести взгляд не могу. И она на меня, не отрываясь, смотрит: а глаз не видать. Два чёрных провала вместо глаз…

- А дальше?! - прошептал Кузнецов-младший, почувствовав, как холодок пробежал по его спине. Ему уже не хотелось смеяться.

- А дальше вот что, - продолжил Гришка дрожащим голосом. - Вдруг голова стала приближаться ко мне. Летит, эдак молча, над туманом. Я сижу, будто язык проглотил. Как примёрз к берегу. Ни рукой, ни ногой двинуть не могу. Только глаза таращу, и всё.

- И что?! - Ваня вплотную прильнул к банному оконцу.

- А то, - Гришка выдохнул едкий табачный дым прямо мальчику в лицо. - Лучше не вспоминать. Подлетает эта… голова из ваты ко мне. Висит почти перед самым носом. Огромная, как стог сена. И тихо так говорит: «Хочешь, мальчик, я сделаю тебя повелителем своих мечтаний?» А я молчу: онемел от страха. А голова снова: «Ты хотел избавиться от ненавистной тебе школы? Очень хорошо. Я помогу тебе. Только и ты - помоги мне. Договорились?» Тут я совсем обалдел. Греми мои кости! Ну, подумал я со зла, чтоб школа наша сгорела. Так ведь подумал! Не орал на всю деревню, как Стёпка-разбойник, который обещал дом участкового подпалить. И подпалил, кстати. Мысль это была, понимаешь?! Тут я понял: либо мне брательник папироску с дурман-травой подсунул, либо без колдовства не обошлось. А голова продолжает, пока я не очухался: «Помоги мне кое в чём. Тогда я исполню ещё одно твоё желание …»

- А чего же хотела эта голова? - от нетерпения Кузнецов-младший сгорал так же быстро, как Гришкина сигарета. 

- Вот то-то и оно, что не знаю, - Гришка вновь жадно затянулся. - Я, как только в себя пришёл, так с берега дал такого дёру, будто на золотой значок ГТО сдавал. С тех пор обхожу Усынь-озеро за версту.

- А что же вы там, на озере, спрятали? - Ваня оглянулся на «Семён Семёныча». - Ну, за чем вы Сеню сегодня послали?

Гришка закашлялся.

- Да не спрятал я. А потерял. Зажигалку. Там, под рябиной. А она мне покоя не даёт. 
- Рябина? - удивился Кузнецов-младший.

- Да голова эта проклятая, греми мои кости. С тех пор каждую ночь приходит, и начинает своё: «Нехорошо, Гриша, нехорошо… С тебя должок. Зажигалка тебя дожидается, сама зажигается. Приходи на Усынь-озеро, договорим…»

- Какой должок? - не понял Ваня.

- Так ведь сгорела в ту ночь наша школа-то, - нервно хохотнул Гришка. - А я как трезвый, так только с этой башкой проклятой по ночам и разговариваю, греми мои кости… Потому и пью. Вот, додумался наконец: что если мою зажигалку назад вернуть? Может, отстанет она от меня, башка эта проклятая? Так что помогите, мне, мужики. И держите язык за зубами. А то Клавка меня не в бане, в психушке запрёт. 

Глава 8. Пора откровения

- И как это Гришка за столько лет с ума не сошёл? - рассуждал Кузнецов-младший, когда они с Сеней вышли на улицу. - Каждую ночь такие кошмары видеть. Тут одна дорога - в психбольницу.

- Так он всю жизнь по врачам, - вздохнул Сеня. - От запоев лечится. Я раньше не понимал, чего это он мне всегда говорил: «Зелёный змий мне за обман мстит, Сенька! Так меня в бутылку и тянет, как в омут. Не пей водку, Сенька! И на Усынь-озеро никогда не ходи!»

- А ты всё-таки собрался. Не боишься?

- Не-а, не боюсь, - хмыкнул Сеня. - Я помочь ему хочу. Срежу прутик, сделаю щуп: вот ножик твой пригодится. Там пилка такая удобная. Я этим щупом, как сапёр, всё вокруг рябины исследую. Там всего одна рябина-то…

Ваня задумчиво посмотрел на Сеню. Ему стало стыдно, что он утаил от друга свою историю про Усынь-озеро. И Кузнецов-младший принял решение.

- А можно с тобой? 
- Так поехали.

И они покатили бок о бок на окраину деревни. И Мухтар потрусил за ними.

Внезапно Сеня резко затормозил. Кузнецов-младший последовал его примеру.

На дороге стояла королева Эмилия. Теперь уже в светло-изумрудном платье, фиолетовых туфельках и с такой же сумочкой на тонком длинном ремешке. И привычно заправляла за розовое ушко волосы цвета спелой пшеницы. Чтоб была видна одна из серёжек красного золота.

- Привет вам, мой принц. Как вам спалось? 
- Спал, как убитый. Или как дурак набитый. 
- А куда это вы собрались… со своим оруженосцем?

- Туда, откуда вы меня с вашей бабушкой и другом Шуриком отваживали, - Ваня резко крутанул педали. - Поехали, Сеня. Счастливо оставаться, ваше величество! Не забудьте передать привет вашему шуту гороховому!

Сеня с недоумением последовал примеру друга. Хотя ему хотелось посмотреть на девочку подольше. И даже поговорить с ней. Но ребята умчались, оставив королеву Эмилию в одиночестве и полном недоумении.

- А она красивая, - Сеня восхищённо цокнул языком. - Действительно, королева…

- А как ты думаешь, чья это лодка? - помолчав, сказал Кузнецов-младший, не отрывал взора от летящего под ним асфальта.

- Та, что на озере? Не знаю. У нас там не купается никто. А чтобы на лодке кто плавал - я вообще такого не видал.

- А у кого в деревне есть лодки? 
- Да почти у всех. Особенно у тех, кто возле реки живёт. 
- А у кого лодка серого цвета?

- Серого? Да почти у всех. У нас тоже серая. С белым. Лёгкая, из прочного пластика. Моторная. Газу прибавишь, над рекой так и летит! Ух, силища…

- Да ты не понял, - объяснял Ваня уже на берегу озера. - Лодка эта была деревянная. Небольшая такая, с вёслами. С надписью «Корсар» и черепом с костями на борту. Вот давай её сначала поищем, а потом будем Гришкину зажигалку искать … - Кузнецов-младший решительно стянул рубашку и джинсы.

- Будем бродить по воде, что ли? - почесал голову Сеня. 
- Ну да! А как иначе? С берега плохо видно.

- Мухтар! Стереги имущество! - приказал Сеня, скинув с себя одежду. Пёс тотчас прилёг рядом с велосипедами и одеждой мальчиков, всем своим видом выражая готовность к подвигу.

Ребята тщательно осмотрели прибрежные заросли. Но ничего не нашли. Даже намёка на то, что где-то была спрятана лодка.

- Знаешь, чтобы ты не подумал, что я тебя обманул, - сказал Ваня, когда мальчики в очередной раз выбрались из воды ни с чем, - я расскажу тебе всё. От начала и до конца.

Настала пора откровения. И Кузнецов-младший поведал Сене всё. И про нечто страшное под водой, и про корабль, и про экспедицию с матросами на загадочный остров, и про странное озеро на нём, и про колодец дьявола… Про всё.

Сеня слушал, не перебивая. Только иногда вскрикивал: «Да ну?! Вот это да!» А когда Ваня закончил, подытожил:

- Да, тоже волшебная история. А здорово ты всё это придумал!

- Значит, я это всё придумал?! Ты мне не веришь? А вы с Гришкой про зажигалку тоже выдумали?

Сеня вздохнул:

- Не-а. Не выдумали. В этом-то всё и дело.

- Так почему же ты мне не веришь? Потому что мы лодку не нашли? Но ведь я видел и туман над озером, и что-то страшное в нём… И всё, что было потом, тоже со мной было!

- А, ладно, - махнул рукой Сеня. - Пошли Гришкину зажигалку искать. Главное, чтоб ты надо мной не смеялся. А не то нашей дружбе конец, и не надо мне твоего чудо-ножика. Ох, и хитрый же ты, москвич! Обвёл меня вокруг пальца, как детсадовца.

- Зря ты так, - только и сказал Кузнецов-младший. Ему было горько и обидно, что его заподозрили в обмане. И тут его кольнула другая мысль: а не сам ли он недавно вот так же обидел Сашу, заподозрив его в неискренности? Он-то ведь наверняка вот так же сейчас мучается? И Ваня поспешил за Сеней, стараясь не подавать виду, что его сердце задели острые, как Пуськины когти, Сенины слова.

Сеня долго высматривал нужный прутик, объясняя другу, что искать надо будет в радиусе метров трёх от рябины. Мальчики так были увлечены, что не заметили, как неподалёку в кустах мелькнула чья-то согбенная тень… Наконец, Сеня вынул нужное лезвие ножа. Но едва не выронил его. Охнув, внезапно подался назад, едва не сбив с ног стоящего рядом Ваню.

- Что? Змея?! - взволнованно спросил Кузнецов-младший.

Вместо ответа Сеня протянул руку перед собой, пропуская Ваню вперёд. Тот выглянул из-за спины друга, и едва не вскрикнул от радости: над водной гладью сгущался туман, а внутри него, в центре озера, заалели огоньки, высвечивая зыбкие очертания небольшого острова. Прибрежные кусты жалобно закачали ветвями под дуновениями лёгкого ветерка. Но он не был приятным и освежающим, этот бриз. Он поднимался как будто из тёмной глубины озера, вслед за туманом: холодный и зловещий. Забираясь под кожу, леденя кости. Дремавший у велосипедов Мухтар вскочил, и жалобно заскулив, умчался прочь, поджав хвост.

- Чт-что эт-то?! - стуча зубами, взволнованно спросил Сеня.

- Оно самое, - сказал Кузнецов-младший. - Есть идея, давай за мной, пока туман не рассеялся.

И вскоре мальчики стояли на берегу, а Ваня с жаром объяснял:

- Понимаешь, если, туман появился, как тогда, когда я вошёл в воду, значит, должна появиться и лодка! Бежим скорей туда, где я увидел её в первый раз!

[Вернуться]