Тони Акоста в современной комедии. 2014
TONY AСOSTA EN LA COMEDIA MODERNA. 2014
Комедия, как ее определяет сам автор, De mutuo desacuerdo (парафраз юридической формулировки "по взаимному согласию"), в которой женскую роль исполнила Тони Акоста, поставлена в формате антрепризы в малобюджетном варианте.
Действие пьесы разворачивается в наши дни. Сюжет прост и банален: разведенная пара никак не может разойтись окончательно, так как у них имеется общий ребенок, проблемы которого им приходится решать вместе. Отец возникает в доме матери на две минуты, чтобы сделать сыну внушение, и тут же исчезает, а мать регулярно появляется в квартире отца, чтобы сообщать ему о все новых трудностях, от которых он старается отмахнуться.
Одно из главных прегрешений сына, на которые жалуется учительница, - нецензурные выражения, используемые мальчиком для оскорбления учительницы. Они звучат со сцены в исполнении отца и матери, что выглядит весьма забавно, хотя проблема сама по себе достаточно серьезна.
На почти трагическом материале режиссер выстраивает комедию, где герои описывают друг вокруг друга круги (в прямом и переносном смысле), будучи не в силах расстаться окончательно и понимая, что несмотря на появление в их жизнях новых партнеров они остаются связанными навсегда.
Они протестуют против этой предопределенности, но избавиться от нее им не удается. Тот факт, это спектакль отражает современность, вкупе с низкими затратами на его постановку, диктует и соответствующие упрощенное сценографическое решение.
Световое решение не отличается особенными изысками или новаторским креативом: прожекторы стабилизированы и заливают подмостки ровным потоком, имитирующим обычное бытовое освещение. Лишь несколько раз при смене мизансцены софиты гаснут, позволяя видеть только силуэты героев на слабо подсвеченном заднике. Такие периоды затемнения символизируют переход из одного сценического пространства в другое и помогают зрителю ориентироваться в поворотах сюжета.
Герои выходят на сцену в современных одеждах, правда на протяжении полуторачасового спектакля несколько раз меняют их, так что зритель имеет возможность увидеть героиню в пальто и спортивном костюме, в повседневном платье, домашнем халате и сверкающем блестками праздничном наряде, а герой щеголяет то молодежной бейсболкой, то галстуком-бабочкой.
Свою роскошную гриву героиня то распускает по плечам, позволяя зрителям любоваться этой волной волос, то стягивает в тугой хвост, а после неожиданного купания, которое устроил ей на авансцене бывший муж, даже сушит их на глазах у зрителей, скрутив потом полотенце в тюрбан, как это делают женщины всего мира.
Вмешательство гримера в данном случае были минимальным: роли, исполняемые актерами, приближены к современным типажам, так что требуется лишь легкий театральный макияж, без которого даже самое яркое лицо превращается на залитой светом сцене в белое пятно.
А лицо у Тони Акоста очень выразительное, оно удивительно точно, выпукло и осязаемо отражает все нюансы переживаемых ее чувств и эмоций, которые она хочет донести до зрителя.
Оно не просто красиво или интересно, но еще и подвижно, пластично и меняется до неузнаваемости, молодея в минуты эмоционального подъема и превращая героиню чуть ли не в старуху в минуты отчаяния.
Но особенно ей, думается, удаются комические эпизоды, которых немало в этой серьезной и немного грустной пьесе. Акоста надевает трагическую маску так, что зал начинает смеяться.
И зачастую эти моменты сопровождаются разнообразными телодвижениями, прыжками, пробежками по сцене, демонстрирующими, что актриса находится в прекрасной физической форме.
Очень выразителен эпизод, когда Сандра, героиня Тони Акосты, открывает дверь внезапно пришедшему к ней бывшему мужу. Метнувшись в правую кулису, она переодевает платье и с туфлями в руках пробегает до середины сцены, где обувает одну туфлю, а затем со второй в руках хромает до левой кулисы. Ничего особенного, но Акоста ковыляет по эстраде так, что зал просто захлебывается смехом. Это Золушку, артистически приволакивающую ногу, пожалуй, стоит видеть.
С непередаваемой драматичностью она проводит сценку, когда муж, Игнасио, выплескивает ей в лицо стакан с вином (сидящему в первому ряду вашей покорной слуге, стоит заметить, также досталось), а затем с каменным лицом выходит к рампе и говорит "Извините", причем говорит так, что в зале вспыхивает смех. И отойдя в глубину сцены, садится на диван, берет полотенце и с деловым видом начинает вытирать волосы, одновременно ведя светскую беседу по телефону.
Весьма забавно и очень убедительно выглядит Акоста, когда рвется поговорить с новой пассией своего бывшего супруга, стоящей у дверей. Эта безуспешная попытка выглядит гораздо смешнее, чем выглядела бы реальная женская драка, если бы она состоялась.
Но в этой пьесе только два героя, все остальные на сцене не появляются, хотя об их существовании можно догадаться. Они живут за кулисами, и даже сын героев, Серхио, присутствует в спектакле в виде двери, являясь частью декорации.
О декорациях стоит сказать особо: они предельно упрощены (этот факт по принципу "отражение себя на себя" отмечен даже в одной из мизансцен, в которой герой, сидя в ресторане и оглядываясь вокруг, говорит: "Да, остановка минимизирована") и лишены ярких цветовых пятен.
Действие спектакля разворачивается практически в двумерном пространстве, герои лишь на считанные минуты выходят на авансцену, а все остальное время они словно прикованы к заднику, изображающему интерьеры их квартир.
Интерьер этот унифицирован, декорация представляет собой нечто вроде огромного серовато-белого стеллажа с закрытыми скользящими шторками секций, которые герои открывают и закрывают по своему усмотрению, превращая этот стеллаж в стену своего дома. Он остается на сцене на протяжении всего спектакля, становясь то рестораном, то поочередно частью квартиры мужа или жены.
Неизменным остается местоположение двери, ведущей в комнату Серхио, Ведь именно он является последней, но прочной нитью, навсегда связавшей разведенных супругов. Стабильность наличия комнаты ребенка, живущего попеременно в двух квартирах, позволяет расценивать ее как некий межпространственный портал между двумя мирами.
Они остаются соединенными благодаря это мальчику, присутствующему и в одном, и в другом мире, и оказываются включенными в некое единое эмоциональное пространство, в котором существует Серхио после развода родителей.
Отходя время от времени за кулисы и вновь появляясь на сцене, Игнасио и Сандра перемещаются по сцене, словно проходя через иное измерение и оказываясь в другой квартире, отчего складывается впечатление, будто они никуда и не уходили, а эти две квартиры - два аспекта одного и того же дома. С точки зрения их сына - так оно и есть.
Дверь в комнату (комнаты?) мальчика является третьим действующим, хотя и отсутствующим, лицом в этой пьесе, которое участвует в представлении, делая то единственное, что ему доступно, - открываясь в ответ на требование отца "Серхио, идем!" и закрываясь после реплики матери "Не сейчас!".
Аналогично домысливается еще один персонаж - новая пассия отца, которая регулярно появляется у дверей, но так никогда и не выходит из-за кулис, а о ее присутствии можно лишь догадываться по репликами Игнансио и реакции Сандры.
Весь спектакль ведут два актера, и роль Сандры, как мне представляется, сыграна более ярко и выразительно, как, собственно и должно быть. Ведь женщина, оставшаяся после развода с ребенком, является более активной просто в силу включенности в решение множества связанных с ним проблем, а роль отца ограничивается несколькими минутами, проведенными с сыном, которые Сандра скрупулезно подсчитывает.
Стоит отметить, что по сравнению с фотографиями Тони, появляющимися в прессе, в жизни она выглядит моложе и интереснее, что на сцене, что вне ее.
В данном случае аналогичная история произошла и с Иньяки Мирамоном, который в спектакле выглядел утомленным жизнью пожилым мужчиной, а, выйдя из гримерной, сбросил лет 15 и оказался очень подвижным, веселым и интересным собеседником.
После спектакля я немного побеседовала с обоим артистами. Разговор касался исключительно профессиональных тем, без упоминания даже специфики нашего издания. В частности, было интересно узнать о судьбе постановки "Чайки", на которой мне так и не посчастливилось побывать. Но на вопрос о том, будет ли эта чеховская пьеса когда-нибудь возобновлена на сцене, Тони ответила, что "таких планов пока нет".
Это также была малобюджетная антреприза, и после сезона труппа была расформирована, а артисты заняты в других постановках. Словом, шансов увидеть Акосту в русской драме в ближайшее время, думается, нет. А жаль.
Алисия Кучан
Опубликовано 29.09.2014
Дополнительные материалы:
Рафаэль на премьере Тони Акоста /
Raphael en el estreno de Toni Acosta. 2014