Мануэль родригес. Двенадцать лет в поисках славы. 1961

МАНУЭЛЬ РОДРИГЕС. ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ В ПОИСКАХ СЛАВЫ. 1961

Я присутствовала на корриде для начинающих, проходящей по воскресеньям в Виста-Алегре[1]. Очень молодые тореро были мне совершенно не известны. Но одного из них звали точно так же, как нашего Великого "Манолете"[2]: Мануэль Родригес. Мне подумалось, что такое имя, похоже, ко многому обязывало.

Подпись под фото:

Мануэль Родригес, совсем недавно выступавший на арене Виста-Алегре, где добыл уши быка, от которого получил тяжёлую рану, беседует с нашим корреспондентом, Наталией Фигероа. Скитания Родригеса до его поступления в Госпиталь для тореро потрясли общественное мнение: из-за административной ошибки, к сожалению, произошла задержка с его госпитализацией.

На арене, перед быком, Родригес произвёл на меня впечатление. Никакой парадности, никаких узоров, никаких украшений. Сражался с быком трезво, спокойно. Легко и плавно. Живописно. Все трибуны, стоя, рукоплескали. Кто-то сзади меня сказал:

- Вот, это то, что нам нужно.

Первый большой выход, первый шанс тореро всегда волнительный. Если парень себя проявит, если докажет, что он чего-то стоит, и вызовет овации у тысяч скептически настроенных зрителей, то для него, для его будущего это будет очень важным. Ощущается та же тревога, то же мучительное беспокойство, та же жажда триумфа, которую испытывает и тореро. Потому что это его решающий момент, который оставит след на его карьере и его жизни. Это его "день быка", когда он многим рискует, очень многим... Как на рулетке. Я аплодировала Родригесу и ощущала себя рядом с ним. И его триумф наполнял меня радостью.

В "трети смерти"[3], как только Родригес вонзил шпагу по самую рукоять, он вдруг оказался поддетым рогами, которые мгновенно подбросили его вверх. Раздались крики ужаса, пеоны[4] подняли парня и унесли его в лазарет; а бык, на глазах распалённой публики, рухнул, как подкошенный, так что не понадобилась и пунтилья[5].

На следующее утро я прочла в газетах про "одиссею" Мануэля Родригеса, которому пришлось пересечь Мадрид из конца в конец в машине "скорой помощи", по какой-то оплошности Госпиталя для тореро. Это тогда уже не имело значения, но в то же время возбудило мой интерес к этому парню. А вот читаю ещё кое-что весьма любопытное: по диагностике ранение молодого тореро было точно таким же, как и смертельная рана "Манолете".

Подпись слева от фото:

Какая лёгкая и изящная игра с плащом в гостиной! В этот момент Мануэль Родригес изображает веронику[6], представляя себя с быком, вычерчивает своими руками идеальный круг.

Познакомилась я с Мануэлем Родригесом несколько дней назад, за городом; он только-только вышел из госпиталя, но тем не менее уже был с мулетой[7]. Я решила написать эту небольшую статью, потому что уверена, что оно того стоит. Потому что это рассказ о человеке, который рвётся к славе уже в течение двенадцати лет. История горькая и простая о молодом тореро, который воскресным вечером вышел на арену через ворота неизвестности, а покинул арену через Главные врата успеха.

Родился Мануэль Родригес в Лора дель Рио - воспетая в легендах деревня, - поблизости с полями, где пасутся быки Миуры[8]. Как замечательно начинается биография любого тореро!

С двенадцатилетнего возраста убегал он ночами со старым плащом в руках, и перепрыгивал через ограды полей и глинобитные заборы пастбищ, чтобы беззвучно подозвать быка, - не разбудить бы надсмотрщика! - и тренировался...

- Я чаще упражнялся в бое с быком при свете луны, чем под солнцем, - говорит Мануэль с забавным андалузским акцентом.

Да, он дрался с быками чаще при луне, чем при солнечном свете. И чаще в поле, широком и вольном, чем в замкнутом пространстве арены. В четырнадцать лет он получил свой первый удар рогом, довольно серьёзную рану. Но поскольку бык, в поле, сразу же оставил в покое свою жертву, Мануэль тогда уцелел. А дальше - история, издавна и неизменно повторяющаяся: выступления по деревням, бои со старыми и норовистыми быками, ночёвки по убогим ночлежкам, а то и под открытым небом, голод, метания из стороны в сторону, отчаянные, в поисках чего-то, чего можно никогда и не достичь... Оптимизм, уныние, надежда. Всё вперемешку. И горечь...

И наконец, по истечении стольких лет ожидания, без устали, перед ним открылись ворота арены для боя быков Мадрида. И он разыграл свою карту, жадно и ненасытно, в этом розыгрыше победы и поражения. Взял в прокате костюм тореро, небесно-голубого цвета с золотом.

Мануэль Родригес? Кто это? Откуда он взялся? Его имя ни о чём не говорит. Впрочем, только одно: так же звали "Манолете". Парню это не нравилось. Он не собирался ни менять своё имя, ни подыскивать себе псевдоним, однако и не хотел прятаться за именем "Манолете", и не хотел также, чтобы оно служило рекламой, и чтобы люди говорили об этом. Мануэль Родригес хотел быть собой. Он претендовал на собственную индивидуальность, и ради этого он боролся так долго.

Подпись справа от фото:

Расстеленный плащ выглядит совсем иначе.
На нём сидит Наталия Фигероа;
придерживает плащ молодой тореро Мануэль Родригес.

За десять минут всё стало ясно. Его жизнь полностью перевернулась. Солнце сияло на золотом шитье его костюма тореро. Аплодисменты оглушающе звучали у него в ушах. Его трясёт от гордости, от счастья, от возбуждения, прямо перед быком. Он уже не видит ни людей, ни арены, ни света.

Когда он очутился на больничной койке, то спросил, упал ли всё-таки бык, без него... В ответ ему принесли два уха[9]. И рана, разумеется, уже стала не важна.

Люди справлялись о нём. Телефонные звонки в Госпиталь для тореро, телеграммы, посещения. Навещали очень влиятельные люди, не знакомые Мануэлю. Приносили контракты, какие-то люди предлагали себя в качестве поверенных. Мануэль Родригес, у которого никогда ничего не было, был потрясён.

Подпись под фото:

Левая рука, рука "миллионов":
Мануэль Родригес - вот это ответственность человека! -
обучает Наталию Фигероа приёмам корриды на собственном примере;
она повторяет приём...

"Сможет ли он продолжать?" "Будет так же биться всегда?" "Да, он достигнет очень многого." Вот что я услышала.

А я знаю только одно: в тот воскресный вечер, в тот решающий вечер, он вытащил Золотого Туза в мгновенной и загадочной игре Мануэля Родригеса...

Примечания переводчика:

[1]  Арена для боя быков в Мадриде.

[2]  Популярнейший в 40-е годы тореадор, погиб в 1947 на арене в Линаресе.

[3]  Завершающая, третья часть боя, когда тореадор убивает быка.

[4] Помощники тореадоров.

[5]  Длинный нож для добивания быка на корриде.

[6]  Короткий алый плащ тореро.

[7] Приём корриды, при котором тореро держит плащ двумя руками и, поворачиваясь по кругу, пропускает быка под плащом.

[8]  Одна из лучших ферм по разведению быков для корриды.

[9] Отрезанные у быка уши получает тореро-победитель, как награду за отличный бой.