Рафаэль в программе "Al Punto" с Хорхе Рамосом (США.). 2009

RAPHAEL EN "AL PUNTO" CON JORGE RAMOS (EE.UU.). 2009 

30 апреля 2009 года

Хорхе Рамос: На этом видео Рафаэль поет с Серратом. 

Рафаэль: Мы записывали диск. 

Хорхе Рамос: Спасибо за то, что ты пришел. Ты один из немногих людей, которых мы не должны представлять. Получив 350 золотых дисков и 50 платиновых, и единственный в мире урановый диск... это единственный диск, который был вручен, так? За пятьдесят миллионов проданных пластинок.

Рафаэль: Я не знаю, я не считаю, что есть у других людей. Это было в 1982.

Хорхе Рамос: Расскажи нам, как ты пришел к диску «50 años después».

Рафаэль: Я хотел сделать что-то совсем необычное к моему юбилею. Я решил сделать диск дуэтов с моими коллегами. Но я не хотел петь мои песни.

Хорхе Рамос: Ты не хотел петь свою классику?

Рафаэль: Нет. Я решил спеть их вещи. Мои еще будут, я очень молод и выпущу еще много дисков. Я решил праздновать вместе с ними. Это было желание немного поделиться с ними моим юбилеем – с теми, кто вместе со мной делал историю музыки.

Хорхе Рамос: Меня удивило, что то поешь с Хуанесом, Полом Анкой, Серратом, Босе, Аной Белен. Виктором Мануэлем, Бисбалем, но твоя первая песня – Cantares.

Рафаэль: Мы с Мануэлем Серратом в последние пятьдесят лет является двумя людьми, двумя артистами, специфическим образом отметившимися в музыке - он исполнял песни на слова поэтов, а я свою очередь, несколькими годами раньше, я начал, когда я был очень молодым, Но мы – те, кто так долго (пятьдесят лет) прокладывали дорогу для многих вещей.

Хорхе Рамос: Очень символично, что вы выбрали стихи Мачадо – «все проходит и все остается, но наше дело – идти вперед». Это очень подходящие слова для этих пятидесяти лет.

Рафаэль: Очень.

Хорхе Рамос: Чему ты научился за эти пятьдесят лет? Расскажи о двух-трех уроках, которые стали решающими.

Рафаэль: Я очень многому научился. Я учусь каждый день и намерен продолжать учиться. Я – артист, у которого каждый день премьера который каждый день только начинает и выходит на сцену так, словно это в первый и в последний раз.

Хорхе Рамос: Ты испытываешь радость от пения.

Рафаэль: Радость и желание учиться и учиться, делать все с азартом. Это главное для артиста. Когда заканчивается азарт, заканчивается артист.

Хорхе Рамос: Поговорим о том, что все проходит и остается. Ты проходишь...

Рафаэль: Лучше и не скажешь.

Хорхе Рамос: Тебе была нужна пересадка печени.

Рафаэль: Завтра исполнится шесть лет.

Хорхе Рамос: Это было почти чудо.

Рафаэль: Никаких «почти», это было чудо.

Хорхе Рамос: У тебя печень другого человека.

Рафаэль: Да. Я не знаю, чья, потому что это тебе не говорят. Но по некоторым недомолвкам я понял, что это очень молодой человек, так что я снова вернулся в тот возраст, что у него.

Хорхе Рамос: Как интересно – это будто у тебя появилась новая энергия.

Рафаэль: Это новый мотор. У меня мотор от Роллс-ройса. Это повлияло на мой голос, на кожу, на работу и ее темп. Я не устаю и не потею. Это чудо. 

Хорхе Рамос: Ты говоришь о голосе. Я слушал тебя с раннего детства, и первое воспоминание было очень забавным, потому что однажды вечером мои родители оправились в El Patio, чтобы послушать тебя. Я спросил «кто этот человек, из-за которого переживают мои родители?» И я помню твой голос того времени, потому что моя мать каждый вечер ставила пластинки, и он очень похож на то, что я последние два года слушал в моей машине. Ты его не утратил.

Рафаэль: Он обновился, и становится больше, мой регистр намного шире того, что был у меня раньше. 

Хорхе Рамос: Как ты его сохраняешь? Пласидо Доминго рассказал о паре трюков, а какие у тебя?

Рафаэль: У меня нет никаких хитростей. У Пласидо есть преимущество – у него поставленный голос, а мне никогда не ставили голос. Потому что для моей манеры петь и самовыражаться... я ведь исполнитель, комедиант, я скорее рассказываю песни, чем пою ее. 

Хорхе Рамос: Ты их проговариваешь...

Рафаэль: Да, но раз у меня есть голос, я их пою. На самом деле я рассказчик историй. Я не певец, а рассказчик. Так что мне не надо ставить голос, я бы много потерял при этом. Я должен играть с голосом. Я превращаюсь в ребенка или взрослого человека – в зависимости от истории, о которой рассказываю.

Хорхе Рамос: Помимо выбора текста Мачадо меня еще удивила двадцатая песня – ты поешь ее с Полом Анкой.

Рафаэль: My way. A mi manera.

Хорхе Рамос: И ты поешь ее почти на spanglish – это комбинация, которую я никогда не мог себе представить.

Рафаэль: Я мог бы спеть ее по-английски, но мне было надо, чтобы моя латинская публика поняла меня. A mi manera в моем исполнении много лет имела большой успех в Мексике и Франции. Так что я спел с автором, Полом Анкой, наполовину по-испански, наполовину по-английски.

Хорхе Рамос: Ты жил «на твой манер» – ты прожил ту жизнь, которую ты хотел?

Рафаэль: Да.

Хорхе Рамос: Ты не мог бы заниматься чем-то другим – работать инженером, архитектором, бухгалтером... Единственное, чего ты хотел делать - это петь?

Рафаэль: Я рисую. Пишу.

Хорхе Рамос: Играешь в кино. 

Рафаэль: Я был бы неплохим художником. Но я занимался пением, и я считаю что я, как я уже говорил, - рассказчик историй.

Хорхе Рамос: Что ты изображаешь, когда рисуешь? Ты реалист? 

Рафаэль: Нет, я колорист. И изображаю ощущения. Это очень декоративные вещи, в них есть своя изюминка. Но я не хочу терзать публику, и никогда не буду выставлять их. Я только дарю их моим друзьям в качестве наказания. На именины они дарят мне галстуки, а я им – картины. 

Хорхе Рамос: Твое полное имя – Рафаэль Мигель Мартос Санчес, но я провел перед интервью расследование и узнал, что «ph» в твоем имени появились из названия фирмы Philips.

Рафаэль: Да, но не потому, что меня заставили. Когда я ехал на первое прослушивание, чтобы понять, возьмутся ли меня записывать, я увидел вывеску (это была Philips). И я сказал человеку, ехавшему со мной: «Почему фирма называется «Филипс», а написано «Пилипс»? А он ответил: «Какой ты невежда!» Потому что «ph» – это «f». Я понял, что мое имя смогут прочесть не на всех языках мира, а с «ph» – на всех. Мне было лет тринадцать или четырнадцать, и у меня в мозгах щелкнуло... 

Хорхе Рамос: И появился Рафаэль с «ph». Я слышал тебя на протяжении нескольких десятилетий, но я почти ничего не знаю о твоих политических взглядах.

Рафаэль: Qué sabe nadie?

Хорхе Рамос: Например - что происходит в Испании в данную эпоху? Нужен ли ей король и королева?

Рафаэль: Иметь короля – в данном случае великолепного короля – это вещь... скорее не декоративная, а ... Он, скажем так, является посредником во многих вещах.

Хорхе Рамос: Ты поддерживаешь королевскую власть? Ты считаешь, что Испания нуждается в короле?

Рафаэль: Нет. Я не говорю, что он ей нужен как что-то жизненно необходимое, но это хорошо.

Хорхе Рамос: Ты долго жил на юге Флориды – каково твое первое впечатление от Обамы как от президента?

Рафаэль: Я много ожидаю от него. Он сильно изменил жизнь. Я много жду от него. Возможно, мы все слишком многого ждем... Я думаю, он совершит великие дела.

Хорхе Рамос: Давай завершим программу разговором о тебе. Ты начинаешь турне.

Рафаэль: Да, и оно продлится до конца 2010.

Хорхе Рамос: Ты возьмешь с собой всех этих мужчин и женщин?

Рафаэль: Нет. Когда будет возможность, кто-нибудь выйдет на сцену. Например, если я приеду в Мексику, со мной споет Висенте Фернандес или Мансанеро, в Испании это будет Серрат или Сабина, это от многого зависит.. 

Хорхе Рамос: Кстати, дуэт с Мансанеро получился чудесный.

Рафаэль: Да.

Хорхе Рамос: Я бы хотел закончить одной фотографией, на которой мы сняты вместе в 1986. Я вел «Mundo latino». Единственная разница в том, что сейчас только у меня есть седина.

Рафаэль: У тебя хорошие волосы. Дай мне этот снимок.

Хорхе Рамос: Я с огромным удовольствием подарю его тебе. Спасибо за то, что ты был с нами. А меня встреча всегда с тобой возвращает в то время в Мексике, когда я был ребенком. Как чудесно, что пятьдесят лет спустя ты по-прежнему с нами.

Рафаэль: Надеюсь, что так будет еще долго, и мы снова повторим это интервью.

Хорхе Рамос: Большое спасибо.

Рафаэль: Спасибо тебе.

Перевод Р.Марковой
Опубликовано 20.04.2019