Рафаэль в программе "BFN' с Андреу Буэнафуэнте. 2008
RAPHAEL EN "BFN' CON ANDREU BUENAFUENTE. 2008
18 декабря 2008 года
Андреу Буэнафуэнте: Дамы и господа, пятьдесят лет взирают на Рафаэля. Пожалуйста! Сеньор Рафаэль! Добрый вечер! Он приходит к нам не в первый раз...
Рафаэль: Надеюсь, и не в последний.
Андреу Буэнафуэнте: И есть прекрасный повод – пятьдесят лет на сцене, дуэты с Алехандро Сансом, Сабиной, Серратом, Бисбалем, Хуанесом... их столько...
Рафаэль: Почти все. А тех, кого не хватает, я запишу в январе, так что это будет двойной диск.
Андреу Буэнафуэнте: Мы знаем, что у тебя было много друзей, но, наверное, никогда не собиралось так много сразу.
Рафаэль: И я великолепно провел время, записывая этот диск, с огромным волнением и азартом, который движет артистами. Потому что я размышлял: как я буду отмечать мое творческое пятидесятилетие? Нормально – в кавычках – вытащить большой ящик, набитый пластинками, и записать несколько ремастеризованных песен. Но это обычный подход, а мне нравятся вещи посложнее. И тогда мне пришло в голову это, и к тому же я сказал: я не хочу петь мои песни. Кроме Escándalo Давида Бисбаля, потому что он настаивал. Но все остальные - это песни моих коллег, которые были рядом со мной с тех далеких шестидесятых. Мы писали историю музыки.
Андреу Буэнафуэнте: Меня удивляло, что для тебя не представляет проблемы взять чужую песню, поиграть с ней и адаптировать под себя. Это нетипично.
Рафаэль: Это происходит, потому что я восхищаюсь ими, уважаю их, и мне очень нравятся их песни. Но я делаю их своими – это мои песни, мои версии. Но хорошо, что на этом диске никто не перестал быть собой, а я не перестал быть мной. Обычно один должен уступить, чтобы другой блеснул. Нет! Мы все были на своих местах.
Андреу Буэнафуэнте: Тебе понадобится целый цикл передач, чтобы рассказать обо всем пережитом, обо всем, что ты чувствовал, о том, как ты страдал и как радовался. Я полагаю, приятного было больше, чем страданий.
Рафаэль: Да. Бывали и трудные моменты, но они проходят, и за ними следуют другие – лучшие.
Андреу Буэнафуэнте: В этой книге показана эпоха, в которую Рафаэль только начинался, эпоха взрыва. Там есть мощные снимки, и мы отобрали несколько штук. Я хотел бы узнать - как их вспомнишь.
Рафаэль: Это первый снимок, на котором я позирую фотографу как Рафаэль, уже с ph.
Андреу Буэнафуэнте: Ты этого не знал, тебя предупредили заранее! Это типичный снимок шестидесятых.
Рафаэль: Это шестьдесят... седьмой, нет - шестьдесят шестой. Дворец Музыки.
Андреу Буэнафуэнте: Еще одну!
Рафаэль: Это Лондон, где я пел в Palladium. Шестьдесят восьмой – шестьдесят девятый.
Андреу Буэнафуэнте: Какая рубашка! Не убирайте.
Рафаэль: Отмотайте назад!
Андреу Буэнафуэнте: Она выглядит как шелковая.
Рафаэль: Это не шелк, а нейлон.
Андреу Буэнафуэнте: И нас удивляет твоя прическа, хотя мы знаем, что это ты. Но в эти годы вернулась та же эстетика...
Рафаэль: Да, и брюки-клеш.
Андреу Буэнафуэнте: Коллеги, давайте следующую! Это Рафаэль времени зрелости.
Рафаэль: Это семидесятые годы.
Андреу Буэнафуэнте: Ты знаешь все годы.
Рафаэль: Нет Я ориентируюсь по бакенбардам.
Андреу Буэнафуэнте: Следующую! Я думаю, это конец восьмидесятых.
Рафаэль: Да, это концерт Andaluz – девяностый год.
Андреу Буэнафуэнте: Их сотни и сотни. Тебе нравится пересматривать фотографии?
Рафаэль: Нет.
Андреу Буэнафуэнте: Есть люди, которым это очень нравится.
Рафаэль: А мне - вовсе нет.
Андреу Буэнафуэнте: Почему?
Рафаэль: Потому что я не склонен к ностальгии, я никогда не оглядываюсь назад. Если это надо сделать, я сделаю, но я все-таки всегда смотрю вперед: что еще я могу сделать?
Андреу Буэнафуэнте: Тебе хотелось бы вернуться к исходной точке?
Рафаэль: Нет. Этого не может быть. Я многому научился, я теперь опытный мальчик, так что я предпочитаю находиться в текущем времени. У меня слишком много информации здесь (показывает на голову). В прошлом году один человек, которого я очень уважаю, сказал мне: «Ты играешь с форой. Сейчас ты исполнен сил, как в двадцать пять лет, а голова у тебя – как у людей нашего возраста.
Андреу Буэнафуэнте: Ты сохранил и ту наивность, которая должна быть у артиста.
Рафаэль: Я думаю, что я никогда ее не терял. У меня всегда был упования и азарт. Когда артист утрачивает азарт, он должен сидеть дома. Потому что именно он движет тобой. Не состояние голоса и не твои желания, а азарт, с которым берешься за дела.
Андреу Буэнафуэнте: Человек, который работает на сцене так много лет, если судить по вопросам журналистов, должен думать: и что я здесь делаю?
Рафаэль: Иногда тебя спрашивают о вещах, которые обсуждают уже сорок лет. Это понятно – люди, которые сейчас только начинают свою карьеру, слышат звон, но не знают, где он.
Андреу Буэнафуэнте: Ой, нам звонят? Ты ждешь звонка? Не в это время? Я сниму трубку. Добрый вечер, «Исторические интервью» слушают. С кем я говорю?
Аляска: Вы Андреу?
Андреу Буэнафуэнте: Да.
Аляска: С Вами Рафаэль?
Андреу Буэнафуэнте: Да.
Аляска: Это Аляска.
Андреу Буэнафуэнте: Аляска, как дела?
Аляска: Очень хорошо.
Андреу Буэнафуэнте: Я знаю, что что-то подвигло тебя на этот звонок. Ты хочешь что-то сказать Рафаэлю?
Аляска: К счастью, у нас есть много возможностей сказать другу что-то в частном порядке. Но почти наступило Рождество, а Рождества без Рафаэля не бывает. Но кто хоть что-нибудь подарит Рафаэлю на Рождество? Рафаэль дарит нам свои песни и передачи, но я думаю, что наступил момент, когда мы должны сделать подарок Рафаэлю, как тебе кажется?
Андреу Буэнафуэнте: Это хорошая мысль. Что ты решила подарить ему?
Аляска: Учитывая возраст Рафаэля, я подумала о чем-нибудь соответствующем, и подарок уже у вас. Я возлагаю на тебя задание получить его, чтобы вручить Рафаэлю.
Андреу Буэнафуэнте: Пожалуйста, пусть кто-нибудь из команды принесет подарок, присланный Аляской. Подарок здесь, и в эту минуту Рафаэль открывает коробку. И видит... и видит игрушечную машинку. Почему?
Рафаэль: Она пригодится для одного из сыновей моих детей.
Андреу Буэнафуэнте: Почему машинка?
Аляска: Он не только сможет использовать ее для следующих поколений, потому что его семейство растет, не останавливаясь Все знают, что Рафаэль празднует пятьдесят лет жизни в музыке, но тут есть математический парадокс вроде греческих, потому что Рафаэль, празднующий пятьдесят лет жизни в музыке, насчитывает всего пять лет жизни.
Андреу Буэнафуэнте: Да, он же родился заново.
Аляска: У Рафаэля всегда две системы отсчета: от того мая, когда он родился несколько лет назад...
Рафаэль: Достаточно давно!
Аляска: ... и от дня трансплантации.
Рафаэль: В апреле.
Аляска: От первого апреля 2003, когда он поставил счетчик на ноль и начал отсчет заново, и сейчас он показывает пять лет, так что это подарок для пятилетнего ребенка.
Андреу Буэнафуэнте: Какой хороший выбор, Аляска! Рафаэль, как это тебе?
Рафаэль: Мне нравится. Я уже сказал, что она пригодится сыну моего сына.
Андреу Буэнафуэнте: Если хочешь, можешь послать Аляске комплимент. И думаю, всем друзьями, которых нет здесь. Она тебя слышит.
Рафаэль: Ольвидо! Ты знаешь, что я тебя по-настоящему люблю. Счастливого Рождества!
Аляска: И тебе тоже, любовь моя! И всех!
Рафаэль: Ты прелесть!
Андреу Буэнафуэнте: Пока, Аляска. Большое спасибо.
Рафаэль: Это огромная удача. Это великолепно – начать свою жизнь заново и снова взяться за мою карьеру с этой энергией. В мои годы это сенсационно хорошо. Ты уже более или менее знаешь все, и гораздо больше наслаждаешься всем, что дает жизнь.
Андреу Буэнафуэнте: Я уже говорил, когда ты приходил к нам в последний раз, что ты выглядишь гораздо лучше – спокойнее, сдержаннее, и ты тоже об этом знаешь. И это позволяет тебе получать больше удовольствия.
Рафаэль: Да, я больше обращаю внимания на какие-то вещи, радуюсь, забыл о нервах. Раньше, я думаю, я выходил на сцену таким зажатым... у меня даже тональность голоса повышалась. А сейчас я выхожу, как я говорю (извините за выражение), растаптывая яйца. И это очень заметно. Я могу делать, что хочу, когда хочу и как хочу.
Андреу Буэнафуэнте: Хорошо. И что ты хочешь сделать после празднования?
Рафаэль: Мне предстоит почти двухлетнее турне. Это будет два года, хотя и не подряд,
Андреу Буэнафуэнте: И выйдет твоя классическая передача в Рождество.
Рафаэль: Да.
Андреу Буэнафуэнте: И даже при нынешних климатических изменениях маленький барабанщик все еще шагает по дороге, покрытой снегом?
Рафаэль: В этом году – да! Но ты прав, были годы, когда снег не выпадал. Но в этом году мы хорошо заснежены.
Андреу Буэнафуэнте: Да, это верно. И холодно. И как ты чувствовал себя в этой передаче?
Рафаэль: Хорошо. Особенно хорошо, потому что там я делал то, что мне нравится, когда и как мне нравится, а это роскошь.
Андреу Буэнафуэнте: Я не знаю – с теми проектами, которые ты держишь в голове, найдешь ли ты время подвести итог этим пятидесяти годам? Или когда понадобится, ты это сделаешь? Ты помнишь что-нибудь особенно ярко?
Рафаэль: В памяти осталось, как я в первый раз приезжал в новые города. Как я впервые приехал в Нью-Йорк, Мехико, как впервые спел в Мадриде, в Барселоне. Все первые разы. Я хорошо помню, как была украшена площадь Пласа дель Соль здесь, у Пасео де Грасия. Ее уже нет, но я ее помню. От первого приезда в Барселону остался в памяти не Палау или что-то другое, а именно это. Мне было семнадцать лет. И я помню мое первое выступление в Мэдисон-Сквер Гарден. Этот зал рассчитан на сорок восемь тысяч зрителей. Тогда я хуже знал английский, чем сейчас. Я репетировал, было три часа дня, а концерт начинался в восемь. Я спросил моего представителя, как дела, и он ответил, что все билеты проданы – sold out. И я на моем макароническом английском переспросил: desolado? (исп. положение отчаянное).
Андреу Буэнафуэнте: А о великих артистах у тебя остались какие-то особенные воспоминания? поездки, беседы в отелях...
Рафаэль: О Томе Джонсе, Петуле Кларк – она была очень мила, о Ширли Бэсси... о многих. Но мне ближе эта чудесная компания, с которой мы сделали этот диск – Монтсеррат, Сабина, Санс, Босе, Бунбури, Аляска и так далее... Висенте Фернандес из Мексики, мой сын Мануэль, Пералес, Пол Анка, Палома Сан Басилио...
Андреу Буэнафуэнте: Ты словно музыкальный крестный отец.
Рафаэль: Ну, некоторые в большей или меньшей степени входят в мой «набор новобранцев».
Андреу Буэнафуэнте: Они говорят: Рафаэль позвал что-то делать – значит, надо идти?
Рафаэль: На самом деле для всех них у меня есть только слова благодарности.
Андреу Буэнафуэнте: Ты не выносишь, когда тебе противоречат? А тебе противоречат?
Рафаэль: Да. Детки.
Андреу Буэнафуэнте: Самые молодые артисты?
Рафаэль: Нет, мои дети.
Андреу Буэнафуэнте: Что-то вроде «Папа уже выдал все, что мог и больше меня не удивит»? Рафаэль, пусть у тебя все будет хорошо, и оставайся таким же молодым.
Рафаэль: Мы встретимся в следующем году.
Андреу Буэнафуэнте: Конечно, когда захочешь. Увидишь, что у нас горит свет - заходи. Тебя приглашать не надо. Друзья – Рафаэлю пятьдесят лет! Спасибо.
Перевод Татьяны Орловой
Обновлено 29.10.2021