Рафаэль в программе "Te doy mi palabra" с Исабель Хемио на канале Onda Cero. 2016

 

рафаэль певец испания

RAPHAEL EN "TE DOY MI PALABRA" CON ISABEL GEMIO EN ONDA CERO. 2016

Интервью



***


26 ноября 2016 года

Исабель Хемио: Вся жизнь, как поется в болеро, посвящена музыке и эстраде… Считанные артисты остаются на сцене больше пятидесяти лет, пользуясь той же популярностью и любовью, что и всегда. Очень мало таких. И он – один из них. Добрый день, Рафаэль! 

Рафаэль: Добрый день, Исабель! Как дела? 

Рафаэль Мартос Санчес

Исабель Хемио: Хорошо. Кто бы сказал, что после стольких работы ты продвигаешь свою работу, как человек, который только что начал. 

Рафаэль: Я считаю, что выстроив такую хорошую карьеру и столько лет пользуясь любовью публики, я не должен недооценивать те новые возможности, которые нам предлагает радио, телевидение, интернет. У меня тоже есть право использовать их, правда? Так почему бы и нет? Я их использую. 

Исабель Хемио: Почему же нет, ведь это твоя жизнь. Она тебе нравится? 

Рафаэль: Да. Потому что если эта профессия тебе не нравится, ты должен ее бросить. 

Исабель Хемио: Рекламная кампания тебя не утомляет? Потому что выходить на сцену приятнее

Рафаэль: Я занимаюсь рекламным продвижением каждые полтора года. 

(звучит Igual - loco por cantar)  

Исабель Хемио: Тут наши мнения совпали. Эту песню выбрали для передачи мои коллеги, и для меня это одна из лучших песен диска. 

Рафаэль: Верно. 

Исабель Хемио: И к тому же она хорошо характеризует тебя: ты все еще сходишь с ума от пения

Рафаэль: Да, полностью. 

Исабель Хемио: Мне кажется, у тебя возникла некоторая зависимость. Ты не можешь не петь, не общаться с публикой, это страсть… 

Рафаэль: Я «песнезависимый»! Я должен быть на сцене. Главная страсть моей жизни – мое творчество, возможность выходить на сцену. А любовь всей моей жизни – моя жена и мои дети. 

Исабель Хемио: Да, но музыка для тебя превыше всего. Для тебя она стала самым главным. 

Рафаэль: Нет, она не превыше всего. Есть две вещи… потому что у меня две стороны – полагаю, как у всех людей. Это моя профессия, моя работа, мое безумство – то есть сцена, и мое сердце, которое принадлежит дому, моим близким, жене, детям, внукам ( хотя я их так не называю). 

Исабель Хемио: Сколько их уже у тебя? 

Рафаэль: Восемь! 

Исабель Хемио: Боже мой! И все называют тебя «Рафаэль»? 

Рафаэль: Да. Все. 

Исабель Хемио: Как тебе это удалось? 

Рафаэль: Я ничего для этого не делал. 

Исабель Хемио: Например, когда они начинали говорить, ты не заявлял «Не называй меня дедушкой»? 

Рафаэль: Да ты что! Это могли сказать другие люди, но я такого не говорил. 

Рафаэль Мартос Санчес

(Звучит Igual - loco por cantar

Исабель Хемио: «Более жестокий и более нежный…» 

Рафаэль: Более правдивый. Более приятный, чем яд. И еще немного страха. Но я все тот же. 

Исабель Хемио: Страх – у такого уверенного человека? 

Рафаэль: У всех свои страхи. 

Исабель Хемио: У тебя есть какие-то страхи? 

Рафаэль: Нет. После моей трансплантации – нет. То, что я должен был выстрадать, я выстрадал. Смерти я вообще не боюсь, потому уже видел ее. Очень близко. 

Исабель Хемио: Она была очень любезна с тобой. 

Рафаэль: Да, должен признать, она вела себя не так уж плохо. Она ушла и оставила меня в самых лучших руках – в руках моего профессора Энрике Морено и всей его команды. И, как видишь, она меня бросила. 

Исабель Хемио: Ты думал, что твоя жизнь окончена? 

Рафаэль: Да, конечно. 

Исабель Хемио: Так что для тебя изменилось с тех пор? 

Рафаэль: Мой способ воспринимать вещи. Появилось спокойствие, понимание того, что все относительно, и что есть четыре главные вещи. Это семья, моя работа, друзья - несколько друзей, доказавших свою верность, когда предложили стать моими донорами, так как из семьи подходила только моя дочь, но она была беременна и не могла стать донором. Я могу похвастаться тем, что у меня очень хорошие друзья, и к тому некоторые из них работают в мой профессии.  

Исабель Хемио: Ты когда-нибудь ссорился с Наталией? 

Рафаэль: Уже много лет – нет. В начале – да, иногда было. Я спрашивал: «Да что с тобой такое? рассказывай» - Извини, знаешь, у меня был плохой день… «Если у тебя был плохой день, выливай свое дурное настроение на кого хочешь, но не на меня». 

Исабель Хемио: На тебя когда-нибудь писали плохие рецензии? 

Рафаэль: Да, но я считал, что они меня не поняли. Я вижу себя таким, а они – иным… 

Исабель Хемио: Обычно ты попадал в десятку, тебе аплодировали… 

Рафаэль: Я считался с теми рецензиями, где было что-то конструктивное, что я мог использовать. Я часто хожу в театр, смотрю на артистов и публику. Потому что всегда высматриваю то, что я не должен делать. Я не учусь тому, что я должен делать – ведь я никого не обязан копировать. В прошлые годы это было манией фирм грамзаписи: «Ты видел успех такого-то? Тебе надо стать таким же». Таким же? Так же безумно любящим петь! Нет, я всегда ищу, чего я не должен делать. Ты смотришь на кого-то и говоришь себе: «Нет, этого я не сделаю никогда». И это хорошо. 

Рафаэль Мартос Санчес

Исабель Хемио: Да, но также надо как-то контролировать свое это, свое тщеславие. 

Рафаэль: Я победил свое эго. 

Исабель Хемио: Тринадцать лет назад – или больше? 

Рафаэль: Больше. Ведь все это мне дала публика. И поэтому я так спокоен. В том плане, что было бы абсурдным хотеть всегда быть номером первым. Ведь все это мне дали зрители. Мое место мне обеспечила публика. 

Исабель Хемио: Ты чувствуешь себя на своем месте? 

Рафаэль: Я заработал его. 

Исабель Хемио: Ты нашел свое место в жизни? И это очень насыщенная жизнь. 

Рафаэль: И у меня стабильный продолжительный брак, потому что мы оба на своем месте.

Исабель Хемио: А кто командует в доме? 

Рафаэль: В доме никто не командует. В доме просто обсуждают дела. Мы все-все собираемся каждое воскресенье, и начинаются долгие разговоры. Весело смотреть, как они перебрасываются репликами, это как партия в пинг-понг: пум - пум - пум. 

Исабель Хемио: Есть еще одна вещь, помогающая тебя, помимо великолепного голоса, образа жизни, умения управляться с прессой и возможности делать на сцене что хочешь. Я думаю, у тебя есть здравый смысл, потому что ты много лет остаешься на вершине в стране, столь критически настроенной по отношению к артистам, особенно тем, кто долго работает. Как сказал Пабло Альмодовар: Когда ты добиваешься такого успеха, видно больше недостатков, чем достоинств. В других странах такого нет. Рафаэль, что ты думаешь об этом? С тобой такого не происходило? 

Рафаэль: Нет. Наверно, из-за «ph». Возможно, меня считали французом? Из Линареса! 

Исабель Хемио: И потому что ты держался в стороне от политики, ты никогда не говоришь о ней. 

Рафаэль: Да. Потому я в ней ничего не понимаю. Я знаю, чего бы мне хотелось, но не понимаю, осуществимо это или нет. Например, мне больше всего хочется, чтобы у всех были рабочие места. Это единственное, что меня волнует. У меня есть страсть к работе, и я знаю, что людям нравится работать, быть занятыми. Всем. Я не могу поверить, что людям нравится быть безработными. Все проблемы, возникшие в стране, могут быть урегулированы, если обеспечить занятость населения. Потому что из нее проистекает всё остальное. Что будет уход за стариками, будут работать больницы… Всё. Это пять миллионов рабочих мест. И всё тут. Вот в этом я не разбираюсь. 

Исабель Хемио: Но мы бы не удивились, если бы сказал, что не голосуешь за консерваторов. 

Рафаэль: Да, это может тебя удивить. 

Исабель Хемио: Ты менял свой выбор? 

Рафаэль: Несколько раз. Потому что нельзя всегда голосовать одинаково. Никто из нас не идеален. Люди становятся старше, мы взрослеем, появляются другие мысли и мнения, и надо к ним прислушиваться. Мы все болтаем глупости, но потом вдруг говорим пару очень хороших вещей. 

Исабель Хемио: Значит, молодежь – в политическом плане – тебя не пугает? 

Рафаэль: Я же моложе, чем многие молодые люди. 

Исабель Хемио: Поэтому – поговорим о работе. Ты помнишь эту песню? 

(Звучит Cancion det rabajo

Рафаэль: Знаешь, я почти каждый день ставлю ее для моих поклонников и публики в твиттере. С утра я говорю: «Мы влачим тяжелые цепи». 

Исабель Хемио: Сейчас хуже не иметь работы или иметь, как ты сказал, мало оплачиваемую работу и получать четыре евро за двенадцать часов. 

Рафаэль Мартос Санчес

Рафаэль: Это тоже плохо. 

Исабель Хемио: Едва ли не хуже, чем вообще ничего. Но в этой песне есть своя прелесть. Но так как работа для Рафаэля никогда не была по-настоящему работой, потому что это твоя любовь, то я хочу узнать, что... 

Рафаэль: Она тоже утомляет, но она – моя страсть. 

Исабель Хемио: Она тебя утомляет? 

Рафаэль: Да, я иногда думаю : Боже, дойти бы до кровати! 

Исабель Хемио: Что самое плохое в этой работе? 

Рафаэль: Поездки. 

Исабель Хемио: И одиночество. Так было, когда тебя не сопровождала твоя семья: все уходили, и ты оставался в гримерной один. Это было самое плохое? 

Рафаэль: Раньше – да. Теперь – нет. 

Исабель Хемио: Ты больше не ездишь один? 

Рафаэль: Нет, но семья всегда со мной, потому что у меня есть мобильник. И ты весь день как дома, ты все знаешь: мы садимся ужинать, мы проснулись… Мобильник – это чудо. Куда едешь? Я поймаю тебя там-то. Придешь на обед? Поужинаем вместе? Это прекрасно. 

Исабель Хемио: Я хотела бы узнать твое мнение о Трампе. Мне интересно, потому что вы были знакомы, он заключил с тобой контракт на выступление. 

Рафаэль: Не напрямую. Я пел в Атлантик-Сити. И ко мне пришел мой сын Хакобо, и Трамп тоже вошел, чтобы поздороваться со мной, с ним была дочь, моя поклонница. Это было самое малое двадцать пять лет назад. 

Исабель Хемио: Так что ты познакомился с Трампом и его дочерью двадцать пять лет назад. И каким он был? 

Рафаэль: Очень высоким. У него были пшеничные волосы. И раньше он был не таким толстым. А девочка была красивая. 

Исабель Хемио: Они все красивые. 

Рафаэль: Его нынешнюю жену я раньше не знал, я был знаком с прежней. 

Исабель Хемио: И как тебе Трамп – президент США? 

Рафаэль: У меня нет на эту тему мнения. Ой, это другой вопрос. Я могу только сказать, что американцы за него проголосовали. Посмотрим, что из этого выйдет. Но нас ждут сюрпризы, возможно, это будет хорошо, потому что он направит страну по своему пути. 

Исабель Хемио: Ты доверяешь тем, кто проголосовал за него? 

Рафаэль: Это же были миллионы людей. Я доверяю их выбору. 

Исабель Хемио: Мы всегда видели, что ты с нами, Рафаэль присутствовал во всех аспектах нашей жизни. А ты когда-нибудь оказывался в пустыне? У тебя когда-нибудь была эпоха или десятилетие, когда ты думал: Ой, похоже, моя карьера на этом закончится?

Рафаэль: Было несколько таких пустынь – пусть коротких, но были. Были моменты, когда я говорил себе: «Так, посмотрим. Спокойно. Пойдем туда». Были случаи, когда я выбирал дорогу. Представь: перед тобой лежат восемнадцать улиц, при этом семнадцать перекрыты, а открыта только одна. Ты стоишь на площади, тебе надо идти, а ты должен думать, которая же открыта.

Исабель Хемио: Как ты это определял?

Рафаэль: Это судьба.

Исабель Хемио: Но публика и пресса не всегда относилась к тебе одинаково, а звукозаписывающие компании предлагали тебе сделать диски, которые тебе не нравились. Ты никогда не делал того, что тебе не нравилось?

Рафаэль: Нет. Я старался, чтобы такого не происходило.

Исабель Хемио: Но это случалось?

Рафаэль: Да. Я говорил им: «Сеньоры, эта вещь мне не нравится». Но если вещь мне не нравится, я не вкладываюсь в нее целиком. И сделав ее, потом очень раскаиваюсь. Но обычно, если мне что-то не нравится, я этого не делаю.

Исабель Хемио: Рафаэль, во что ты веришь?

Рафаэль: В человека, в то, что он хороший, в то, что хороших людей больше, чем плохих. Но плохие обычно больше бросаются в глаза. Если в каше попадается черное зернышко, то это единственное, что ты видишь.

Исабель Хемио: Донором чего ты являешься?

Рафаэль: Я – всего. Все, что у меня может пригодиться кому-то – будет отдано. Так же, как мне отдали печень.

Исабель Хемио: Она спасла тебе жизнь. А раньше ты был донором?

Рафаэль: Нет.

Исабель Хемио: Это тоже изменилось?

Рафаэль: Да.

Исабель Хемио: И ты всем об этом рассказываешь?

Рафаэль: Да. И всегда пропагандирую донорство. Теперь журналисты меня об этом практически не спрашивают, потому что прошло почти четырнадцать лет. Но когда я вижу, что интервью заканчивается, а мы еще не говорили о трансплантации, то на какой-нибудь из вопросов я отвечаю: «Это было до того» или «было после того». – «До чего?» - спрашивают они. - «До пересадки». – «Ой, и правда! Как ты себя чувствуешь?». Я это делаю для того, чтобя завести мою песню – что надо становиться донорами.

Исабель Хемио: Чем ты предпочитаешь заниматься, когда не поешь и не уезжаешь в турне?

Рафаэль: Сидеть дома. А дома я делаю все: рисую…

Исабель Хемио: Тебе нравится читать?

Рафаэль: Да. Но мне больше нравится – это секрет, извини, что я об этом говорю – когда моя жена читает мне вслух. Она очень хорошо читает.

Исабель Хемио: Она читает тебя все книги? Целиком?

Рафаэль: Не все, потому что она читает очень много.

Исабель Хемио: Она очень образованная женщина.

Рафаэль: Да. Но без перегибов. Она родилась в очень культурной семье.

Исабель Хемио: Тебе повезло и в работе, и в любви. Не у всех так бывает.

Рафаэль: Мы над этим все время работали.

Исабель Хемио: Некоторым достаточно четырех дней, чтобы разойтись, а вы вместе уже сорок четыре года, это неплохо. Ты так здорово поешь о любви, что у тебя все было так же хорошо.

вучит Aunque a veces duela)

ИсабельХемио: Рафаэль, как всегда, это было удовольствие – встретится с тобой. Следуй и дальше по своей дороге - или на самолете, или в социальных сетях. Спасибо!

Рафаэль: Большое спасибо тебе.

Исабель Хемио: Привет Наталии.

Рафаэль: Большое спасибо. И будем встречаться почаще.

26.11.2016
Onda Cera
Перевод Р.Марковой
Опубликовано 18.11.2016



Комментарии


 Оставить комментарий 
Заголовок:
Ваше имя:
E-Mail (не публикуется):
Уведомлять меня о новых комментариях на этой странице
Ваша оценка этой статьи:
Ваш комментарий: *Максимально 600 символов.