Рафаэль: "Я абсолютно естественный". 2011
RAPHAEL: "SOY TOTALMENTE NATURAL". 2011
"Моя мать родила меня артистом", - говорит Мигель Рафаэль Мартос Санчес, когда его спрашивают о его успешной карьере, которой исполнилось уже пять десятилетий, что он намерен отпраздновать своим турне по Латинской Америке.
Огромные глаза? Они у меня не огромные!
Выразительные - это да, но огромные... нет
2 и 3 апреля его ожидает театр Teresa Carreсo и, он мог бы поклясться - зрители всех возрастов, чтобы он спел песни со своего диска Te llevo en el corazón, в который он включил болеро, танго и ранчера, и сверх того - такие "песнищи", что если бы он их забыл, его поклонники не простили бы ему, добавляет певец. В свои почти семьдесят Рафаэль все еще тот же...
- Как бы Вы сказали - в чем кроется причина вашего успеха на протяжении стольких лет?
- По правде - не знаю. Само заинтересованное лицо не знает, в чем заключаются такие вещи. Почему я с такой легкостью перехожу от поколения к поколению? Почему стадионы и театры заполняют люди самых разных возрастов? Я этого не знаю. Это творит сама публика. Я могу показывать дорогу. Например, мой стиль, мой образ действий...
- Есть множество вещей, которые Вас отличают...
- Первое - это голос.
- Конечно, этот глубокий голос. Каким бы Вы его назвали?
- Ну не знаю, он же мой. И еще - мой стиль работы... Вспомни, что происходило, когда я пришел в мир эстрады: были певцы, называемые "крунеры", которые пели, чтобы люди танцевали. А на концерте публика сидит и слушает. Это так непохоже на то, что было раньше, что, пожалуй, это главная отличительная черта, это точно.
- Другой характерный для вас элемент - выразительность мимики. Когда Вы выходите на сцену, вскидываете свои огромные глаза и поете ... Yo sigo siendo aquel.
- Огромные? Они у меня не огромные! Выразительные, это правда, но огромные... Нет!
- Чтобы вы сказали о своих манерах, о своих преувеличенно четких жестах?..
- Я не думаю, что они такие, как ты говоришь. Я считаю их абсолютно нормальными. Их преувеличивают те, кто меня имитирует. Для меня это полная естественность в чистом виде. Я андалузец, я так себя выражаю. Как у карибца, который хорошо танцует самбу... Ну, и ты хочешь, чтобы он что танцевал? Он делает это хорошо от природы. Это твоя форма, твое клеймо, твои корни.
- Но когда вы выходите на сцену, появляются отрепетированные, очень вычурные жесты...
- Нет уж, нет уж, это ты зря. Ничего отрепетированного. Вот уж нет! Потому что когда я начинал, не было таких академий, как сейчас, увешанных зеркалами, в которые все смотрятся, и этих канонов... Ничего заученного. Это абсолютно естественно.
- Есть еще одна вещь: вы окружили себя такими авторами, как Мануэль Алехандро, Альберто Кортес, Пералес...
- Ну, я тоже мог бы писать песни. Что уж там, я пытался. Но я тот человек, который прежде всего хочет всего самого лучшего для Рафаэля-артиста. А я считаю, что как композитор я артисту и в подметки не гожусь. Так что предпочитаю, чтобы для него писали самые лучшие авторы.
- Вы даже сблизились с молодыми - такими, как Бунбури...
- Да-да, с Энрике. Он делал для меня фантастические песни, например, "Ahora" - чудесная вещь.
- Вы сказали: "Больше всего я использую кое-что, чего не видно - это душу". Может быть, Ваш главный секрет в этом ?
- Да, душа, образ бытия, корни - это то, чего не увидишь... Но оно проявляется.
- То, что танцоры фламенко называют "el duende" (вдохновение, запал, дух)?
- Да, "еl duende", "soul"... душа.
- Вы убеждены, что родились артистом?
- Ну, разумеется, это мать родила меня артистом. А потом все совершенствуется. Но таким надо родиться. Этому не научишься.
- Вы могли бы сказать, что со временем эволюционировали?
- Полностью. Я каждый день эволюционирую. Ты видишь меня в этом году, а потом встречаешь в следующем - а я уже не я... Я думаю, что в этом причина того, что при мне остаются разные поколения. Потому что я в постоянном развитии, развитии, развитии. Мне не свойственная ностальгия. Для меня прошлое - это прошлое, и не о чем жалеть, как говорится в моей песне. В это состоит великий секрет: почему поколения обновляются, а я иду в ногу с ними. Потому что я живу, пересоздавая себя, и это постоянно, постоянно, постоянно.
- Как Вы думаете, что отличает песни Рафаэля от песен Энрике Иглесиаса?
- Парень, это две совершенно непохожие вещи. Мы по-разному воспринимаем музыку. Ничего общего. Я не утверждаю, что моя лучшая, нет. Я не скажу ничего, кроме того, что они разные.
- Вы недавно записали Caminito, Volver, Si Dios me quita la vida. Вы могли бы сказать, что музыка прошлых лет лучше?
- Нет... Просто я сделал этот мой альбом как дань уважения Америке. На самом деле, диск называется "América, te llevo en el corazón", потому что я решил, что должен воздать должные почести континенту, который с первого же года моего появления не оставлял меня, подарил мне поклонников и любовь, и которому я очень многим обязан. Я сделал диски в трех жанрах, которые считаю самыми универсальными: танго, болеро и ранчера.
- Диск говорит о том, что Вы храните в глубине души? Te llevo en el corazón - ты в моем сердце. А что?
- Ну, в моем сердце благодарность, не знаю... страсть. Прежде всего - надежда. Потому что артист в первую очередь - надежда. В день, когда уйдет надежда, кончится все. Быть артистом - это весь день изобретать, придумывать, мечтая о том, что ты собираешься сделать.
- Что Вы везете в это турне? Предполагается, что кроме диска, Вы будете петь свои хиты...
- Ясное дело, приятель. Если я этого не сделаю, меня убьют. Конечно, будет несколько песен с этого диска. Штук пять с "50 años después" и скажем, двадцать песен всей моей жизни. Иначе публика мне бы этого никогда не простила.
- Ваши шоу продолжаются больше трех часов.
- Я пытаюсь укладываться в два с половиной. Пытаюсь, но это мне не удается.
Симон Вильямисар
06.03.2011
EL UNIVERSAL
Перевод А.И.Кучан
Опубликовано 08.04.2011