Рафаэль в программе "No es un día cualquiera" на RTVE. 2013

RAPHAEL EN "NO ES UN DÍA CUALQUIERA" EN RTVE. 2013 

• Интервью

***

31 августа 2013 года

Карлос: Сегодня не надо никаких слов, чтобы представить нашего гостя. Все слова лишние, и его лучшая визитная карточка – эта песня.

(Звучит Mi gran noche)

Карлос: Наш гость говорит, что это могла бы быть великая ночь, но мы убеждены, что у нас сегодня великий день, который мы не сможем забыть. А почему? Потому что с нами ОН. Он говорит, что его можно узнать лучше, когда он поет, а не говорит, но мы предпочитаем сегодня утром поболтать с Рафаэлем. Рафаэль, добрый день!

Рафаэль: Добрый день, Карлос! Как дела?

Карлос: Добро пожаловать!

Рафаэль: Большое спасибо.

Карлос: Я знаю, что Вы просили... ты попросил меня говорить тебе «ты».

Рафаэль: Ну да.

Карлос: Мы очень благодарны тебе, что сегодня утром ты с нами. Как дела?

Рафаэль: Хорошо, хорошо. У меня разгар турне, очень длинного. Но все отлично. Сегодня вечером я выступаю в Мериде, в театре Romano, а скоро побываю также в Барселоне, в театре Лисео.

Карлос: Значит, мы увидимся.

Рафаэль: Давай.

Карлос: Я очень восхищен твоей последней дискографической работой - Mi gran noche, и вдобавок точно так же называется твое турне, с которым ты побывал в Мексике, Канаде, США, а сейчас, как ты говоришь, ты объезжаешь Испанию. Ты позавчера побывал на своей родине, в Линаресе (в Хаене), вчера в Сан-Себастьян де лос Рейес (Мадрид), сегодня вечером ты будешь в театре Romano в Мериде, а четвертого сентября – в Сантьяго де Компостела, и это в рамках турне, начавшегося в июле, которое закончится 21 декабря в Сарагосе.

Рафаэль: Так и есть.

Карлос: Это огромная программа.

Рафаэль: Да, насыщенная. Но очень интересная, потому что турне проходит по фантастическим театрам, какие чудесные города, и хотя я там уже в трехсотый раз, мне все это представляется изумительным. Оставаться активным, продолжать отвечать ожиданиям публики – это ежедневный вызов, которые меня вдохновляет, я его принимаю, и он доставляет мне огромное наслаждение.

Карлос: В эти дни я читаю прессу, слушаю интервью, беседую с коллегами... и что мы видим со стороны - артиста, работающего с таким азартом, будто это его первое турне и его первый альбом. То есть азарт и желание у него - как у юноши, который только начинает.

Рафаэль: Я думаю, что желания у меня даже больше, и азарта больше... я, как бы это сказать... я больше сосредоточен... я с восторгом берусь за это, и это, и это. Это фантастически здорово – достигнуть определенного возраста и оставаться таким, как я, сохранить силы. Это благословение божие, потому что я сейчас переписываю мое наследие, чтобы  песни обрели лучшее звучание. Это такая красота... ты понимаешь, почему я так доволен, да?

(Звучит Mandarme rosas)

Карлос: Mandarme rosas (шлите мне розы) – эти слова ты обычно повторяешь на твоих концертах. Думаю, у тебя нет в них недостатка, но ты все же просишь.

Рафаэль: Ну, на всякий случай... если кто-нибудь вдруг забудет. Или пришлет не тот цвет.

Карлос: А какого цвета надо?

Рафаэль: Желтые. Я всегда иду против течения. В театрах не любят желтое. А почему, спрашиваю я. Позвольте мне любить желтые цветы.

Карлос: А что сцена дает Рафаэлю? Свободу, как говорится в этой песне?

Рафаэль: Что она мне дает? Мне очень повезло, что на сцене я себя чувствую как у себя дома. Ее размер – это ровно те метры, которые мне нужны для моей работы. Будь то дома или на эстраде. На сцене я очень спокоен. Раньше было не так. Я был еще молод, на сцене меня донимали нервы... а теперь – нет.

Карлос: Говорят, ты даже двигался немного неловко.

Рафаэль: Конечно. Потому что тебя душат нервы. А теперь - нет. Я пришел к выводу, что я уже знаю, что я делаю, и поэтому выхожу с безмерным спокойствием. Я выхожу получать удовольствие вместе с публикой. У меня нет страха.

Карлос: Но когда растет любовь публики, нервозность не нарастает?

Рафаэль: Нет. Нет.

Карлос: Потому что ответственность выше.

Рафаэль: Ответственность растет. Ты говоришь себе «черт побери!» Но когда я выхожу на сцену и иду вперед, эти метры, когда вокруг безмерная темнота и сияние прожекторов, из-за которого ты ничего не видишь – это самое чудесное путешествие, какое только можно вообразить. Это впечатляющие секунды.

Карлос: И ты получаешь не только розы, но также и любовь большого числа зрителей, и не только со стороны рафаэлистов, но даже и тех людей, которые никогда не покупали твоих дисков и никогда не ходили на концерты. Это так мило.

Рафаэль: У меня теплится надежда, что они все-таки что-нибудь купят и придут на концерт. И скажут: как же так случилось, что мы потеряли столько лет?

Карлос: Я думаю, никто не осмеливается говорить о Рафаэле плохо. Потому что для этого нет причин и, кроме того, он является частью нашей жизни, ведь так? Рафаэль это осознал?

Рафаэль: Знаешь, я считаю, что я принадлежу публике. Многим семьям. Тысячам семей.

Карлос: Как наследие.

Рафаэль: Да-да. Я немного кузен, брат, который всегда здесь и поет. И с каждым днем он все стройнее, волосы все лучше. Выглядит потрясающе, говорят, что его оперировали... Да, правда – я принадлежу к наследию публики. И меня видят на Рождество, видят... не знаю.. Это происходит не только в Испании, это везде, куда бы я ни поехал. Я - явление, ставшее частью жизни, саунд-треком жизни многих людей.

(Звучит Poco a poco)

Карлос: Вернемся к сцене. Это правда, что за четыре часа до начала концерта ты предпочитаешь не с кем ни о чем не разговаривать?

Рафаэль: Да. Это хорошая привычка. Во-первых, ты не отвлекаешься, а занимаешь тем, чем должен. Ведь две, три или четыре (в зависимости от зала) тысячи зрителей ждут, чтобы войти. И ты занимаешься своим делом. Тебя не отвлекают плохие или хорошие новости. Ты вырываешься из рутины. И еще одно - я люблю, чтобы первая нота, когда я начинаю петь, была чистой и звучала очень хорошо. А если ты разговаривал весь день, голос, естественно, будет как у... у курильщика. Я не курю и не пью, так что когда я выхожу на сцену, голос чистый.

Карлос: Мало было концертов, на которых этого не происходило.

Рафаэль: Конечно.

Карлос: Какая ответственность у артистов…

Рафаэль: Есть много вещей, которые волнуют артистов, помимо пения. Есть люди, которые поют, потому что у них это хорошо получается, они на этом зарабатывают деньги – и все. Это не их жизнь, не их страсть. А у меня это страсть, Карлос. Так что это другое отношение к делу.

Карлос: Рафаэль, мы понемногу разворачиваем нашу великую ночь - последний по времени диск, на котором много песен, написанных Мануэлем Алехандро - это ключевой фактор твоей личной истории.

Рафаэль: Жизненно необходимый. Абсолютно необходимый. Это произведения самого главного автора, пишущего на испанском языке, который когда-либо существовал. С моей точки зрения.

Карлос: Он словно твой музыкальный биограф, да?

Рафаэль: Ну, не совсем. Просто я пою его вещи так реалистично, что кажется, будто я рассказываю мою историю. Но это не мои истории, а просто было много случаев, когда они оказывались действительно пророческими. Песня Volvere a nacer – одна из моих самых красивых вещей, я ее пел лет тридцать лет и не думал, что это произойдет со мной.

Карлос: Это предсказание.

Рафаэль: Да.

Карлос: Мы решили, что величайшие шлягеры Рафаэля, которые знает весь мир, не прозвучат, потому что в Mi gran noche...

Рафаэль: Лучшие, лучшие, лучшие!

Карлос: ...ты спасаешь, извлекая из тени, некоторые песни, потому что они также являются жемчужинами, которые в свое время не получили возможности заявить о себе. Рафаэль, это заставляет нас подумать о массе песен, которые никогда не увидят света, не получат второго шанса. Мы их почти не знаем, потому что их не продвигали, или потому что великие хиты затмевали их, а это печально.

Рафаэль: Да, потому что с каждого диска отбирали три штуки, а их было двенадцать. Но выбирали три. В ту пору мой ежегодный диск и диск с песнями из фильма давал мне две песни. Латиноамериканские диски давали по три песни в год.

Карлос: Какой ужас.

Рафаэль: С каждого диска отбирали три песни. Закончив диск, мы собирались и решали: вот эти три. И не занимались остальными девятью. Но я исполнил свою фантастическую мечту – сделал вещь, которую хотел бы сделать любой артист. Так как как у меня, к счастью, хватает здоровья и я полон сил, я перезаписываю свои песни – все песни, про которые я думаю: хочу, чтобы публика их узнала. Я перезаписываю все, и это фантастика – снова встретиться с Amor mio, Amame, Que sabe nadie. Это просто чудо.

Карлос: Мне особенно нравится эта - Los Amantes.

(Звучит Los Amantes )

Карлос: В последние десятилетия музыка эволюционировала, и, к счастью, все очень изменилось, и к лучшему. Об этой песне ты, например, говорил, что Los Amantes должна была пройти через фильтр цензуры, а теперь мы ее слышим...

Рафаэль: Какой фильтр – сказали, что ее нельзя выпускать, я мог ее спеть, но не про любовников, это была просто голливудская история. Но сейчас я могу позволить себе роскошь сделать ее с современным звучанием.

Карлос: Это потрясающе.

Рафаэль: И с умением делать дела, приобретенным за годы, потому что этому тоже учишься. Способности у тебя с детства, но ты потом учишься своей профессии. И с каждым разом делаешь это немного лучше. И это здорово – сделать это, и снова взяться за такое количество таких многообещающих песен, как Balada de la trompeta Yo soy aquel, Desde aquel dia, записать их снова. Это чудесно.

Карлос: Мы понимаем, что пересмотреть творчество Рафаэля невозможно, нам бы понадобилось 40 часов на интервью. Но кто бы сказал девятилетнему ребенку на том конкурсе в Зальцбурге, что он получит больше 300 золотых дисков, 49 платиновых и один урановый?

Рафаэль: Я в то время не думал о таких вещах, для меня конкурс в Зальцбурге был игрой. Тебе дали бутерброд и... Это была игра.

Карлос: Это трудно – начать карьеру артиста?

Рафаэль: Это зависит... Это теперь сложнее... Нет, раньше это было труднее. Теперь у нас под рукой столько всего. Мы рискуем тем, что публика узнает, насколько ты хорош, к счастью – или насколько ты плох. Я хочу сказать, что ты показываешь что-то впервые – и это слышит весь мир. В одно и то же время. Ты уже не можешь вернуться из Америки и сказать, что был большой шишкой в Америке, потому что если ты ей не был - есть интернет, и... Понимаешь, теперь это сложнее, потому что никто не может никого обмануть.

Карлос: Но теперь все совершеннее, чем раньше.

Рафаэль: По-настоящему важные вещи смотрят в интернете, и то, что туда не попало, не существует.

Карлос: К несчастью, из-за кризиса многие сошли с дистанции, многие великие артисты. Трудно быть уверенным...

Рафаэль: Нет, уверенному в себе человеку труднее броситься на шоссе или на самолет, с этими безмерными налогами и тому подобным, надо очень верить в себя, чтобы играть подобным образом.

Карлос: Им не хватает самопожертвования.

Рафаэль: Да, пожалуй, им не хватает немножко чувства самопожертвования, духа самопожертвования. Мы хотим получить все немедленно, быстро и как можно дешевле. А карьера должна тщательно выстраиваться на протяжении многих лет, чтобы ты сумел войти в сердца людей и остаться там. И чтобы люди в какой-то день, не отдавая себе в этом отчета, запели твою песню, потому что она в их сердцах.

(Звучит Cuando tenga mil anos)

Карлос: Эта песня впервые прозвучала на сцене.

Рафаэль: Да.

Карлос: И мне это кажется очень странным, потому что он очень хороша.

Рафаэль: Я использовал ее только для передачи на немецком телевидении, которая снималась в Испании, и спел ее на сцене мадридского театра Real.

Карлос: Значит, она прозвучала там один раз.

Рафаэль: Да, один раз, и на телевидении.

Карлос: Каким видит себя Рафаэль через тысячу лет? Ну, тысяча лет – это просто оборот такой.

Рафаэль: Ну, не знаю, это сильно зависит от духа. Если у меня будет здоровье, все будет нормально. Глаза у меня не зеленые, рост не 198, фигура не атлетическая, и ничего подобного, так что я всегда буду нормально себя воспринимать, если сохраню здоровье.

Карлос: Раз уж речь зашла о возрасте и годах... Десять лет назад ты родился заново, тебе сделали пересадку печени. Об этом много говорили и до, и во время, и после нее. И сейчас мы знаем, что ты влюблен в жизнь, как гласит твоя песня. Но десять лет назад ты влюблен не был, или был – но совершенно другим образом.

Рафаэль: Я пережил долгий период, довольно сложный. Мои грехи… Я вспоминаю о нем лишь потому, что его результат налицо. Как хорошо, что я могу продолжать и встречать жизнь лицом к лицу с силой, которая у меня сейчас.

Карлос: Мы не думаем о здоровье, пока не потеряем его или не окажемся на грани его утраты?

Рафаэль: Я уверен, что да. Мы об этом не думаем. Рождаясь, мы думаем, что это навсегда. Надо следить за собой, и тогда это будет навсегда.

Карлос: Это хороший урок.

(Звучит Vive tu vida – живи своей жизнью)

Карлос: В Mi gran noche вошло 14 песен (это - Vive tu vida), которые он спас от забвения, дал им второй шанс, он получал от этого удовольствие, и это чувствуется, и он собирается повторить этот маневр и мы еще увидим другие диски, подобные Mi gran noche.

Рафаэль: Да, да, я говорил тебе, что я перезаписываю весь свой репертуар – известные песни...

Карлос: Жемчужины.

Рафаэль: ...которые я любя называю «драгоценности короны»? и те, что неизвестны, потому что мы не дали им родиться, мы их произвели на свет, но не дали им вырасти. Выросли три, но осталось девять. Как сказал Мануэль Алехандро, когда я спросил его, что он будет делать: мне кажется, надо вернуться на век назад. Это правда, потому что сейчас не пишут такой музыки, как писали раньше. Это настоящая причина того, что я сделал, то есть делаю это.

Карлос: Рафаэль выступал по всему миру, продал столько дисков, сколько не сумел никто, получил столько премий. А осталась какая-то профессиональная заноза, какая-то профессиональная нереализованная мечта?

Рафаэль: Нет. У меня нет заноз, вовсе нет. Если я хочу сделать что-то, я это делаю. Иногда это требует больше времени, иногда я не могу что-то сделать, говорю: я это делаю в сентябре, но должен пойти год, прежде чем я это сделаю, но я это делаю. Потому что добиться чего-то можно, работая над этим. И я работаю. Вот так я сделал «Доктор Джекиль и мистер Хайд».

Карлос: Ты снова сделаешь его?

Рафаэль: Конечно.

Карлос: Хорошо. И ты также можешь и умеешь говорить «нет»?

Рафаэль: Да, это очень важно – уметь сказать «нет». Сначала я всегда говорю «нет». Потому что всегда есть время, чтобы сказать «да».

Карлос: Наверное, никто не будет повторять тебе одно и тоже.

Рафаэль: А если настаивают, то вещь начинает меня интересовать.

Карлос: После этой ночи в Мериде ты 4 сентября будешь в Сантьяго де Компостела, 6 – в Аранхуэсе... длинный список мест, в которых Рафаэль на сцене подарит все, что у него есть.

Рафаэль: Лисео!

Карлос: 6 и 7 октября – большой театр в Барселоне, великолепная сцена.

Рафаэль: Да, для меня она идеальна.

Карлос: Мы очарованы – коллектив, подготовивший эту передачу, а также слушатели, которые этим утром слушали неповторимого артиста, который эволюционирует, но не меняется. Большое спасибо. Не меняйся никогда, Рафаэль. Обнимаю.

Рафаэль: Большое спасибо.

(Звучит Estuve enamorado)

31.08.2013
RTVE
Перевод Р.Марковой
Опубликовано 01.09.2013