Рафаэль в программе "Por fin no es lunes" с Хайме Кантисано на радио Onda Cero. 2019
RAPHAEL EN "POR FIN NO ES LUNES" CON JAIME CANTIZANO EN ONDA CERO. 2019
• Интервью
***
14 сентября 2019 года
Хайме Кантисано: Доброе утро!
Рафаэль: Доброе утро! Доброе утро!
Хайме Кантисано: Ты улыбаешься, когда слушаешь эту песню... С этими словами...(звучит фоном песня Сабины 50 лет спустя)
Рафаэль: Да. Очень... Мне она очень нравится, эта прекрасная песня. Ее написал для меня Сабина к моему 50-летнему юбилею.
Хайме Кантисано: Но 50-летие осталось уже далеко позади... Сейчас ты думаешь о других вещах.
Рафаэль: Точно... Это было восемь лет назад.
Хайме Кантисано: Как ты себя чувствуешь?
Рафаэль: Очень хорошо!
Хайме Кантисано: Это заметно, и ты мне сказал: у меня было 40 дней отдыха! Что значит для Рафаэля отдыхать?
Рафаэль: Не делать ничего!
Хайме Кантисано: Ничего?
Рафаэль: Ничего из того, что я обычно делаю. Я все время с семьей, с моими детьми.., с детьми моих детей....
Хайме Кантисано: Когда такое было, чтобы ты отдыхал 40 дней?
Рафаэль: По 40 дней подряд уже какое-то время... Но я всегда стараюсь давать себе отдых на каждом этапе. Но 40 дней подряд уже давно не было...
Хайме Кантисано: Я хочу перенестись в июль, чтобы ты послушал одного парня, который говорит о тебе.
Лукас Видаль: Я работал с легендарным Рафаэлем...
Рафаэль: Лукас!
Лукас Видаль: ... И он мне сказал: я хочу сделать нечто отличное, придать моим извечным хитам электронное звучание... И мы начали!
Хайме Кантисано: (Лукасу) Он работал с твоим дедушкой.... Одно дело - посещать офисы Рафаэля, сидеть в салонах с его семьей, другое - находиться рядом и начать работать с ним... Рафаэль - необыкновенная личность с необыкновенным стилем. Как стало возможным втянуть его в твою сферу?
Лукас Видаль: Да. Я его привел в мою студию, когда мы поехали в Лондон. Ему очень понравилось то, что я делаю. А когда ему нравится что-то, он верит в тебя, и это было невероятно! Одно удовольствие было работать с ним!
Хайме Кантисано: (Рафаэлю) И это произошло - REsinphonico! Соединилась музыка симфоническая и электронная! Это было записано в Лондоне, и, в конце концов, ты это сделал!
Рафаэль: Мы оба! Я записал в студии, естественно, но на сцене это было совсем другое. Песни надо продавать несмотря на кризис... Но на сцене полностью отдаешься публике, и у меня в этом есть опыт...
Хайме Кантисано: Ты говорил, что это наиболее экстремальная работа?
Рафаэль: Да.., но не последняя... Мы думаем продолжить и погрузиться еще больше в эту тему... Я боюсь, что не могу уже отказаться от такого звучания.
Хайме Кантисано: Что ты этим хочешь сказать?
Рафаэль: Я хочу сказать,что эта форма звучания очень подходит моему голосу. Когда я хочу петь мелодичные и тихие песни, подходит гитара, не оркестр... Но если хочу "зажечь", то это как раз в самый раз! (смеется)
Хайме Кантисано: У нас есть еще одна персона, завтра будет с ней встреча. Это Олвидо О'Хара, Аляска. И это она мне напомнила, что Рафаэль всегда погружается во что-то новое и никогда не довольствуется тем, что уже сделано. Как правило, великие звезды вспоминают свои достижения, но ты - нет.
Рафаэль: Я нет, не могу! Олвидо знает меня очень хорошо. Мои тебе поцелуи, моя дорогая! Я когда что-то заканчиваю, уже погружаюсь в следующее... и всегда хочу сделать лучше, дать новый виток! Я никогда не довольствуюсь тем, что сделал... Я всегда хочу сделать больше! Всегда! И в личном у меня происходит то же самое. Те, кто меня видят некоторое время постоянно, видят, что каждый день я продвигаюсь вперед... Я не останавливаюсь и считаю, что так и должно быть, иначе надоест мне и публике.
Хайме Кантисано: А что ты скажешь тем, кто видит тебя каждый день? Они не откроют в тебе доктора Джекилла и мистера Хайда?
Рафаэль: Нет, я не доктор Джекилл и не мистер Хайд... Это была театральная работа... У меня не два лица. Да, я всегда стараюсь, чтобы любая моя работа вышла хорошо, и тут надо слушать режиссера, но сейчас - мой черед править. (смеется)
Хайме Кантисано: Рано или поздно.
Рафаэль: Правильно! В моей профессии, в конце концов, все зависит от меня. (смеется)
Хайме Кантисано: Мы все полны решимости как-то распределить, обозначить рамки в профессии, отнести к каким-то группам артистов... Ты относишь себя к какому-либо поколению артистов? К группе артистов?
Рафаэль: Нет... Но есть определенная группа артистов, которые мне очень нравятся.., другие - меньше. Я прошел через многие поколения, и есть кто-то, кто мне нравится более, другие меньше... И также в отношении и песен, и книг... Есть периоды, когда выходит много хороших книг, но потом наступает период в 10 лет, и не выходит ничего хорошего.
Хайме Кантисано: Что у тебя общего с Камило? У тебя были тесные отношения с ним? Очень семейные?
Рафаэль: Я знаю Камило очень давно. В то время он еще не пел один, он был в группе... Но потом я следил за его карьерой, мы часто встречались в Америке, в Лас-Вегасе, в Мадриде... Он очень переживал, когда я болел, часто меня навещал. Он очень дружил с моей женой, детьми... Он не был гостем, он был частью нашего дома. Он перестал давно петь уже... Он был застенчивым всегда. Представь, последний раз я его видел, когда меня выписали из больницы, 16 лет назад... Он пришел ко мне домой повидаться, узнать, как я... Но когда я болел, он часто приходил.
Хайме Кантисано: Он тоже тебя очень любил и уважал. Посмотри, что мы обнаружили. Это чилийская программа 1998 года, где Камило тебе посвящает чудесные слова уважения и любви и говорит о вашей дружбе... И даже тебя имитирует.
Звучит хроникальная запись:
- Кто для тебя Рафаэль?
Камило Сесто: Помимо того, что он мой очень большой друг (что не всегда бывает между коллегами нашей профессии, мы можем давать оценку, как они пишут, выступают...). Рафаэль мой очень большой друг.
- Ты его поклонник? Он все тот же?
Камило Сесто: Он все тот же! Был и есть! (поет Yo soy aquel)
Хайме Кантисано: Камило так важен для мира музыки! А как изменилась твоя жизнь после операции? Ты разделяешь твою жизнь в связи с этим?
Рафаэль: Полностью! До операции и после - я другой. Не точно сказать "другой", но сейчас я намного лучше.... во всех отношениях. Это было сильным ударом, после которого уже другие взгляды.
Хайме Кантисано: Ты стал лучше?
Рафаэль: Да, да-да... Но я совершенно обыкновенный человек.., который поет... на сцене...
Хайме Кантисано: Ты пел в Петербурге, в Москве, где страстно тебя любят, и ты помог тем русским, которые изучают испанский.
Рафаэль: Да, мне дали прекрасную премию университета, потому что из-за существования меня в их жизни, они начали изучать испанский, и это увеличило количесвтво студентов на 60%. И люди того поколения, которое меня узнало впервые в те времена, сейчас работают переводчиками и гидами. Но есть и другое поколение 35-45 летних, которые тоже говорят по-испански.
Хайме Кантисано: Включая то, что тебе говорят, когда ты меняешь слова песен...
Рафаэль: (смеется) Да...
Хайме Кантисано: Русские тебя исправляют!
Рафаэль: (смеется) Нет... Они меня поправляют осторожно: сегодня ты ошибся! (смеется) На самом деле иногда, когда мне нравится и мне хочется, я варьирую слова в песнях... Мне нравится импровизировать на сцене, и они все замечают. И когда я выхожу из театра, мне говорят: сегодня ты запутался, а я говорю: нет-нет, я не запутался. (смеется)
Хайме Кантисано: Рафаэль уже готовится ко второй части турне.
Рафаэль: Нет, я уже начинаю. Я буду в В Пальма-де-Майорка, через два дня после нее я поеду в Сарагосу, Мурсию, Мериду, Логроньо, Бильбао, который мне очень нравится, а после него улечу в Нью-Йорк, в Карнеги-Холл, а потом в Пуэрто-Рико, Санто-Доминго, и вернусь в Испанию, чтобы петь в Сан-Себастьяне (два дня), в Корунье и Севилье, где я буду петь четыре дня в FIBES. А потом будут Малага, Гранада, Гран-Канария, Санта-Крус-де-Тенерифе, а затем последний удар 19 и 20 декабря в Мадриде, на моей родине (хотя я андалузец, в творческом плане я родился именно там). И я буду есть туррон.
Хайме Кантисано: Ты хочешь сказать, что ты вообще не отдыхаешь, не больше двух дней.
Рафаэль: Нет, я отдыхаю. Но в январе у меня начнется запись нового диска, а в феврале – американская одиссея. Это турне я тоже поделил на несколько этапов, чтобы побывать и дома, не уезжая надолго. Я начну его в Мексике, съезжу в Колумбию и Эквадор и снова вернусь в Испанию. Я побываю в Чили, Аргентине, Уругвае и Парагвае и т.д.
Хайме Кантисано: Ты говоришь, что твои песни устойчивы ко всему - бегу времени, смене музыкальных стилей...
Рафаэль: Так и есть.
Хайме Кантисано: А ты устойчив к прессе, она хорошо к тебе относилась. Есть артисты, страдавшие от спекуляций правдой и ложью, а тебя, я полагаю, уважали.
Рафаэль: У меня найдутся только хорошие слова для всех СМИ, потому они всегда чудесно вели себя по отношению ко мне. Думаю, что я по отношению к ним – тоже. Если мне что-то было надо, я это получал.
Хайме Кантисано: Большую часть того времени, что ты являешься звездой, о тебе в основном говорили правду. И мало лжи.
Рафаэль: В этом нет необходимости. Когда у тебя такая прочная карьера, такая продолжительная, охватившая все города, нет смысла создавать другую версию. Нет необходимости распространять ложь, реальность уже достаточно интересна.
Хайме Кантисано: Помоги мне как звезда...
Рафаэль: Звезды на небе!
Хайме Кантисано: Тогда как артист: это правда, что ты начал петь в детском хоре при храме?
Рафаэль: Да, я был солистом, первым голосом - с четырех и до десяти лет.
Хайме Кантисано: В детстве ты не выговаривал «Р».
Рафаэль: Да. «Пгавда». Но потом научился.
Хайме Кантисано: О твоем уходе на пенсию. «Я не хочу представлять себе мой уход, потому что буду плакать как ребенок».
Рафаэль: Правда. Он слишком близок, но я пока не хочу об этом думать. Начну через несколько лет.
Хайме Кантисано: Ты поклонник таро и гороскопов.
Рафаэль: Гороскопа. Одного. Однажды мне было плохо, и Наталия принесла газету: «Смотри, что пишут по Тельца». Я прочитал и не знаю, почему, сказал: «Я последую ему, потому что это правда». Ты не можешь читать гороскопы во всех газетах и журналах, потому что они все разные. Ты должен сказать: Вот это мне подходит. Я читаю их каждый день.
Хайме Кантисано: Сколько лет ты это делаешь?
Рафаэль: Шестнадцать. Но когда я нахожусь за пределами Испании, там нет этой газеты, но Наталия присылает ее мне. Сегодня он не очень точен, и я говорю: «Не верь». Это просто развлечение, «верить» - слишком серьезное слово. Я верю в Бога. Я из тех, кто считает, что если бы его не было, его надо было бы выдумать. Потому что это необходимо – верить. Во что-нибудь. Потому что если человек живет, ни во что не веря, это плохо.
Хайме Кантисано: Ты укрепляешь в твоих последователях веру?
Рафаэль: Да. И веру в людей, и во врачей...
Хайме Кантисано: А в политиков – нет?
Рафаэль: Я стараюсь верить в политиков, но для меня это трудно.
Хайме Кантисано: Я скажу тебе одну вещь. Это быль. Вчера вечером мой малыш уснул под «ро-пом-пом-пом». Я говорю это серьезно, потому что в этой песне присутствует целеустремленность, ритмичность, а ему очень нравится звучание барабанов. Вчера я поставил ее, когда он лег в кровать.
Рафаэль: Хотя Рождество еще не наступило. Большое спасибо. И ты оказываешь мне услугу, потому что это еще один клиент.
Хайме Кантисано: Ты волнуешь всех - современных и старых поклонников, детей...
Рафаэль: Хайме, я привожу в волнение пять поколений. Я начал замечать это четыре года назад, когда выпустил Sinphónico и стал петь на аренах для боя быков и в очень больших залах. Я никогда не смотрю на публику, но в тот день в Уэльбе я сказал: «Откуда смогу увидеть зрителей?» Меня отвели за кулисы, отодвинули занавес: «Смотри». А я: «Здесь очень много молодых людей». – «Да». А я продолжал: «И не только это. Они оделись как на праздник». Они был при галстуках, а женщины... Я спросил, сколько там поколений, и мне ответили «четыре».
Хайме Кантисано: Я помню одно твое нашумевшее выступление на фестивале Sonorama, о котором много говорили. Был один передовой молодой человек с плакатом «Рафаэль, ты чертовски хорош».
(Рафаэль смеется)
Хайме Кантисано: Это тебе нравится?
Рафаэль: Да. Я начал замечать это по друзьям моих детей. Это очень молодые люди, и все они – прорафаэлисты. И они всегда приходят послушать меня, и я начал замечать в зале друзей моих детей и молодых людей, которые ими не являются. Их очень много.
Хайме Кантисано: Одна девушка (и в то же время ветеран) смотрит на тебя через очки и рисует. Я знаю, что тебя изображали много раз, но это наш рисунок – портрет гостя, побывавшего на передаче.
Девушка: Рафаэль привел меня в изумление этими пятью поколениями. (звучит мелодия Yo soy aquel) Этот «тот самый» из Линареса, который улыбается мудро и с знанием дела, вместе с которым улыбаются также наушники, которые проходят под подбородком от уха до уха – это его особая манера слушать. Он опирается подбородком на правую руку, размышляя о том, что происходит – возможно, о том, что будет, когда он прозвучит в ре-симфоническом ключе и уедет. Это Рафаэль с ph, вставленными в имя нон-конформиста по отношению во всему и всем, и в первую очередь к самому себе. Который ничего не знает о своих первых и последних выходах на сцену. Для него существует лишь повседневная бесконечность, возникающая из этого голоса и возвеличивающая менталитет того, кого он всегда обнимает, что бы там ни говорили. Если он хочет что-то изменить, он изменяет самого себя, в соответствии с гороскопом. Он не создает по ошибке великих вещей и великих ночей – таких, которые всегда ждут нас, потому что он всегда здесь, чтобы сделать из красоты неутомимый и уникальный оркестр.
(Звучит Inmensidad)
Хайме Кантисано: Нам всегда приятно видеть тебя, чтобы ты приходил и непринужденно беседовал с нами.
Рафаэль: Ты знаешь, что я с удовольствием прихожу, когда могу.
Хайме Кантисано: Знаю. Спасибо, что сегодня утром ты был с нами.
www.ondacero.es
14.09.2019
Перевод Татьяны Орловой
Опубликовано 15.09.2019