Рафаэль с "рh". 1997
RAPHAEL, CON PH. 1997
ПЕВЕЦ, КОТОРОГО ИМИТИРУЮТ БОЛЬШЕ ВСЕГО. Он общался с главами государств, звездами (и уверят, что с Авой Гарднер у него было нечто больше, чем дружба) с Папой Римским, с нобелевскими лауреатами... Сейчас Рафаэль, которому 55 лет, вспоминает об этом в "Y mañana, qué? (а завтра что?)" (издательство Plaza y Janés) - автобиографии, занимающей почти 500 страниц. Здесь он рассказывает о своей встрече с Наталией Фигероа, девушкой благородного происхождения, которая сдалась перед чарам юноши, в девять лет получившего премию как лучший голос Европы; о конкурсах Евровидения и фестивале в Бенидорме; о своих успехах по всему миру... Никогда не склоняя слух к тем, кто расспрашивал его о двусмысленности, характерной для его сценического стиля, превращающей Рафаэля в харизматического артиста.
ЭТО БЫЛА НЕ ЛЮБОВЬ С ПЕРВОГО ВЗГЛЯДА, а, пожалуй, определенный интерес или взаимное любопытство, подтолкнувшее их познакомиться; но не было ничего похожего на влюбленность. Нельзя было говорить даже о влечении. РАФАЭЛЬ, который до появления "ph" отзывался на имя Рафаэль Мартос Санчес или Фалин через f (от Рафаэлин, как его окрестил его брат Хуанито), не любитель вспоминать даты в книге «Y mañana, qué?» (изданной Plaza y Janés) - автобиографии, в которой он в свои 55 лет попытался пересмотреть свою долгую личную карьеру. Навечно остановившись в молодости, он отказывается стареть, "во всех ситуациях мне уже давно 23 года, и так будет впредь" - предупреждает он в первой главе своих воспоминаний. РАФАЭЛЬ – тот, что пишется с "ph", напротив, очень точно называет момент, когда он познакомился с той, что со временем станет его женой – Наталией Фигероа, дочерью Агустина Фигероа, маркиза де Санто Флоро, которого певец, или, лучше скажем, артист, полюбил, как он сам признается, как отца: "Я очень любил его, всей душой".
Это произошло в 1968 году, в июньскую субботу, на вручении премий в театре Сарсуэла. Он, Рафаэль, ее получал; она, Наталия, вручала. И с тех пор они неразлучны. Хотя пройдет некоторое время до того, когда он дерзко заявит маркизу: "но я глубоко убежден, что Наталья выйдет за меня замуж, с Вашего согласия или без него". Артист рассказывает, что в тот день он вошел в дом Агустина Фигероа как официальный враг номер один, с намерением четко прояснить, каковы его чувства по отношению к Наталии, и его не только пригласили к обеду, но после беседы с маркизом "я, можно сказать, больше не выходил из него". В смысле - из дома.
СВАДЬБА
Противодействие этому союзу было очень сильным. Травля была жестокой, постоянной, без перерыва. Семья Наталии настойчиво выражала свое резкое неприятие столь неравного брака. Среди них были Кармен Муньос, графиня де Йебес, и Бланка де Борбон, графиня де Романонес, которые со временем, "стали теми двумя членами семьи, которые полюбили меня больше всех, и которых я больше всего полюбил".
Ложное объявление о свадьбе, которое опубликовала газета Pueblo, упорное преследование со стороны фотографов, анонимки, безымянные звонки, письмо Наталии, в котором она писала, что им лучше будет расстаться, заполнили те месяцы, которые завершились почти тайным браком в Венеции и переживаниями невесты, которая, не в силах предпринять что-либо, узнала, что ее свадебное платье чуть не потерялось в Париже.
Это не единственная дата, конкретно названная в мемуарах. Указана также дата того вечера, в который, по его словам, существенно изменилась история легкой песни в Испании. Это вечер концерта в театре Сарсуэла. Конец 1965 года. Рафаэль воспользовался отдыхом Антонио и его балета, выступавшего тогда в этом театре, чтобы дать концерт, который еще до того, как он состоялся, стал излюбленным предметом насмешек артистов этой страны. До этого времени испанские и зарубежные певцы, работающие в этом жанре, всегда выступали в местах, где можно было танцевать. Концерт имел огромный успех, и Рафаэль получил самую продолжительную овацию из тех, что он помнит.
"Эстрада в этой стране начинала одеваться в соответствии с этикетом. Я в одиночку, только я, из неряшливости и бедности поднял легкую песню на самую большую высоту. Этого у меня уже никто не отберет. Вряд ли будет еще ночь, которая значит для эстрады столько, сколько эта» - признается артист.
Он – сын строительного рабочего. Она – дочь маркиза. Рафаэль и Наталия Фигероа познакомились в 1968 году и поженились в Венеции почти в тайне. Семья Наталии сначала возражала, но в конце концов певец завоевал их любовь.
Приемы, который Франко год за годом устраивал в Ла-Гранхе, и рождественские фестивали, которые проходили в мадридском театре Кальдерон под председательством Кармен Поло де Франко, послужили этому андалузцу, родившему в Линаресе (Хаен), но выросшему в Мадриде, поводом, чтобы не без доли иронии признаться в том, что, судя по всему, единственным артистом, который несколько лет выступал на этих мероприятиях, был РАФАЭЛЬ – тот, что пишется через "ph".
Это творческий псевдоним, с которым он родился во второй раз. Это произошло в самом начале, когда ему представилась возможность записать пластинку в фирме "Philips". "Для начала – «ph» зрительно и графически удлиняло данное мне при крещении имя. С другой стороны, оно позволяло мне называться попросту «Рафаэль», без фамилии или чего-то другого. Это было отнюдь не общепринято среди испанских артистов той эпохи» - говорит он.
Но это фирма грамзаписи, вдохновившая его на создание псевдонима, была не единственной, с кем он работал. Как он неоднократно настойчиво подчеркивал, он – словно престижный футболист. С каждым днем все более «покупаемый», с каждым днем все лучше «продаваемый». Фирмы грамзаписи оспаривали его благосклонность, и они также советовали ему использовать ту или иную стратегию, чтобы добиться успеха. Так было, когда ему сказали, что если он будет петь с андалузским акцентом, произнося звуки «c» и «z» как «s», ему гарантирован успех в Латинской Америке. Сделать так было все равно что вызвать дискографический бум.
Такой, что начиная с этого времени его прилеты и отлеты в южноамериканских аэропортах всегда сопровождала толпа. И безусловная поддержка его публики, которая вынудила британское посольство в Сантьяго в Чили просить его друга и менеджера Пако Гордильо постараться сделать так, чтобы один из приездов артиста в эту страну не совпал с прилетом королевы Елизаветы II.
ЕВРОВИДЕНИЕ
Всенародную поддержку и феномен поклонников Рафаэль познал, вернувшись с конкурса Евровидения. Встреча, которая ждала его в Барахасе, стала попыткой сгладить оскорбление, которое, по словам тогдашних СМИ, было нанесено Родине. Все считали его победителем, но, по мнению жюри, его исполнение песни "Yo soy aquel" не заслуживало премии. "Я не добился победы, но ушел оттуда победителем" – говорит артист, который вспоминает, что то выступление в Люксембурге помогло ему оставить службу в армии и служить родине единственным способом, который он знал: "пронося по всему миру мои песни, мои имя и имя Испании".
Годы спустя Рафаэль успокоил свою совесть, терзавшую его из-за моральной травмы, которой стал для него тот факт, что он не смог принести присягу знамени, когда было положено. Он воспользовался тем, что его сын Хакобо должен был сделать это на борту учебной шхуны «Хуан Себастьяно Элькано», стоявшей на якоре в водах Майами, и принес присягу знамени вместе с ним.
Кантинфлас, Габриэль Гарсия Маркес, Мария Феликс, Лола Флорес, Конча Веласко, Эль Кордобес... Так много имен людей, появляющихся в воспоминаниях, в которых рассказывается об одном за другим великих успехах артиста. Такие театры, как парижская Олимпия, залы уровня El Patio в Мехико, нью-йоркского Мэдисон-Сквер Гарден и Карнеги-Холл также знают об успехах, которых добился человек, у которого адресатом первого диска, на котором он написал посвящение, стала Каэтана де Альба, "одна из моих самых пылких и восторженных поклонниц ", говоря словами самого Рафаэля.
"Со мной эстрада в этой стране начинала одеваться в соответствии с этикетом. Я в одиночку, только я, из неряшливости и бедности поднял легкую песню на самую большую высоту."
Она была не единственной. Как рассказывается в его автобиографической книге, легендарная Ава Гарднер, была немного влюблена в него. Они встретились в Мексике, на съемках El Golfo – фильма, работа над которым была отложена больше чем на месяц из-за ожогов, которые появились у артиста после интенсивных сеансов ультрафиолетового облучения, которые он принимал. "Каждый волен воображать себе что хочет, но несомненно одно – то, что было у меня с Гарднер, выходило за рамки обычной дружбы" – вспоминает певец.
Или точнее – артист, потому что его мать, Рафаэла, родила его артистом. Он не устает повторять это на 483 страницах, на которых изложены его воспоминания. Это человек, который сам себя сделал: "Я – результат моей работы, моей настойчивости, моей дисциплины и, главным образом, народной поддержки – с самого начала моей карьеры. Я должен был сказать это, потому что иначе я просто лопну" – настаивает он. И действительно (по крайней мере, он так говорит), он никогда не пользовался широкой поддержкой ни одной фирмы грамзаписи, но вот кто всегда был рядом с ним - это безусловные поклонники, которые "делают очень важную и полезную работу. Например, в определенные даты (мой день рождения, день моего святого) посещают больницы и дарят от моего имени приданое нуждающимся новорожденным детям или одиноким матерям с денежными проблемами, или престарелым..."
ЧУДО-РЕБЕНОК
Рафаэль не отрекается от своих корней и времени, когда в его имени еще не было "ph". Он, сын строителя, с детства знал, что такое послевоенная нужда, необходимость покупать в лавке хлеб насущный в кредит и тайком пробираться в кинотеатры непрерывного показа.
В его памяти также очень свежа эта премия за лучший голос Европы, полученная в Австрии, когда ему едва исполнилось девять лет и он еще был солистом церковного хора мадридского храма Сан Антонио под руководством падре Эстебана. И о годах того, что он называет «голодным турне», состоявшегося вскоре после получения всех возможных премий на фестивале в Бенидорме.
Он с собственной компанией добился триумфа в Андалузии, где, по его словам, люди даже отдавали в заклад матрасы, чтобы иметь возможность присутствовать на его концертах, но "прокололся" в остальной части Испании. Ему понадобилось время, чтобы понять причину: у публики не было привычки ходить на спектакли в разгар великого поста.
Мы также знаем, что за свою жизнь он перенес шесть почечных колик, что трижды ему пришлось вынести, что его назвали геем, что он выступал в сомнительных кафе, что в Стамбуле он купил первое замшевое пальто с каракулевым воротником, и что именно там его охватила страсть к вещам такого рода. Хотя, правда, разговоры о Турции наводят на него грусть. "Без намерения обидеть кого-либо должен сказать, что турецкая еда мне вовсе не нравится" – признает он. И если Наталия - женщина его жизни, то есть и другая – Монтсе, которую он до сих пор не забыл. Это барселонская проститутка, с которой он пережил свою первую ночь любви - без поэзии и романтики, но за которую он не платил.
Автобиография "Raphael. Y mañana qué? (Рафаэль: А завтра что?)", изданная Plaza y Janés, поступит в продажу на следующей неделе.
Ромуальдо Искьердо
1997
El Mundo, № 156
Перевод А.И.Кучан
Опубликовано 28.01.2013
Дополнительные материалы:
Solo en cincuenta invitados en la boda de Natalia y Raphael. 1972
Boda en Venecia. 1972
Рафаэль и Наталия в Вегасе / Raphael y Natalia en Las Vegas.1972
Свадьба Рафаэля в Венеции / La boda de Raphael en Venecia. 1972
¿Y mañana que? 1998
Ава Гарднер и Рафаэль в Мексике / Ava Gardner y Raphael en México. 1968