Рафаэль: “Концерт вживую – это концерт вживую, самое чудесное – остаться в глазах зрителей”. 2018

RAPHAEL: “EL DIRECTO ES EL DIRECTO, LO MÁS MARAVILLOSO ES QUEDARTE EN LAS RETINAS DE LA GENTE”. 2018

В эту пятницу линаресский певец возвращается в Кордобу с продолжением его турне ‘Loco por cantar’ | Мне осталось только дождаться, когда наступит день и я скажу «хватит», - говорит он в свои семьдесят пять лет, ни не секунду не задумываясь о прощании. | У него готов новый диск, который будет “a wonderful surprise”

Ему семьдесят пять лет - цифра, о которой он вспоминает без малейшего напряжения. Но его поведение ее не отражает. Он думает что хочет и поступает тоже как возжелает. Это нечто вроде бунтаря, бунтующего без причины. Хотя она у него есть, и это не что иное, как музыка. И публика, которая, как он утверждает, самое главное в таком мире, как его мир. Его зовут Мигель Рафаэль Мартос Санчес (Линарес, 1943), хотя больше пяти десятилетий он известен как Рафаэль. Это имя он позаимствовал у компании Philips, где он начал свою карьеру. У него за спиной пройденный путь, который его не утомляет, совсем наоборот. С шестидесятых и до нынешней эпохи он выигрывает именно благодаря энергии, или азарту, которые остались такими же, и которых у него в избытке.

Изменчивый в музыкальном плане, он способен привлечь пять разных поколений. Кроме того, он старается сделать это на сцене, что восходит к эпохе, когда концерты казались не самым главным. Он верит в голос вместе со слухом. Возможно, по этой причине ему удается растянуть до невообразимого свое турне Loco por cantar, начавшееся в 2017, через несколько месяцев после выхода диска Infinitos bailes, которое продолжается в этом году… и в следующем. Но – внимание – у него «на стадии кармелизации» новый диск. В конце концов Рафаэль намерен воевать до сам не знает какого времени. Все это началось после победы над заболеванием печени в 2003.

Он – один из немногих, наряду с Майклом Джексоном и группой Queen, у кого есть урановый диск за продажу 50 миллионов пластинок (уже в 1982). В это пятницу битва состоится в Кордобе, городе, куда он вернулся через год с небольшим после его последнего концерта. Сцена – театр La Axerquía. Время - 22:00.

Вопрос: Пятьдесят с лишним лет спустя Вы все еще безумно хотите петь. Какой рецепт помогает сохранять это твердое желание?

Ответ: Пятьдесят семь лет спустя. (смеется). Я полагаю, это азарт, который остался нетронутым – так же, как голос. Для меня эта карьера – чудесная вещь, потому что я мог делать то, что хотел, и тогда, когда хотел. Я жил так, как мне нравилось.

Вопрос: Я хотел Вас спросить именно об этом - возможно ли сохранять те же упования, что и в первый день.

Ответ: Я их расширил, сейчас у меня гораздо больше надежд, чем было, когда я начинал. Сейчас вещи больше значат для меня; когда ты молод, тебе все немного по барабану. Потом все имеет для тебя гораздо большее значение, ты все видишь яснее.

Вопрос: Турне с Вашим последним по времени выхода диском, Infinitos bailes, похоже на марафон от старта до финиша, которого нет в поле зрения. Откуда берется энергия, чтобы выдержать такой напряженный тур?

Ответ: Из того самого, о чем я говорил раньше – из азарта. И из огромной поддержки публики, которая у меня есть. То, что я нравлюсь пяти поколениям – это изумительно.

Вопрос: Ваше турне привело Вас в Мексику, Чили, США. В 2019 Вы поедете во Францию, Россию и Великобританию… Музыка не ведает границ, и урановый дик – подтверждение этому.

Ответ: Урановый диск подтверждает огромную любовь зрителей. Потому что именно они, покупая пластинки, поддерживают тебя и направляют твое творчество.

Вопрос: Давая столько концертов, вы демонстрируете, некоторым образом, что выступления вживую – квинтэссенция музыки…

Ответ: (перебивает). Конечно, концерт вживую – это концерт вживую. Для меня это самое главное, потому что пластинки – чудесные сувениры, которые остаются у тебя, но самое чудесное – остаться в глазах людей.

Вопрос: К вопросу о публике – какой у Вас есть секрет, чтобы через полвека с лишним продолжать оставаться на линии огня и покорять, как Вы сказали, пять поколений?

Ответ: Мне помогали сами семьи. Думаю, что они рекомендовали меня своим детям и даже своим внукам. Я принадлежу публике, потому что заметно, какую огромную любовь она ко мне испытывает. Я всегда стараюсь быть в наилучшей форме, чтобы меня никогда не увидели грустным, чтобы зрители выходили с концерта и говорили: какой великий.

Вопрос: Мы рассуждаем о музыке и о беге времени. Иногда возникает ощущение, что раньше, например, в шестидесятые годы, все было более естественным. Возможно современность затуманивает наши чувства, делает все ненастоящим?

Ответ: Может быть. (размышляет). Мы все больше озабочены тем, что творится в мире в целом, и, пожалуй, больше удручены при виде того, какую картину он нам являет. Но здесь стоит вспомнить пословицу «при плохой игре делай хорошую мину». Не просто хорошую – отличную. Мы не можем позволить себе уныния.

Вопрос: Где несомненно наблюдаются перемены – это в текстах песен, Вы так не думаете?

Ответ: Да-да. Сейчас тексты гораздо лучше, чем музыка. Раньше музыка была удачнее слов.

Вопрос: Мы же используем наше воображение. Мануэль Алехандро – один из самых великих авторов, каких дала миру Испания. Он бы вписался в наше время?

Ответ: Самый великий! Он – самый великий. Да, конечно, да, просто он устал. Сейчас он так же актуален, как и тогда, и если бы у него были силы, как в те годы, теперь он был бы лучше. Это впечатляющий композитор, каких я больше не слышал. Но дело в том, что он достиг определенного возраста, и, как я говорю, он смотрит, как мимо идет жизнь, у него нет этого желания бороться. Если бы у него были такие азарт и энергия, как у меня, сегодня он был бы самым выдающимся. Потому что он все еще не погас.

Вопрос: Правда, регетон и трап все затрудняют…

Ответ: (перебивает). Но это вовсе не мешает. Есть моды, которые приходят и уходят, и сейчас силу набрала эта. Они добавляют соусу пикантности. (шутит).

Вопрос: При всем этом Вы брались за самые разные жанры. На что бы Вы не решились?

Ответ: Я бы не решился на клоунаду.

Рафаэль в La Axerquía

Вопрос: А что стало бы клоунадой?

Ответ: Не знаю, какая-нибудь вещь, услышав которую, я бы сказал: «Что за фиглярство!». Эта клоунада пока без имени. (шутит).

Вопрос: Из того, что мы говорили о композиторах: есть ли перед лицом будущего надежда в той части, что касается авторов?

Ответ: Конечно. Я имел огромное удовольствие спеть на моем последнем по времени выхода диске песни Мануэля Карраско, Пабло Лопеса и Ванесы Мартин, этот замечательный набор написанных для меня вещей. Я очень доволен и хочу снова проделать это.

Вопрос: Мы говорим об Infinitos bailes, который вышел достаточно давно. Есть ли что-нибудь новенькое?

Ответ: Прямо сейчас. Я записал его в Лондоне, в Abbey Road, и он на «точке карамелизации». Ему осталось совсем немного.

Вопрос: Что мы увидим – в тех рамках, в которых Вы можете рассказать о нем?

Ответ: A Wonderful Surprise. Чудесный сюрприз.

Вопрос: Давайте вернемся назад. Вы родились в творческом плане, когда Франко был еще в полной силе…

Ответ: (перебивает). Я не родился при Франко. Я жил в Испании, в которой мне выпало жить, со всеми плохими и хорошими персонажами, которые там присутствовали. Мне довелось жить в эту эпоху, которая к тому же была очень неоднородна, но так получилось.

Вопрос: Да, но тогда, в каком-то смысле, начали выделяться те, кто не обращался в музыке к критике или социальным темам, к песням протеста. Это обстоятельство давило на Вас, ведь Вы – исполнитель лирики?

Ответ: Я исполнял песни протеста. Первой песней протеста стала та, что для меня написал Мануэль Алехандро, и она называется Digan lo que digan. И первую социальную песню тоже написал Мануэль Алехандро: Van a nacer dos niños. Достаточно послушать ее и посмотреть на ее слова.

Вопрос: Я сомневаюсь: продвинулись ли мы в том, что относится к поощрению и развитию культуры?

Ответ: Да, я полагаю, что ситуация гораздо лучше, чем была. Время всегда помогает идти вперед и улучшаться.

Вопрос: Давайте вернемся к настоящему. Что осталось, после пятидесяти семи лет, как Вы вспомнили, от Рафаэля первого этапа?

Ответ: От меня осталось самое главное, азарт и энергия.

Вопрос: С другой стороны, есть что-то, что Вам предстоит сделать, как Вы считаете?

Ответ: Я этого не замечаю, так как когда я хочу что-нибудь сделать, потому что этого мне хочется, я это делаю.

Вопрос: В Ваши семьдесят пять лет (простите, потому что о возрасте не говорят) сколько у Рафаэля осталось фитиля?

Ответ: (смеется). Неважно, сколько есть, весь мой. Это мой возраст. Его осталось до того дня, когда я скажу: Хватит, приехали. Сейчас до этого еще далеко.

Вопрос: И что должно будет случиться?

Ответ: Не должно будет случиться ничего особенного. Я сделаю так же, как сделал в начале: я хочу петь – и я пел. Я скажу: хватит. И на этом все закончится.

Вопрос: Кстати, в 2003 у Вас была серьезная проблема со здоровьем. Настолько серьезная, что Вы всегда говорите о своей второй жизни. Это помогло Вам яснее понять, насколько значима жизнь? Потому что иногда кажется, что мы этого не видим.

Ответ: Ну конечно. Конечно. Это была радикальная перемена. Я понял, что такое жизнь и как ее надо прожить. И на этом стою.

Вопрос: Если Вы позволите мне короткий «бис»: какая из Ваших песен, как Вы считаете, лучше всего характеризует Вас?

Ответ: Во всех них есть немного от меня. (задумывается). Было бы очень несправедливо выделить только одну песню.

Вопрос: А если бы Вам надо было выбрать одну вещь для современной действительности?

Ответ: Это сложно. (шутит). Но так как я человек, всегда видящий, что стакан наполовину полон, а не пуст, я очень верю в людей, в себя и в людей, которые меня окружают, из этого и появляется песня. И вдобавок с нотами.