Рафаэль: война за независимость. 2014
RAPHAEL: LA GUERRA DE LA INDEPENDENCIA. 2014
Из всего прочитанного я понял, что фестиваль Sonorama, который каждый год проходит в Аранда де Дуэро, в основном предлагает публике концерты групп, которые называют себя «indies» - похоже, этот термин образован от слова «independencia» - независимость. Может быть, поэтому Рафаэль понял, что имел все основания находиться там, и чувствовал себя как рыба в воде, способным выжить в априори странной по своей природе экосистеме, являющейся вызовом его существованию. Хотя вначале включение певца в афишу Sonorama производило впечатление, что это насильственное внедрение, еще один из этих крутых поворотов руля, которые Рафаэлю нравится устраивать своей карьере, заставляя тебя опасаться, что во время одного из них он сорвет резьбу, но, сколько бы заранее ни шумели, что артист - самозванец, усыновленный семьей с чужой кровью, получилось, что у Рафаэля ни с кем так не сложились отношения, как с indie, с независимостью.
Обратите внимание, что об этом говорил даже Рафаэль:
- Не было никого более независимого, чем я, потому что я всегда в своей жизни делал то, что мне хотелось.
Ну, это тоже не совсем верно. Никто не может во всем поступать так, как ему заблагорассудится. А если нет, пусть он вспомнит в качестве примера достойные сожаления указания, как записывать песню “Quiero una amante”, которые всегда не выносила Наталия Фигероа. Или безвыходный тупик в его тяжбе с фирмой Hispavox, когда решением суда был осужден сам артист. Но действительно верно, что его заявление соответствует эмоциональному итогу карьеры, в которой то, что эпизодически происходило против его воли, было лишь иголкой в стогу сена.
Надо признать, что независимость, результат трудных решений, принятых в одиночку, отмечала магистральные направляющие линии его успеха в такие основополагающие моменты выбора, как введение в его имя «ph», первый концерт в Сарсуэле или исполнение «El tamborilero». Этот успех Рафаэля бессчетное число раз подвергался риску из-за желания плыть против течения, как бывало во многих случаях принятия правильных решений и у других людей; он был результатом стремления неизменно следовать по дороге, твердо придерживаясь заранее обдуманного, бы сказал – отлично спланированного направления, несмотря на то, что слева и справа то одни, то другие указывали тебе, что ты должен делать и даже стремились сбить тебя с пути, в то время как ни у кого не было такого ясного понимания дела, как у тебя. Это называется уверенностью. И дело не только в том, что уверенности человека в себе мы обязаны появлением певца, исключительного артиста. Просто, если бы Колумб не был таким (потому что такие люди все-таки есть), то он не открыл бы Америку, а значит, Рафаэль не пересек бы Атлантическую лужу с Гордильо. Кстати, раз уж я его вспомнил - к этому также имеет отношение, и самое непосредственное, его личный менеджер. Однажды, когда я обедал с Пако и его женой, Соледад Хара, он мне сказал:
- Дело в том, что Рафаэль очень доверял тому, что я ему советовал, он полагался на меня.
Война за независимость стала одной из самых продолжительных войн, которые вел артист. Прямо столетняя война. Она никогда не заканчивается. И начинается еще до того, как выйти на улицу, уже в твоем собственном доме, в кругу твоих близких. Ты говоришь, что хочешь в этой жизни стать архитектором, и все посылают тебя в университет. Но ты говоришь, что хочешь стать певцом… и тогда все меняется: как по волшебству твои родители, твои братья и друзья начинают считать себя вправе высказывать свое мнение и давать советы, словно в одну ночь они превратились в менеджеров, продюсеров фирм грамзаписи или каких-либо профессионалов из мира искусства. Каждый объясняет тебе, как надо одеваться, стричься, причесываться, говорить, фотографироваться, выбирать песни,… Это безумие, которому не может сопротивляться человек, не имеющий индивидуальности, особенно когда после преследования самого близкого круга его продолжают держать в осаде своими указаниями импресарио, фирма грамзаписи, его консультанты по имиджу, продюсер, аранжировщик, ответственный за маркетинг, и, словно он сам о себе не позаботится, даже портье здания.
Музыка – это опасный бизнес, и это придает законную силу праву всех этих людей высказывать свое мнение там, где он рискует своими деньгами и своим временем. Но правда также и то, что из всех них артист является первым, кто должен яснее, чем кто бы то ни было, понимать, чего именно он хочет. Рафаэль всегда это понимал. Наверное, было вовсе непросто идти вперед больше пятидесяти пяти лет, упрямо придерживаясь неизменной линии, с глубокой убежденностью в том, что можно было сделать что-то лучше или даже по-другому, но нельзя было быть более искренним и настоящим в своей самоотдаче; он мог бы отказаться от своего стиля, столько же индивидуального, сколь и осуждаемого в очень трудные и деликатные моменты, спровоцированные его гонителями. Но после того, как слабый и застенчивый разум капитулировал, появился бы Рафаэль «лайт» и без кофеина, который придет к тому, что его будут клонировать, как и многих, и он не будет так уж сильно выделяться его неповторимой печатью. Наличие индивидуальности всегда кончалось тем, что превращалось в подвиг противостояния завистникам и посредственности. К счастью, Рафаэль был неисправим, даже когда эволюционировал. И выполнил длинное упражнение в терпении с критиками, наиболее враждебно настроенными против его жестов и его аффектации. Он доказал, что защищен сильной и эффективной ментальной броней против покушений на его пьедестал, возведенный с таким трудом.
Его концерт на Sonorama отмечает, по мнению многих, «до» и «после» в творчестве Рафаэля, но я также понимаю, что это не более чем шанс увидеть снова ожидаемое проявление его творческой смелости, той, что в мире, привыкшем уступать и подчиняться, всегда помогала ему выигрывать войну за независимость.
Хосе Мария Фуэртес
19.08.2014
Перевод А.И.Кучан
Опубликовано 20.08.2014