Иногда приходят письма... от Рафаэля. 2013
A VECES LLEGAN CARTAS... DE RAPHAEL. 2013
Как в песне, которую написал для него Мануэль Алехандро, потому что он не просто композитор, а портной, шьющий по индивидуальным заказам, эксперт, который берет в руки метр и мел и кроит для артиста проймы подходящих ему фраз, промеряя его вдоль и поперек, делая подшивку из соответствующих слов и определяя размер точным моментом ударения - как в песне, говорю я, иногда приходят письма от Рафаэля.
Это письма, которые говорят о том, что на расстоянии любовь возрастает - пылкая любовь публики, поклоняющейся ему после более чем пятидесяти лет успеха, теперь в его новом американском турне. Это письма, которые говорят о том, что когда он так далеко, ничто не меняется, настройка на апофеоз остается неизменной, потому что везде, в Мексике, Перу или Канаде, в Нью-Йорке, Майами, конкретно сейчас в Пуэрто-Рико, публика встречает его стоя (так что больше кажется, что он заканчивает концерт, а не начинает его), когда он даже еще рта не открыл, когда он только распахнул руки так широко, как только их можно распахнуть, как он делал в своих песнях первых лет; он приветствует тебя с таким желанием, что на высоте триумфа кажется памятником в Рио-де-Жанейро, чтобы все почувствовали, что тысячи подаренных ему оваций – это сумма аплодисментов каждого отдельного зрителя.
Рафаэль относится к успеху как галисиец, о котором, встретив его на лестнице, вы не можете сказать, идет ли он вверх или вниз; так что из-за постоянного безумства публики ты не понимаешь: Рафаэль только что начал концерт или закончил его. Кто бы смог угадать, видя пылкость людей - это начало, середина или конец? Иногда приходят письма от Рафаэля. И он написал мне. Рафаэль написал мне один раз за эти годы, за эти последние пятнадцать лет. Теперь кругом е-мейлы, сообщения на стене, или обновления статуса на его официальной странице, но мы, романтики, продолжаем называть их письмами, и открываем facebook, воображая, что мы спускаемся к почтовому ящику или как в старые времена нетерпения, спрашиваем почтальона:
- Есть что-нибудь для меня?
Для меня что-нибудь было после публикации статьи «День, когда мы перестали танцевать»:
«Миллион спасибо вам за это! ЭТА СТАТЬЯ – НАСТОЯЩАЯ НАГРАДА ЗА МОЮ КАРЬЕРУ. Крепко обнимаю».
Миллион спасибо тебе, Рафаэль. Наш общий друг Карлос Эррера (в котором нет ничего от общего места) говорит, что ты являешься частью звуковой дорожки его жизни. Моей тоже, конечно. Миллион спасибо за это! Это звуковая дорожка безмерной страсти, дорожка с удивительным голосом человека, не признающего полутонов, так что, когда он поет песню, кажется, что он ее спел сразу четыре раза, человека, ставшего одним из лучших примеров интенсивной и напряженной жизни, которая безмерно далека от вялой теплоты (проклятой проблемы этого мира - теплых людей, которые не являются ни холодными, ни горячими), он не оставляет позади ни одной задолженности, погашая их чувствами, платит все сборы ударами своего сердца, не экономит ни в коей мере дыхания любой истории, потому что они ему нужны все. Любой истории из этих твоих историй, которые смешиваются с нашими, когда уже непонятно, взял ли ты слова песен из жизни ли или сама жизнь одолжила их из твоих песни. Зачастую я не знал - мой способ любить был моим или я просто говорил на безбрежном языке твоих мелодий. Или был таким древний способ стать тем, кто каждую ночь преследует ее, кто мечтает о ней и ждет ее, сегодня – когда никто никого не ждет. И не знать, таков ли мир, как всегда, но я вижу его другим, когда ее нет. И что произойдет? какая тайна появится? всегда на грани того, что это будет моя великая ночь... Сколько событий мы пережили так, как ты об этом пел, или ты пел о них так, как мы их переживали! Где мы могли бы указать границу, за которой заканчиваются куплеты песни и начинается жизнь, или жизнь просит нас думать словами твоих стихов?
Дорогой Рафаэль: немалую часть моего сердца я формировал под влиянием твоего примера, как надо встречать жизнь лицом к лицу – когда у тебя банкнота упала в решетку канализации, когда ты увидел свою семью, выселенную из квартиры, на лестнице, или когда ты беседовал со своим будущим тестем, чтобы объяснить, как ты любишь его дочь, и вступил с ней в брак, за который никто не давал ни дуро. Должно быть, я много раз вставал на ту самую позицию, что и ты в твоих песнях – это жизнь на пределе, без ограничений, мотовство в чистом виде, словно больше подобного случая уже не будет, или словно это происходит в первый раз, как у дебютанта. Должно быть, я жил, как ты, в состоянии непрерывной премьеры.
Ты поешь в стиле «carpe diem» (лат. пользуйся днем). Сейчас или никогда. Поэтому ты так драматичен, тетарален (но не театрофил), потому что ты играешь на каждом выступлении, потому что ты делаешь такие ставки, которые у других показались бы безрассудностью, потому что ты с риском для себя отбрасываешь все достигнутое – пока не закрутится рулетка нового концерта.
Я прощался с женщинами как в “Amor mío”; я любил их как в “Payaso”; молясь, я читал Аve Мarías с таким же отчаяньем, как и ты, если можно так сказать, и даже катался по каналам Венеции с таким же спокойствием под ритмичные удары весел твоего гондольера.
Я родом из счастливого мира звуков и оглушительного эха этой эмоции под названием Севилья, которую ты так любишь (южный человек, андалузец, с какой стороны не посмотри), с воркованием голубок детства в парке Марии Луизы, ударами колокола на Хиральде, задающего ритм дней этого города, фонтанами Алькасара, провожающими кареты криками в Триане… Я из необычного мира, где каждую весну марш под названием «Amargura» приносит мне известия о ветре и цветущих апельсиновых деревьях. И где говорят «прощай», когда что-то умирает в душе. Этот странный мир, полный трепета, больше пятидесяти лет назад пересек в первый раз дымяшийся голос, изливающийся из твоего горла. Сколько песен было с тех пор, Рафаэль! Но кроме всего прочего, дорогой Рафаэль, ты всегда, неизбежно, возникаешь в начале Рождества, когда на дороге, ведущей в Вифлеем (спускающейся в покрытую снегом долину) бедный мальчик, у которого нет другого имущества или средств, кроме глухого рокота барабана, каждый год вызывает улыбку у (не больше и не меньше) Сына Божия.
Хосе Мария Фуэртес
24.05.2013
www.sevillapress.com
Перевод А.И.Кучан
Опубликовано 25.05.2013
Дополнительные материалы: