16. A fondo
16. A FONDO
«A fondo» была одной из грандиозных программ «TVE» в переходный период. Немыслимой в наши дни программой. Она была посвящена вопросам культуры, в ней проводили серьезные интервью с крупнейшими писателями, но также уделяли внимание популярной культуре, и поэтому там побывали Атауальпа Юпанки, Чабука Гранда, Жоан Мануэль Серрат и Рафаэль. Все они показывали себя с лучшей стороны, потому что Солер Серрано позволял им подробно распространяться о себе. У него был дар задавать вопросы, не надоедая, и умение слушать, выявляя самое лучшее в его собеседниках. Интервью с Рафаэлем вышло в эфир 25 декабря 1977. Рафаэлю было тридцать три года. Он сказал, что ему еще многому надо научиться. Рафаэль-артист поглощает Рафаэля-человека, но Рафаэль-человек не позволяет себя проглотить, он чужд любого притворства: «Я всегда старался выглядеть таким, какой я есть».
В «A fondo» интервью строилось как рассказ-поток, в нем пересматривали биографические моменты каждого из гостей - от рождения до настоящего времени. Рафаэль рассказал о своем происхождении. Солер Серрано слушал с вниманием и с журналистской требовательностью, характерной для его способа понимания его профессии. Ничего общего с современным телевидением и передачами, посвященными знаменитостям без определенных занятий.
«Я родился 5 мая 1944[1], - вспоминает Рафаэль. – Я был невысоким, полным, лопоухим ребенком. Неразговорчивым. Четвертым сыном в семье Мартос. Моя сестра умерла. Мой отец был каменщиком. Моя мать – домохозяйкой, и еще работала вне дома. Я родился на улице Баэса, в доме 2, в санатории, расположенном в начале этой улицы. Я очень быстро переехал в Мадрид. Я ничего не помню о Линаресе. Я помню его с момента, когда я приехал туда как артист. Мое самое раннее воспоминание – я уже на сцене, я пою в школьном хоре. На мне лопнули брюки клоуна. Мне было года четыре.
Далее он рассказывает Солеру, что он подолгу разговаривает только с людьми, которые могут чему-то его научить благодаря их умению говорить или уму, или потому что это великий писатель или поэт, или он необычный человек.
«Я был учеником портного, - говорит Рафаэль.- В тринадцать лет я уже пел. На этот путь меня направил передвижной театр, который тогда установил шатер перед кинотеатром «Reina Victoria» в Мадриде, в Куатро Каминос, и там был Хосе Фернан в драме «Жизнь есть сон». Я посмотрел ее, и во мне вспыхнула такая страсть к театру, что все, что мне удавалось заработать, я каждый день тратил на театр. Я видел Маноло Караколя с его дочерью, Пилар Лопес, Марию Эрреро и т.п. Я был плохим учеником. Меня выгоняли три раза, но моим секретным оружием было горло. Квартира, в которой мы жили, была оформлена на имя двоюродной тети моего отца. Когда она умерла, нам предложили покинуть наш дом. Мы уехали жить в Карабанчель. Оттуда – в Бенидорм [2]. В Мадриде я познакомился с Мануэлем Алехандро. Мы пересеклись на радио. Там я встретился с Аной Белен и Росио Дуркаль. меня проэкзаменовали в мадридском театре Фуэнкарраль. Один друг порекомендовал мне одно мадридское заведение. Я знал только три песни, и получал двести песет за вечер. Деньги я тратил на такси. Настоящий артист должен ездить на такси. Никогда не ходить пешком».
Raphael en "A fondo" con Joaquín Soler Serrano. 1977
Рафаэль рассказывает о своей жизни до прихода славы. Солер Серрано смотрит на него с отличающим его дружелюбием, которое чувствуется даже через экран. Поворот в восхождении артиста к вершине ознаменовал собой фестиваль в Бенидорме, после отборочного тура Евровидения в Барселоне. Его представлял Хосе Луис Урибарри. Там были «Duo Dinámico», «Los Cinco Latinos» и Мильва, которая для Рафаэля была, наряду с Миной, самой лучшей в Европе. В ту жаркую ночь в Бенидорме мальчик из Линареса спел «Llevan», он сделал это на арене для боя быков, вместе с кубинской певицей Маргаритой Кантеро. В состав жюри входили супруги Кармен Севилья и Аугусто Альгеро, и братья Гарсия Сегура, песни которых со временем войдут в репертуар Рафаэля, которому чудо-ребенок Марисоль вручила премию Бенидорма за исполнение «Llevan». «Это была первая ночь, когда я плакал от удовольствия плакать», - говорит артист.
Рафаэль отказывается петь в залах, где публика танцует, когда он поет. Рафаэль возносит свою профессию, он восстает против обстоятельств и обязательств. Мы уже привыкли к тому, что артисты устраивают свои концерты, но тогда было не так. Они пели, чтобы люди танцевали. А Рафаэль отказался.
- Я шесть месяцев жил в районе Пилар. Затем переехал на улицу Хуана Рамона Хименеса, потом – на улицу Мария де Молина.
- Кто-нибудь в твоей семье пел?
- Нет, я был белой вороной. Лицом я весь в мать. От отца... я хотел бы получить огромное умение идти по жизни, которое у него было. Мое упорство – от Наполеона. Мой менеджер Пако Гордильо был ключевой фигурой. Он учился на инженера. Он начал заниматься мной во время службы в армии. Я многим обязан ему за то, что он поверил в меня. Он бросил курить, чтобы покупать бензин для машины. Через некоторое время появился Пако Бермудес, который сделал из меня очень популярную во всем мире фигуру. Я дал ему глину, а он меня вылепил.
Солер Серрано показывает книгу, которую написал Тосильдо. Через восемь месяцев после Бенидорма Рафаэль уже пел в парижской Олимпии и Стамбуле, и даже в Ливане, где он встретился с Петулой Кларк и Адамо в зале под названием «Le Paon Rouge (красный павлин)» - это шоу-рум отеля «Fenicia». Все происходило очень быстро. Это было головокружительное восхождение на вершину за короткое время. Третьего ноября 1965 Рафаэль в одиночку поет в театре Сарсуэла. Рафаэль решает петь сольный концерт.
Рафаэль говорит, что он пишет книгу о своем жизненном опыте, о людях, с которыми он познакомился в пути. Эта книга вызревает, но он не опубликует ее, пока не наступят девяностые годы. В то время он ее подготавливал, и ее прочитали его доверенные люди - такие, как Хосе Мария Пеман, Луис Мария Ансон и сам издатель, Лара, который как никто управлялся с испанским литературным обществом. Ее прочитала также Наталия Фигероа. Рафаэль с ловкостью тореро меняет тему. Переходит к семейным делам. «Я слишком строг с детьми, но она (Наталия) мягка. Я - как контрапункт. Естественно, дети больше любят свою мать, чем меня. Хакобо очень развитый мальчик, хотя ему всего четыре года. С ним можно разговаривать. Девочка больше соответствует своему возрасту – это ребенок. Она симпатичная, и кокетничает со своим отцом, у которого от нее слюнки текут. Сын более зрелый, это мой портрет в плане взгляда и жестикуляции».
28. Una forma muy mía de amar. 1978
Рафаэль вспоминает конкурс Евровидения в Люксембурге и Вене. Хотя он не стал победителем, они много значили для его международной карьеры. «Для меня открылись двери в Лондоне, во Франции – потому что критики писали, что я должен был победить, но что люди не понимают этого языка. Я спросил на телевидении, не мог бы я в следующий раз петь на французском или английском языке, Ты не выиграешь, если это не будет песня, в которой мало слов. Вот потому и появилась «La, La, La».
Рафаэль записал долгоиграющую пластинку на японском языке, «Amor mio». Он утверждает, что пение на английском языке стирает его личность. «Моя форма самовыражения обусловлена моим языком, и андалузским даже больше, чем испанским. Я стараюсь как можно меньше петь на другом, не моем языке». Солер Серрано спрашивает его о кинематографе. «Я попал в кино из-за моего имени. Это были фильмы, отмечавшие какой-то этап, а я завершил этот этап. Я вернусь в кино, но как актер. Я снимался в картинах таких выдающихся режиссеров, как Марио Камус». Рафаэлю не нравится фильм о сложившемся вокруг него мифе, который снял Антонио Исаси. «С этим фильмом были проблемы из-за авторских прав на песни, которые я исполнял. Эта картина мне не нравится. Это была очень хорошая, но плохо реализованная идея. Но так я думаю обо всех моих вещах. Когда я прочитал сценарий «El golfo», моего лучшего фильма, он мне не понравился, потому что я думал, что он будет лучше, учитывая, какие у него продюсеры. Рождество в 1970, стресс в Лас-Вегасе и мучительные выходы на сцену. Оттуда он уехал в Вашингтон, где потерял сознание, и по этой причине должен был потом отменить свои концерты во Дворце Музыки - из-за обморока. Это были последствия ураганной карьеры с безумным ритмом концертов на протяжении пяти лет турне, записей и съемок в фильмах – все это плохо повлияло на его голос и эмоциональную устойчивость, которая казалась непоколебимой.
«У меня мутилось в голове. Мне пришлось отложить концерты. Я не знал, чего хотел. Меня заставила вернуться к реальности одна история в Лондоне. Я уехал туда с друзьями. Я целыми днями не разговаривал. Я пошел на премьеру «Viva Regina» в театр «Picadilly», где играла Сара Майлз. Эта дама в тот день дебютировала, у нее была серьезная роль, это история Елизаветы и Марии Стюарт. По мере того как спектакль продвигался вперед, она теряла голос. Она начала кричать. Первый акт прошел плохо. Вышел служащий и объявил, что госпожа Майлз больна и ее заменит другая актриса. У нее был неописуемый успех. И когда все выкрикивали похвалы этой женщине, я подумал, что уже никто не вспоминает про Сару Майлз. Нет уж. И я вернулся в Мадриде, в театр Лопе де Вега».
Во время интервью в «A fondo» Рафаэль показал буклет на японском языке и несколько фотографий с такими знаменитостями, как Лайза Минелли и Эдди Фишер, и даже снимок, на котором он открывает в Мексике театр «Avenida». Солер делает резкий поворот и спрашивает его о его политических установках, если таковые имеются. Франко умер в своей постели, и Коммунистическая партия была легализована на страстной неделе: «Я интересуюсь политикой и социальными вопросами. Но я не принадлежу ни к какой определенной партии, не являюсь лидером никакой группы, никого не пропагандирую. Я не занимаюсь этой работой. Меня волнует ситуация в моей стране и то, кто будет ею руководить. Я за того, кто будет делать это лучше всех. Любое человеческое существо имеет право получать больше».
«Каким ты видишь себя?», - спрашивает его Солер Серрано. «Низеньким», - отвечает Рафаэль с улыбкой. И добавляет: «Я не страдаю нарциссизмом. Я вижу, что у меня есть недостатки. Я верю конструктивной критике, но критика обычно бывает деструктивной. Если кто-нибудь чем-то стал, значит, на это были причины». Интервью в «A fondo» может попасть в архивы RTVE. Это хороший документ, рассказывающий об артисте, у которого впереди песня и жизнь, который не думает, что он достиг своего потолка, и знает, что теперь ему придется ориентироваться на другой политический, социальный и музыкальный контекст, но у него еще много того, что он может предложить публике. На всех переломных этапах профессии разъезжающий по миру барочный артист, чрезмерно выразительный певец, обрушивающийся на зрителя как проливной дождь, выживет, чтобы достичь статуса уважаемого всеми классика. К этому мы тоже придем.
В 1978 Рафаэль записывает пластинку «Una forma muy mía de amar», которая вышла в не самый значимый для артиста период и не получила мощного отклика в прессе, так что песни остались в какой-то степени незамеченными. Пересматривая эту часть его творчества, мы можем обнаружить такие приятные сюрпризы, как вклад мексиканской поэтессы и певицы Лолиты де ла Колина, творчески создавшей почти всю эту долгоиграющую пластинку и написавшей для нее семь из десяти песен. За аранжировки и управление оркестром отвечал Сесар Жентили. В проекте участвовал и Леонардо Фавио.
Raphael. Una forma muy mía de amar (Hispavox – 1978)
Рафаэль познакомился с Лолитой де ла Колина благодаря представившей их Ольге Гильот. И тут проявились начатки этого сотрудничества. В характерном ритме «три четверти» звучит первая песня альбома «Tu nombre me lo callo», где Рафаэль блеснул как исполнитель, поддержанный оркестровкой, в которой преобладают скрипки. Песня построена как беседа между влюбленными. Она хорошо подходит к любовному репертуару Рафаэля, в котором присутствуют страсти, альковные хитросплетения, платоническая любовь, злость, надрыв, сентиментальность и целая галерея, в которой на первый план выходит сердце и огонь желания. Из всех песен, что попали на эту пластинку, эта вещь вызвала наибольший резонанс, и Рафаэль чаще других исполнял ее на концертах.
В эту любовную обойму хорошо встает «Una forma muy mía de amar», давшая название пластинке и с самого начала раскрывающая свою поэтику любовного желания и экспрессивность: «Escribirte una nueva canción cuando menos lo esperas encenderte con frases tu piel tan inmune al calor disfrutar con esa sensación por horas enteras es tan sólo una forma muy mía de hacer el amor (писать тебе новую песню, когда ты меньше всего этого ожидаешь, воспламенять фразами твою кожу, такую невосприимчивую к жаре, целыми часами наслаждаться этим ощущением - это просто очень присущий мне способ заниматься любовью)». Рафаэль еще раз отличился в исполнении и отточенности голоса. Работа Жентили с аранжировками также безупречна, как можно отметить, слушая «Preguntas... preguntas», которая получит самое широкое распространение из всех песен с этой пластинки. Монолог лирического героя песни великолепен. Он обращается к возлюбленной, признавая ухудшение их отношений, и подводит итог своей неверности неожиданным поворотом в конце: Preguntas que si no te quiero lo mismo que antes preguntas, preguntas Preguntas que si tengo una dos o tres amantes Preguntas... preguntas Preguntas y mi respuesta es la misma que ayer a ti ni te extraña Es privilegio muy mío, mujer engañar a quien me engaña (Ты спрашиваешь - что, я не люблю тебя так же, как раньше? Ты спрашиваешь, спрашиваешь. Ты спрашиваешь, есть ли у меня одна, две или три любовницы? Вопросы ... вопросы. И мой ответ, такой же как вчера, тебя не удивляет: это чисто моя привилегия, женщина, обманывать того, кто обманывает меня)».
Кульминационный момент пластинки и творчества Лолиты де ла Колина – «Se me olvidó que te olvidé», песня в ритме болеро с идеальной инструментовкой. Она станет очень популярной, когда ее исполнят Бебо Вальдес и Диего де Сигала на пластинке «Lagrimas negras», которую они запишут вместе в 2003. Еще до записи это болеро даже вдохновит на создание новелл – таких, как первый роман мексиканца Габриэля Мендосы «Se me olvidó que te olvidé» о кубинском музыканте, сходящем на берег в порту Веракруса.
В совокупности песен на этой пластинке стоит отметить изменения и музыкальные виражи, которые с легкостью устраивает Рафаэль - как те, что он делает в ритмичной «La noche mas linda del mundo», и которые расширяют звуковой диапазон диска. В конце концов эта песня найдет свое место в оркестрах, исполняющих сальсу, это одна из тайн, заключенных в некоторых мелодиях, которые способны прижиться в совершенно непредсказуемых местах. Лолита де ла Колина написала «La noche mas linda del mundo», а также другие хорошие композиции, которые не получили широкого отклика – такие, как «Que se cuente» и «Se me están quitando las ganas» с прекрасной аранжировкой на струнных инструментах, усиливающих тему любви, которая, по всей видимости, заканчивается: «A mi se me están quitando las ganas de pedirte que te quedes como todas las mañanas que tu amor no me concedes porque tu te iras y nunca cedes porque tu te iras y esperar no puedes (У меня пропадает желание просить тебя остаться, как каждое утро, потому что ты не даришь мне любовь, потому что ты уходишь и никогда не уступаешь, потому что ты уходишь, и не можешь ждать)». Сначала «Se me están quitando las ganas» записала Ракель Ольмедо, а в обращение ее запустила Флор Сильвестре с марьячи. Сама Лолита де ла Колина в тот же год выпустила пластинку под названием «Una forma muy mía de amar», на которую попали «Preguntas... preguntas», «Tu nombre me lo callo» и «La noche mas linda del mundo».
Завершают это детище Рафаэля три скромные песни, написанные старым знакомым, аргентинцем Леонардо Фавио: любовный монолог «Querida amiga mía»; меланхоличная и похожая на исповедь «Solo» («Es una pesadilla el estar solo tan solo como tal vez se encuentre Dios - это кошмар – быть одиноким, таким одиноким, каким, наверно, чувствует себя бог)»; и «Titiritero», которая погружает нас во внутренний мир странников, зарабатывающих на жизнь в дороге. Эта последняя вещь неизбежно вызывает в памяти песню Серрата «El Titiritero», одну из его первых песен на испанском языке.
Следует вспомнить, в качестве любопытного факта, выход пластинки под названием «Raphael con mariachi». В мексиканской дискографии артиста есть некоторые особенности, отличающие ее от испанской. Любовь Рафаэля к Мексике проявляется не только в отдельных записях, но и в покупке дома в Акапулько и квартиры в Мехико. Он выпускает на сингле две песни Хуана Габриэля: «Con todo y mi tristeza» и «Juro que nunca volveré». Он даже снимается в недлинной теленовелле режиссера Антулио Хименеса Понса «Donde termina el camino» [3], продюсером которой является Гильермо Диас Сайас. Жесткий график артиста не позволил ему участвовать в продолжительном сериале.
Перевод А.И.Кучан
Опубликовано 05.06.2023
Примечания переводчика:
[1] Оговорка: на самом деле Рафаэль родился 5 мая 1943.
[2] На самом Рафаэль сказал, что потом была победа в Бенидорме, появились деньги и семья переехала в другую квартиру.