15. "Raphael en Rafael"

15. "RAPHAEL EN RAFAEL"

Между 1973 и 1977 Рафаэль продолжает петь свои хиты. Умирает одна Испания и рождается другая. На стенах пишут о свободе, как потом будут писать о разочаровании в беспокойном времени, о зарождающейся демократии, о переходном периоде - отнюдь не мирном, несмотря на то, что можно было подумать. Рафаэлю исполнилось тридцать. Он еще молод, но его творчество постоянно подвергаются сомнению, словно он престал быть актуальным и переживает ужасный упадок.

Но неутомимый артист не оставляет свое стремление завоевывать новые рынки. Он не забывает о кинематографе, и в 1973 выходит его фильм «Volveré a nacer». В то лето он отправляется в турне по стране, и в его маршрутной карте появляется Япония, страна восходящего солнца, еще одно завоевание; с ним заключает контракт могущественное японское агентство «Kuodo Group». Он дает четыре концерта в токийском «Yubin Chokin Hall», а также в Осаке, на фестивале «Festival Hall». В 1974 также продолжается успех в США, Рафаэль дебютирует в Карнеги-Холл, где оказывается на одной афише с сопрано Монтсеррат Кабалье. Он поет и не останавливается по дороге. Пение как образ жизни. Он поет и пробивается на сцены всего мира. Каждую ночь он поет так, словно завтрашнего дня не будет. Нет континента, который бы устоял перед ним, и доказательством стали его выступления в Австралии в конце 1975.

В 1976 Рафаэль поет в лондонском «Palladium» и в мадридском концертном зале «María Cleofás», в сопровождение камерного квартета. Он снова уезжает на гастроли в Японию, на этот раз – в «Theather Hall» в Токио. И конечно, не обошлось без романа с говорящей на испанском языке Америкой, он дает многолюдные концерты, как тот, что он предложил публике в Боготе в «Media torta», где было тридцать тысяч зрителей. Это головокружительный ритм жизни певца, который не прекращает петь и выпускать пластинки. Еще один диск, записанный им в это время, называется «Con el sol de la mañana». Он не привлек особого внимания, но на нем был хит - «El gondolero». При записи этой пластинки Рафаэль впервые объединился с Бебу Сильветти, к которому он снова обратится через несколько лет, ради пластинок «Las aparencias engañan» и «Ave Fénix». Пластинку «Con el sol de la mañana» издала в Японии компания «Nippon Columbia».

Бебу Сильветти родится в городе Кильмесе, в провинции Буэнос-Айрес. Он рано получил музыкальное образование. В девятнадцать лет мы видим его в Испании, где он работает пианистом в джаз-клубе. Это пятидесятые годы. В семидесятые он решил обосноваться в Мексике, где начал карьеру в качестве композитора, аранжировщика и продюсера. В середине семидесятых он сочиняет музыку для мексиканской теленовеллы «Mundo de juguete» и записывает свою первую долгоиграющую пластинку, продюсерами которой являются Рафаэль Трабучелли и фирма «Hispavox». Он не чурается музыки диско, и делает свой взнос в развитие этого жанра, как показывает песня 1977 года «Spring rain», имевшая большой успех и попавшая в чарты в США. В своих композициях Сильветти использует синтезатор и систему шумоподавления «Dolby», убирая фоновые помехи. В период увлечения диско он не прекращает писать музыку для мексиканских сериалов. Он работает со многими артистами, от Росио Хурадо до Росио Дуркаль, включая Пласидо Доминго и Луиса Мигеля, для которого он написал его первое болеро «Romance».

Рафаэль менял свою музыкальную команду. Некоторые тексты он доверял Хуану Карлосу Норонье, а аранжировки и музыкальное руководство - Хуану Маркесу, Бебу Сильветти и Агустину Серрано. В отсутствие Мануэля Алехандро проекты Рафаэля, за некоторыми исключениями, чаще всего оказываются в невыигрышном положении. В данном случае звездой пластинки является «El gondolero», с музыкой самого Сильветти на слова великого мексиканского автора болеро Армандо Мансанеро. Рафаэль несколько раз будет исполнять песни из репертуара Мансанеро (ушедшего из жизни в конце 2021), которого Мануэль Алехандро назвал лепестком цветка, в то время как сам он был шипом розы. Этот лепесток четко присутствует в «El gondolero», песне о любви с приятной мелодией и запоминающимся припевом. Романтическая Венеция, показанная как песенное клише, увековеченное Азнавуром в прославленной меланхоличной «Que c’est triste Venise», обрамляет лирический трепет куплетов с мелодическим послевкусием, напоминающим нам о некоторых композициях, созданных к вящей славе Хулио Иглесиаса.

Escucha la canción que con amor cantando va el gondolero,
en ella está diciendo y expresando todo lo que te quiero,
y deja que lo arrulle nuestro idilio
con un beso que dure una eternidad,
con el agua se despertará en cuanto amanezca (...)
Recuerdas cuanto tiempo buscamos el momento
de acariciarnos con soñada pasión.
Hoy que la noche es nuestra abrázame
y si el mundo comienza o termina
qué importa a los dos.

Послушай песню, которую с любовью поет гондольер,
в ней он говорит и рассказывает все о том, как я тебя люблю,
и позволь ему убаюкать нашу идиллию
поцелуем, который длится вечность,
он проснется вместе с водой, когда рассветет ( ... )
Ты помнишь, как долго
мы искали момент,
чтобы ласкать друг друга с мечтательной страстью.
Сегодня, поскольку эта ночь - наша, обними меня,
и начнется ли мир или закончится -
это не имеет значения для нас двоих.

В любой записи достоинства Рафаэля как певца не подлежат сомнению. В данном случае он ошибся в том, что создал несколько старомодный диск, где не хватает композиций с достаточно яркой оберткой. К числу удачных вещей относится «Canto al sol», гимн Марии Остис, который певица записала в 1968, а Рафаэль придал ей основательности.

Тандем Норонья-Сильветти пишет «Espera mi amor» и «Con el sol de la mañana», они выходят на сингле и не получают широкого распространения. Во введении к первой из них звучит чувственный женский голос – очень характерный для того периода прием. Затем вступает голос Рафаэля, сначала сдержанный, позднее мощный и энергичный. «Es tarde mi amor el cielo ya no es azul y la ventana esta cerrada en tu habitacion.Es tarde mi amor no hay flores en tu jardin cae la lluvia y mis lagrimas se van por ti...(Уже поздно, любовь моя, небо уже не голубое, и окно в твоей комнате закрыто. Уже поздно, любовь моя, в твоем саду нет цветов, идет дождь, и из-за тебя у меня текут слезы...).

Во введении к «Con el sol de la mañana», давшей название пластинке, звучит рояль в стиле Шопена. Песня рассказывает о меланхолии, вызванной утраченной любовью, и это одна из тех вещей, в которых голос Рафаэля превращается в золото. «Ya no canto viejas melodías que contigo compartí y yo no sé mirar lo hermoso de este mundo si conmigo tú no estás porque tu recuerdo a mí me lastima y por ti quiero llorar (я больше не пою старые мелодии, которыми делился с тобой, и я не могу видеть, как прекрасен этот мир, если тебя нет со мной, потому что воспоминания о тебе причиняют мне боль, и я хочу плакать о тебе)». Влюбленный не скрывает слез и глубины своего горя. Песня меняет ритм благодаря мощной оркестровке.

В таком же тоне звучит жалобная песня «Que triste es decir adiós» со словами Р.Феррера и музыкой Пино Пуглиесе. Эта песня неявно отсылает нас к звучанию «Balada de la trompeta». Рафаэль еще раз демонстрирует свой расцвет сил как певца, который способен выжать максимум из кажущихся легковесными песен. «Es tan triste decirse adiós que hasta el alma llora es tan triste decirse adiós que hasta el cuerpo llora... (Так грустно прощаться, что даже душа плачет, так грустно прощаться, что плачет даже тело...)» И Рафаэль используется все свои ресурсы, чтобы довести песню к успешному финалу.

На этой пластинке Рафаэль способен перейти от песни Сильветти «El verde de tus ojos» к севильяне «El adiós». В «El verde de tus ojos», с некоторым уклоном в коплас, мы можем вообразить себе воспетую им зелень в глазах Наталии Фигероа, словно в репертуаре самого артиста время от времени встречаются указания эмоционального плана на его собственную биографию. «El adiós» уводит нас к звучанию легендарной севильяны, которой он прощается с другом. «Un pañuelo de silencio a la hora de partir (платок молчания в час прощания)», - поет нам Рафаэль, вызывая в памяти великолепное произведение Мануэля Лопеса Гарридо и Мануэля Гарсии Гутьерреса, которое также было использовано как эмоциональная экстрадиегетическая [1] музыка в фильме Антонио Мерсеро «Verano azul [2]», в эпизоде смерти моряка Чанкете, которого сыграл Антонио Феррандис. Она широко известна под названием «Aglo se muere en el alma cuando amigo se va (что-то умирает в душе, когда уходит друг), исходную запись этой песни сделала группа «Los amigios de Gines» на диске, вышедшем в 1975. 

На стороне «B» находится песня «La dulce Mimi», самая длинная на этой пластинке (около шести минут), относящаяся к категории песен, рисующих человеческие типажи, в данном случае – типаж постаревшей уличной женщины, дни славы которой уже миновали. «La dulce Mimí manchón de carmín boca desdentada la dulce Mimí amor de serrín en cama sudada (Сладкая Мими с карминовыми пятнами, беззубый рот. Сладкая Мими, любовь с опилками [3] в пропотевшей постели)» . «Наступит ночь, - поет Рафаэль, - и Мими останется одна со своим одиночеством, без мужчины и без хлеба». Слова написали совместно Тенотио Лопес и Р.Берхон Мелен, музыку – Пино Пуглиесе, это его вторая вещь на этой пластинке. На ней присутствует несколько песен Рафаэля того периода, с несомненным влиянием французской музыки и Бреля. Это одна из них, с точным описанием жизни этой женщины, потерявшей дары вчерашнего дня: «Del ayer conserva un negro manton y un retrato antiguo que alumbra un candil igual que un fantasma por el callejón pasa con sus flores la dulce Mimí Al primer borracho que encontró al pasar se ofreció lo mismo que una vieja actriz con los pies de plomo y la soledad, pasa con sus flores la dulce Mimí (От вчерашнего дня у нее сохранилась черная шаль и старинный портрет, освещенный лампой, как призрак по аллее проходит со своими цветами милая Мими. Первому встречному пьянице, которого она встретила, проходя мимо, она предложила то же самое, что и старая актриса с налитыми тяжестью ногами и одиночеством. И уходит со своими цветами милая Мими)». Эта старая и угасающая нежная Мими не так далека от той Карметы с чесоточной собакой, которую изобразил Серрат в одной из своих первых песен на каталонском языке. Дополняет пластинку оптимистичная «Paloma mensajera» и «Esa boquita roja» с беззаботным налетом мюзик-холла, музыку к обеим написал Сильветти.

В эти годы Рафаэль был очень продуктивен. Он также записал пластинку с одиннадцатью латиноамериканскими песнями под названием «Raphael canta...», с которой возьмет для сингла песни «Cabaretera» и «Amor, no me quieras tanto». Первую написал пуэрториканец Бобби Капо, вторую – также пуэрториканец Рафаэль Эрнандес (Рафаэль запишет также его знаменитую «Lamento boríncano»). Пластинку дополняют «Solamente una vez» великого Агустина Лары, «Caminemos» Альфредо Хиля, основателя группы «Los Panchos», знаменитое болеро пятидесятых «Piel canela» Бобби Капо, перуанский вальс «Alma, corazon y vida» Адриана Флореса Альбана, «Ramona» американки Мейбл Уэйн, «La última noche» кубинца Бобби Кольясо, легендарная «Ansiedad» венесуэльца Хосе Энрике Челике Сарабии, не менее легендарная «Perfidía» мексиканца и путешественника Альберто Домингеса Борраса и «Dos arbolitos» Чучо Мартинеса Хиля, также мексиканца.

Конверт пластинки великолепен: в этот раз на Рафаэле одежда теплых тонов, он позирует в профиль, задумчиво сидя в кресле-качалке. Артист смотрит вверх, в пальцах у него зажата сигарета. В списке песен преобладают болеро, но ни в одном из них пластинка не достигает высокого уровня – ни в плане исполнения, ни в плане инструментовки, и, таким образом, представляет собой работу переходного этапа, обычную и едва ли запоминающуюся. И это при том, что автором аранжировок и оркестровки является великий Вальдо де лос Риос, уже доживающий последний этап своей жизни [4], которая трагически закончится при необычных обстоятельствах через несколько недель после создания этого диска.

В середине семидесятых появляется на свет интересный кинематографический проект «Raphael en Rafael (Рафаэль – артист в человеке)», в котором режиссер Антонио Исаси Исасменди пытается исследовать эту легенду. (у Хиля название фильма указано именно в таком варианте) Фильм – настоящий документальный рассказ об артисте, со всеми его недостатками и особенностями. Проект появился как результат близких отношений Исаси с Альфредо Тосильдо и его женой Лучи. «Как журналисту, - писал Исаси, - мне было интересно изучить творческое противоречие, в условиях которого развивался колоритный шоумен из Линареса, и великолепный прием, который он получил, работая на сцене. Мне не нравилось смотреть, как он выступает, скорее он вызывал у меня некоторое неудовольствие, и однако (я говорю о других временах) было очевидно, что он покорял все и вся. Это противоречие заставило меня задуматься».

Антонио Исаси, умерший в 2017, снял к тому моменту такие картины, как «Estambul 65», «Las Vegas 500 milliones» и «Un verano para matar». После документальной ленты «Rafael en Raphael» его фильмография исчерпает себя, за некоторыми такими исключениями, как «El perro».

Замысел «Rafael en Raphael» был очень хорошим. Феномен Рафаэля нуждался в ком-то, кто воссоздаст его на экране и раскроет его внутренние противоречия. Исаси вспоминает: «Это мог быть настоящий кинорепортаж о певце и ступенях его восхождения, в плане личном, семейном и творческом, где участником станет также масса, которая одновременно превозносила и ненавидела его. Надо было быть смелым и не жалеть усилий, чтобы получить что-то необычное». Исаси, имевшему прецедент в виде «Torero» [5] о мексиканском тореро Луисе Прокуна, хотелось сделать фильм такого рода, отснятый прямо на рабочем месте.

Решение снимать «Rafael en Raphael» пришло после того, как Рафаэль объявил, что намерен дать эксклюзивный концерт в мадридском Дворце Музыки. «Мы пришли к соглашению о съемках фильма, - продолжает Исаси, - в который Рафаэль Мартос привносит главным образом свои выступления и права на новый спектакль, а я, в свою очередь, разрабатываю сценарий в полном соответствии с моим вкусом, без какого-либо вмешательства, беря на себя всю стоимость производства, вплоть до создания окончательной ленты, являясь, таким образом, единственным владельцем фильма. После амортизации всех вложений мы распределяем прибыль в соответствии с договоренностью. Так начался самый неудачный фильм всей моей жизни».

Рафаэль в Рафаэле / Rafael en Raphael. 1975

Исаси снимает на 35-миллиметровую пленку музыкальные номера, выбранные из гигантской программы «Raphael 74», и углубляется в характеризующие певца аспекты социального феномена. Чтобы придать ленте больше достоверности, Исаси снимает на 16-миллиметровую пленку дополнительные репортажи, дабы создать контраст форматов и дифференцировать кадры, снятые традиционным методом, от материалов, записанных на улице. Среди его помощников находятся Антонио Гассер и Маноло Перес Эстремера, а также Кармен Фриас и Тео Эскамильо как ассистент оператора Хуана Хелпи.

У Рафаэля триумф во Дворце музыки, и Исаси снимает этот апофеоз и энтузиазм. Но он также отправился со своей камерой в мадридский университет на факультет права, чтобы расспросить выпускников, и то, что они сказали о Рафаэле, продемонстрировало их абсолютную отстраненность от кумира. Самые доброжелательные назвали Рафаэля невыносимым анахроническим явлением китча. В какой же момент устаревший певец, антипод современности в этой стране, превратился в нечто совершенно противоположное?

В «Rafael en Raphael» есть домашние сценки – как та, где мы видим, как Рафаэль Мартос кормит своего сына Хакобо. Звучат восхваления со стороны Пемана и вопросы, касающиеся его поддержки франкистского режима. Так что это не документальный фильм, скрывающий аристократический портрет кумира, который говорит, что он был ребенком в альпаргатах [6], а теперь принадлежит к тому, что называют средним классом. Это Рафаэль 1974 года, неудержимый и манерный на сцене, который с одинаковым успехом поет «My Way», думая о Фрэнке Синатре, и свежеиспеченную «Le llaman Jesús» Мы видим его на сцене с его эксцентричными приветствиями, полностью отдающегося пению и покидающего сцену, чтобы служащая подала ему стакан воды. Это Рафаэль, который считает, что он ближе к «Pink Floyd», чем к Конче Пикер, и которого Исаси держит в ежовых рукавицах в документальном фильме, уходящем от агиографии, чтобы понять персонажа, говорящего о своем голосе и называющего себя баритональным тенором, и утверждающего, что для него петь – это жить, и что он поет, чтобы у него в один вечер было пятьдесят тысяч зрителей и пятьдесят тысяч песен. «Я тщеславен ровно настолько, насколько нужно», «Мне нравится делать ошибки самому», «Я не ведаю страха» - такие фразы роняет артист.

В своей книге кинематографических мемуаров Исаси вспомнил о появлении в документальном фильме Мануэля Бенитеса, «Эль-Кордобеса», и его желании сняться в нем, сидя в своей гостиной верхом на белой лошади. В фильме «Эль-Кордобес» утверждает, что Рафаэль по своей сути – певец мирового значения, который выше Фрэнка Синатры. Массиэль тоже выделяет Рафаэля из артистической среды того времени. Мануэль Легинече также участвовал в создании фильма, уступив права на свою книгу [7].

В своих мемуарах Исаси также вспоминает дом певца на улице Мария де Молина, очень вычурный и полный сувениров, и подчеркивает наличие двух фотографий, на которых для певца расписались каудильо и Кармен Поло. В этом мадридском убежище медийного певца Исаси снова встречается с Наталией Фигероа, которую он уговаривал принять участие в фильме 1958 года «Pasion bajo el sol», где сыграл Конрадо Сан Мартин.

«На этой рекламной фотографии, выставленной в витрине на мадридской Гран Виа (рядом с отелем Menfis), где находилась студия знаменитого портретиста Ибаньеса, было интересное лицо девушки, которое отлично подходило для моей героини. После долгих розысков я побеседовал с ней в одном особняке в районе Саламанка, не зная, что это красивое лицо – ни больше ни меньше, чем лицо внучки самого графа де Романонеса, Она была удивлена моим странным предложением, от которого отказалась после душевной беседы (включая кофе), в которой участвовал также всегда экстравагантный маркиз де Санто Флоро, ее отец».

В своих мемуарах Исаси создал приятный образ Наталии, и не смог понять ее брака с Рафаэлем, которого он снимал во время каждого его мирового успеха, чтобы представить публике достоверный портрет противоречивого артиста. Например, в Москве, где перед входом в гостиницу «Россия», рядом с Красной площадью, его ожидало множество молодых людей. На одном из этих концертов Альфредо Тосильдо получил первый инфаркт, после которого он вскоре поправился. Исаси рассказал о перипетиях этого инфаркта: врач осматривал Тосильдо в то время, когда на заднем плане вовсю гремела «Yo soy aquel» Рафаэля. Исаси заканчивает рассказ, говоря о разочаровании – он проделал кропотливую работу, которая почти никого не заинтересовала, но осталась в качестве любопытного упражнения в исследовании, сегодня имеющем исключительную документальную ценность, как было с Пеннебейкером [8] и Диланом, не считая, конечно, большого расстояния.

«Подбор снимков, поиски архивных фотографий с его выступлений в Японии, Аргентине, Лондоне и т.п., увязка и упорядочивание всего этого материала - эта огромная работа растянула до бесконечности монтаж, продолжавшийся целый год, и я почти не замечал, как бежало время для фильма и для фигуры Рафаэля, образа, который до того времени хранили и поощряли по причине ностальгии те, кто начинал вести себя учтиво. Когда я провел премьеру в мадридском «Real Cinema», он уже утратил всякую актуальность. Он никого не интересовал. Было не то время, чтобы публика могла его оценить, и в вечер, следующий непосредственно за днем премьеры, в кинотеатре было десять человек. Мне пришлось использовать все мое влияние как эксклюзивного продюсера фильма, чтобы снять его с афиш, пытаясь спасти, насколько это было возможно, свое глубоко раненое профессиональное достоинство».

Рафаэль в книге «Y manana que?» называет этот опыт с Исаси злополучным и горьким. Он потерял друзей, время, деньги и престиж. Он не простил ему тот эпизод с «прогрессивными» студентами, в котором его обругали, особенно если учесть, что это был монтаж из фальшивых свидетельств.

«В конце концов из всего этого материала Исаси смонтировал совершенно искусственный фильм. В своем стремлении собрать обо мне высказывания разного рода, хорошие и плохие, чтобы не сделать благостный фильм, который меня только осыплет цветами, он совершил то, чего я не мог допустить и что идет вразрез с самой природой документального фильма: пошел на обман».

 Перевод А.И.Кучан
Опубликовано 16.03.2023

Примечания переводчика:

[1] Экстрадиегетический звук (то, чего не слышат герои фильма) предназначен для воздействия только на зрителя (закадровая музыка, закадровый голос рассказчика, специальные звуковые эффекты). Экстрадиегетическая музыка призвана оказывать эмоциональное воздействие: создавать напряжение, подчеркивать драматичность ситуации и т.д.

[2] «Голубое лето» - культовый сериал 1981 года о каникулярных приключениях семерых друзей и двух взрослых: художницы и моряка на пенсии, сломавший схемы, унаследованные от телевидения времен Франко. В фильме открыто говорили о деликатных и новых для того времени вопросах: развод, свобода, право на протест и т.п. Фильм шел на RTVE (затем во многих странах Европы и Америки). Смерть одного из главных героев «Chanquete» освещалась в газетах на национальном уровне, словно речь шла о реальном человеке.

[3] Возможно, это аллюзия на то, что опилками засыпали полы на предприятиях, где пролитие жидкостей было обычным явлением, их также использовали как подстилку для животных, и этим же словом называют мясные отходы, остающиеся в мясорубках.

[4] Вальдо де лос Риос (1934-1977), страдавший от острой депрессии во время работы над пьесой «Дон Хуан Тенорио», застрелился в Мадриде в марте 1977.

[5] Torero! - мексиканский документальный фильм (1956) Карлоса Вело о мексиканском тореро Луисе Прокуне.

[6] Альпаргаты – традиционная испанская дешевая обувь, по смыслу - аналог лаптей.

[7] Raphael. 1972.

[8] Отсылка на фильм Dont look back (1967) американского режиссера-документалиста Донна Алана Пеннебейкера (1925 – 2019), снимавшего Дилана во время его гастролей в Англии в 1965.